Аритмия любви

Сергей Витальев, 2003

И да, в девяностые годы люди тоже знакомились. Знакомились во времена отсутствия социальных сетей, интернета, мобильных, а зачастую и домашних телефонов. И тогда люди тоже встречались, влюблялись и создавали семьи… Его величество случай познакомил и несколько раз устраивал встречу героям романа. Он – работает и учится. Она – работает и учится. Он – целеустремлен. Она – не уступает ему. Оба хотят устроить личную жизнь, но каждый раз сила обстоятельств разводит героев в разные стороны. Что сильнее: случай или обстоятельства? Плыть по течению или бороться с невзгодами за место под солнцем? Бытовые удобства или любовь? Героям постоянно приходится делать выбор между холодным расчетом со здравым смыслом и с эфемерными чувствами. Выбирать между головой и сердцем.

Глава 3.

1.

— Олежек, ты не купишь завтра по пути с работы корм для рыбок?

— Ты же, вроде, недавно им покупала.

— Да он уже почти кончился.

— Они жрут, как крокодилы. От тех хоть польза — шкура на башмаки идёт, а от этих рыбок одна морока.

— Ну не хочешь покупать, я сама куплю.

— Да ладно, куплю, — с неудовольствием в голосе пообещал Олег, подумав, что после работы хорошо бы сразу на боковую, а из-за этих рыбок придётся ещё топать в магазин. — только я, наверное, завтра не приду или приду поздно. Надо ещё домой зайти, проверить, всё ли там в порядке.

— Тогда лучше после работы сразу сюда езжай, а я сама корм перед работой куплю.

— Мне, правда, домой надо зайти. А корм, сказал же, что куплю, значит, куплю. Хочешь, чтобы мы оба накупили этого корма? Самим придётся его лопать.

— Разве рыбий корм едят?

— Едят, — внимательно посмотрел Олег на собеседницу. — Рыбы едят.

— А люди-то не едят.

— С голодухи наверно и люди едят. Если этого корма у них вдруг навалом, а денег совсем нет.

— Гадость какая.

— Не знаю, я кашу из рыбьего корма не пробовал.

— Я тоже не пробовала.

— Откуда же ты тогда знаешь, что это гадость?

— Знаю, и всё. Кашу из рыбьего корма никто не варит.

— Откуда ты знаешь? Ты у всех спрашивала?

— Не спрашивала, но знаю.

Молодые люди сидели на кухне, ужиная, и вели разговор о рыбьем корме. Марина была в домашнем халатике, Олег был в тренировочном костюме. Ужинали по-домашнему. Каша из рыбьего корма ни у кого из них аппетита не отбила, что свидетельствовало о хорошем пищеварении обоих и отсутствии таких предрассудков, как излишняя брезгливость

Что ж, два этих фактора уже неплохой задел для начала совместной жизни.

А вот отсутствие равнозначного чувства юмора, когда одному смешно то, что совсем не смешно другому, это уже признак беды, тут уж надо держать ухо востро, чтобы не переборщить.

Олег с Мариной, конечно, ещё не супруги, но, если честно, Марина уже приценивалась к свадебным атрибутам не из пустого любопытства. И даже список гостей у неё, пока ещё только в голове, но уже формировался. И в список этот даже попала тётя Галя из Воронежа. Ну а о месте будущего банкета беспокоится не стоило — конечно же этим местом будет ресторан, в котором трудилась Марина. Была тут, правда, небольшая загвоздка, а именно: кто будет обслуживать гостей? Ведь сослуживцев предполагалось пригласить в качестве гостей. Значит, придётся приглашать официантов со стороны, а это, естественно, повлечёт удорожание торжества. А с другой стороны, ведь один раз живём, и сто раз Марина замуж не собирается выходить. В общем, выкрутиться можно.

У Олега таких, далеко идущих планов в голове ещё не созрело. Нет, разумеется, он тоже думал об устройстве личной жизни. Но он смотрел на это обустройство с несколько другой стороны. И если уж говорить откровенно, он вообще считал, что его, как бы это сказать, отношения с Мариной — мягко говоря, — ошибка. В данное время, ошибка. Сначала нужно встать на ноги. Если не сделать, то хотя бы начать делать карьеру, а уж тогда и заводить отношения. И если уж ты решил почти в тридцать лет начать строить жизнь заново с нуля, то и нужно придерживаться этого плана. А Марина в этот план в настоящее время ну никак не вписывалась.

Хотя с другой стороны, с ней удобно. Ну и что, что нет чувства юмора. Зато есть практичность. Зато есть мама — работник ещё советского общепита. А советский общепит, это ни чета нынешнему, когда клиент пошёл до безобразия привередливый. И питаться с Маринкой лучше стал — не всухомятку, а и первое, и второе, и компот из сухофруктов. И по улице под руку с ней приятно пройтись — мужики оглядываются. Если бы она ещё не гналась за нынешней дурацкой модой и не носила эти ужасные туфли на платформе, превращающие самые красивые ноги в подобие карикатуры на детские рисунки… Нет, с ней, в самом деле, неплохо. И спать с ней в её уютной постели несравненно приятнее, чем в одиночку на стареньком дедовском диване. И рубашки она ему гладит. И костюм вот этот спортивный она ему подарила. Не какой-нибудь там китайский ширпотреб, а фирменный, адидасовский, в фирменном магазине брала — знаете, сколько он стоит? Олег до сих пор не может со своей зарплатой что-нибудь равноценное ей подарить, так что пришлось запретить ей, покупать вещи для него. И она, кстати, не сильно интересуется его зарплатой. Женой она будет просто идеальной. Только… Вот только сердце у Олега не сжимается и дух не перехватывает, когда он видит её после разлуки. И не было у него с ней такого никогда…

2.

