Разведка Серого. Бегущая по мирам – 4

Сергей Васильев, 2020

Четвёртая часть приключений друзей колдуньи-недоучки. В этой части слуга по особым поручениям Серый начинает разведку в парном мире Воды. Но на то он и по особым поручениям, что бы не смочь не вмешаться в сложные и важные задачи спасения и этого мира. И совершить массу полезных открытий и прекрасных и смешных подвигов. А ещё он и, неужели… красавчик и ловелас? Безалабернейшая ерунду не создаёт! А ещё Серый – профессор! Вопрос, сколько раз?

Глава 1. Русалочки

На рассвете четвёртого дня разведки я осмотрелся из своего логова в развилке большого дерева и спустился на землю. Под деревом были хорошо заметны следы довольно крупного, судя по всему, динозавра. Значит хочет зверюшка меня скушать. И наверняка где-то поблизости. Ну-ну, посмотрим… как курочка-переросток на волка поохотится… Как пошутил Хозяин во время одного из многочисленных наших обсуждений моей экспедиции: в Сибири нет крокодилов, потому что голодно в Сибири, и это значит, что не им нет кого съесть, а есть кому их съесть.

Впрочем, я видел и следы совсем уж огромного ящера, ну да ладно, того оставлю Золотому Дракону или Великим Воинам…

Я щёлкнул огнивом, разжёг отменный табачок в простой трубке, усмехнулся вспомнив как отбивался от предлагаемых всеми невероятными друзьями роскошных адских трубок. Хватит для скромного лесоруба и одной дорогой игрушки на запястье. Часики от моей Маты исправно показывали время ближе к вечеру. Значит ошиблась Невероятная Леди — наши порталы в разных парных мирах указывают не на одну точку на таких же континентах… Хотя Лана говорила про точку постоянства в нашем мире… И всё-таки оказалась права — я не посреди океана, а на большом континенте, интуиция… Но это сейчас не важно, надо будет доложить свои наблюдения и соображения, а выводы… кто-нибудь, наверно, разгадает…

Взятая из Ланска еда закончилась ещё вчера. Много я не брал, чего таскать, еды много бегает. Взять хоть этого курчонка, ошибочно пока считающего себя едоком, а не завтраком. Я полюбовался своими мощными мышцами… да уж, наша вампиретта умеет делать мордоворотов. Даже я, вор-диверсант, а не Великий Воин, представляю из себя прекрасную машину для уничтожения врагов. А как приятно ощущать в себе эту мощь. И зубы чистить не надо, во рту утренняя свежесть — но как же удивлялась Мата, что я не беру с собой зубную щётку и пасту… Хватит того, что я взял бритву… в виде Топора Ужаса. Я поскрёб своим артефактом щетину на прекрасной, как говорят девицы, морде. Провёл рукой. Отлично. Похвалил малоразговорчивый топорик за остроту и попросил обратно сильно затупиться.

Мой Ужастик привык ко мне и теперь мы с ним понемногу общаемся. Он, помимо своего единственного свойства — интуиции мне — не изнашивается и умеет затачиваться и затупляться для учебных боёв, как и любое зачарованное оружие. Интуиция, как сказали наши колдуньи, очень сильное свойство артефакта, и всем непонятно, почему его навесили на топор. Но я кажется начинаю понимать — если умело использовать топор во всех сферах жизни, то он становится продолжением руки и частью хозяина, возникает такая же неуловимая, как и интуиция, связь… Ну а я уже повырезал Ужастиком из дерева. Вырезал из дерева на привалах и при наблюдениях ложку и ящерицу.

Но я топору и ещё применение нашёл. Краткие записи я веду вырезаемыми перочинным ножиком лучинками на листке бумаги и на топорище Ужастика. Невидимыми через пять минут чернилами и на очень редком языке. Вот и сейчас я записал итоги первых трёх дней ближней разведки. Задача выполнена. Я по спирали обошёл местность вокруг портала в радиусе пятнадцати километров, почти не останавливался, даже в виде волка побегал, ночами. Устал, но доволен и работой, и результатами. Для строительства замка и города прекрасно подойдёт. И для сельского хозяйства. И камней и выходов скал довольно много. Редколесье и рощи. Ручьи и довольно широкая годная для судоходства река в паре километров от портала. Разумной жизни не обнаружил. Отлично. Сообщать через портал ничего не надо, Князь приказал не лазить пока лишний раз через портал, если в ближней зоне всё нормально.

Сегодня я перехожу ко второй части разведки. Свободный поиск местных вадов, государств, сбор информации о странах, населении и природе. Отличное задание. Место для творчества и получения удовольствия, и не забывать смеяться и не заморачиваться, как учит Великая Безалаберная. И это уже повод посмеяться.

Я выбил трубку в раздвинутую топором ямку в земле, замаскировал свои следы, повесил подсумок со скудным барахлом на пояс и весело пошагал к форсированному мною перед ночлегом широкому ручью, на утренний холодный чай без сахара, лимона и заварки. Отличные общие знания, с юмором, дозагрузила мне Леди из мозгов Князя — сумела же, а говорила, что нельзя. Но значит ей можно, если осторожно! Хотя может я туплю, Лана образы и шутки вместе с русским языком от Андрея всему княжеству загрузила, вроде…

Тут, похоже, и интуиция от Топора Ужаса сработала… Я что-то почувствовал и остановился между тремя — чёрт их знает, что за деревья, наверно хвощи древовидные какие-то — толстыми и высокими хвощами в паре десятков метров от ручья. Осмотрел берег. Кусты… метрах в семи от удобного подхода к воде… а где бы я засел? В них бы и засел.

Так… можно смыться, но кушать хочется. Там явно много вкусной курятины или крокодилятины… не знаю… пусть будет динозаврятина… пожуём — увидим. Но еда наверняка меня видела, пока я шёл от рощицы через довольно открытое пространство, значит сюрприз шашлыку я уже не устрою. Но можно и проверить мою четвёрку друзей бойца — силу, быстроту, ловкость и выносливость. Хотя выносливость вряд ли пригодится.

Вытащил Ужастика из поясной петли, попросил заостриться, подобрал камешек размером с кулак и швырнул в подозрительный сгусток зелени. Так и есть, там была чья-то башка. А звук какой, сначала удара, потом рёва зверушки! Из-под веток вылетел хороший такой динозавр. Метра два высотой, если вверх не тянется. Длиной метра три, если хвост не считать. И довольно резвый. Но не особо ловкий, перерос малость…

Первым делом я метнул нож спецназа, для предварительной кулинарной обработки, нож воткнулся в шею ящера, несильно пробив чешую. А я схватил в освободившуюся правую руку Ужастика и перед носом возмущённого несговорчивостью добычи коллеги-хищника быстро прыгнул влево за дерево. Разогнавшийся динозавр успел только повернуть и наклонить башку и вхолостую клацнуть зубками на уровне моей задницы. И неплохо подставил тыкву под удар топором. Топор Ужаса может и слаб ужасно для магической брони, но не для костей и чешуи… И в сильной, весьма сильной руке. Почти прямое лезвие топора — скорее для лесоруба или плотника, чем для воина — с хрустом прорубило кость на темени пробегавшего динозавра. Наверняка и наша совместная интуиция подсказала, куда лучше бить. Нет, красиво снести половину такой черепушки, конечно не получилось, но получилось красиво завалить несколько центнеров мясца.

