Сказочница

Светлана Гусева

Представьте, что написанное вами – реально. Интересно? Страшно?Недостаточно страшно.Главная героиня Лара мечтает о прежней жизни – до исчезновения мужа, до неприятностей на работе, и главное – до того, как стала сочинять сказки, чьи герои оживают помимо ее воли.Пытаясь вернуть все «как было», она привлекает внимание тех, кто жаждет уничтожить ее дар, и тех, для кого в ней – последняя надежда на чудо. Ведь именно от ее выбора будет зависеть судьба всего магического Петербурга.

Глава 13. Ключ от мансарды

Лара в отчаянии дергала на себя ручку, которая и без того держалась скорее на честном слове. Крот попытался еще раз ударить в дверь плечом, потом оставил попытки и метнулся к балкону.

— Куда ты? Только не…

— Впервые жалею, что я не руфер, — пробормотал парень, притормаживая у балконной двери. — Даже не уверен, что на него вообще можно попасть.

Лара осторожно подошла к нему, гадая, выдержат ли пыльные доски выдержат ее вес, или провалятся, утащив в бездну. Окна мансарды выходили на Гороховую. Лучше бы она осталась внизу, тем более…

— Смотри, снова он! — Крот дернул ее за рукав так, что Лара оступилась на узкой доске и едва не упала вниз. По улице, двигаясь в сторону Александровского сада, шел мужчина в легком развевающемся плаще и широкополой шляпе. — Не похож на сотрудника посольства, да и на полицейского не тянет. А разговаривал так, словно большая шишка.

Странный субъект действительно двигался быстро, сунув руки в карманы, и ни разу не оглянулся на здание.

— Ты тоже думаешь, что это он нас запер?

— Уверен, — мрачно ответил парень и вернулся к двери. — В сети должно быть пособие, как открыть такой замок с помощью отмычки.

— А у тебя есть отмычка? — приободрилась Лара.

Крот пожал плечами и выразительно оглянулся. Она совершенно не разделяла его оптимизма — куча строительного хлама совершенно необязательно таила в себе что-то полезное. Парень уселся прямо на пол, снял очки и несколько раз нажал пальцем на дужку. По стеклам побежали строчки.

— Что это? Странные очки…

— А с какой стати я бы носил обычные? — презрительно буркнул Крот, водя пальцем по стеклам, словно по экрану. — Я не слепой.

Он направил очки прямо на дверь и нажал в другом месте. Раздался едва слышимый клик, словно щелкнул затвор невидимого фотоаппарата.

— Отправлю приятелям, — пояснил он, видя Ларино недоумение. — Вместе быстрее найдем. Сейчас загружу сеть…

— Твои очки могут выходить в сеть?

Теперь уже он посмотрел на нее с легким недоумением.

— Ты никогда не слышала про Гугл Глас?

Лара помотала головой, внезапно чувствуя себя очень старой. Крот снисходительно пояснил:

— Это очки, которые могут фотографировать, искать в интернете, да много чего могут. На самом деле Гугл-Глас — это лишь вторая версия, полное говно. Эти — уже новое поколение, пока не для открытой продажи. Мы возились с ними кучу времени, прежде чем получилась нормальная вещь. Даже стекла пришлось заменить.

Он заметил, что Лара слушает вполуха и оборвал лекцию.

— Да, они умеют выходить в сеть.

— А почему мы просто не позвоним в службу спасения? — она вытащила телефон из сумочки. — Или они обязательно расскажут полиции? Но ведь мы ничего не сделали, только поднялись по лестнице?

— И сныкались от копов, — возразил Крот. — И через стенку посольство. Что полиция подумает, а?

— Тогда я согласна на балкон! — выпалила Лара. — Я не хочу сидеть тут, словно… словно в плохом ужастике!

— Ты что, боишься? — Крот посмотрел на нее с едва заметным презрением. — Ну посидим немного, ребята скоро напишут, как разобраться с этой штукой. Ну или если не получится, начнем сверху охраннику в будке кричать.