Со вчерашнего вечера всё не ладилось. Думал, хоть утро будет, как утро. Так нет же, опять этот холестерин. А стоит сколько!

— Эля, а что, другого маслица нет? Без холестерина?

— И это сожрёшь, потаскун проклятый.

Арнольд Викторович скривился, словно услышал не голос"Эли", а жужжание бормашины. Впрочем, он давно уже привык к грубости супруги. Пришлось намазывать тост сливочным маслом. Вот ведь специально покупает сливочное масло! Знает, что он предпочитает здоровую пищу и недорогую, а покупает сливочное. Сколько сейчас прекрасных и недорогих масел, а он вынужден есть сплошной холестерин. Интересно, почём она его брала?

— Ты на рынке его покупала или в магазине? Почём нынче маслице?

Элеонора Александровна, не удостоив супруга даже взглядом, с аппетитом откусывала от бутерброда, на котором поверх сливочного масла были положены ещё и ломтик сыра, и кружок сырокопчёной колбасы. Злится со вчерашнего вечера. А что вчера было-то? Самое обидное, что ничего и не было. Обычный деловой ужин. Когда они с Семен Палычем… Что это? Паштет? Вот ведь специально. Ведь знает, что Арнольд Викторович не приветствует такую не экономию. Сколько раз он говорил, что существуют продукты на каждый день, на праздники и для гостей. Для гостей всё понятно — печенье и кекс домашней выпечки. Элеонора Александровна мастерица печь кексы. А паштет, это праздничная еда. Как и колбаска, тем более, сырокопчёная. Ведь если кушать дорогие паштеты да икру каждый день, то особого удовольствия от них уже и не получишь — приедятся. А раз нет удовольствия, то какая разница, что кушаешь — обычный бутерброд с плавленым сыром или бутерброд с икрой? Но зато, какая разница в цене! И потом, должны же быть у людей праздники! Дорогущий, наверное, паштет. И не поперхнётся. И вчера никто из них не поперхнулся. Да ладно бы с отдачей. Хорошо хоть договорились о поставках новой партии… Впрочем, это коммерческая тайна. Нет, с деловой точки зрения ужин вполне удался. Но в остальном… Эх, и хороша же племянница у Семен Палыча! Племянница-секретурька. Племянница ли? Пришлось заказать ей омара. Сам довольствовался обычным жарким. Ни разу омара не пробовал, и не тянет. Нда-а… Если бы знал, что так всё будет, ни за что бы не стал тратиться на омара. А жаль. Уж такая куколка, уж такая хохотушка, а ноги… Да-а, за такие ноги и омара не так жалко… Но ведь не было же ничего! Только чмокнула на прощание куда-то в ухо, да прыснула сверху на голову своими духами, паршивка. А Элеонора Александровна и унюхала запах духов и след от губной помады увидала. Но до чего же хороша, паршивка! Нет, надо будет Милку оприходовать. В обязательном порядке. Духи ей, что ли, подарить? Пожалуй. А где? В кабинете слишком быстро и не так удобно. Тоже проблема. Опять паштет ест. Может… Нет, не поедет. Без него не поедет. А ведь сколько раз он мечтал о том, как отправит Элеонору Александровну в какой-нибудь приличный недорогой пансионат на недельку-другую. Пригласит в гости Милку и Татьяну. И кассиршу Олю. И ещё бы эту, со второго этажа. Тоже, цыпочка. Уж такая цыпочка. А ноги! Нет, её опасно. У неё муж из этих. Может, пристрелят скоро или взорвут? Хе-хе. Уж тогда бы он с молодой такой вдовушкой. Уж пригрел бы, посочувствовал. Только Элеонору Александровну отправить на отдых. Очистить кишечник от холестерина. И как он их всех пригласит! Интимная обстановка… Лёгкая музыка… Они все хмельные… Вот по такому случаю и паштета не жалко. Да и всё равно много не съедят. А потом они его ублажать… Милка и Оля. Эх, жаль, Ольга с Татьяной замужем. К чёрту мужей! А Татьяна с этой, со второго этажа. Нет, с ней Милка. Нет, Милка с ним. Она первая. Чёрт. Чёрт с ней. Решено. Сейчас приеду и, так и так, или или. Купить духи и… Ладно… Подниму зарплату… Ладно, на пятьсот рублей. Это в общей сложности будет… Ладно, на четыреста пятьдесят. Но тогда каждый день. Все. Утром и вечером. Нет. Одна утром, другая в обед, третья вечером. По графику. Или на улицу. Сейчас безработных полно. Нет? Хорошо. Наберу молодых, после училища. Да те за такое место с радостью. Ещё очередь будет. Буду выбирать. Каждую. С ногами. А Милка? Она так и уйдёт? Чёрт, что за стерва? И что в ней такого? Но когда она делает эту причёску и надевает ту юбку, что в разрез ноги видны, так голову и теряешь. Ведь не даёт, а терпишь. Чёрт, и упустить жалко. Но ведь нет же никого, ведь хочет, по глазам видно, что хочет. Наверняка хочет! Ну, у тех, мужья. Подлецы. И достаётся же такое кому-то! А Милка-то одна. И чего артачится? От неё что, убудет? Ладно. Пятьсот рублей. И сегодня же. Прямо сейчас. В кабинете. На столе. Надо только прибор письменный убрать. А то упадёт, разобьётся, а вещь дорогая.

Конец ознакомительного фрагмента.