Я убедился, что зверушка не притворяется, пошёл к ручью, подобрав по дороге нож и не спеша напился и умылся. Потом подумал, разделся и искупался. Осмотрел окрестности. Решил идти после завтрака по течению ручья, за густой лесок, на север.

Развёл костёр, отрубил мяса с ноги курчонка, нанизал на шампуры из веток и начал жарить. Подумав, прихватил с собой четыре здоровенных, с палец длиной, зуба ящера и кусок толстой бронированной шкуры со спины, примерно половина на половину метра — вырубил, подивившись прочности, поскоблил, промыл в ручье и привязал к спине рубашки. Но потом передумал, нечего париться, и повесил за угол на правый бок за ножом и подсумком. Но пока оставил на время трапезы сушиться на солнышке.

А солнышко здесь отличное. И климат прекрасный. В полдень, конечно, жарковато, но жар костей не ломит. Зелень довольно буйная. Значит дожди регулярные. Позавчера был ливень. Сельское хозяйство Лании будет процветать.

Я послушал птичье разноголосье. Полюбовался вылезшими из нор пушистыми зверушками, которые, попялившись на меня и оставив замершего столбиком часового, приступили к воровству моей добычи. Ну да мне не жалко. Себе я уже отрезал. В отдалении сновали какие-то суслики. Из леса на востоке вышло стадо рогатых травоядных динозавров размером с грузовик. В целом, мяса вокруг полно. В ручье снуют крупненькие рыбки. И птиц можно добывать, я просто пока ими не интересовался, некогда было за беготнёй.

Набив живот отличным средней прожарки мясом, я завернул пару килограмм крупного шашлыка в листья и затолкал в распухший подсумок, обул берцы, повесил на пояс топор и шкуру и бодро потопал на север.

Через четверть часа я углубился в лес и пошёл вдоль ручья под сенью здоровенных папоротников, сменившихся высоченными соснами. В одном месте, на холме, был участок огромных лиственных деревьев. В густых зарослях я нашёл следы кабана и крупной кошки. Интересно. Значит не только динозавры. И следов мелкой живности полно.

За два часа до полудня, пройдя около десяти километров, то есть километрах в 25 от портала, я услышал звук прибоя. Однако. В нашем мире до моря от портала в любую сторону месяцы ходьбы…

Я решил не выбегать из-под прикрытия леса, а осторожно осмотреться. Правильно решил. Может опять топорик незаменимый? Я выглянул из поросли на краю смешанного леса, увидел каменистый спуск к широкому песчаному пляжу. И море. Красивое. До берега метров шестьдесят. В десятке метров от берега левее устья ручья из моря торчала скала. На ней сидела девушка. Красивая. Некрупная. Со светлой косой. Голая. Но кожа странноватая, и серебристая, всё-таки наверно странный обтягивающий костюм.

Девица спустила с волос на глаза ободок и вытянула вперёд окуляры. Разные окуляры. Повела взглядом вдоль леса. Похоже, наблюдает… Дозорная? Взгляд красотки остановился в направлении места моей точки наблюдения. Заметила. Какая-то хитрость есть в её бинокле.

Сидеть дальше в кустах было глупо. Только показывать недружественные намерения. Я вышел из кустов и спокойно двинулся в направлении скалы, немного расставив руки с раскрытыми и повернутыми вперёд ладонями.

Девица немного попялилась на меня в свой бинокль, потом убрала оптику на темя и потаращилась на меня большими зелёными глазками. А когда я был уже в десятке метров от берега, громко пискнула, как будто спохватившись, схватила лежавшую рядом длинную пику, юркнула в воду с дальней стороны камня, и только в пяти метрах за камнем над водой мелькнула её тёмно-серебристая попа и странные ласты.

Я чертыхнулся. Вот скромница! Даже поговорить не попыталась. Вот и ищи их, русалок… А они убегают.

Полчаса я любовался морем и несильным, как я предположил, прибоем. Да уж. Не думал сибирский волк увидеть море. Но и вампиретту не думал увидеть… Красиво. Бесконечность. Облака вдали. Никаких кораблей, как и признаков разумных существ… Морская девица и не подумала вернуться, хоть издали помахать ручкой. И я с усмешкой решил исключить красотку из разумных существ, за такое нехорошее поведение. Раз за полчаса не решила пообщаться, значит уже устрицу доедает в своей подводной квартирке, рассказывая подружкам про ужасную встречу… Вот овца морская…

Стоять на берегу всё-таки жарковато. Интуиция ничего про опасности моря не говорила, и я решил поплавать во вполне притягательном водоёме. Песочек выглядел вполне безопасно. И в воде никаких акул, вроде, видно не было. Да и заплывать далеко я не собирался. Лес тоже, вроде, не опасен… Хотя там может бегать родственник моего цыплёнка жареного или киска, оставившая следы… Но топор можно и с собой прихватить. Да и лучше глубже метра не заходить, вода прозрачная, дно видно.

Но интуиция топора меня подвела. Я разделся, взял топор и весь такой умный и красивый, с часами и с топором, начал плескаться на мелководье у бережка. Через минут пять я почувствовал как что-то острое неслабо кольнуло меня в задницу и, оглянувшись, еле разглядел почти невидимое тело красотки, хотя она и была от меня в каком-то метре. Я, скорее, обнаружил её по паре огромных зелёных глаз, с ожиданием смотревших на меня… Да уж, подловила меня красотка…. Но оказалось, что другая красотка, вампиретта, подловила эту русалку… Внутри меня сработала защита от ядов, детский голосок сообщил, что сильное и быстрое снотворное-транквилизатор нейтрализовано — моя защита от ядов не такая многофункциональная и прикольная, как у Князя, как все мы уже наслышаны, но справилась на отлично…

Эти глаза в воде… Они стали чуть удивлёнными… Надо полагать, ждали, когда я прилягу вздремнуть… И я решил не разочаровывать наглую девицу, ведь она так старалась. Я выронил топор и рухнул, притворившись крепко спящим. Девица удовлетворенно булькнула, схватила меня крепкими лапками и ловко потащила, держа моё лицо над водой, к камню, на котором и сидела изначально. Но здесь её ждал облом… Я оказался раза в два с лишним тяжелее её, а камень торчал из воды довольно высоко. К барахтавшейся с писком похитительнице присоединилась вторая такая же, очень похожая, но ещё мельче.

Но и вдвоём затащить меня на скалу они не смогли. Впрочем, старательно придерживали мою голову над водой. Меня начал разбирать смех и появилось желание самому залезть на камень, помочь бедняжкам… Через пять минут девицы поняли тщетность попыток вытащить такого крепыша на скалу, отбуксировали меня к берегу и, пища от натуги, выволокли на берег.

Более мелкая притащила мой топор и две пики. Усталые красотки уселись на песок и пару минут тяжело дышали. Потом наконец я услышал речь вадок, а не только писк. Говорили русалки на весьма редком языке, из второй тысячи загруженных в мою башку такой предусмотрительной Ланочкой. Более крупная сказала:

— Поймать этого странного дурачка оказалось проще, чем таскать… Ну и здоровый красавчик…

— И что теперь? — спросила мелкая.

— Притащим в город, получим большую награду и восторг парней и подружек… не тупи. Надо только дыхальник для него принести.

— Тогда я поплыла. Он не проснётся за четыре часа? Быстрее я не смогу.

