Песни ветра

Сергей Боровский, 2022

В книге представлены поэтические зарисовки событий далёкого и недавнего прошлого, великих перемен, произошедших на стыке двадцатого и двадцать первого веков, а также образцы нового русского фольклора, фантазии и философские размышления.

Дырка от бублика

Новый год, а в кармане ни рублика,

Не исполнить желудка каприз.

И мерещится дырка от бублика,

Что на прошлой неделе догрыз.

Помню: бублик — само объедение,

Штук бы десять на злой аппетит.

А проклятое это видение,

Как назло, перед взором стоит.

Ничего тут, казалось бы, странного —

Просто дырка, овальный просвет.

Но его, золотисто-румяного,

По краям, просто-напросто, нет.

Я и к Богу с молитвой, и к Мессии,

И чертей проклинал за напасть.

Не хватало мне только депрессии

Или хуже — в психушку попасть.

Поликлиники, службу доверия,

Осаждал я в течение дня.

Но тончайшая эта материя

Оставлять не желала меня.

И агент, проявляя терпение,

Повторял, что хандрить ни к чему,

Что проклятое это явление

Досаждает не мне одному.

Рассуждения сдобрил примерами,

И шепнул перед самым концом,

Что проблема известными мерами

Разрешаема Первым лицом.

Я — за трубку, не стал церемониться.

Мне — что Первый теперь, что Второй:

День к закату настойчиво клонится,

Не сидеть же до ночи с дырой.

Позвонил. Отвечают: «Приёмная…»

Знаю — наглость превыше всего.

Говорю, что проблема объёмная,

И прошу пригласить Самого.

Любопытство взяло не на шуточку,

Жду, глазами скользя по часам.

А из трубки фальцетом: «Минуточку…

Говорите, на проводе Сам».

Поздоровался, слышу — ответили.

И, уже не робея ничуть,

Изложил я, что мысли наметили,

Только коротко — самую суть.

Первый, чувствую, слушал внимательно,

Терпеливо, сбивая накал.

И ответил весьма обстоятельно —

Больше часа мозги полоскал:

О программах, о цифрах космических,

Сколько вложено в массы, в народ.

О решениях сверхисторических,

О движении вверх и вперёд.

О шагах, совершённых компанией,

По внедрению нанонаук,

Об успехах в борьбе с наркоманией:

Сколько доз конфисковано штук.

И, вернувшись к дыре в завершение,

Без намёка на главную роль,

Сообщил мне, что принял решение

Взять проблему под личный контроль.

Попрощались по-русски, без нежностей:

Рот открыл, а на ухо гудки.

Не казнить же за пару небрежностей…

Покемарил, глотая зевки.

А дыра не уходит — мерещится;

Скоро полночь, потом Огонёк.

За экраном Шампанское плещется,

Время праздновать; слышу — звонок.

Открываю замки немудрёные,

Вижу — трое у двери стоят —

Стрижки «бобриком», шеи холёные.

«Мы от Первого», — мне говорят.

Подают небольшую посылочку.

Расписался на ихнем листе,

И амбалы — затылок к затылочку —

Растворились в густой темноте.

Открываю коробочку — бублики!

Килограмма, поди, полтора.

Победней, чем закуска у публики,

Но и это уйдёт на ура.

Сел к столу с драгоценной коробочкой,

Кинул в чайник заварки щепоть.

Пусть чаёк с золотистою сдобочкой

Ублажит ненасытную плоть.

Мне б надолго хватило подарочка,

Если ужин считать за обед.

Но зашла престарелая парочка,

Да припёрся голодный сосед.

Навалились гурьбой на бесплатное,

В два приёма добрались до дна.

И остались: словцо непечатное

Да от бублика дырка одна.

Не пропала, куда она денется?

Так и маяться, видно, с дырой.

Вряд ли к лучшему что-то изменится:

После Первого будет Второй.

Следом — Первый, такая традиция,

Что один, что другой, всё одно.

И причём тут вообще юрисдикция,

Если Третьего нам не дано?

На два счёта шагает республика,

В ногу топчемся, но не стоим!

И пульсирует дырка от бублика

Перед внутренним взором моим.

А по телеку: стол с ананасами,

Осетром, поросёнком в соку,

Да полсотни шутов с выкрутасами

Мельтешит, отгоняя тоску.