Загадки старого дома

Светлана Николаевна Куксина (2024)

Старые дома часто преподносят сюрпризы, и не всегда приятные. Но нашим героям повезло: они купили старенький домик в красивом месте, разгадали все его загадки, пережили странные события и приспособили дом под себя. Оказалось, что покупка старого дома — это лучшее, что произошло с ними за последние годы.

Глава 3

Ясный, тихий зимний день со слабым морозцем — вполне подходящее для прогулок время. Валентин на работе, Татьяна Павловна немного приболела, и Ирина, проведав соседку, решила прогуляться в одиночестве.

Январский день выдался, наконец — то, зимним. Снежок, выпавший ночью, радовал взгляд первозданной свежестью и белизной; солнце пробудилось от зимней спячки и расцвело на небе бледно-лимонным цветком. Небо ярко голубело и выманивало на улицу. Мороз же при этом был совсем слабеньким, градусов шесть — семь.

Ирина сдалась. У неё не было определенной цели, она просто решила пошататься по поселку и по его окрестностям, не заходя, впрочем, слишком далеко.

Посёлок оказался гораздо больше, чем она предполагала вначале. И улиц было не две-три, а раза в три больше; и домов, разного размера и достатка, тоже оказалось неожиданно много. И, что совсем уж поразило Ирину, здесь нашлись не только магазин и почта, о которых Ирина уже знала, но и библиотека.

Сегодня, 6 января, библиотека почему-то работала и Ирина вошла.

Приветливая женщина, сидевшая за небольшим столиком, обрадовалась появлению новой читательницы и встала ей навстречу.

Ирина представилась сразу:

— Здравствуйте! Меня Ирина Викторовна зовут! Мы здесь домик купили.

— Здравствуйте! А я — Надежда Семёновна! Уже наслышана и очень рада, что у нас в поселке новые жильцы появились! Так печально, когда только уезжают. Особенно молодые. У нас ведь народу раньше жило ого-го! Жизнь кипела. А сейчас такое запустение, аж страшно. Колхоз-миллионер разрушили и — всё. Жизнь замерла. Работы нет — и людей нет.

— Кругом такая картина… — непроизвольно вздохнула Ирина. — Я имею в виду наши края.

— Да… да… Печально, но жизнь не остановишь. У нас вот, слава Богу, хоть библиотека пока действует, а в других местах всё позакрывали. Вы-то будете записываться?

— Конечно. Только я думала, что у всех сейчас новогодние каникулы и что никто не работает. А про библиотеку вообще не знала.

— Есть, есть у нас библиотека, хоть и маленькая! А день — то сегодня какой! Памяти Пушкина посвящён! День рождения такого поэта — это святое! Дети придут, я для них мероприятие подготовила. А так, конечно, ещё отдыхаем. Но сегодня вышла. У нас ведь тут Пушкин — камень есть. По преданию, на нем сам Александр Сергеевич посиживал, когда проездом в южную ссылку в наших местах побывал. Когда школа здесь была, нас туда обязательно на экскурсию водили. Я же сама местная и училась тут, и жизнь вот всю здесь прожила. Сейчас на пенсии, а работаю. Скучно дома-то сидеть. Жаль, детей в посёлке почти не осталось, но многие на каникулы к бабушкам и дедушкам приезжают, приходят и ко мне, и в клуб.

— Надо же, как интересно, — Ирина говорила искренне. Она вовсе не ожидала, что в деревне найдется что-то новое, а тут, оказывается, сам Пушкин бывал. — А где этот камень?

— А я вам покажу, — с готовностью отозвалась Надежда Семеновна и потянулась за курткой, висевшей тут же на вешалке.

— Может, я сначала пару книжек подберу, — улыбнулась Ирина. — А потом…

Надежда Семеновна сконфузилась:

— Конечно, конечно… А паспорт у вас с собой?

Ирина обрадовалась, что паспорт так и остался во внутреннем кармане куртки, куда она его сунула второпях, когда оформляла прописку.

Она положила паспорт на столик:

— Пока вы будете формуляр заполнять, я книжки посмотрю, выберу что-нибудь.