— Тебя чему в академии учат? Минимум шесть часов сна! Ты только поосторожнее плыви. И не расслабляйся, а то замечтаешься — вторая разведка, и уже пленный… Но поздравляю, сестрёнка…

Девицы обнялись, мелкая схватила свою пику и быстро нырнула в воду. Старшая достала откуда-то из-за спинки полупрозрачные ремни, но связывать меня не спешила. Она положила верёвки, тихонько пискнула, погладила мою грудь, провела ладошками по животу, потом шаловливая ручонка медленно двинулась ниже… Да уж, мой здоровый организм меня тут же выдал, отреагировав, как и должен, на такие облапывания. Провал разведчика… Но девица не допёрла сразу, она восторженно и удивлённо пискнула, потом перевела взгляд на верёвки, но взять их не успела — я широко открыл глаза и быстро схватил нахалку за запястья. Сел и сказал на Общем:

— Привет!

Русалка отчаянно пискнула и дёрнулась, но освободить ручки, конечно, не смогла, зачем-то воскликнула тоже на Общем языке:

— Пусти!

— И ты уплывёшь! А как же ваша награда? Если без меня вернёшься в свой город, — засмеялся я.

До бедняжки дошло, что ловец и добыча поменялись местами. Она отчаянно потрепыхалась четверть минуты, потом затихла, посмотрела на меня наполнившимися слезами глазками, опустила головку и прошептала:

— Вот и всё…

Я наконец как следует рассмотрел пленницу. Ростом, насколько понятно по сидящей, как Лана, то есть метр шестьдесят. Белые с голубоватым отливом волосы заплетены в тугую недлинную косичку. Большие зелёные глазки с голубоватыми белками. Длинные чёрные ресницы, красивые в меру густые чёрные брови. Аккуратный прямой носик. Маленький ротик с чуть пухлыми губками. Мордашка очень красивая! У меня появилось чувство, что над ней, или над её расой, поработали маги-модификаторы. В приоткрытый ротик видны ровные зубки с жемчужным отливом. И клычки. Довольно короткие, но острые. Длиннее, чем спрятанные клычки вампиретты, но короче боевых клычков маленькой вампирши. В ушках маленькие серёжки из золота с жемчужинками.

Я встал, вынудив встать и девицу, и перевёл взгляд ниже. Всё прекрасно! Но создано для водной стихии. Тело заметно более спортивное и сильное, чем у Бесподобной Леди. Сиськи и попа поменьше. Талия немного пошире. Длинные прекрасные ножки. Тонкие длинные пальчики на ручках и на маленьких ступнях.

Девица поняла, что я её с интересом изучаю, сложила пальчики на руках, потом широко развела, показав появившиеся полупрозрачные перепонки. Изменила ноготки на короткие острые коготки. Потом, вызвав у меня возглас удивления, удлинила пальчики на ножках и развела их в стороны, показав испачканные в песке сорокасантиметровые полупрозрачные ласты. Убрала свои плавательные приспособления.

Я сосредоточился на наряде красотки и её оснащении, немного повертев пленницу. Тело от горла до щиколоток покрывал… гидрокостюм. Частично полупрозрачный. Спереди посветлее, сзади потемнее. Оттянул двумя пальцами, не отпуская запястье русалки, странную немного скользкую ткань на боку девицы. Она поняла и покорно прошептала:

— Стандартный гидрокостюм винки. Из кожи осьминога. Пропускает воду к коже для дыхания. Меняет цвет. Улучшает скольжение в воде.

Я перешёл к оснащению. На костюме были едва заметны множество кармашков. Я, не отпуская запястья пленницы, вытащил полупрозрачный небольшой очень острый нож из кармашка под её левой грудью с выпиравшим сквозь ткань сосочком. Бросил на песок. Из чуть выпиравшего кармашка под правыми рёбрами я достал амулет и кольцо молчания. Хмыкнул. Девица покорно высунула язычок и я одел на него колечко. Я задумался на пару секунд — кармашков много и возиться придётся долго, да и можно что-нибудь пропустить.

Отпустил левую руку девицы и взялся за воротник гидрокостюма. Неожиданно легко оттянул край ворота на плечо. Она сама покорно вытащила ручку из рукава. Я сменил пленнице свободную руку и стянул костюм на талию печально вздохнувшей красотки. Затем я отпустил ручки девицы, стянул гидрокостюм на её коленочки, она села, и я избавил пленницу от начинённого сюрпризами одеяния. Быстро её же ремешками связал запястья и щиколотки русалки или теперь, правильнее, винки.

Поставил пошатывающуюся пленницу и ощупал её косу. Так и есть, я вытащил из тугой влажной толстой косички двадцатисантиметровый гибкий нож в тонких ножнах. Полупрозрачный, конечно. Я ругнулся, ещё раз тщательно ощупал косу морской воровки, нашёл футляр с пятью маленькими шариками, потом, повинуясь интуиции или желанию, аккуратно, тщательно и с удовольствием погладил и всё тело печальной винки. Нашёл приклеенный к внутренней стороне левого бедра плоский пятнадцатисантиметровый гибкий и острый ножик в тончайших ножнах цвета её прекрасной слегка загорелой кожи. Отвесил хитрюшке лёгкого шлепка и усадил её на коленочки на чуть влажный не совсем горячий песок у маленькой заводи, подальше от её барахлишка и в десятке метров от прибоя.

Я достал трубку, не спеша закурил и предался размышлениям, наслаждаясь и разглядыванием прекрасной пленницы, которая наконец порозовела от смущения. Прекрасные результаты первого контакта с инопланетянами! И очень интересная добыча. И очень красивая — прикрывает связанными ладошками часть своих девичьих красот. А шёрстки на ней нет, хотя тонкие пушковые волоски на кожице присутствуют, как и у всех девиц вадок.

И много интересной информации. Есть город этих винок. Или винков, если у них парни командуют. Два часа плаванья. С какой скоростью? Неплохое оснащение. И эта красотка маг, но похоже не особо сильный. Или узкоспециализированный. И у них есть академия. И с сухопутными вадами винки знакомы, но не похоже, что сильно дружат.

Я протянул руку, взял гидрокостюм, расстелил свою рубаху, заметил с ухмылкой, что порозовевшая пленница смущённо поглядывает и на меня пониже живота, одеться я не успел. Но я хотел найти то, чем она меня ткнула в воде. Я сложил на рубашку ранее снятое с девицы, потом вытряхнул всё из карманов одежонки воровки. Вот оно — мягкая гребёнка из довольно толстых гибких полых игл с мягкими колбочками на тупых концах. Две колбочки смяты. Я отогнул пустые иглы, отогнул ещё одну иглу, диверсантка пискнула, но я на ней испытывать не стал, а выдавил снотворное из иглы в воздух. Вот овца! Я встал, полюбовался на две расположенные рядом точки на своей заднице. Оделся, оставив рубашку подстеленной под трофеи. Повесил топор в петлю — мало ли какие сюрпризы могут быть от подружек красотки и от местной борзой живности…

Я сел напротив красотки и мягко сказал на Общем:

— Предлагаю не хитрить. Рассказывай, кто ты, откуда, чем занималась здесь и зачем напала на меня?

Девица жалобно улыбнулась и сказала не то, о чём я вежливо просил:

— Я твоя пленница, веди меня в свой… лагерь.

