Миссия в траве

Сергей Бушов, 2019

Содружество переживает нелёгкие времена. Теракты, сепаратисты, ошибки политиков… Тяжело больной и уставший офицер Сил Безопасности, сопровождаемый двумя подчиненными, получает очередное нелепое задание на никому не известной планете. Есть ли в этом задании смысл? Есть ли смысл в его жизни? Как он пришёл к тому положению, в котором находится сейчас, и есть ли из него выход? Обложка книги нарисована автором, Сергеем Бушовым.

4

Зи Иблик, лейтенант, появился в моей жизни внезапно. Собственно, когда я получил от Апулинафи приказ лететь на Ассолейк, то начал набирать группу. У нас в СБ это построено своеобразно. Мы подбираем личный состав через компьютер, в котором хранятся зашифрованные данные. Каждый человек, который свободен для задания, обозначен кодом. Коды меняются, но обычно мы их знаем, их доводят по спецсвязи отдельно. И вот я просматривал список людей. Все были отмечены разным цветом — кто свободен надолго и без ограничений, тот зелёным, те, у кого уже есть запланированные операции — коричневым, агенты с медицинскими и прочими особенностями — оранжевым. И вдруг натыкаюсь в списке на незнакомый код «Ломтик», выделенный красным цветом. Удивляюсь, захожу в него посмотреть. Читаю зашифрованные детали, понимаю, что человек мне не знаком, да ещё и без опыта. Закрываю. И тут у меня звонит телефон.

Я снял трубку и услышал голос Зиберта.

— Привет, — сказал он и замолчал, ожидая реакции от меня.

— Привет, — ответил я и тоже замолчал, слушая его хрипловатое дыхание.

— Ну как? — спросил он спустя минуту.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я. — Если ты про мою рану на ноге, то я её уже совсем не чувствую. И колено сгибается нормально, если не обращать…

— Я не о том, — перебил Зиберт. — Видел данные новичка?

— Видел, — сказал я. — Только не понял, почему он выделен красным. Что означает красный цвет? Я должен его бояться? Или за ним много кровавых преступлений? А может, он склонен к излишней скромности?

— Да нет, — сказал Зиберт. — Это я его выделил. Это значит, что ты должен взять его в группу.

— Что значит «должен»? — я был удивлён и даже, пожалуй, немного возмущён. — Разве я не имею права сам принимать решения?

— Имеешь, — сказал Зиберт и снова замолчал.

— Ну, так почему же я должен его взять? — уточнил я. — Он умеет читать мысли на расстоянии? Или у него отдельное задание, и он под прикрытием? Назови причину.

— Ну, скажем так, он закончил учебку с отличием, — сказал Зиберт.

— Помнится, — сказал я, — ты, Зиберт, рассказывал, что ты и сам в своё время окончил учебку с отличием. Тебя тоже надо пометить красным и взять на задание?

— Нет, — ответил Зиберт. — Я слишком стар. Да и дел у меня без этих заданий хватает. А если я просто скажу, что прошу тебя этим оказать мне услугу? По старой дружбе.

— Ну, — сказал я, — честно говоря, я имею право выбирать сам… Не то чтобы мне было это сложно сделать, Зиберт, но я не хочу ослаблять группу. Что с ним не так?

— Всё с ним так, — сказал Зиберт. — Иначе бы я тебе его не предлагал.

— Но почему? — не понимал я. — Ведь так много хороших агентов с большим опытом. Да и учебку в этом году закончили десятки парней. Почему я должен выбрать его?

— Просто возьми, — сказал Зиберт. — Думаю, он не подведёт.

И потом он повесил трубку.

Мне это не понравилось. Во-первых, это было совершенно не в стиле Зиберта. Никогда он никого ни о чём не просил. Тем более вот так, пользуясь давним знакомством. Во-вторых, я не понимал тайного смысла этой просьбы. Я не люблю загадок. Они не дают мне покоя. Но я решил тогда, что рано или поздно узнаю, в чём тут дело.

Я увидел Иблика живьём, только когда группа готовилась к отлёту. Впечатление он на меня произвёл скорее жалкое. Я не мог поверить, что этот тощий бледный паренёк был отличником в учебке. Как он нормативы сдавал? Но я решил дать ему шанс. Тем более что группа была тогда большой, семнадцать человек, и если бы один оказался никчёмным, то это не должно было слишком уж сильно навредить.

В деле Иблик себя показал, в общем, неплохо для новичка. Он не ныл, не болтал лишнего, спокойно переносил трудности. Не боялся стрельбы и крови. Первая же наша миссия оказалась боевой. И Иблик вместе со всеми мочил врага, при этом отличаясь хорошей точностью и отсутствием ненужной кровожадности. В общем, я перестал жалеть, что его взял. Но иногда случались у него некоторые странности. Можно было бы сказать «ошибки», но до сегодняшнего дня они обходились без последствий. Один раз, например, на нас попёрли толпой Синие Тарзы. Мы сидели в засаде, ожидая торговцев оружием. И тут лезет толпа разнокалиберных монстров. Спрыгивают со скал, вылезают из щелей, блестя на солнце. Огрызаются, скалятся, хватают камни и кидают в нас. А если бы подобрались близко, пустили бы в ход зубы и когти. И что делает Иблик?

