Тайна черной башни

Сергей Евгеньевич Виршке

Древняя башня, спрятанная среди горных вершин, вновь ожила. Красный луч из её вершины вновь пронзает ночное небо, привлекая паломников со всей округи.Кому из них Башня откроет свои секреты?Молодой девушке, единственная цель которой — спасти своего брата? Учёному, пытающемуся найти ответы на древние загадки? Или сектантам, готовым на любые жертвы для достижения своих кровавых целей? Кто из них добьётся своего?Что победит? Грубая сила или сила знаний, самопожертвование или холодный цинизм?

6

Софи и Томас осторожно пробирались через густой кустарник, стараясь не шуметь. Их цель — Башня — возвышалась где-то далеко впереди, скрытая в туманной дымке. Но их внимание привлекло другое: свет факелов и множество человеческих силуэтов, сгрудившихся на большой ровной местности.

Они замерли, находясь на небольшом возвышении, откуда открывался отличный обзор. Внизу раскинулось место, словно специально подготовленное для чего-то важного. Большой круглый камень лежал в центре, его плоская поверхность была обрамлена десятками свечей разного размера. Их пламя танцевало, наполняя воздух густым ароматом смолы и чего-то терпкого, почти удушающего. Множество людей в красных накидках стояли неподвижно, как статуи, перешёптываясь слегка, будто в ожидании. Были слышны лишь шорох их движений и треск факелов.

— Кто они? — прошептала Софи, её голос дрожал.

Томас лишь приложил палец к губам, показывая, чтобы она молчала. Он тоже не отрывал глаз от происходящего.

И тут, словно по неведомому сигналу, толпа замерла. Наступила мёртвая тишина. Из темноты вышел высокий человек в такой же алой накидке. Его капюшон был глубже, чем у других, лицо полностью скрывалось в тени. Он двигался медленно и уверенно, каждое его движение говорило о власти. Толпа склонила головы, и лишь слабое шептание ветра сопровождало его путь к камню.

Когда он поднялся на возвышение, тишина стала почти ощутимой. Высокий человек остановился, подняв руку, приветствуя своих последователей. Его голос зазвучал тихо, но в этой тишине каждое слово было слышно ясно:

— Братья и сестры… Мы ждали этого дня долгие годы.

Толпа дрогнула, как единое целое, но осталась безмолвной. Человек продолжал, его голос постепенно набирал силу:

— Мы прошли через тьму, через сомнения и боль. Мы сплотили свои ряды, очистили их от гнили и лжи. Мы уничтожили нечестивое учение «Руки Судного Дня», которое пыталось отвратить нас от нашего пути!

Он рассмеялся, и его смех отразился эхом в ночи:

— Они называли себя избранниками, но их учение было лживым! Они говорили, что Башня — это их оружие, но не понимали истинной её сути. Глупцы! Башня — это мы. Она — наш огонь, наша кровь, наша энергия! Мы — её воплощение, и мы пробудим её, чтобы освободить этот мир от неверных.

Толпа начала откликаться. Сначала были слышны едва уловимые шёпоты, но постепенно голоса становились громче.

— Мы — огонь! Мы — очищение! — эхом повторяли они.

Высокий человек поднял обе руки, успокаивая последователей. Когда вновь воцарилась тишина, он заговорил с новой силой:

— Стражи решили не пускать нас к Башне! Идиоты! Никто и ничто не остановит нас! Они не понимают, что Башня не нуждается в их защите. Башня зовёт нас. Она требует очищения этого мира от грязи и греха. Мы освободим её, мы отдадим себя ей, и она дарует нам новое бытие!

— Мы прошли долгий путь! Вы слышите голос Башни всё яснее, вы чувствуете её зов. Я тоже слышу её, она кричит, она требует нашей помощи! Мы — её проводники, её воля в этом мире. Только мы можем помочь ей очистить этот мир от грязи, похоти, предательства и лжи, которыми он заражён.

Его голос становился всё громче, наполняя сердца собравшихся фанатическим пылом:

— Мы стоим на пороге нового мира, который выстроим собственными руками. Впереди важные события. От вас потребуется твёрдость руки и стойкость характера. Отбросьте любые сомнения. Многие вокруг твердят о том, что наша жестокость к простым людям — к так называемым «невинным» — аморальна и несправедлива. Они кричат о нравственных нормах, о сострадании, о каких-то эфемерных ценностях, которые, по их мнению, мы обязаны соблюдать. Но давайте посмотрим правде в глаза: мир, в котором мы живём, никогда не был справедлив.

