Necrous-2. Судьба по сценарию

Азизбек Набиевич Карамзин, 2022

Предупреждение: книга будет доступна «бесплатной» до 20.05.2022. В честь дня рождения писателя.Продолжение книги "Necrous". Вместе с Соней я собирался отправляться в Новосибирск, когда вдруг военные от высшего руководства получили приказ убить меня как опасного преступника. Почему это произошло, не мог объяснить даже мой теперь уже хороший друг из военных Трофимыч. Трофимыч пообещал мне разобраться в ситуации и как-то на неё повлиять, а мне, тем временем, посоветовал залечь на дно. В убежище, которое охраняли военные и в котором меня дожидалась Соня, вернуться я не мог, поэтому привезти её ко мне должна была Рита, детский врач, которая присматривала за детьми в этом убежище. По дороге на машину, в которой они ехали, напал мутант. Им чудом удалось выжить, но Соня получила серьезную травму головы. Ехать в Новосибирск, до тех пор пока ситуация не разрешится, я не мог, поэтому вместе с Соней и Ритой, отправились в сторону Новокузнецка…Содержит нецензурную брань.

Пролог

Рита Бессонова сидела в подполе и наблюдала через небольшую щелку над ней за тем, как четверка людей, одетых в камуфляж, с ружьями за плечами, вошли дом. Все они глядели дружелюбно и радостно приветствовали ее отца. Однако что-то в их поведении все же настораживало: они переставали улыбаться, когда отец не смотрел в их сторону, и хищно шарили глазами по помещению. Все они были компаньонами Павла Геннадьевича по охотничьему промыслу и знали, что он коллекционирует гладкаствольные ружья, и, конечно, были в курсе, что у него есть молодая красавица-дочь Рита. Возможно, поэтому отец поспешно и жестко приказал Рите спрятаться в подпол и чуть ли не силой затолкал её туда, когда к дому подьезжал подготовленный к поездкам в тайгу микроавтобус цвета хаки.

Двумя днями раннее.

За каких-то несколько недель цивилизованный мир был практически уничтожен стремительно охватившей его пандемией. Наступила пора почти полного беззакония и хаоса. Теперь вместо людей улицы городов заполняли ополоумевшие зараженные, которые навсегда потеряли разум и рассудок. Словно звери, они бросались на здоровых людей, кусали и рвали их, распространяя смертельную заразу. Павел Геннадьевич нахмурив тяжелые брови, стоял на балконе и наблюдал с седьмого этажа, как внизу, на парковке, пожилая женщина отбивается сумкой напавшего на нее зараженного. Женщина истошно кричала, защищаю свою жизнь. К счастью для нее, из подъезда соседнего дома выбежал мужчина в майке и растянутых штанах. На бегу потеряв один тапок, он с разбегу ударил ногой зараженного, сбив того с ног. Следующие несколько секунд он, громко матерясь, вбивал в землю голову бедолаги до тех пор, пока тот не перестал шевелиться. Наконец женщина оттащила его от трупа, и вместе они вошли в подъезд. Сделав последнюю затяжку дрожащей рукой Павел Геннадьевич выбросил сигарету и вернулся в квартиру. Он больше не включал телевизор и не слушал радио. Картина и без того была ему ясна. Сейчас он твердо вознамерился убираться из города в свой загородный дом. Он долго откладывал это решение и, наверное, вообще бы никуда не поехал из-за своей больной спины если бы не позвонил своей дочери Рите. Отношения с ней у Павла были на тот момент не самые теплые. После того как у Риты появился молодой человек Андрей, и они переехали жить в съемную квартиру на соседную улицу, он то и дело наведывался в гости, не давая спуску парню дочери. В отличие от Риты, ему не нравился этот ''заносчивый пацан'' на спортивной машине с вечно громкой музыкой…

