Измена. Предатели вне игры

Саяна Горская (2024)

— Мне… Мне очень больно. Вот здесь. — Соня резко отстраняется. Кладёт ладонь на свою грудь в районе сердца. — А ты только больней делаешь. Отпусти, пожалуйста. Я не могу. Лёш, я ведь так тебя люблю, что готова даже это простить. Соня громко всхлипывает. Утыкается мокрым лицом в ладони. — Сонечка, я… — Но я, Высоцкий, себя никогда не прощу, если так поступлю. — Выдавливает она через слёзы. — Я себя уважать перестану. Поэтому оставь меня, пожалуйста. Отступаю. Шаг между нами оборачивается расстоянием в тысячи километров. Соня совсем рядом, но слишком далеко. Она будто уже не моя.

Глава 2

Соня.

Лёша продолжает строить из себя дурака. Выгибает вопросительно бровь, трёт глаза. На его лице отпечаток вчерашних празднований победы.

Хорошо погуляли, да?

— Сонь, а ты чего приехала?

Да я уже не знаю…

— На день рождения.

Вдох. Выдох.

Ещё вдох.

Давай, Сонь, вспоминай, как это делается!

— Ты же говорила, у тебя много работы? — Его голос удивительно спокоен. Потрясающее умение себя контролировать…

— Успела. Доделать. — Выталкиваю слова между короткими вздохами.

— А почему не сказала, что прилетишь?

— Да. Надо было сказать… Я не знала, что у тебя…такие планы.

Забавно, как мы оба игнорируем здоровенного слона в комнате.

— Сонь, ты бледная. Иди ко мне. — Ровно произносит он. Хлопает по постели рядом. — Давай. Что случилось? Кто обидел мою малышку?

Я стараюсь отфильтровать эмоции. Не даю пробиться отчаянию и боли, а действую, как раненое животное, — на инстинктах. Надеюсь лишь на то, что это поможет мне не расплакаться сейчас. Что может быть унизительней, чем плакать у постели мужа, в которой он любил другую женщину?

Все мои надежды, мои планы на будущее, мои мечты о большой крепкой семье идут лесом.

Одним бессмысленным трахом Лёша разрушил то, что мы кропотливо строили несколько лет.

А может, это не первый раз? Может, я такая набитая дура, что из-за розовых очков не замечала раньше его походов налево?

К горлу подкатывает тошнота. Хочется согнуться пополам от боли, словно мне дали под дых.

— Высоцкий, ты, может, хотя бы познакомишь нас? — Киваю на спящую девицу.

Лёша медленно поворачивает голову назад. Вздрагивает, когда напарывается взглядом на неё. Снова поворачивается ко мне с выражением ужаса на лице.

Пару секунд просто открывает и закрывает рот, как рыба, выброшенная на сушу.

— Сонь, я сейчас всё объясню!

— Давай, Высоцкий, объясняй. Придётся поднапрячься, задачка не из лёгких.

— Сонь, я… — Он рывком садится на постели. Массирует виски. — Я ни хрена не помню из вчерашнего, но я тебе не изменял!

— Не помнишь или не изменял?

— Такое трудно забыть!

— Но остальное забыл?!

Он в замешательстве оглядывается по сторонам, словно ждёт откуда-то подсказки.

Я очень хочу, чтобы он сказал мне сейчас, что уверен. Что это какая-то ошибка, и девица просто перепутала номера. Но нужно быть последней дурой, чтобы в такое поверить!

Из коридора доносится нестройный хор голосов.

— С днём рождения, кэп! С днём рождения, кэп! — Целая волейбольная команда вваливается дружной гурьбой в Лешин номер.

Можно ли оказаться в ситуации ужасней, чем эта?

Публичное унижение, супер!

— С днём рождения, кэ-а-о… — Голоса парней затухают, превращаясь в кашу из возгласов и вздохов лёгкого шока.

Все резко замолкают. Для полной неловкости не достаёт лишь стрекота сверчков.

За моей спиной четырнадцать мужчин, которые с неверием таращат глаза на своего капитана и какую-то девку в его постели. А я, его законная жена, стою как статуя среди номера и не знаю, куда себе приткнуть.

Здесь сейчас слишком много людей, но я чувствую такое одиночество, будто в целом мире не осталось никого, кроме меня.

Обнимаю себя за плечи руками, чтобы почувствовать хоть какое-то тепло. Задираю подбородок повыше и часто хлопаю ресницами, пытаясь сморгнуть подступающие слёзы.

Но в глазах горячо и влажно.

Я резко разворачиваюсь, чтобы сбежать. Налетаю на Романа, у которого в руках большой двухъярусный торт с горящими свечками.

Роман теряет равновесие, торт накреняется вбок и медленно скатывается на пол, эпично разлетаясь брызгами крема по стенам.

Выбегаю из номера.

— Стой! — кричит вдогонку Лёша. — Соня, стой!

Почти на автопилоте мчусь к лифтам. Истерично жму кнопку.

Двери открываются.

Забегаю внутрь.

— Соня! — Лёша появляется перед закрывающимися створками.

Слишком поздно.

— Я подаю на развод, Лёш.

Лифт везёт меня вниз. Прямиком в ад.