— Конечно, выбирайте! И журналы посмотрите! Не новые они у нас, но много интересного есть и в старых, — Надежда Семеновна сноровисто заполняла формуляр и говорила, не переставая. — У нас и клуб работает. Летом многолюдно, зимой, конечно, тише, но праздники — это святое…

Книг в этой крошечной библиотеке было немного, но Ирина с интересом перебирала их на полках. Ей удалось найти несколько по своему вкусу.

Надо же! Как всё здесь по полкам расставлено: детективы отдельно, а вот там — историческая литература, здесь — классика, тут научные разделы… Разделов много. Всё как в настоящей крупной библиотеке.

А потом она просмотрела журналы и выбрала несколько, посвящённых работе на своём участке.

Новизна всегда её привлекала; она понимала, что освоение участка потребует знаний, которых у неё нет. Конечно, интернет ей в помощь; но и журналы лишними не будут. Вон сколько тут иллюстраций! Красота какая! Умеют же люди и щедро знаниями делятся. Грех не поучиться. Уж она-то, Ирина, постарается, чтобы и её участок красиво смотрелся и урожаи богатые давал. Что она хуже всех?!

— Вот сколько навыбирала, — похвасталась она и положила стопку книг и журналов на стол библиотекаря.

— Вот и ладно, вот и чудненько! Читайте на здоровье! — приговаривала Надежда Семеновна, аккуратно вписывая выбранное в новенький формуляр.

Ирина глазела по сторонам. Стены библиотеки украшали самодельные панно из сухоцветов, довольно приятные на вид.

Надежда Семеновна заметила её интерес и сказала:

— Это мы с ребятами делали. Нравится?

— Красиво!

— Распишитесь вот здесь и здесь, — Надежда Семеновна подвинула Ирине формуляр. — Прочитаете — приходите!

— Обязательно, — Ирина расписалась, положила ручку и взяла книжки, прижала стопку к себе.

— Ой, подождите! Я вам пакет дам, а то растеряется всё, попадает!

Надежда Семеновна открыла ящик стола и протянула Ирине пакет с ручками.

— Спасибо! Я верну, когда приду в следующий раз.

— А не вернёте, так тоже не беда, — улыбнулась библиотекарь и встала, — пойдёмте, покажу, куда к камню идти. Не передумали?

— Не-а.

Надежда Семеновна вывела Ирину на улицу и указала направление, по которому ей предстоит выйти к камню.

— Это недалеко. Не заблудитесь, даже если захотите.

Достаточно крупный камень-валун, с трех сторон окруженный деревьями, растущими на некотором расстоянии от него, дышал холодом и выглядел величественно.

Ирина долго стояла у камня, смотрела на него и думала, что природа сохраняет для человека свидетелей далеких, давно прошедших эпох, и как жаль, что человек не всегда может понять и «разговорить» такого свидетеля.

Что видел валун на своем веку? Что слышал? Что мог бы поведать тому, кто освоит язык камня?

Ирина любила литературу и в школе не отлынивала от чтения первоисточников. Любила она и поэзию Пушкина, стихи его с удовольствием учила наизусть и многие помнила до сих пор.

Биографию поэта она тоже знала, любовалась портретами его красавицы жены и его собственными. Она находила поэта привлекательным и верила, что жена его любила.

Небольшая туманная дымка, появившаяся буквально из воздуха, подступила к Ирине почти вплотную, но она, погруженная в думу, этого даже не заметила.

В её мозгу мелькали видения, тени, значения которых она не понимала; звучали голоса, отрывистые звуки которых ни о чем ей не говорили, потому что больше напоминали многоголосый разноязыкий базар, где всё слито в однообразный гул.

Потом вдруг пошли строки:

Я томик Пушкина в немеющей руке

Который час держу, как божью искру,

А сердце то замрёт в глухой тоске,

То вдруг забьётся трепетно и быстро.

Ведь это чудо, что сумел заговорить

Со мной он через долгие столетья.

Пусть эта тонкая и трепетная нить

Не рвётся даже в годы лихолетья.

И пусть поэта нет давно на свете,

Сумел сказать он голосом веков,

Что достоянье нации не в золоте и нефти,

А в этих томиках лирических стихов.