Лара едва не шагнула к окну, чтобы начать кричать немедленно.

— Но в таком случае это минимум арест, думаю — меланхолично заметил Крот. — Мы же вроде нелегально перешли границу дружественного государства, почти.

Арест? Лара отшатнулась от окна к перегородке. Томагавк ее в жизни на порог школы не пустит после такого.

Нетерпеливо выхаживая из угла в угол, она с завистью косилась на Крота, который все так же сидел, надев обратно очки, и ждал.

Когда-то в мансарде было райское местечко. Если высунуться, с балкона виднелся шпиль Адмиралтейства. Лара расстелила пару бумажных платков и аккуратно уселась на кучу хлама, увенчанную двумя досками. В ее воображении у окна появился патефон и что-то проникновенно пел Вертинский, в комнату, весьма скромную по размеру, уместилась софа в турецком стиле, с небрежно брошенным шелковым халатом и тапочками с загнутыми носами. На балконе — никаких гнилых досок, только натертые воском половицы — стояло глубокое кресло, в которое можно забраться с ногами и курить тонкую дамскую сигару с длинным черным мундштуком. На полу лежал широкий персидский ковер, по которому мягкими лапами неслышно передвигался огромный пушистый котяра…

— Вот хрень! — тихо выругался Крот, вставая на ноги и снимая очки. — Коммандос пишут, это будет не так-то легко.

— Почему?

— Потому что они не смогли найти даже тип этого замка. Те, что похожи, не должны запираться совсем.

— Но ведь нас заперли! — Лара разозлилась. — А мы не слышали ни звука!

Парень кивнул, сосредоточенно водя пальцем по стеклам.

— Прислали пару фотографий универсальных отмычек. Должны открыть все что угодно. У тебя шпилька есть? Или скрепка?

Лара хмыкнула, пальцем показывая на стянутые в простой хвост волосы. Откуда у нее шпильки? Не свадьба все-таки.

Крот сосредоточенно рылся в рюкзаке. Скрепку он все-таки отыскал, разогнул и начал ковыряться в замке, то и дело сверяясь с инструкцией в очках.

— Зачем тебе очки, если можно купить простой планшет?

— Зачем мне простой планшет, который при желании всегда могут отобрать? — возразил Крот. — Очки выглядят безобидно. Удобно и не вызывает подозрений.

— У кого?

— У всех.

Он пожал плечами и продолжил возиться с замком.

— Взломщиком не становятся, прочтя пару статей в Википедии.

Пожалуй, это прозвучало резче, чем Ларе того хотелось. Но она не могла сдержать досаду — не на Крота, а в первую очередь на саму себя, влипнувшую так по-дурацки. В полицию не позвонишь, знакомым тоже. Маме? Эта мысль вызвала только дрожь. Она должна что-то сделать, из них двоих она — взрослая, а вместо этого решения принимает странный парень, который уверен, что ничего сверхъестественного не существует, а взламывать замки можно и по инструкции.

— Хочешь сама попробовать? — огрызнулся Крот не поворачиваясь. — Маникюр испортишь, смотри.

— Со взрослыми так не разговаривают!

— Это ты так решила?

Отлично. Лара надулась и села обратно на вытертое место. Сопляк, недомерок, она в школе таких…

В школу она не вернется, если этот сопляк не взломает дверь. Лара засунула гордость куда подальше и промолчала, сделав вид, что копается в сумочке.

Хотя что такого могло ей понадобиться прямо сейчас?

Наконец, она достала записную книжку и ручку. Можно попробовать…

Мансарда снова наполнилась звуками патефона и мягким баритоном Вертинского. Игла с легким шипением скользила по пластинке, с каждым оборотом приближаясь к центру. За окном шумела гроза, но сквозь облака уже просвечивало настойчивое июньское солнце.

— Тебе следовало предупредить о визите, — прошипел кот Огюстен, легко царапая коготками поверхность дорогого ковра. — Ты же знаешь, я метеозависим.