Вот те на! Вот и жалей дурочку. Я с ней по-доброму, а она в очередной раз обхитрить меня вздумала, решила прикрыть сестрёнку ценой своей свободы. Увести меня отсюда. Всё-таки как невероятно мудр наш Князь — с глупыми дурочками надо иначе… Придётся провести работу над ошибками. Над моей ошибкой. Я выпустил кривое колечко дыма, поставил трубку в песок, встал, подошёл к росшим около устья ручья кустам, в паре десятков метров почти за спиной пленницы, и срезал хороший прутик. Девица в это время таращила на меня ещё больше округлившиеся глазки, вывернув шейку чуть не до вывиха.

Всыпал слегка. Усадил подвывающую девицу обратно на коленочки, сел напротив, взял трубку и начал разговор заново, на этот раз на её языке:

— Не прекратишь хитрить, получишь ещё. Итак, ты честно попыталась спасти свою сестру. Теперь я жду ответы на свои вопросы. Кто ты, откуда, чем занималась здесь и зачем напала на меня? И не делай такие удивлённые глазки, я понимаю ваш язык, и ты могла бы понять это, когда я сказал про ваш город и награду.

Пленница пару раз шмыгнула носиком, вытерла слёзы и сопли связанными ручками, вернула ладошки на место между ножек и начала докладывать:

— Меня зовут Лоника. Я винка, морская вадка. Я рядовая. Разведчик-диверсант четвёртой воровской сотни царства данков и винков Чиронод. Наша столица Талагон находится в сорока километрах отсюда, на острове и около него… Я маг. Боевой воздух, защита, лечение, иллюзии. Здесь я вела регулярное выборочное наблюдение за побережьем диких земель и за устьем реки нимф… Про нас и наше царство знают все… Кроме тебя… Напала… на тебя… Ты похож на разведчика Карсонской империи. И мы ловим… парней… У нас своих мало… Но не убиваем… Но ты не карсонец и не их наёмник. Я сильно и глупо ошиблась. Ты совсем ни на кого не похож… Ты странный. Но хитрый и сильный… И если моя ещё более глупая, чем я, сестра Деника не осмотрится перед выходом на берег, ты поймаешь и её… Умоляю, пожалей мою сестрёнку! Она ещё учится в воровской академии и это только вторая её практика, а я, дура тупая, её не уберегла… Наша мама останется одна… А она… У неё… Нет половины правой ступни…

Лоника горько заплакала. Я не выдержал, подошёл к пленнице, встал на колено, приобнял её и начал гладить прелестную головку. Через пять минут она немного успокоилась и я задал новые вопросы:

— Кто такие данки? Где находится Карсонская империя и как называется их столица? Почему эти земли дикие? Почему у вас парней мало?

Винка вытаращилась на меня, бормоча:

— Кто ты? Откуда? И… Данки, это раса морских вадов… Повыше нас на, — она раздвинула пальчики на правой ручке, впрочем не убирая ручки с точки прикрытия своей красоты, показала сантиметров пятнадцать.

Я вытащил платок орочьего шёлка и накрыл её. Девица кривенько улыбнулась и растерянно продолжила:

— Данки сильнее, но их маги слабее и волшебниц у них меньше, чем у нас… У нас четверть винок маги, как и я с сестрой… И у данков клыков нет… Парней у нас всегда мало, одна пятая часть. Почему, не знаю… Как и у драконов, но у них наоборот, драконих вчетверо меньше… Наверно какая-то особенность созданных древними модификаторами рас… Но те модификаторы умерли ооочень давно. И таких больше нет. Теперь никто уже не знает почему у созданных ими рас так… Карсонская империя находится в полутысяче километров на запад. Граница. А столица в тысяче километров на запад… примерно… Я не знаю точно… Называется Карсон. А земли дикие…

Лоника перешла на шёпот:

— Кто ты? Ээээ… Шестьсот лет назад здесь было королевство Бартолон. Злое. Они… начали молиться богине Варанаране… Приносили в жертву вадов. И ещё зло творили. И через лет десять пришла Однодневная чума. Все вымерли. Лет сто здесь были проклятые земли. Чудовища. Мало кто возвращался… Потом, вроде, восстановилось… Но и сейчас там… здесь… не селится никто… Мы неподалёку обосновались, но мы не на суше… Туда стараемся не ходить, мало ли… Хотя русалки и на земле заводят… замки. И звери страшные здесь водятся и на суше, и в море.

Неудачливая воровка пошмыгала носиком, а я поразмышлял. Спросил ещё:

— Что за река нимф? Что за нимфы? Почему ты сказала, чтобы я вёл тебя в лагерь, а не в посёлок или город, и зависла выбирая название якобы моего обиталища? В вашем царстве матриархат?

Девица перестала удивляться и монотонно доложила:

— У нас правит царь. Но есть и царица. Мы не амазонки. Но и винок, и данок много… руководят… Река нимф впадает в море в десятке километров западнее. Там живут три нимфы. Одна той реки, другая окружающих реку огромных деревьев. Третья бабочек тамошних. Огромных. С птицу… Нимфы, это богини. Живут в нашем мире, почему, не знаю. Да и никто, наверно, не знает. Около устья вместе и обитают. Наверно так веселее тысячелетия коротать… Они не злые, но иногда чудят… Могут и убить. Иногда утопленники наземников оттуда приплывают… В лагерь сказала… Посёлков здесь нет. Но за рекой километрах в двадцати сейчас есть лагерь каких-то разведчиков или искателей чего-то. Карсонцы. Хотя, скорее, их наёмники. Мы за ними присматривали, чтобы не натворили чего. Но они нас отогнали позавчера, сказали, что если не уберёмся, то пожалеем, наложит империя на нас подати жемчугом и девственницами. Наши сразу уплыли…

Я офигевал от обилия информации и пытался её упорядочить, и задать нужные вопросы. Неплохо разведка идёт! И девица, похоже, не врёт. Наконец я спросил:

— Что это за море, как оно расположено? Сколько тебе лет?

— Мелководное море, огромное, тысячи три на три километров, но я не знаю. Потом океан. На севере. Но океаны и на юге, западе и востоке есть. Много островов. Есть много других морей рядом… Мне 22 года.

— Если ты маг-лекарь, вылечи свою мать.

Лоника вытаращилась на меня:

— Никто не может вырастить часть ступни. Да и ничего вырастить не может. Таких магов нет. Были когда-то давно… Кто ты? Я… и хотела… сдать тебя… прости… а на награду купить маме хороший протез, чтобы нормально плавать могла…

Пленница вспомнила про своё положение и снова заплакала, низко склонив головку…

Я решительно встал, развязал пленницу, указал на её барахло, сказал:

— Бери свои вещи и плыви.

Потянулись долгие секунды тишины. Лоника шмыгнула носиком, потом потаращилась на шёлковый платок, но слёзы и сопли вытерла ладошками, закуталась в платок. Через две минуты спросила:

— Ээээ… Почему? Как? Что?

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, и твоя сестра, и мать. И мне не нужна пленница… И рабыня не нужна, вроде… Да и ты просто дурочка невезучая… Ловила меня… А через годик, найди меня… посмотрим, может и получится что сделать с ногой твоей матери… Не умирай пока на добыче протеза… крутого и дорогого… но не спрашивай. Не отвечу больше… Я видел могучих магов. Как в старину. И смогу их уговорить, я же обаятельный. Но это секрет, никому. Будь счастлива, улыбайся, смейся, годик продержись хотя бы… И ты за сестру готова на смерть… умница, добрая…

— Кто ты? Ты… ты… не бывает таких… Я в сказке? Что происходит?