Потом Ирине вдруг почудилось, что она видит себя со стороны; себя, стоящую у камня с раскрытым томиков стихов Пушкина в руках! А поэт стоит рядом и через её плечо заглядывает в эту же самую книжку. Его тёмные смолистые кудри четко видны на фоне бледно-серого неба и чуть шевелятся на ветру.

Ирина тряхнула головой, прогоняя наваждение, но строки незнакомого стихотворения так и остались в памяти.

Придя домой, она записала стих на бумагу, в чистую общую тетрадь, хотя так и не поняла, откуда он в её голове взялся.

На следующий день, когда муж выспался, плотно поел и сел у старенького телевизора, который ему презентовал хозяин лесопилки, купивший себе новый, немного отдохнуть и послушать новости, она притащила тетрадку и сунула ему в руки:

— Прочитай!

Валентин послушно вперил взгляд в написанные строчки. Почерк у Ирины был красивый, разборчивый, так что читать было легко.

— Ну-у, хорошо написано. А чьё это?

— Не знаю, — пожала плечами Ирина и села рядом. — Само пришло… откуда-то…

— Что значит — само? Ты его сама, что ли, сочинила?

Валентин был удивлен. До сих пор он не замечал у жены стремления писать стихи. Даже статьи по примеру подруги она не писала.

— Я не сочиняла, — поморщилась Ирина. — Они просто возникли у меня в голове, когда я стояла у Пушкина — камня.

— У какого камня?

— Ах, да, — спохватилась Ирина. — Я же тебе ещё не рассказывала. Тут камень есть и предание, что на нем сам Пушкин сидел.

— Да откуда тут Пушкин возьмется?! В этой глуши?! Что ему тут делать было?!

— В ссылку южную мимо ехал. Или из ссылки?

Ирина задумалась.

— Вот. Вот. Подумай на досуге, — посоветовал муж, выключая телевизор и вставая с дивана. — Где наша деревня и где трасса идет. Мы же не на дороге живем.

— А может, он свернул по какой-нибудь надобности, — Ирина не хотела сдаваться так просто. Она тоже встала и сердито смотрела на мужа. И чего спорить, если не знаешь ничего? — Или раньше дорога здесь проходила…

— Выяснишь — скажешь, а я пойду-ка старый сарай разбирать. Того и гляди завалится.

Он покосился на телевизор и стал обуваться:

— Мужики говорили, что детектив какой-то идёт крутой, а мне не зашло.

— Я тоже не смотрю фильмы про всяких бандитов, шулеров и прочую дрянь. Противно.

— Я знаю. Всякие слюнявые истории ты тоже не любишь, и те, в которых людей сотрясают придуманные неприятности.

— Как и ты, — рассмеялась Ирина, — так что нам телевизор без надобности.

Валентин чмокнул жену в щёчку:

— Пусть стоит для мебели, ну и новости иногда послушать, — притопнул ногами в старых ботинках, проверяя удобно ли те сели на ноги, и вышел. Ирина отправилась мыть посуду, решив про себя, что обязательно поищет сведения в интернете. Ведь интересно же, был здесь Пушкин или нет? Не могла же легенда родиться на пустом месте? Что-то ей предшествовало.

Вечером позвонила свекровь. Ирина позвала мужа со двора, куда он вышел, чтобы просто постоять на свежем воздухе и полюбоваться звездами, ведь днем ему головы поднять некогда было.

Ирина тоже собиралась с ним, но замешкалась. И звонок застал её в доме.

Пока муж разговаривал, она любовалась звездным небом. Погода стояла прекрасная, и грех было этим не воспользоваться.

— У нас всё хорошо, — доносился до неё приглушенный голос мужа. — Здоровы… Не жалеем. Лучше скажи, как вы?.. Не надо. Я на работу устроился… У нас спокойно… Ирина работает дистанционно. Да, да, сейчас можно и так. Удобно. Как отец?… Всё у нас в порядке… Спасибо… Не волнуйся. Всё хорошо… Сами не болейте!… Привет отцу! Пока… пока… Конечно, буду звонить… Да не волнуйтесь вы за нас…

Ирина прогулялась до дороги, постояла там и вернулась, когда голос мужа затих.

