Двое против ста

Сергей Алтынов

Замыслы у беглого олигарха наполеоновские – устроить крупный теракт, который приведет к перестановкам во властных структурах. Он опирается на купленного генерала-оборотня, который хочет дорваться до власти. В качестве объекта выбран летний лагерь скаутов. Группа хорошо обученных боевиков уже выехала на место, чтобы взять в заложники сотни детей. Но неожиданно встретила вооруженное сопротивление, через которое никак не прорваться. И кто бы знал, что против террористов воюют всего два человека – боец спецназа по прозвищу Ротмистр и его боевая подруга Арбалетчица…

Часть вторая

До акции двое суток.

Подполковник Феоктистов и Лена Тюрина

Как только стрела вонзилась в дерево, Валерию ничего не оставалось, как перейти к активным действиям. Первый же выстрел автоматически превращал Ротмистра в действующую боевую машину. Он без размаха ткнул одного из тех, кто стоял сзади, ребром стопы под колено. Второго достал ударом правой по печени. Еще до того, как стать курсантом пограничного училища, Валерий уже был кандидатом в мастера спорта и призером юношеских чемпионатов по боксу. Все происходило в течение нескольких секунд. Первый растянулся на асфальте, второй согнулся пополам, а сам Ротмистр, держа в руках неразлучный «стечкин», оказался у них за спиной.

— На асфальт! — скомандовал Феоктистов, прикрывшись телом второго, точно щитом.

Старший бросил опасливый взгляд сперва на стрелу, торчащую в древесном стволе, потом на готового к действию Феоктистова, прикрывшегося его же, старшего, подчиненным. И то, и другое зрелище возымели свое действие. Старший безропотно выполнил команду, то же самое сделали и его подчиненные, положив на асфальт рядышком свои пулеметы. Получить стрелу в лоб желающих не было.

— Что за обращение со старшим офицером ФСБ? Да я вас всех здесь завалю и скажу, что так и было, — едко усмехнувшись, произнес Валерий, не отпуская при этом свой «живой щит».

— Зря быкуешь, подполковник, — проговорил старший, слегка приподняв голову.

— Быкуешь ты, юноша. Что от меня надо? — вполне вежливо задал вопрос Феоктистов.

На юношу старший никак не походил, возраст его был более солидным. С ответом он не торопился.

— Будем считать — ничья, — неожиданно произнес он.

— А если не будем?

— Хорошо, считай иппон^[6], — проявил знание боевой терминологии старший. — У тебя, естественно. Потому послушай совет — сваливай на неделю из столицы и не показывайся… там, где не нужно.

Валерий с трудом сдержал себя, чтобы не прострелить старшему одну из конечностей. Командиру штурмового отделения спецназа ФСБ предлагают «сваливать и не показываться»?! Тупое ментовское хамство Ротмистр терпеть не мог. Однако вслух Валерий произнес:

— С начальством посоветоваться можно?

— С начальством? — Старший зло скривил рот, точно хотел усмехнуться, но что-то мешало. — Знаешь, Ротмистр… Так тебя называют, верно? Твое начальство, мое начальство — сами между собой договорятся. А ты сваливай. Добрый тебе мой совет.

«Теперь все понятно. Эти господа хорошие имели задание изолировать меня на пару-другую деньков. Аккурат перед самой акцией, — подумал Феоктистов. — А работают они на Гиммлера, милицейского генерала, про которого говорила Лена…»

— Благодарю за чуткость, — сказал Валерий. — Подумать надо над советом твоим… А сейчас все пятеро брысь отсюда!

«Господа хорошие» уговаривать себя не заставили. Их не столько поразила ловкость Феоктистова, сколько невесть откуда взявшаяся стрела, пущенная кем-то невидимым, но очень метким.

