Вариации на тему бессмертия

Светлана Никонова

Мысли о потустороннем мире и смерти с давних времен волновали людей. Что ждет нас там, за чертой? Что, если реализуются все наши мечты? Ждут ли нас? Присматривают ли за нами при жизни? Можно ли предугадать отказ близкого человека от борьбы? И каково бремя бессмертия? На эти вопросы и многие другие отвечает Светлана Никонова в своем сборнике рассказов.

Всезнающая

В утренний час доктор Б. сидел в приемной небольшой клиники и с интересом изучал разложенные перед ним по столу схемы. Собственно, он зашел сюда в свой выходной только ради просьбы принять участие в некоем консилиуме по поводу состояния одного больного, однако, как всегда, что-то задерживалось и откладывалось, и, в ожидании обосновавшись здесь, поскольку кабинет его был занят, он с удовольствием оседлал своего давнего конька: изобретенные и постоянно пополняемые им головоломки и задачи, которые он намеревался использовать для изучения странностей непредсказуемого мышления своих больных.

Было пусто и тихо. Секретарша ушла куда-то, оставив его совсем одного. Солнце мягко просвечивало сквозь матовые жалюзи, золотя край фикусового листа и оставляя на полу две острые светлые полоски. Шум подъехавшей машины отдался вдалеке, спустя немного времени тихо звякнул колоколец, и в приемную вошли двое — мужчина и женщина. Они остановились у двери. Мужчина был высок и мрачен, его крупный лоб хмурился, отгоняя жидкую и непослушную прядь бледно-серых волос, а взгляд был темен. Женщина сжимала рукою меховой воротник, ее волосы, выглядывающие из-под короткой вуали, были плотно приглажены и черны, а лицо было прекрасно. Да, оно было совершенно. Большие черные глаза, едва заметно подведенные, были окаймлены длинными ресницами, яркие губы изящно гармонировали с маленькой алой шляпкой. И оно было совершенно белым, белым, словно бы алебастровым, и неподвижным, как у изваяния. Ни одна тень какого-либо душевного движения не пробегала и как будто бы не могла пробежать по этим тщательно выведенным чертам. Абсолютный холод. Все еще сжимая тонкою рукою мех, она разомкнула, наконец, свои прекрасные губы и произнесла как будто бы с легким акцентом, но певуче:

— Можем ли мы видеть профессора?

Секретарша, вернувшаяся на звонок, подняла высокие брови:

— Профессор не принимает сегодня… — начала было она, но осеклась, столкнувшись взглядом с мрачными глазами безмолвно стоящего чуть позади изысканной посетительницы мужчины. — Я спрошу, — сказала она и набрала номер.

— Господин Фредрик Ф-эн и его супруга просят принять их, — добавила гостья, по-прежнему не меняясь в лице.

Доктор Б. вздрогнул. Фредрик Ф-эн! Но это же физик — великий ученый — светило!

Профессор вошел — нет, почти вбежал, раскрывая радушные руки. Профессор был директором этой клиники. Он был также давним приятелем Б. и еще известным своими исследованиями врачом, и был некогда знаком с Ф-эном и даже дружен с ним.

— Очень рад — очень рад видеть вас… Позвольте, мадам… Добрый день!.. Однако, что привело вас сюда?..

Попутно кивнув коллеге, которого только теперь краем глаза заметил, он поспешно увлек гостей за собою.

Да, конечно, профессор был известен, и сам былой однокашник его, доктор Б., был весьма видным специалистом, и клиника эта имела высокую репутацию — однако не каждый день, по правде, на пороге психиатрической лечебницы, в час, когда даже на улицах еще уютно и тихо, появляется светило науки.

Впрочем, отнюдь не это обстоятельство увлекло собой мысли доктора Б. Он еще и еще раз вспоминал облик женщины, абсолютный и неживой, рядом с обликом ее мужа. Оттененное холодным светом этих каменных черт лицо последнего, искаженное и полное тяжелой страсти, казалось лицом маньяка. Это странно для ученого? Да нет. Ф-эн всегда был яростен и порывист. Он был еще не стар, но выглядел изможденным, много старше своих лет. Была ли она молода? Даже этого невозможно было понять под непроницаемым слоем холода — или краски? Кто она, безжизненная и прекрасная, как богиня? Зачем великому ученому такая жена? И зачем они пришли сюда? — наконец возник в голове Б. закономерный вопрос. Такой безумной была эта пара, что последнее из всего приходящего на ум спросить о них — было: что им понадобилось в лечебнице для безумных.

Доктор Б. отвлекся от этих размышлений и вернулся к схемам. Вскоре он почти забыл про пришедших. Секретарша ерзала на стуле и поджимала губу. Ей тоже хотелось поговорить. Однако у него не было настроения. Он запутался в таблицах. Мысли его рассеялись. В конце концов, сколько можно ждать? Он встал и направился по коридору разведать обстановку.

Навстречу ему по лестнице спешил профессор.

— Ах, друг мой, — воскликнул он. — Я так рад, что вы здесь! Я бы хотел позвать вас… пригласить вас… — он схватил коллегу за локоть и потащил наверх. — Да, это… Это же знаменитый физик, вы знаете? Лауреат Нобелевской премии, вы знаете? Потрясающий ум! И такой странный случай… — быстро говорил он своим высоким голоском, спеша к кабинету. — Какие-то припадки — приступы ярости и потом вдруг — ненадолго — полное слабоумие… Беспамятство… Это началось не так давно… Пока кратковременно, но есть тенденция… Они говорят так… Это надо исследовать!.. Я пока не могу определить точно, но, возможно…

Конец ознакомительного фрагмента.