— Мама нам тоже пять тысяч подарила на новоселье. На карту мне положила. Я отказывался, но она уже это сделала, а потом позвонила. Что купим?

— Комод, — не раздумывая, сразу выпалила Ирина. — Когда диван брали, я на комод обратила внимание. Видел, комоды в ряд стояли?

— Видел, но не разглядывал.

— Там один был очень симпатичный. Небольшой вроде, но вместительный — ящики глубокие. Всего за четыре триста. У нас ещё семьсот рублей останется.

— Ничего у нас не останется: машину пора заправлять. Хоть и близко на работу ездить, а совсем без бензина не обойтись. Вот поедем за комодом, заправим бензина полный бак…

— Ну и ладно, — легко согласилась Ирина. — Не останется и не надо. На еду у нас деньги есть, а комод купим и от коробок на полу избавимся. Посуда пока и на окнах постоит. С получки купим небольшой навесной шкафчик.

— Не надо нам ничего покупать. Я на работе договорился. Мне обрезки досок отдадут. Как раз на пару полок хватит. Шеф сам предложил. У него сушилка есть. Вот оттуда и даст, а полку я и сам смогу сделать.

— Ну и замечательно. Идем спать или ещё погуляем?

— Погуляем немножко. Фонари у дороги горят, красота!

Валентин подал жене куртку, оделся сам, вышли, замок на дверь вешать не стали.

— Соседи у нас далеко, Татьяна Павловна не в счёт, потому что мы в другую сторону идём, — сказала Ирина, беря мужа под руку, — дорога пустынная, от кого тут закрываться? Походим туда-сюда немного…

— Да-а, тишина… — подтвердил Валентин. Снег сочно похрустывал под ногами, мелкие снежинки кружились в свете фонаря. — Хорошо!

— А я вот думаю, что интересного в ночных клубах, казино и прочих городских увеселительных заведениях? — на Ирину иногда находило, и она любила пофилософствовать «за жизнь». — Вот такая прогулка под густым вечерним небом — это же куда приятнее для человека.

Валентин усмехнулся:

— Пожалуй, для глубокого урбаниста такое времяпрепровождение смерти подобно.

— Может, я за это и не люблю фантастику, хоррор и прочее подобное, что там всё какое-то извращенное. Знаешь, — оживилась Ирина, — я где-то недавно мельком прочитала, что шизофрения захватывает человечество. Ты как думаешь: войны тоже шизофреники планируют и насаждают людям? А про экологию?! Твердим и твердим, а землю всю уродуем и уродуем. Никто не хочет заниматься органическим земледелием, и не фермы нормальные строим, а комплексы — концлагеря для животных. На ядовитых продуктах разве может вырасти здоровое общество?

— Ну, вот мы с тобой и займёмся весной органическим земледелием на своём участке. Ты хоть знаешь, что это такое?

— Ага, — радостно кивнула мужу в ответ Ирина, — я уже весь интернет перелопатила и теперь журналы штурмую! Знаешь, как подковалась?! Сама себе завидую!

— Ну, флаг тебе в руки! Штурмовик ты мой, — рассмеялся Валентин и обнял жену покрепче. — Поворачиваем к дому?

— Поворачиваем.

Они развернулись со смехом и прибавили шагу.

— Идём назад быстрее, потому что в дом, а не из дома, — прокомментировал Валентин, и Ирина снова рассмеялась. — Я после ночной за утро не высыпаюсь, так что просто с ног валюсь.

— А ты заметил, как много мы стали тут смеяться?

— Заметил.

— Это хорошо.

— Согласен.

А утром они поехали за комодом, заодно и продуктами закупились. В это воскресенье у них совпал выходной. И это было просто замечательно: ходить по магазинам без спешки, выбирать то, что понравится, что нужно, обсуждать в полголоса брать или не брать, смотреть, как наполняется корзина и радоваться, что денег хватит на всё.

