Белый мышонок, или Приключения души

Светлана Мятлик, 2023

Знал ли Саша Пчёлкин, что поездка в летний лагерь перевернёт его жизнь обычного школьника с ног на голову? Ведь лето – время чудес, и чего только не происходит в ночном лесу накануне Солнцеворота! Любопытного мальчика ждут опасные приключения, встречи с необыкновенными существами, и, конечно, обретение настоящего, верного друга. Съест ли Сашку хитрый и зеленоглазый Овсяный кот? А может, Леший рассердится на него и запутает все тропинки? Или ледяная Марёна навсегда заключит его душу в свой бездонный мешок, и тогда девочка, много лет спящая в подземелье, останется без помощи?… Лес шелестит и вздыхает, и ждёт всех чутких сердцем…

Глава вторая

Ускользнувшая душа

Ночь, на удивление, пришла тёмная и прохладная, как в августе. На небе сверкали зарницы — где-то далеко бушевала гроза. Сашка приоткрыл окно и слушал, как шелестят на ветру кусты и деревья, ветки иногда задевали за подоконник и казалось, что кто-то осторожно касается металлической полоски пальцами, просясь внутрь.

Сашка лежал в своей любимой позе, положив руки за голову, и все думал о тех удивительный вещах, о которых сегодня рассказала ему старая книжка. Неужели всё это выдумки? Неужели всё неправда? И душа-мышка, и лесные духи, и заклинания, и волшебные существа? Он сам, конечно, в жизни ничего такого не видел, но иногда, смотря на простые обыденные вещи — на деревья, цветы, камни, облака, кошек — он чувствовал, что они не так уж просты и понятны, что за внешними привычными декорациями скрываются древние, незнакомые, непостижимые силы. Эх, если бы хоть разок столкнуться нос к носу с чем-то диковинным и необъяснимым, домового хоть увидеть или лешего… Он бы тогда поверил во все чудеса мира, и жизнь стала бы намного интереснее и проще!

Сашка мечтал, мечтал, а сон тихонько щекотал ему нос, забирался в ноздри, баюкал и наполнял тело ленивым теплом. Мысли закрутились в клубочек и потонули в сонной глубине. Сашка спал, сладко посапывая, потом еле слышно хрюкнул и приоткрыл рот.

Если бы Сашка знал, что его желание так скоро исполнится, и он этой же ночью столкнется нос к носу с диковинными вещами и сам станет участником странных, совершенно необъяснимых с научной точки зрения событий! Тем более, что ночь эта была особенная, а в такую ночь с любопытными фантазёрами может произойти всё, что угодно.

Итак, Сашка спал, но его душа — маленькая белая мышка — спать категорически не желала. Еще бы, как можно спать, когда вокруг происходит столько интересного! Ведь Летний Солнцеворот бывает раз в году, а Парк с его веселящимися обитателями так близко — сквозь щель окна слышен их оживленный гомон!

Так вот, когда Сашка хрюкнул и приоткрыл рот, мышонок выскользнул из него на подушку, оттуда на пол, потом по занавеске поднялся на подоконник и шмыгнул через окно в сад. Выглядел беглец, как обычный белый мышонок, только соткан он был из материи тонкой, воздушной, поэтому передвигался намного быстрее и легче. А вот увидеть мышонка могли немногие — ну, разве что очень чувствительные и творческие натуры…

Сашкина душа, пролетев сквозь куст сирени, благополучно приземлилась в траву и теперь сидела на кромке бордюра, таращив от восторга круглые блестящие глазки и поводя розовым носиком. Давненько мышонок не гулял! Много лет сидел взаперти, не имея возможности толком разглядеть всю эту красоту.

А посмотреть было на что. Все небо расцветало яркими всполохами — синими, зелеными, желтыми, алыми, всюду в небе танцевали крылатые огни — то были зарницы, представляющиеся человеческому глазу неуютными и одноцветными. А душа… Она всё видела, слышала и чувствовала. При каждом всполохе небо звенело и тренькало, словно чья-то огромная рука перебирала струны и дергала за язычки колокольчиков.

От стволов лип, уходящих в черноту неба, тоже исходило зеленоватое свечение — это древесницы, жившие в стволах, зажгли свои фонарики-сердца. Мимо торопливо пробежали несколько черных муравьев, и мышонок последовал за ними, ведь муравьи всегда знают, где происходит самое интересное.