Подумайте, разве нас когда-либо щадили? Разве те, кто сегодня называет себя простыми людьми, не становились врагами, готовыми выставить нас виновниками всех бед? Они рассылают шёпот сомнения по городам и сёлам, ослабляют нашу решимость, пытаются разрушить единство.

Когда мы наказываем простых людей, мы не действуем из пустого жестокосердия. Мы показываем остальным, что всякий, кто осмелится встать между нами и нашей целью, будет сломлен. Это не беспричинная жестокость. Это инструмент. Инструмент, который создаёт страх. А страх — это цемент, скрепляющий нашу власть.

Сегодня мы строим фундамент нового мира. Фундамент не бывает мягким. Он должен быть твёрдым, холодным и крепким, чтобы выдержать все бури. Те, кто слабы духом, — станут камнем у нас под ногами, и мы поставим на этот камень нашу ногу, чтобы забраться выше. Те, кто смеют спорить, — услышат наши крики и увидят нашу силу.

Мы делаем это не ради прихоти и не ради выгоды нескольких персон. Мы делаем это, чтобы воплотить в жизнь больший замысел, чтобы перевернуть старые устои и навязать свой порядок. Порядок, в котором никто не посмеет пошатнуть нашу власть. Порядок, в котором мы — те, кто сейчас здесь — станем вершителями судеб. Без сожалений, без колебаний, без сомнений.

Запомните мои слова. Мы не стремимся к жестокости ради жестокости. Мы используем её как лекарство от гниения старой системы, как орудие, которое расчистит нам путь. Наша цель превыше всего, и, если для её достижения нам приходится применять силу, значит так тому и быть. Это — наша цена за величие, и мы готовы её заплатить.

— Новый мир! Вот наша цель! Чистый мир, где нет места сомнению, страху или предательству. И этот мир близок как никогда. Мы готовы совершить предначертанное, ведь Башня взывает к нам! Ближайшие дни решат судьбу всего человечества. Мы должны быть стойкими и верными. Наша рука не должна дрогнуть перед ужасами этого пути, как бы страшно ни было. Я верю в вас! Я верю в нашу силу, ибо Башня с нами.

Толпа загудела, словно единое существо, откликаясь на его слова. Красные фигуры начали качаться, словно волны, и их шёпоты сливались в единое «Мы с тобой! Мы с Башней!»

Слова были почти гипнотическими. Софи и Томас замерли, как заворожённые, не в силах отвести взгляд от происходящего. Высокий человек указал на несколько фигур, которые вывели из толпы троих людей. Эти несчастные были связаны и, судя по их виду, сильно избиты. Их одежда — простая, повседневная — явно отличалась от алых одеяний секты.

— Этих троих, — прогремел голос лидера, — Башня отвергла. Они — неверные, паломники, пришедшие, чтобы осквернить её святость! Их кровь станет огнём, который приблизит нас к пробуждению Башни.

Софи прижала руку к губам, чтобы не закричать. Томас положил руку ей на плечо, пытаясь её успокоить, хотя его самого трясло.

Последователи зажгли новые факелы, и свет пламени заплясал на испуганных лицах жертв. Лидер начал ритуал, произнося слова на неизвестном языке. Его голос звучал как гром, эхом разносившийся по всей местности. Толпа подхватила песнопения, и звук слился в жуткую, монотонную какофонию.

Томас потянул Софи за руку, показывая, что нужно уходить. Она не двигалась, будто прикованная к месту.

— Софи, мы ничего не можем сделать, — прошептал он. — Пошли. Сейчас же.

Внизу люди подожгли первый факел, который бросили в сложенный из сухих веток и травы костёр. Огонь вспыхнул, охватывая жертв. Их крики заглушали песнопения, но Софи больше не могла смотреть. Она отвернулась, и Томас повёл её прочь от этого жуткого зрелища.

Когда они, наконец, оказались на безопасном расстоянии, Софи рухнула на землю, закрыв лицо руками. Томас сел рядом, пытаясь найти слова утешения, но не мог — жуткая сцена продолжала стоять у него перед глазами.

— Мы должны предупредить других, — наконец произнес он. — Если они готовы на такое… мы обязаны что-то сделать.