Белого цвета, простенький, но достаточно вместительный, комод стоял у самой стены в дальнем углу магазина. Ирина облегчённо выдохнула:

— Дождался нас!

Пока привезли, пока Ирина разбирала и укладывала вещи, подошло и время обеда.

— Давай кофе с бутербродами выпьем, — предложила Ирина, складывая последнюю футболку, — а то у меня уже в животе бурчит, пока я там ещё что-нибудь приготовлю?!

— Сделай пару горячих бутербродов, — отозвался Валентин, умываясь и фыркая, как морж. — Помнишь, ты как-то картошку тёрла, смешивала с яйцом, солью, намазывала на батон и обжаривала?

— Ага. Сделаю. Ещё и кабачка потру, не все съели. И сыром посыплю.

Валентин нетерпеливо ёрзал за столом, пока Ирина готовила и обжаривала бутерброды.

— Ой, я оголодал за всей этой беготнёй. Слюной подавлюсь! Какие запахи!

Ирина сняла со сковородки первую партию, подала на стол, и Валентин схватил самый верхний:

— Блин! Обжигает! — он перебросил бутерброд из рук в руки, подул на него и жадно откусил сразу половину. — М-м-м… как вкусно! Обалдеть!

— Точно! — рассмеялась Ирина. — Уставшему и голодному даже хлеб — деликатес!

Она нажарила целую кучу бутербродов, но на тарелке осталась только пара.

— Не могу больше! — Валентин отвалился на спинку дивана и похлопал себя по животу. — Вот это перекусил, называется! Как клоп распух, который вволю кровушки насосался.

— Да ну тебя! — отмахнулась Ирина. — Что за сравнения?

— Надо полежать, — Валентин повалился на бок, подтянул ноги на диван. — Кайф!

К вечеру этого же дня Ирина решила заговорить о курах. После разговора с подругой мысль завести кур прочно засела в её голове. Она даже пищевые отходы, которых, правда, было немного, не выбрасывала.

Во дворе нашлась большая, литра на четыре, старая эмалированная кастрюля, помятая, с отбитой местами эмалью, поржавевшая, но не дырявая. Её-то Ирина и приспособила для складирования очисток и объедков. Когда кастрюля заполнилась, для этих же целей было отрыто за сараем старое ведро, а потом в ход пошли пакеты и пакетики.

Они осматривали заброшенную баню и решали, что с ней делать. После детального осмотра стало ясно, что использовать строение как баню уже не получится. Момент был подходящим, и Ирина задумчиво произнесла:

— Были бы куры, они бы здесь пожили какое-то время. Пару лет, например.

— Для кур сойдет, — легкомысленно согласился Валентин, и Ирина тут же предложила:

— Купим?

— Кого?

— Кур!

Валентин задумался:

— Снова расходы… Мы и так едва выкручиваемся…

— Сейчас зима. Не сезон. Я в инете видела, за полцены продают восемь кур и петушка. Всего за две тысячи!

Валентин мгновенно произвёл в уме расчёты и выдал:

— Точно. Летом на рынке по четыреста пятьдесят за голову просили. Помнишь, мы мимо шли, а бабулька цену спрашивала?

— Помню. Поэтому и говорю, что дешево.

— А далеко?

— Двадцать километров всего от нас.

— Звони. Берем. Зерна можно пока килограммов десять купить, а там видно будет. Мне напарник мой предложил смену за него отработать. Деньги вперед. Хочет к родственникам куда-то съездить. Я согласился, так что на той неделе у меня сутки через сутки получатся. И лишняя тысяча с половиной образуется.

Уже поздно вечером привезли кур и петуха, выпустили в сарай, и тот сразу ожил.

— Завтра опилок привезу побольше, — сказал Валентин, по-хозяйски оглядывая своё маленькое копошащееся хозяйство. Немного опилок и стружек он наскрёб у себя и насыпал курам. Они огляделись и тут же стали рыть лапками подстилку. Ирина пришла в умиление, потому что куры подошли к миске с мешанкой, которую она им поставила до отъезда, и принялись с аппетитом её поедать:

— Ты посмотри, как у себя дома! Клюют и клюют!