Этот «кто-то» ожидал Феоктистова на скамейке рядом с автостоянкой. Именно туда, не заходя домой, направился Валерий. На плече у Лены висела неизменная походно-спортивная сумка. Ротмистру ничего не оставалось, как кивком пригласить Лену на переднее сиденье. Теперь Лена была его единственной союзницей. Как и он для нее.

— Сезон охоты открылся, — произнесла она.

Феоктистов лишь пожал плечами, не найдя достойного ответа.

— Ты всегда так вовремя появляешься? — спросил он, тронув машину с места.

— К сожалению, нет. Сегодня успела. Идти больше было некуда, решила дождаться тебя у подъезда.

— Ты знала мой адрес?

Лена, в свою очередь, лишь пожала плечами.

«Она действительно профессионал высшего класса! — не без восхищения думал о женщине Феоктистов. — Сперва отследила меня на базе в Балашихе. Потом „проводила“ до подъезда… Кто она на самом деле? Арбалетчица… Да, так именовали кого-то в разведотряде ВДВ». Это все, что знал Валерий. Где они могли встречаться? Нет, спрашивать бесполезно. Никаких вопросов по этой теме — ее слова…

— Куда мы едем? — спросила, прервав затянувшееся молчание, Лена.

— В одно тихое, уютное место.

Генерал милиции Гладий Дмитрий Львович, он же Гиммлер

— Слово «пост» на будке с милиционером указывает исключительно на его рабочее место и не имеет ничего общего с христианской традицией воздержания от водки, денег и прочих удовольствий, — задумчиво, без тени иронии, проговорил собеседник, сидевший напротив генерала.

Некоторое время в кабинете стояла тишина. Ерническую шутку генерал пропустил мимо своих хрящеватых, сильно оттопыренных ушей.

— Если перед Большой акцией мы перегрызем друг другу глотки, это вряд ли понравится нашему работодателю, — произнес заключительную фразу собеседник.

Генерал Гладий, сухощавый, несколько болезненного вида мужчина, имел обыкновение носить не генеральский мундир, а дорогой, сшитый на заказ костюм и черный строгий галстук поверх накрахмаленной белой рубашки. Казалось, ему нравилось прозвище, данное сослуживцами, и он старался ему соответствовать. Сейчас Дмитрий Львович принимал гостя из «конкурирующей фирмы», то есть контрразведки. Гость этот был тем же самым Гостем, что некоторое время назад посетил Рольфа. С Гладием они были давними «деловыми партнерами» и имели общего щедрого хозяина в лице Гелия Арнольдовича. Сейчас Гладий молча слушал Гостя, не торопясь с собственными комментариями. В соседнем помещении томился «старший», только что доложивший генералу о событиях, происшедших у подъезда подполковника Феоктистова.

— Чего по существу предлагаешь? — спросил наконец Дмитрий Львович, не слишком любезно глядя на Гостя глубоко посаженными проницательными глазами.

— Не надо трогать Феоктистова, — ответил Гость.

— Каким образом ты его изолируешь?

— Я сделаю так, что он не помешает проведению акции. Будь уверен, Митя…

Гладий терпеть не мог такого обращения. Митей его называла только супруга.

— Значит, предлагаешь разделение труда, — констатировал Дмитрий Львович.

— Так точно, — ответил Гость. — Я беру на себя нашего Ротмистра, а уж вы беритесь за женщину. Тюрину Елену Григорьевну. Сейчас они вместе, и моя задача разлучить их. Я это сделаю к завтрашнему утру.

Гость был уже в курсе, что Тюрина Е. Г. никак не могла быть случайной попутчицей. Собрать данные о бывшем охотоведе для Гостя не составило труда. Гладий не стал передавать Гостю в деталях подробности инцидента у подъезда, но фээсбэшник и так представлял себе, чем окончилась попытка захвата Феоктистова.

— Хорошо, — ответил Гладий-Гиммлер, быстро пробежав глазами переданное Гостем досье.

Почти точно такое же он полчаса назад получил по шифрованной спецсвязи от Дранковского.