— Ты зависишь только от собственной лени и желудка, приятель, — на перилах балкона, важно покачиваясь при каждом шаге, расхаживал огромный черный грач. — Благодаря первому я до сих пор жив вопреки второму.

— Ты скоро догонишь меня своими философствованиями, — Огюстен мурлыкнул и прыгнул на софу.

— Дурное дело нехитрое, — грач лукаво прищурился. — Как поживает твоя хозяйка, прекрасная мадемуазель Лулу?

Огюстен зашипел, топорща усы и оскалившись. Грач от неожиданности вспорхнул с балкона и сделал небольшой тур над крышей, после чего осторожно вернулся на прежнее место, убедившись, что приятель успокоился.

— Теперь она уже не мадемуазель, — вылизывая переднюю лапу пробурчал Огюстен. — Теперь говорят «гражданка». Или «товарищ». Ну как можно называть женщину товарищем? Не говоря уже об известном оксюмороне, который тут совершенно неуместен, это как минимум грубо.

Он принялся за вторую лапу.

— Ну и она теперь не Лулу, в довершение всех бед. Товарищ Пономарева, не больше — не меньше. Каково, а?

Грач чихнул, прикрываясь крылом, но кот все равно расслышал едва заметный смешок, который тот пытался скрыть.

— Смейся, смейся. Ждем выселения со дня на день. Слишком шикарные апартаменты, знаешь ли. А старухи напротив, — кот прошипел что-то совершенно нецензурное, — а старухи, между прочим, раздувают слухи.

— Ты про крышу?

— Да нет, это старая песня, — отмахнулся кот. — Исполняет желания, все такое. Думаю, еще лет пятьдесят о ней никто и не вспомнит. Удачная байка, но прожила недолго.

— Тогда о чем они могут говорить? — недоумевал грач.

— О сокровищах, разумеется. О царских сокровищах. Видишь ли, мы тут в двух шагах от дворца, если ты заметил пролетая. И страховое общество, что под нами, прямо скажем, не бедствовало десять лет, нет-с.

Когда Огюстен злился, он начинал говорить, словно придворные, которые в свое время весьма активно навещали мадемуазель Лулу по делам, несомненно, государственной важности.

— Они надеются, что чекисты придут ломать стены?

Кот снова зашипел.

— Тише ты, не каркай! Чекисты если приходят, то сами не уходят — слышал поговорку? Накличешь сейчас! Но могут и не чекисты, оборванцев много шастает. Поэтому, мой друг, — Огюстен сделал выразительную паузу, — я и обратился к тебе с той маленькой просьбой.

— Маленькой? — грач возмущенно махнул крыльями. — Сам просишь почти невозможного, а после этого называешь вороной! Я тебе не подвальная крыса, Огюстен!

Кот лениво спрыгнул с дивана и прошелся вдоль балконной двери, топорща усы и выгибая спину. Наконец, демонстрация величия ему наскучила.

— Я никогда не называл тебя крысой, приятель. Так ты смог разузнать о ключе?

Настал черед грача торжествовать. Он снова сделал круг, на этот раз до дома напротив и обратно. Старух он не увидел, поэтому на бреющем полете вернулся на балкон к нетерпеливо водившему хвостом по полу Огюсту.

— Я сделал кое-что получше, приятель. Но ты задолжал мне объяснение.

Левой лапой грач придерживал тоненький шнурок, на котором болтался тяжелый ключ с красивой резной головкой. Огюстен подпрыгнул.

— Мяу! Скорее, давай его сюда.

Грач легко вспорхнул с балконной решетки.

— Э, нет, приятель. Сначала объяснения. Если не сокровища, то что? Зачем тебе и твоей хозяйке так нужно запереть эту комнатушку? Чтобы патефон не украли? Я же вижу, она собралась дать деру. Вон, за ширмой, чемоданчик виднеется. А ты как же, бедняжка? Не в подвал же к крысам? Возьмет с собой бедолагу, не иначе. Хотя породистый кот в багаже — это улика, понимаешь ли. Может выдать, побирушкой уже не прикинешься.