Он начал всех потихоньку отстреливать. И всё бы ничего, только самого большого и зубастого, который подобрался к нему вплотную, он не тронул. Стрелял мимо будто нарочно. Пришлось мне достать меч и разобраться с Тарзом. Потом я спросил Иблика, почему он его не убил. Говорит, хотел оставить вам, ыкс-майор. И странно улыбается. Хотя, если бы не я, через секунду остался бы без этой рыжей тупой башки.

В другой раз было ещё более странно. Нас послали на Пернгн. У меня с этой планетой свои счёты, но сейчас я о другом. Миссия была несложной. По сути, пообщаться с местным населением, собрать мнения. Открытая разведка, как сказал Апулинафи. С какой целью, точно не знаю, да и знать не хочу. Часто попадаются задания, которые выглядят пристойно, а если начинаешь искать подоплёку, то выясняется, что это дело грязное, подлое, и если бы ты знал, зачем это делается, то, возможно, и участвовать бы не захотел. А если принять как аксиому, что приказы незачем обсуждать, что начальство всегда лучше знает, что требуется, то работать намного легче, да и спится крепче. О чём я? А, да. Мы должны были собраться на корабле и вылететь в 6 утра. Утром проверяю личный состав — Иблика нет. Вызываю по радио — молчит, связь отключена. Спрашиваю, кто его видел вообще. Оказывается, никто. Как ушёл два дня назад, так и пропал.

В принципе, на такие случаи у нас есть инструкция, как действовать. Вообще говоря, даже несколько инструкций. Чуть ли не каждый год выпускали новую. Сначала рекомендовалось своих не бросать во избежание утечки информации, всеми силами искать, спасать и эвакуировать. Потом появилась инструкция о наказаниях за такие случаи во избежание рецидивов. Но на тот момент как раз действовало указание улетать при необходимости, оставляя для опоздавших средства выживания и отсылать их данные патрулям, чтобы по возможности забрали. Я подождал несколько часов, благо что спешки не было, а потом приказал собрать бокс с пайком, радиомаячком и средствами самообороны. Выходим из корабля, чтобы заложить его недалеко от места стоянки, и сталкиваемся в лесочке с Ибликом.

У меня было впечатление, что он и не собирался на корабль. Я на него сначала наорал, потом успокоился и стал расспрашивать. Но он ничего внятного не объяснял. Говорит, общался с местными, забыл про время. Предоставил отчёты о добытой информации. Ему никто не поверил, но вытянуть правду у меня так и не получилось.

В общем, были и другие случаи, которые мне не запомнились, поскольку остались без последствий и казались безобидными. Я вообще привык, что он меня постоянно раздражает, и старался сдерживаться. Одной из невыносимых привычек были книги. Он постоянно их читал. Проглатывал по книге в день. В разных местах, в разных позах. Причём почти всегда это были бумажные книги, не электронные. Ума не приложу, где он их доставал. Возможно, у букинистов, но не на каждом же углу встретишь торговца бумажными книгами. А у Иблика книги были всегда. Потрёпанные, с вываливающимися страницами, оторванными корешками, пропахшие затхлостью. Читал он, как мне казалось, всё подряд. Иногда всякую заумь вроде «Психологии пустоты» Зафдля, а иногда и ширпотреб наподобие Луаруса. Читал и на заданиях, и на дежурствах, что уставами запрещалось, но я не хотел придираться напрасно. К тому же он был начеку, то есть при первой же необходимости реагировать он книжку откладывал или даже ронял куда придётся и принимался за дело. В общем, я считал, что привычка простительная.

Если уж быть до конца честным, я не ругал Иблика за книги ещё и потому, что узнавал в этом его увлечении себя. Раньше, до Киноса, я тоже любил читать. Читал и на службе, и во время дежурств. Правда, по большей части беллетристику. Приключения, детективы, юмор. И в электронном виде, потому что бумажные книги считал неудобными, да и дорогими. Ширпотреб вроде Рудого всегда стоил в электронных библиотеках копейки. В общем, в молодости я вёл себя похожим образом, так что относился к слабости Иблика с пониманием.

Но то, что произошло сейчас — это верх глупости и непрофессионализма. Потому что совсем недалеко, окружённое разозлёнными наследниками, в подземной крепости остывает тело Пертубарта. И наверняка станут искать виновных, потому что у здорового ибертарианца в сто тридцать четыре местных года почти никогда просто так не останавливается сердце. И всё странное, что увидят вокруг, будет казаться им подозрительным. А что может быть подозрительнее, чем человек в спецовке бурдианца, к которому в космопорту подходит вооружённый лейтенант Сил Безопасности Содружества? Я двигаюсь к выходу на взлётное поле, зная, что на меня смотрят объективы семнадцати камер. Каждый блестит, выжигая мой взгляд, раздражая, покалывая, будоража воображение. Дорт!