Я с улыбкой смотрел как морская девица медленно взяла свой гидрокостюм, потом быстро влезла в него, забыв стряхнуть с себя песок, быстро сложила в карманы инвентарь, я вспомнил и снял с её язычка кольцо молчания, опять сильно удивив красотку. Лоника затолкала в косичку нож и, надо полагать, ядовитые шарики, повертела в ладошках свой тайный ножик, но раздеваться не стала, а запихнула его в один из кармашков, взяла свою тонкую пику и вошла в море по колено. Неожиданно остановилась. Обернулась. Убрала с мордашки проказливую улыбочку и с деланной растерянностью поинтересовалась:

— Даже не изнасилуешь?

Я хлопнул себя ладонью по лбу:

— Забыл! А ну стой!

Проказница с визгом бросилась бежать. Но не в море, а выскочила на пляж, бросила пику и побежала вдоль берега. Плавает она, как я понял, очень быстро, а бегает не очень. Я догнал её в несколько прыжков…

Когда через десяток минут она весело отряхивала песок с коленочек и локотков, то неожиданно проворковала:

— У меня нет ничего ценного, а оружие и артефакты не мои, но я могу отдать тебе серёжки.

Я медленно вернул на место отвисшую челюсть и промычал:

— Ээээ…

— Ты очень хороший и добрый! Я хочу отблагодарить тебя.

Она даже быстро сняла свои копеешные серёжки и решительно протянула мне. Да уж… Я видел богатства Лании. И у меня и в мыслях не было взять что-то… А мне выдали бы в дорогу хоть килограмм бесценных камней… А тут девица решила вознаградить меня за… любовь? Или что отпустил её? И готова отдать свою единственную ценность. Отдать последнее. Или это испытание от Равновесия? Или от судьбы? Но я сам запутался в мыслях. Я пообещал всыпать ей ещё за глупость. Потом достал из кошеля пару адских золотых и чуть не насильно вручил ей, сказав, приказав, потратить на семью и развлечения… И мы опять занялись любовью на песке.

Потом я наконец сказал своё имя Лонике, а она сказала, что принесёт мне из моря какую-нибудь улитку, пора и подкрепиться. Отсмеявшись, я сказал:

— У меня есть мясо. Сейчас поедим. Но… если ваши парни едят улиток, они наверно ещё мельче тебя и слабые дрищи.

Красотка деланно надула губки и пробормотала:

— Мы едим не только улиток. И наши парни не дрищи. И я не мелкая. Я обычная… А парни даже чуть повыше меня… Это ты огромный амбал… Но, хи, такой красавчик! Я могу поймать краба, но надо одеться, и если найду нормального… А то тут такие монстры ходят… — вдруг её прекрасные зелёные глазки, смотревшие за мою спину в сторону леса и вдоль моря округлились и она завопила. — Вот такие!

Я быстро оглянулся, заметив, что море за спиной винки подозрительно вспенилось. По пляжу, от моря к лесу и вдоль пляжа, отрезая нам путь к бегству, бодро, боком, нёсся крабик. Да уж. Вырос! Перерос. Метр. Диаметр панциря. И ножки по полметра в стороны, когда согнуты… Перед собой любитель мясца, нашего родимого мясца, держал раскрытые клешни. Полуметровые.

Второй такой же не спеша вылезал из моря за спиной Лоники, впрочем не напротив нас, а почти около устья ручья, метрах в двадцати от нас. Девица схватила пику и испуганно очень быстро воскликнула, не видя опасности за спиной:

— Держись за мной, я отгоню его пикой! Не попади под клешню, перекусит или откусит ногу, как моей маме!

— Отгоняй креветку, которая у тебя за спиной! А я заготовлю первого и второго прихлопну, — весело крикнул я.

Лоника оглянулась и завизжала. Впрочем, она не испугалась, а решительно взяла пику наперевес и замерла на месте. А я быстро схватил нож в правую руку, а топор в левую и прыгнул навстречу щелкавшему клешнями крабу между нами и лесом. Нечего давать гадам собраться с какими ни есть мыслями и напасть одновременно. А мозгов у них хватило охотиться парой. Надеюсь, что парой. И нападать с двух сторон, и отрезать нам путь к отступлению…

Для начала я метнул нож спецназа в… ну типа в морду твари. Мне пока неясна была скорость клешней врага, так что нож в рыло не помешает. Нож неплохо воткнулся куда-то в харю супостата. Краб быстро, очень быстро выбросил вперёд клешни и громко щёлкнул ими. Вот и чудненько, скорость я увидел! И я тоже не тормоз. Я подпрыгнул к рачку-переростку и сразу отпрыгнул назад. Передо мной щёлкнула клешня. Последний раз. Мой Ужастик с хрустом почти отрубил опасное оружие, только тонкий кусок панциря уцелел, но и он сразу переломился. А я сразу отпрыгнул назад, избежав удара второй клешнёй. Краб боком побежал обратно к морю, но я подпрыгнул к нему, опять на отскоке отрубил и вторую клешню. Потом быстро в несколько ударов отрубил и ноги чудища. Замахнулся рубануть по панцирю — интересно же, насколько он крепок, для битвы со вторым информация не лишняя, но услышал удивлённый крик красотки:

— Панцирь не повреди!

Ну и ладно, крабик уже наш. Я развернулся и бросился на помощь девице. И на бегу залюбовался обворожительно голенькой красоткой, которая отгоняла второго членистоногого, выпуская из пики тонкие электрические разряды. И довольно далеко. Метров на десять. Целилась, и неплохо, в морду и в глаза. Краб, получая разряды, похоже дезориентировался, поворачивался на месте и щёлкал клешнями в разные стороны, пытаясь приблизиться к отважной диверсантке. Я с весёлым воплем пронёсся мимо крикнувшей, что её пика почти разряжена, девицы, на ходу успел шлёпнуть её по попе, и прыгнул к крабу. В спину мне попал разряд молнии и раздался испуганный вскрик Лоники. Но моя защита от магии отлично справилась — и наложенные Ланой несильные защиты, и вшитый в мою черепушку шлем отлично отразили удар. Только спину мне молния пощекотала.

Я быстро отрубил клешни замедленному от молний крабу. Потом избавил его и от лишних ножек. А лишними были все. Лоника весело рассмеялась и указала пикой на море. Там из воды торчала ещё пара глаз. За ними барашки волн указывали на тушку их обладателя. Я воинственно завопил и бросился к морю. Винка испуганно крикнула, что в море краб и я поменяемся местами. Но я и сам не дурак. Краб испуганно кинулся бежать на глубину, а я остановился у прибоя, развернулся спиной и босыми пятками швырнул песок в море, как делают собаки, вызвав задорный смех красотки. Потом она сказала, что я как бог топорников. Я и сам посмеялся, оглядев себя. Да уж, из одежды у меня только топор. Нахальная отважная красотка весело поинтересовалась, не откусил ли мне краб чего-нибудь ценного, а то я очень рискованно перед ним прыгал… Получила шлепка.