Огюстен только скалил зубы и шипел.

— Давай выкладывай, — подначивал грач, с каждым кругом забираясь все дальше от балкона. — Что такого секретного в этой мансарде? Вы уже не вернетесь сюда.

— Чекистам недолго осталось, — проворчал Огюстен.

— Даже если так, — покачал крыльями грач. — Даже если так, мой пушистый друг. Тебе этой каморки уже не видать. Давай облегчи душу. Чекистам я тебя не сдам, толку мне с них?

Кот немигающим взглядом следил за ключом. Потом широко зевнул, продемонстрировав длинный розовый язык, и облизнулся.

— Изволь, — промурлыкал он, прыгая обратно на софу. — Только на улицу я кричать не буду и не проси.

Грач спикировал на спинку кресла, стоявшего на балконе. Огюстен свернулся калачиком прямо на шелковом халате и начал рассказ:

— Этот ключ никто никогда не должен найти, мой друг. Мы запрем эту мансарду и увезем его с собой в Европу. Так надо, потому что так велит здравый смысл и банальная предосторожность.

— Вы не хотите передать его кому-то? — непонимающе моргнул грач.

— Конечно же, нет! — Огюстен возмущенно выпустил когти и тут же спрятал. — Тайна этой мансарды должна быть похоронена вместе с нами.

— С на… — начал было грач, но договорить не успел.

Белый пушистый ком в один прыжок преодолел расстояние, разделявшее софу и кресло. Огюстен давно натренировал это движение — Лулу хохотала, как безумная, когда он приземлялся на шею очередному поклоннику, вышедшему на балкон выпить чашечку кофе.

Ключ на шнурке приземлился на обитый железом порог балкона и со звоном отскочил вглубь комнаты

…прямо в руки Ларе. Она ахнула, немедленно накрыв его записной книжкой.

Крот, уставший возиться с дверью, сидел у порога, бездумно дергая молнию на рюкзаке. Ее испуг заставил его поднять голову.

Лара выдернула исписанные листы и разорвала на мелкие кусочки, но ключ, крепко зажатый в ладони, никуда не исчез. Этого не могло быть на самом деле! Нельзя вот так взять и заставить вещь появиться из ниоткуда! Портал в прошлое? Она чуть не засмеялась в голос. Да ведь не было никогда мадемуазель Лулу, и кота не было, и грача. Она их только что выдумала, очередная версия сказки о Колобке, ничего другого. Но ключ был у нее в руке, и если она придумала, что он должен подходить к замку…

— Попробуй вот это, — она протянула парню находку. — Может, подойдет.

Крот вытаращился на нее, подскочил и буквально вырвал ключ из руки.

— Откуда это? Как? — он пробормотал что-то себе под нос и кинулся к двери.

Разумеется, ключ подошел. Крот развернулся и непонимающе уставился на нее.

— Нашла в куче мусора, — Лара постаралась, чтобы ее голос звучал как можно естественнее. — Просто водила рукой от скуки. Мы идем или как?

Они торопливо сбежали по лестнице, на этот раз не задерживаясь, чтобы разглядеть лепнину или потолки. Спускаясь следом за Кротом, Лара снова и снова пыталась придумать разумное объяснение. Может быть, она на самом деле задела какую-то доску ногой, а там оказался ключ? Или…

Но ведь он упал ей прямо в ладонь, сверху. Не с потолка же? Так не бывает. Будь желания материальны… она ведь хотела, чтобы дверь открылась. И чтобы они выбрались из ловушки. Но ничего не произошло, пока…

Ничего не произошло, пока она не села писать очередную дурацкую сказку! Что же с ней такое?! К горлу подступил ком, но они уже выбрались на улицу, и Лара торопливо смахнула подступившие слезы. Все-таки взрослая из них двоих она, а значит плакать неуместно. Пусть все, что случилось, будет последним плохим событием на сегодня.

В сумочке настойчиво завибрировал телефон.