— Акция, Дмитрий Львович, это, как говорится, НАШЕ ВСЁ, — произнес на прощание Гость. — Главным образом — для вас. Ведь вам отведена центральная роль… На всякий случай сверлите дырку для звезды.

Выпроводив Гостя, генерал вызвал из соседнего помещения истомившегося в ожидании своей участи «старшего».

— Вот, — протянул генерал досье на Тюрину.

Старший ознакомился быстро, «споткнулся» лишь в самом конце, где указывалось умение Е. Тюриной обращаться с боевым арбалетом.

— Выходит, это она прикрывала Феоктистова? — дернув всем лицом, спросил генерала подчиненный.

— Да. Это очень опасная штучка. Нам велено захватить ее живой, но я думаю, что лучшее решение — зеро.

Старший понимающе кивнул. «Зеро» на сленге Гиммлера означало, что тот, в чей адрес было сказано это слово, должен был исчезнуть, стать «нулевым объектом».

— В крайнем случае найдем замену, — позволил себе легкую усмешку генерал. — У меня есть одна смышленая чмуть^[7]. Много общего во внешности, — Гиммлер кивнул на фотографию. — Загримируем, проведем оперативную игру.

Генерал еще с лейтенантских пор был способен к принятию быстрых волевых решений.

— Действуй, Спец, — кивнул Гиммлер приободрившемуся подчиненному. — И постарайся больше не огорчать меня.

Огорчать генерала Спецу больше не хотелось. Казалось бы, что сложного в том, чтобы нейтрализовать какую-то светловолосую бабенку ростом в 165—168 см?! Однако именно она стреляла из арбалета сегодня в него, Спеца. Гиммлер прав, сто раз прав. Ее надо валить. Однако самому соваться в это дело больше не хотелось. Брать на себя трупы Спец обыкновения не имел. Свое короткое «оперативное прозвище» этот сорокалетний мент получил не за просто так. Еще недавно Спец был старшим офицером милицейского спецназа, СОБРа, но был уволен за превышение полномочий и откровенное мародерство в Чечне. Теперь он возглавлял личную охрану Гиммлера. Точнее, не столько охрану, сколько особое подразделение для деликатных задач. Он был хорошим профи в области костоломных дел, умом не блистал, но прекрасно ориентировался в выборе сильной стороны. Поэтому Гиммлеру он был предан безоговорочно.

Не прошло и двух часов, как Спец и еще пятеро подчиненных ему бойцов, экипировавшись в собровский камуфляж, нанесли визит в один из частных домов по Волоколамскому направлению.

— Всем лежать! Работает СОБР!

С привычным боевым кличем Спец и его подчиненные вынесли тяжелую дверь и вломились внутрь двухэтажной постройки. Трем находящимся внутри молодым мужчинам пришлось несладко. В подобных мероприятиях опыт у Спеца был немалый. Не прошло и минуты, как все трое, включая хозяина, были уложены лицом в пол. Спец встал рядом с тем, кто был хозяином дома, уперев свой тяжелый спецназовский ботинок прямо в хозяйскую физиономию.

— Здорово, Фадей, — произнес как ни в чем не бывало Спец.

— Что за беспредел, командир? — недоумевающе выдавил из себя обездвиженный Фадей.

— Таких слов, Фадей, я не люблю, — Спец слегка ткнул Фадея ботинком в переносицу. — Прошел слух, что ты тут наладил оружейный бизнес. Точнее — продажу гранатометов. Так, Фадей?!

— Фуфло, — ответил тот, чуть не сорвавшись на визг. — Ты же знаешь мою специализацию. Неужто мой «герыч»^[8] тебе поперек горла встал?! Так вызвал бы по-доброму, обсудили бы…

— По-доброму, — усмехнулся Спец.

Фадей и двое его соратников имели вид больших бочонков, неохватных и в талии, и в плечах. Плюс татуировки и шесть судимостей на троих. С такими было что обсуждать по-доброму.