Я быстро надел штаны, повесил на пояс топор и пошёл закончить с добычей. Перевернул первого крабика, зацепив его за край панциря внутренним углом лезвия топора. Красотка, видимо решившая пока больше не одеваться, показала мне, как добить добычу и пикой, и топором, и как разделывать тушку. Сказала, что надо сохранить. Спинной панцирь и клешни, оказывается, очень ценны. Трудная добыча. Каждый такой трофей — событие. А тут сразу два! Лоника только восхищённо охала. Спросила, тыкая пальчиком мне в спину:

— Где ты, Серый, так топором махать научился? И почему у тебя нет даже следа от сильной молнии. Я ведь неплохой маг воздуха и усиливала и так мощные молнии пики… Но эти крабы очень устойчивы к молниям… а огнём я не умею… Да и до самого Карсона никто, наверно, не умеет…

Вот любопытная девица… Я весело сказал:

— Я с детства купался с электрическими скатами, вот и выработал иммунитет… А топор… Я дровосек. Деревья рублю, зарабатывая на кусок хлеба.

Красотка поцеловала меня и рассмеялась:

— Неплохой у тебя кусок хлеба… и платят тебе неплохо… Раз адские золотые в кошеле носишь… И деревья клешнями не щёлкают…

— Не скажи, красотка, в наших краях у дровосеков есть свои профессиональные риски. Но это поручу поэтам, если сможешь освоить русский язык на достаточном уровне.

Пока мы разделывали крабов, а потом обедали запасом шашлыка и жарили первую порцию вкуснейшего крабового мяса, а хилая колдунья на удивление долго и трудно немного зачаровывала крабятину от порчи, я провёл с удивительно талантливой в лингвистике винкой краткое обучение нескольким словам по-русски и объяснил пару терминов, потом встал, выставил ногу вперёд и торжественно прочитал трагическую сагу о недостаточно умелом во владении топором лесорубе:

— В лесу раздавался топор дровосека,

Он им отгонял от себя гомосека,

Но силы иссякли, упал дровосек,

И им без труда овладел гомосек.

Когда Лоника отсмеялась, то подвела итог:

— Ну раз у вас в лесах так много ценителей дровосеков, тогда понятно. Ну да, чего тут не понятного? Но за тебя я спокойна, ты точно способен отогнать злодеев… А у нас, я читала, поэтому девиц пороть можно, а парней нет, чтобы дровосеки в лесах не страдали от избытка… любителей. Но зато и так махать топором наши лесорубы не умеют. У нас, это не только у русалок, а и у остальных, про которых я знаю. У винков и данков дровосеков вообще нет, а те, кто изредка деревья рубит, не очень-то… Только розги, хи, и могут быстро нарезать… — девица знакомым и забавным движением потёрла попу.

— А как у вас под водой можно выпороть? Вода не воздух… — задумался я.

— У нас в подводных дворцах и домах очень много залов, комнат и коридоров с воздухом, в воде говорить можно только щелчками и писком. И есть строения и на островах, и на берегах. А академии обязательно имеют классы на суше. Иначе как учить воров, бойцов и магов действиям на суше? Но ты не думай, меня не пороли, я прилежно училась. И наказывать розгами, это непедагогично! — с лёгкой претензией поведала пострадавшая за хитрость.

Я поздравил девицу с почином и напомнил, что иначе она до сих пор дрожала бы за судьбу сестры, а не… И мы опять занялись любовью на горячем песке. Тут и сестра вернулась, даже раньше срока, вроде. Мы как раз отдыхали, глядя на небо, когда мне в пятку упёрлось острие пики и воинственный голосок пропищал, чтобы я сдавался.

— Сдаюсь, — устало пробормотал я.

Воинственная кадетка тревожно спросила сестру, как так случилось, что я проснулся, и несвязанным. И как чувствует себя насилуемая пленница. Пленница пробормотала, что чувствует себя великолепно, и чтобы Деника убрала пику, пока не поранилась… Сестрёнка выпучила такие же зелёные глазки и завопила мне:

— Что ты с ней сделал? Чем одурманил? Ах ты! Да ты!

Она выпустила в меня еле ощутимый заряд молнии. В живот. Я тихонько засмеялся:

— О, как приятно, какие вы умелые девицы, а можно ещё пощекотать левый бочок.

Кадетка, не въехав, честно влепила мне молнией в левый бок. Я попросил пощекотать правый бок. Пощекотала. Рядом всхлипывала от смеха Лоника. Только после щекотания мне и обеих подмышек, младшая совсем глупенькая сестра начала догонять. Она, глядя на корчащуюся от смеха сестру, вполне сильно ткнула меня остриём пики в бок и прошептала:

— Да что здесь происходит?

Я отобрал у дурочки пику, обозвал её дурочкой, полюбовался кровоточащей небольшой дыркой в немного защищённом бронекожей и ободком боку, ругнулся на себя за безалаберность и потерю контроля за ситуацией, сказал:

— Иди, Деника, перекуси мясом… И крабятиной. И тебе, как будущей разведчице и воровке, задание, скажи, что не так вокруг нас. Может лежит что?

Деника удивлённым шёпотом спросила:

— Где вы нашли панцирь крабища? Не может быть! Кто убил крабища и как? Двух крабищ!

В это время Лоника допёрла, что она голая корчится от смеха перед младшей сестрой, подавая неправильный пример. Кинулась к своей одежде, опрометчиво развернувшись к нам попой. Деника задала дурацкий вопрос:

— Кто тебя так отлично напорол? — потом решила закончить тему ясности сознания. — Ты в сознании? Не под контролем? Пароль?

Лоника попала ножкой не в ту штанину и, трепыхаясь в одежде, пропищала:

— Рыбы пляшут у реки. Отзыв?

— Я иду стирать носки, — пискнула младшая сестра.

Я начал ржать. Рядовая диверсантка дёрнулась, потеряла равновесия и уткнулась мордашкой в песок. Кадетка подошла к ней, потыкала пальчиком в торчащую вверх пострадавшую попу и чётко сказала:

— Я тоже ЭТО хочу!

— Порку? — сдавленно просипела Лоника, выплёвывая песок.

— Любовь! — уставилась на меня мелкая девица.

Я натянул штаны и в растерянности смотрел на вставших, наконец, друг напротив друга девиц. Старшая наконец оделась и попискивала, собираясь с мыслями. В это время младшая торжественно провозгласила:

— Порка тебе, это расплата за то, что ты меня два раза порола! Не знаю, что у вас тут происходит, но тоже хочу! И не жадничай.

— Тебе пока не положено. Тебе семнадцать лет и ты кадетка. Вот исполнится восемнадцать, тогда. Жди зимнего солнцестояния, — назидательно провозгласила Лоника, проигнорировав сердитое шипение, что сама-то и семнадцати не дождалась.

Я усмехнулся:

— Значит, Лоника, розги непедагогично? Какое отношение имеет солнцестояние к дню рождения? И можете ли вы, колдуньи-лекарши, заделать дырку у меня в боку?

Сёстры начали говорить одновременно. Лоника пробормотала, направляясь к морю:

— Сейчас принесу аптечку.

Деника торжественно провозгласила, снимая свой гидрокостюм и расстёгивая мои джинсы, быстро сообразив, когда захотела:

— У нас дни рождения не отмечают обычно. Зимнее солнцестояние, это начало нового года. И все становятся старше на год. Но я буду отмечать день рождения! И он у меня сегодня. Мне 18 лет! А раз кадетка, значит у меня практические занятия!

Когда мы с Деникой отдыхали и смотрели на небо, я заметил, что рядом сидит криво улыбающаяся Лоника с сундучком, и держит в руках неслабый такой шприц с толстой довольно длинной иглой. Я сказал:

— Что за идиотизм? Маги лечат заклинаниями. И этот шприц я воткну тебе самой куда-нибудь… И нормальные маги считают шприц инструментом пыток…

Девица-лекарь возмутилась:

— Где ты видел таких магов? Сто тысяч лет назад? Магия только помогает лечить. А в шприце контрацептив, и воткну я его Денике. А второй такой же себе. Маги такое вообще не могут, мы не в сказке. А тебе мазь и пластырь.