— А они и дома! — улыбнулся Валентин. — Пошли и мы ужинать. Гнездо из старого ящика попозже приспособлю.

Татьяна Павловна не скрывала восторга:

— Вышла утром на крыльцо, слышу, с вашей стороны петушок поёт, кукарекает! Да так задорно! Ох, давненько в нашем краю петушиного пения не слыхать было. Были когда-то курочки на соседней улице, так всех лиса перетаскала. А у вас много ли птичек?

Ирина зашла к милой старушке ближе к полудню справиться о здоровье. Татьяна Павловна сразу усадила её за стол, налила обеим чаю и поставила вазочку с конфетами.

И вот сейчас они мило беседовали, прихлебывая чаёк и наслаждаясь отдыхом и обществом друг друга. Конечно, разговор быстро перекинулся на кур.

— Восемь курочек и петушок.

— Несутся уже?

— Да. Мы несушек купили.

— Будет лишнее яйцо, приноси, куплю с удовольствием. И мне хорошо, и вам деньги курочкам на корма пригодятся.

— Спасибо, Татьяна Павловна. Побегу я. Дел полно.

— Ох, дела у вас ещё долго не кончатся.

— Ничего. Справимся.

Ирина улыбнулась и направилась к выходу.

— А постой-ка немного.

Татьяна Павловна шустро метнулась в коридор. Ирина вышла следом. Соседка шуршала в кладовой пакетами, гремела тарелками. Ирина ждала.

Татьяна Павловна вынесла из кладовой большой полиэтиленовый пакет с ручками.

— Тут я крупу старую собрала, хлеб черствый и картошку вареную. Наварила вчера как на армию, а есть и не захотелось. Вот курочки и съедят. Я всё на помойку выношу, в конец огорода, так ко мне кабаны дикие стали захаживать. Страшно. Хрюкают громко, дерутся. Ну их. Лучше пусть курочки съедят.

— Спасибо. Яиц соберу, принесу вам.

— Только имей в виду: я бесплатно не возьму. Отходы заберешь, меня выручишь. Это мне услуга, поняла?

— Поняла. Вы уж тогда и очистки не выбрасывайте картофельные… и вообще… овощные. Я курам их варю. Они с удовольствием едят.

— Замечательно. Договорились.

— До завтра, Татьяна Павловна!

— До завтра, Иринушка! И завтра приходи с ведерком литров на пять. У меня немного картошки осталось совсем мелкой, заберешь, курам сваришь. Потом, как в подвал полезу снова за картошкой, ещё переберу.

— Спасибо!

Ирина шла домой и улыбалась. Повезло им с соседкой. Одна у них соседка, и та — человек замечательный.

Куры оживили двор. Звонкий голос петуха разгонял темноту и мрак, возвещая громко о том, что деревня ещё жива. Ирина жила затворницей, так что куры и тут пришлись кстати. Сидение за компьютером отнимало много сил, и Ирина с радостью бегала в сарай. Тут тебе и разминка, и смена впечатлений, и яичница на ужин.

Валентин с утра уехал на работу. Ирина покончила с уроками, выпила чашку горячего чая и решила позвонить подруге.

— Привет, Наташ! Говорить можешь?

— Привет! Могу, но недолго. А чего стряслось?

— Ничего не стряслось. Хочу, чтобы ты стихотворение одно послушала.

— Хочешь, так послушаю, — рассмеялась Наталья. — А кто автор?

— Ты сначала послушай.

— Ладно. Заинтриговала. Давай — читай…

Ирина, стараясь не торопиться и четко произносить слова, начала читать «Я томик Пушкина в немеющей руке…».

Когда она закончила, Наталья спросила коротко:

— Чьё?

— Ну, как тебе… понравилось?

— Хорошо написано. Кто автор — то? Местный? Где откопала? Не встречала я такого стиха, хотя много читаю, за новинками слежу.

— Наверное, я…

— Ну ты даёшь, подруга! Что значит твоё «наверное»?! — Ирина даже сквозь эфир увидела, как развеселилась Наталья. — Ты сама писала? Или списывала?