— Ты изменил специализацию, Фадей, — назидательным голосом произнес Спец, — «герыч» — это твой вчерашний день. Теперь ты торгуешь тяжелыми реактивными гранатометами. Сейчас сюда придут понятые, и мы изымем у тебя парочку. Так ведь?

Фадей тяжело засипел, не торопясь с ответом. Разумеется, сейчас придут понятые. Из агентуры Спеца, такие что угодно подпишут. Впрочем, для правдоподобия Спец наверняка пару шайтан-труб приготовил.

— Чего от меня надо? — спросил в открытую Фадей.

Спец помолчал, затем жестом велел своим бойцам расковать Фадея. Двух остальных пинками загнали в соседнюю комнату и заперли дверь.

— Так бы и начал… — потирая запястья, сипло произнес Фадей, возвращаясь к столу.

— Как начал, неважно, — отозвался Спец, усаживаясь напротив Фадея, — важно, как ты за-кончишь, — почти по складам произнес мент. — Дело серьезное, Фадей. Или-или, сам понимаешь.

— Коньяк или водку? — кивнув на стоявшие в буфете емкости, спросил Фадей.

— Ни то, ни другое. И ты вечером чтобы трезвый был. На, любуйся…

Спец протянул Фадею две фотографии Лены Тюриной и ее подробное описание.

— И чего? — спросил Фадей, изучив предложенное.

— Мы ее отыскиваем, а ты… Одним словом — зеро.

Это словечко было понятно не только генералу Гладию, но и его многочисленной агентуре, которую он приобрел за время службы в Управлении по борьбе с оргпреступностью. Спец, ни слова не говоря, протянул Фадею две пачки с долларами.

— Это аванс, — пояснил Спец.

— Сымитировать ограбление или… сто тридцать первую^[9]? — спросил Фадей, бережно убирая деньги во внутренний карман.

— По обстановке. Один не суйся, эта девочка с норовом, предупреждаю заранее. Возьми с собой ребятишек покрепче. Вот это что за молодняк? — кивнул Спец на дверь, за которой находились двое Фадеевских соратников.

— Гутенок и Клям. Отморозки, по две ходки у каждого. Грабежи, нанесение тяжких телесных. У Гутенка изнасилование… Почему столько кипижа^[10] вокруг одной девки? — не удержался-таки от вопроса Фадей.

— Ох, Фадей… — укоризненно улыбаясь, проговорил Спец. — Мне все же кажется, что пара гранатометов лежат в твоем буфете… Повтори, что сейчас должен делать?

— Трезветь, — ответил Фадей. — И ждать вашего звонка.

Лена и Ротмистр

Место, куда привез Лену подполковник, и в самом деле оказалось тихим и уютным. Небольшой одноэтажный загородный домик, не сразу различимый в густой листве деревьев. Обстановка внутри домика была скромной, но при этом добротной. Имелся даже музыкальный центр и телевизор с видеомагнитофоном.

— Ты заранее готовился перейти на нелегальное положение? — спросила, оценив обитель подполковника, Лена.

— Не одна ты такая умная, — ответил Валерий.

Лена продолжала разглядывать скромный интерьер двух комнат и коридора. Сейчас она совсем не походила на бойца спецподразделения. Лена казалась сейчас обычной молодой женщиной, с любопытством осматривающей жилище мужчины, пригласившего ее в гости.

— Ты в школьные годы? — спросила она, указывая на висящую на стене черно-белую фотографию симпатичного, очень молодого человека с офицерской прической, почти точь-в-точь, как у нынешнего Феоктистова. Только без седины.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

Иппон (яп.) — термин в боевых единоборствах, означающий чистую победу.

7

Чмуть (жарг.) — проститутка.

8

Герыч (жарг.) — героин.

9

Статья 131 нового УК — изнасилование.

10

Кипиж (жарг.) — суета, паника.