Он обогнул жилые домики и очутился на площадке возле главного здания, в центре которой находилась большая роскошная клумба. Сейчас клумба казалась еще роскошнее, потому что цветы на ней переливались, как драгоценные камни, и над каждым бутоном разворачивался странный танец. То духи цветов — крошечные дрожащие звезды — кружились в галантном вальсе с пушистыми ночными бабочками. Внизу, в траве, у стеблей цветов, как на поляне среди миниатюрного леса, водили хоровод звери, насекомые и прочие существа: муравьи, в компанию которых затесался почему-то жук-носорог, лягушки, пара землероек, уж, старый гриб с обломанной шляпкой, и, что уж совсем непонятно, потерянный кем-то из девчонок пупсик, стыдливо прикрывшийся кленовым листом. Два воробья и белка отбивали ритм лапками, прыгая по камушкам, окаймлявшим клумбу.

Мышонок радостно пискнул, и хоровод расступился, впуская в круг еще одного танцора. А Сашка спал, повернувшись на бок, и счастливо улыбался во сне.

Пока Сашкина душа танцевала на цветочной клумбе и ловила чутким носиком сладкие ароматы ночи, в комнате происходило вот что.

— Паш, а Паш, спишь что ли? — прошептал Васька Чернобровкин, приподнимаясь на подушке.

— Нет, не сплю, — просипел в ответ Пашка. — Заснешь тут. Этот вон сопит, молнии сверкают, деревья шумят… И еще за ужином объелся.

— Паш, — Васька сел в кровати, свесив вниз тонкие белые ноги, — Давай Пчелу разыграем!

— Раскрасим, что ли?

— Ну да. Как Бублика в прошлом году. Ну, пастой зубной морду намажем, чтоб как привидение стал!

— Давай! Но только он проснется…

— Не, мы осторожно.

Васька соскользнул с кровати и на цыпочках пробрался к умывальнику. Нащупав в стакане тюбик зубной пасты, он подошел к Сашке и опустился на колени, чтобы удобнее было мазать. Сашка спал как раз напротив окна, и его лицо хорошо освещалось зарницами и желтым фонарем во дворе.

— Вон, как дрыхнет, и еще улыбается, — проворчал Васька размазывая пальцем душистую массу по Сашкиному лбу и щекам. — Небось, что-нибудь интересное снится!

— Давай осторожнее, — заворчал Пашка. — Еще разбудишь!

Спящему, и вправду, стало щекотно, он дернул головой и причмокнул губами.

Где-то на большой клумбе мышонок почувствовал, что пора возвращаться. Он попрощался с новыми знакомыми и шмыгнул в траву.

— Ну, вот, — сказал Васька, закончив работу, — теперь он настоящий монстр! Еще паста какая-то зеленая попалась… Фу, гадость! Небось, испугается, когда к зеркалу подойдет!

Васька вернул тюбик на место, сполоснул руки и нырнул под одеяло.

— Ну, всё, Паш, теперь и спать можно, — сонно и довольно промямлил он и, действительно, тут же заснул. И Пашка заснул. И вся комната наполнилась сладким детским сопением.

А мышонок как раз в это время карабкался по веткам сирени к нужному окну. Вот и подоконник. Маленькие лапки неслышно несут его вперед. С подоконник на тумбочку, мимо книжек и пакета с пряниками, с тумбочки на подушку, с подушки… Ох… Мышонок даже пискнул от нежданного ужаса. На подушке лежала чужая, страшная голова! Голова отвратительно ухмылялась белесыми губами и плотоядно причмокивала во сне, кожа на ее зеленоватом лбу натянулась, надо лбом торчали в разные стороны тонкие остренькие волосинки (Васька не поленился и даже чёлку Сашке пастой вымазал).

Мышонок задрожал, как замерзший осиновый листик, заметался по подушке, потом вскарабкался обратно на подоконник и выпрыгнул из окна. Не узнал он Сашку, не узнал…

Ах, если бы мальчишки догадывались об истинном положении вещей, разве бы они осмелились раскрасить Сашкину физиономию? Если бы они понимали, что душа, не узнавшая своего тела, может испугаться, растеряться и навеки его покинуть? А иногда, и вовсе позабыть, кто она и чья…

Вот и наш мышонок, свалившись обратно под сирень, посидел там с минуту-другую, подрожал, да и забыл, что он — Сашкина душа. А почувствовал себя обыкновенным мышонком — маленьким, юрким и свободным. Всё вокруг было ему знакомо, только вот непонятно, откуда… Сначала новые ощущения немножко его тревожили, но потом, подняв мордочку к небу и поведя розовым ушком, мышонок решил, что жизнь прекрасна, что свобода прекрасна, и что теперь ему можно гулять по свету, сколько захочется.

Он прислушался к веселому гомону, шепоту, писку, несущимся со всех сторон, и вдруг услышал голос Леса, зовущего его с другого берега реки. Лес аукал, охал, ухал, куковал, смеялся, верещал, фыркал, — словом, всячески заманивал мышонка в свою кишащую невидимой жизнью чащу.

Мышонок улыбнулся, блеснув двумя длинными зубками, и устремился к Овражку.