— Писала — сама. Но, понимаешь, звучало оно у меня в голове так, как будто кто-то диктует…

— Это, дорогая моя, и называется вдохновением! Уж если оно посетило, то результат обеспечен. Можешь поверить, по себе знаю.

— Ты-то знаешь, а я — то тут при чём?

— А мы теперь с тобой как шерочка с машерочкой: я статейки кропаю, рассказики всякие, а ты — стишки. Обе — творческие личности.

— Ой, да ладно тебе. Вечно на тебя хиханьки не вовремя нападают.

— Почему не вовремя?! Я радуюсь, что нашего полку, то бишь, пишущей братии, прибыло!

— Нашла чему радоваться?! И без меня писак полно.

— Отставить разговорчики! — Наталья резко перешла на серьезный тон. — Ир, записывай всё, что тебе твой голос диктовать будет. Потом разберемся. А сейчас — извини. Я на работе. Пока — пока.

— Пока.

Ирина положила телефон и посмотрела в окно. На улице стемнело, а она и не заметила. На неё вдруг навалилась усталость, а диван был совсем рядом. Ирина прилегла и закрыла глаза. Конечно, она станет записывать, если что-нибудь ещё придет ей в голову.

Да! Она забыла рассказать подруге про Пушкин — камень! А ведь звонила именно за этим. Вот пустая голова! Ну ничего. Перезвонит позже, когда Наталья придет с работы.

Веки Ирины стали наливаться тяжестью, когда она вдруг услышала шаги в соседней комнате.

Кто-то пришел, — устало промелькнуло в уже полуотключившемся мозгу, но сил не было даже пошевелиться.

Кто может прийти в ту комнату?! Ведь там нет выхода на улицу?! Ирина вскочила, словно подброшенная вверх внезапно разогнувшейся пружиной.

Прислушалась. В доме царила тишина. Пол не скрипел, даже мухи не жужжали.

Наверное, я уже уснула и во сне…

Ирина облегченно выдохнула и снова прилегла.

Шаги раздались ближе.

Обострился не только слух, а все чувства, которые только может испытывать человек. Ирине казалось, что она слышит даже кончиками пальцев…

Шаги. Она четко слышит чьи-то шаги. Слабые, чуть шаркающие… почти невесомые… но это точно шаги…

В первой комнате горит свет, а во второй темно, и шаги слышны именно там. Кто там может ходить?! Да ещё так странно?!

Ирину сковал страх. Она не могла шевельнуться, превратившись в одно большое ухо. Ей показалось, что она видит это огромное ухо, в которое мелкими букашками забегают звуки. Она хихикнула, и наваждение спало… Она снова обрела способность двигаться.

Я не страдаю галлюцинациями! Или это от усталости?! Семь уроков в день — это многовато…

Ирина села на диване и сжала виски руками.

— Кто там?! — негромко крикнула она в пустоту и взяла с окна кухонный нож, как будто он мог чем-то помочь.

В ответ — абсолютная тишина. И никаких шагов.

— Вот, дурочка! — Ирина заговорила вслух, чтобы изгнать из дома вязкую, могильную тишину, которая вдруг показалась ей враждебной. — Надо просто включить музыку на ноутбуке. И всё!

Она встала, подошла к двери во вторую половину дома, распахнула её и вгляделась в сумрак комнаты.

Конечно, там никого не было.

Ирина нашарила рукой выключатель и зажгла свет. Как хорошо, что электричество можно включить прямо с порога, не входя в комнату!

При ярком свете все страхи сразу испарились, словно их и не было. Ирина включила музыку и стала протирать пыль, которая в старом доме бралась неизвестно откуда. Когда человек занят физическим трудом, ему не до выдуманных страхов.

Наталья сама позвонила перед сном, в ту минуту, когда Ирина стояла с телефоном в руке и раздумывала — звонить или ещё рано.

— Ну что у тебя? Пишется? — подруга сразу взяла быка за рога, не делая никаких вступлений.

— Да ну, — отмахнулась Ирина. — Я тебе забыла сказать, что в нашей деревне есть камень, на котором вроде бы сидел сам поэт Александр Сергеевич Пушкин, то ли проезжая в южную ссылку, то ли возвращаясь из неё.