Она решительно перевернула младшую, но повзрослевшую сестру на живот и решительно воткнула иголку в ягодицу взвизгнувшей жертвы, предварительно погладив место укола и побормотав. Пока долго выдавливала своё зелье в постанывающую пациентку, объяснила мне:

— Я как маг-лекарь приготовила лекарство, смешав компоненты и заклинания, и обеззараживаю шприц и кожу. И мазь для твоей ранки приготовила и заколдовала. Но почему от пики у тебя такая маленькая рана? Получается, ты не только от магии защищён? Железная кожа? Но ты же не маг, а я на тебя не накладывала…

— Может у кадетки силёнок не хватило? И маг она может быть ещё более слабый чем ты.

— Значит я выпорю практикантку за бездарность! — засмеялась наставница практикантки, уселась жертве на ножки, вытащила шприц, погладила с бормотанием пострадавшее место и весело свистнула розгой в воздухе над взвывшей и безуспешно попытавшейся вырваться Деникой.

Я засмеялся:

— Ещё недавно ты готова была пожертвовать свободой и жизнью за сестрёнку, а теперь сделала заложницей для получения информации. Вот это я понимаю, сестринская любовь! И ты говорила, что пороть непедагогично!

Лоника засмеялась, начала неплохо стегать повизгивавшую, но не пытавшуюся прикрываться руками практикантку, весело поясняя причины:

— Порка практикантке не за слабый удар пикой, я прекрасно видела силу удара, пусть и не изо всех сил, но неслабо, с перепугу-то… И не за слабый удар магией воздуха, которой она вообще не владеет, била только пика… А за то, что приплыв с дыхальником, она не имела права выходить из воды, не убедившись, что всё в порядке! А если не в порядке, то надо из воды и с безопасного расстояния уточнять ситуацию и кодовыми фразами обмениваться. А спасти меня в такой ситуации она не смогла бы. И надо плыть за подмогой, а не удваивать количество жертв! И ещё, нанося удар пикой, надо понимать зачем, или обезвредить, или убить, а не разозлить. Хорошо, что ты такой добрый к дурам, но я на миг испугалась, что ты её убьёшь или поранишь… Ну и напоследок, Деника сама, хи, сказала, что тоже хочет… ЭТО! Ну а непедагогично… Зато полезно дурочке!

Затем Лоника, попискивая, поводила ладошкой по моей ране, уменьшив несильную боль, промыла небольшую рану, намазала мазью, приклеила пластырь и ещё поводила ладошкой. Рядом извинялась передо мной шмыгающая носиком Деника. А я только посмеивался над таким привычным и милым бардаком.

Лоника сказала вполне утвердительно:

— У тебя ещё и регенерация повышена. Я всё-таки маг. Не такой, как над тобой поработавший, конечно.

Затем лекарша опять наполнила свой шприц из баночки, горестно повздыхала, на наше предложение помощи сердито пискнула и пробормотала:

— Вы лекари? Нет. Вот и не мешайте.

Но шоу с самоистязанием не состоялось. Лоника зависла на минуту и решительно сказала:

— Хочу от тебя дочку!

Я только и смог пробормотать:

— Ты не знаешь, кто я… Я… оборотень.

— Я знаю как выглядят оборотни, — засмеялась девица. — Не обманывай, и не бойся, замуж проситься не буду. У нас вообще браки не очень распространены. И верности не требую. И не обещаю… А с этими панцирями крабов, да с подаренными тобой монетами, наша семья прекрасно вырастит малышку…

Я не стал вступать в споры, а превратился в волка и, под удивлённый писк девиц, обратно. Через несколько минут Лоника решительно сказала:

— Всё равно от тебя, ты очень силён и красив. А оборотень… Ты необычный оборотень, превращаешься с одеждой. И сотворивший тебя колоссальной силы маг-модификатор не мог сделать тебя криво хоть в чём-то. И вероятность дочки-винки сто к одному. Ну а будет мальчик-оборотень… тоже не беда. Девочка-оборотень почти без шансов. От смешанных браков, вернее не совсем браков, русалок почти всегда такие же дочки рождаются. И не смотри на меня так, насильно этот укол ты мне ставить не будешь, ты не такой… А чтоб добру не пропадать, введу-ка я вторую дозу моей любимой сестрёнке-дурочке, а то мощь у тебя огромная…

Она отловила не успевшую одеться попытавшуюся с писком скрыться Денику, за волосы приволокла к месту расправы, ловко повалила на песочек, шлепками заставила не сопротивляться и со смехом поставила и второй укол.

Хлюпающая носиком и жалующаяся на сильно пострадавшую попу практикантка потребовала от меня ещё любви, для успокоения. Я, хоть и немного устал уже от любвеобильных русалок, не смог отказать бедной крошке…

За обедом я ещё порасспрашивал довольных винок об окружающей обстановке и об их мире.

Винки, как и данки, в 18 лет получают право на любовь, а искать любовные приключения можно с 17 лет. И общаются с парнями своей расы и других рас. Но весьма разборчивы. Случается, ловят заинтересовавших парней других рас и на несколько лет поселяют у себя, работать не заставляют, только любовь требуют, и много. Порой рабов выкупают. Вопреки поверьям, моряками интересуются редко, и только теми, кто понравился.

Их расы относительно малочисленны, хотя они заселяют почти все подходящие моря. Есть много небольших царств и ещё разрозненные поселения. Одиночно живут редко, в основном гунки — очень редкие представительницы третьей очень крупной расы, у них парней вообще нет. Населяют мелководные моря — в океанах с огромными глубинами делать нечего. Как и в реках и озёрах. Предпочитают мелководья, потому что на глубинах больше десятка метров света становится меньше. Ну и, обычно, осваивают остров, на мелководье у которого и находится город.

В море успешно противостоят хищникам, отлично маскируются, хорошо видят и чувствуют под водой. Хищники поумнее никогда не нападают, обычно сами убегают, а глупых быстро убивают, и съедают. Но в этом месте сейчас ситуация не очень хорошая, но они её исправляют.

Друг с другом морские вады никогда не воюют, да и преступлений у них очень мало. С обитателями суши дружить не любят. И с земными государствами обычно не дружат — не нравятся им, обычно, тамошние порядки. Но и воевать не любят. Хотя если на них нападёт кто, то объединяются и успешно защищаются. А потом делают жизнь того государства невыносимой — морское судоходство злодеев прерывают полностью, да и вылазками из воды.

Дружат с горгульями всех рас.

Я отметил, что эти русалки очень похожи на нас, ланийцев. Похожие взгляды на жизнь. Спросил:

— Почему тогда обитатели лагеря за рекой нимф угрожали податями и требованием рабынь?

— Карсонцы земные царства податями обкладывают. А рабынь не требуют. Но недавно зачем-то девственниц из разных стран и разных рас собрали. И красивых. Говорят, что будут богатыми и счастливыми служительницами культа какого-то. И смогут потом с богатством домой вернуться, если захотят. От нашего царства потребовали одну винку и одну данку. Царь согласился, при условии безопасности и заботы… Пришлось согласиться… Плохо это. Нашлись добровольцы… Подруга Деники согласилась, чтобы войны избежать… Но нечисто там, похоже… А война всегда плохо. Империя очень сильна, и у них появились недавно летающие корабли и всадники на уродливых драконоподобных тварях… Твари давно известны, на побережьях живут, рыбой питаются, но эти сумели их приручить и заколдовать для увеличения грузоподъёмности. Невероятная магия!