— Ну, не знаю… — усомнилась Наталья. — Как-то не вяжется. Если он мимо проезжал, то когда ему было на камнях рассиживаться? Если б и присел, то кто б это запомнил? У постоялого двора, что ли, камень?

— Нет. Просто у речки. Немного в стороне от деревни.

— И чего б он там бегал? Вокруг деревни?

— Да не знаю я! Просто легенду услышала и тебе сказала. Ты ж сама просила говорить о прошлом. А валун этот тут так и зовут Пушкин-камень. С незапамятных времен зовут.

— Ладно. В инете пороюсь. Потом, когда к тебе выберусь, сходим к камню и обсудим. Мне интересно.

— Да и мне тоже.

— Вот и договорились. Давай там… спокойной ночи! Устала я что-то сегодня, как каторжная.

— И тебе…. Спокойной!

Когда муж был на работе, у Ирины автоматом наступали разгрузочные дни. Ей лень было готовить для одной себя, и есть одной было невкусно, так что она обычно перебивалась чаем и кусочничала, как она это называла.

Но сейчас ей почему-то нестерпимо захотелось есть. Она пожарила яичницу из двух яиц, съела её быстро, не ощущая особого вкуса, и налила большую кружку чаю.

Сидя на диване и прихлебывая чай, Ирина смотрела в темное окно и размышляла о том, как непривычно находиться в доме одной.

В квартире всё же соседи на одной лестничной площадке, за стеной, а здесь — никого.

Вот же странное существо — человек! И с соседями плохо, и без соседей тоже плохо… С соседями — слишком шумно, без соседей — слишком тихо. И как найти золотую середину?!

Раньше, до переезда, Ирина никогда не ночевала дома в одиночестве; ей всегда было неуютно одной, а сегодня — ещё и страшновато. Странные шаги зазвучали в голове, как только она перестала разговаривать по телефону.

Ирина была молодой, современной женщиной и не верила ни в какую чертовщину, но всё равно отчего-то поеживалась и покрывалась мурашками страха, хотя в доме было тепло, тихо и даже уютно, несмотря на явный недостаток мебели.

Она заставила мысли переключиться сначала на кур — как выгодно отличается яйцо домашних курочек от фабричных и по вкусу, и по цвету, и по запаху; потом — на Пушкина. Был он здесь всё-таки или не был?! Завтра непременно поищет сведения в интернете. А сейчас пора спать, потому что с утра опять много уроков и нужно иметь свежую голову…

Расстелив диван, Ирина легла, но свет сразу не выключила, решив, что минут пятнадцать можно и почитать.

Читая, она невольно прислушивалась к звукам дома, но всё было спокойно и уже привычно.

Отложив книжку, Ирина выключила свет и уютно свернулась калачиком под одеялом. Дрёма растеклась по телу…

И вдруг… Ирина подняла голову от подушки. Да, да… Она не ослышалась — в соседней комнате раздались шаги. Там кто-то ходил!

Ирина замерла в неудобной позе. Шаги приближались. Она зажмурилась от страха. И вдруг ей показалось, что шаги замерли у самой кровати. Но как?! Ведь дверь в ту комнату закрыта!

Ирина перестала дышать. Тугой ком страха перекрыл дыхание и отнял голос. Она даже крикнуть не смогла.

В тишине прошелестело:

— И — риш — ка….

Ирина взвизгнула. Вихрем сорвавшись с дивана, она метнулась к выключателю, одновременно выкрикнув:

— Кто здесь?!

Ярко вспыхнул свет, осветив пустую комнату. Ни звука, ни намека на постороннее присутствие.

— Я идиотка, — громко произнесла Ирина, взявшись рукой за горло. — Двери закрыты. Окна закрыты. Я одна. Это просто сон. Глупый, безвредный сон.

В горле пересохло, как будто она только что пересекла пустыню в самые жаркие полуденные часы. Ирина выпила воды прямо из чайника, облилась, вытерла рукой мокрый подбородок и села на диван, закутавшись в одеяло. Что делать она не знала.

Так и уснула под утро с включенным светом и сама не помнила — как.