Лоника внимательно посмотрела на меня, потом продолжила:

— И у карсонцев большой флот и есть сильные маги, могут даже убить одним файерболом, не наповал, конечно… Дед нынешнего императора был очень умён и хитёр, усилил и расширил империю. И его отец удачно правил. Теперь лет пять правит третий сильный император подряд, и ещё довольно молодой, тяжело их соседям. А когда любимая сестра и соправительница нынешнего императора и его троюродный брат, которые муж и жена, пропали, то император совсем обозлился… Соседям угрожает. Все боятся связываться… А наше царство расположено далеко от других царств русалок, если что, помощи долго ждать. Да и места здесь неспокойные, много сил на очистку вод от тварей требуется… Это море мы двести лет назад вновь заселять начали…

Лоника пожевала мяса, с каким-то превосходством посмотрела на меня и изрекла:

— Ты хоть про катастрофу магов трёхтысячелетнюю знаешь? И про запечатанность нашего мира.

— Побольше дурочек сопливых и драных, — усмехнулся я.

Винки посмеялись, дружно ответили:

— В море поговорим, ты же не только на земле разведкой заниматься будешь.

— Готов хоть сейчас войти в пучину морскую, в такой-то компании, — поддержал я игру.

— Вот… тогда из этого моря морские вады и ушли…

Я задумался… Эх, интуиция что ли, или умнею… Я пробормотал:

— Чуют мои трижды проткнутые добрыми винками задница и бок… Не спроста сегодня вы про долбанутого императора, их новый культ, Королевство Бартолон с его культом и стадо девственниц для нового карсонского культа язычками болтали…

Девицы округлили глазки и дружно потёрли попы. Я даже улыбнулся. Винки задумались. Но через пять минут опять принялись с аппетитом жевать мясо.

Деника прощебетала, вертя в пальчиках кусок подогретого шашлыка:

— И кто своим мясом с тобой, Серый, поделился? Незнакомый вкус.

— Можно подумать, что ты все виды мяса знаешь.

— Много. Могу с тобой на желание поспорить, что больше твоего. Моя подружка, которая в Карсон отправилась, из знатного рода, третьего в царстве, а её отец охотник, да-да, у неё и отец есть… Он, кстати, очень благородно не стал заставлять других девочек… И своей дочери не запретил… Ради царства и народа… Но хватит об этом… Пока хватит.

Я удивился, хм, мудрости что ли глупой кадетки… Сказал:

— Динозавр какой-то, метра два ростом когда бегает. В холке, наверно, метр семьдесят… Длиной метра три, ещё хвост.

— Ты нашёл дохлого гритора? Ну… не мог же ты его убить? — выдохнула Лоника.

— Я похож на падальщика? Нет, до встречи со мной он был довольно резвый. У нас с ним кулинарный спор вышел… Вот, смотрите, его зубы, а там кусок шкуры валяется. Хотите подарю?

— Ты нас и так задарил… Эти зубы очень дорогие, и шкура, даже маленький кусок… Панцири и мясо крабищ… Монеты очень дорогие. Да ещё столько любви, — растерянно начала, но хитро закончила Лоничка.

Но я уже принял решение — в конце концов, задача на разведку была поставлена и союзников искать, но решил ещё уточнить:

— Два вопроса, вернее три… Почему монеты очень дорогие, золото, золото и есть.

— Эти адские, как ты сказал, золотые, тем более если на них невидимый без магии или увеличения рисунок, будут стоить у коллекционеров в несколько раз больше золота такого же веса… А продать несложно… Не удивляйся, наш мир тоже странный и наверно не уступит в причудах богачей твоему, — ответила Лоника.

Я подивился проницательности девицы и задал второй вопрос:

— Как вы считаете, Карсонская империя представляет растущую угрозу всем вокруг и несёт зло?

— Да, — хором ответили заинтригованные девицы. — Третий вопрос.

— Вы умеете хранить тайны?

— Смотря какие, — пробормотала Лоника. — У нас есть командиры и правители… И если сочтут, что надо узнать про тебя… мы поркой не отделаемся… Да и надо ли? Хранить…

— Да или нет?

— Да, мы же воры, — пискнули винки.

Я посмеялся над видом заинтригованных красоток и сказал:

— Ну всё скрывать и не надо. Просто странный путник. Но для узкого круга. А остальное потом расскажете, если не хотите, чтобы нехорошие вады узнали лишнее раньше времени. И мне плохо будет, и всем хорошим вадам. Ну а что и кому можно говорить, вместе и решим.

Я коротко рассказал часть информации впечатлившимся девицам. И сказал, что им надо будет через три месяца смотреть, не появятся ли на берегу ещё странные вады. И тогда издалека сказать им пароль: «На горшке сидит король». Если отзыв будет: «А сзади королева, хвостиком налево», то спросить, кто в разведке, если скажут Серый, то спросить, что растёт в Садике Живых, если ответят, что химеры, то передать записку и, желательно, общаться и сотрудничать. И дружить. Они сами предложат дружбу царству Чиронод.

Записку я собрался завтра писать. Большая записка получится. Информации — море!

Винки торжественно поклялись здоровьем матери. Я потискал немного запищавших красоток и предложил задержаться на бережку на пару деньков. Они с восторгом согласились, но испуганно попищали про опасности берега, особенно ночью. Но я уже продумал план укреплённого шалаша.

Но перед тем как заделаться тем, за кого я себя выдаю, я привёл в порядок своё барахло. Дальше у меня в планах встреча с нимфами. Не то чтобы горю желанием, но интуиция… Да и на пути они к лагерю карсонцев и к их империи… Потом лагерь, а в нём тоже не дураки. Я высыпал на песок свои монеты — ещё два адских золотых, три эльфийских и три разномастных трофейных, и пять серебряных и пять малых золотых монеток. Зубы курчонка. Эти вещи не для скромного дровосека… Отдал запротестовавшим, потом запищавшим девицам.

Никто и не планировал идти на разведку в относительно недружественные земли с этими монетами, и на совете единогласно рекомендовали их спрятать перед контактом. А теперь я решил, что красоткам они больше пользы принесут.

Лоника взяла казну, зубы, аптечку, панцири крабов, кусок шкуры и потащила прятать на дне. У них там, оказывается, есть тайные приграничные складики. Хотя монеты и зубы она, сказала, рядом спрячет. Я взял топор и пошёл было к лесу, но Деника не дала. Мотивировала, что отблагодарить меня надо, и пострадала она сильно, и сестре больше любви досталось… Я не успел сказать, что сначала надо форт построить, а я не Величайший Воин, как она выдала мне пилюлю с допингом. Ого! Ну ладно. Вернее, прекрасно! Прекрасное крепкое тельце и прекрасная мордашка… А как приятно попискивает… И пахнет морской свежестью…

Наконец я оделся, полюбовался старательно хмурившейся рядом Лоникой, вертевшей в пальчиках такую востребованную розгу, и пошёл к лесу. За спиной я слышал сначала сердитый спор про кто старше и кому больше положено и получено, потом выяснение, почему младшей не надо спешить одеваться, потом звуки короткой погони и борьбы, писк и повизгивание. Вот вы какие, противницы телесных наказаний…