Дозвониться было трудно, сотовая связь была перегружена, как в новогоднюю ночь. Наконец пошли гудки, и Рита взяла трубку. Заливаясь слезами, она сообщила отцу, что Анрей ушел за продуктами три дня назад, и стех пор от него нет вестей. Полиция её игнорирует, а сама она боиться выходить из дома. Куда пропал Андрей догадаться было не трудно, особенно с учетом того, что местами в городе слышны были выстрелы. Трупы на улице, конечно, всё еще вызывали шок, но на помошь к пострадавшим никто уже особо не спешил. Рита не хотела никуда ехать и не успокоилась, пока отец не пообещал, что после того как увезет ее в загородный дом вернется и отыщет Андрея. На сборы ушло не много времени, так как Рита собрала все свои веши до звонка отца: вместе с Андреем они планировали уезжать из города, как только удасться пополнить запасы еды.

Самому Павлу Геннадьевичу и собирать-то было почти нечего. После того, как он похоронил мать Риты, погибшую от рака семь лет назад, вещей он не покупал, поэтому скопилось их немного. На своем стареньком, но очень ухоженном УАЗе Павел Геннадьевич объезжая по газонам разбитые и брошенные на дорогах машины, добрался до двора на котором жила Рита. Двор был пуст, и вещи в машины перетаскали довольно быстро, однако из-за небольшой заминки чуть было не попали в переделку. Рита никак не могла отыскать плюшевого льва, подаренного ей отцом десят лет назад 28-го июня, в день ее рождения. Павел Геннадьевич подарил его, потому что в переходном возрасте Рита по-детски глупо переживала за своего знака зодиака. Она психовала, что родилась под знаком Рак, постоянно причитая, лучше бы появилась на свет на месяц позже и была бы под знаком Льва. С тех пор, даже повзрослев и позабыв детские причуды, она все равно ложилась спать с этой мягкой игрушкой. Рита металась по квартире раскидывая вещи в поисках льва, в то время как ее отец стоял в подъезде и ворчливо ее потарапливал. Неожиданно он услышал шаркающие шаги этажом выше. Кто-то спускался по лестнице, хрипя и шоркаясь о стену. Отец выглянул через лестничную клетку и увидел мужчину в рванной одежде, перепачканной кровью, с разодранным лицом. Зараженный медленно, но целенаправленно шел вниз, вздрагивая от рвотных позывов и переодически сблевывая на себя кровавое мессиво. Не раздумывая больше ни секунды Павел Геннадьевич забежал в квартиру, жестко схватил Риту за руку и, приставив указательный палец к губам потащил ее в машину, сжимая ее руку так, что бы у нее не возникло ни единой мысли противиться. До загородного дома добрался в полном молчании и без приключений. Каждому в тот момент было о чем подумать.

Незванные гости

Из микроавтобуса вылезла четверка мужчин преклонного возраста. Выглядели они взъерошено и потрепанно: явно не первый день принимали за воротник, да и сейчас, явно они были навеселе. Самого толстого звали Евгением: машина под его весом даже немного накренилась в бок, а свинные глазки сразу забегали по окрестностям. Отдернув сползшиеся с толстой задницы штаны, он потянулся с долгой дороги и направился к УАЗу отца Риты. Вторым вышел Федор, скромный мужичонка, не отличавшийся особым умом. Он всегда старался казаться лучше, чем есть, и был готов на любую авантюру, в которую втягивали его друзья. Сергей и Лёха, вылезшие из передних дверей машины были братьями-двойняшками. Сергей в свое время отсидел за разбой с грабежом продуктового павильона совершенный им по пьяни, с тех пор у него были проблемы с зубами, но, несмотря на это, он с удовольствием улыбался, демонстрируя всем ужасную гнилую пасть. Его брат Леха по кличке ''Косой'' прилипшей к нему с детсва за едва заметный раскосый взгляд, был в темных очках, из под которых виднелся свежий фингал в оба глаза. Несмотря на прозвище, он был самым метким из компании стрелком, и на охоте не раз в пух и прах выигрывал спор остальных, побеждая в точности стрельбы всех, включая и самого Павла Геннадьевича. Толстый помахал рукой подзывая остальных к УАЗу, что-то при этом говоря. Заглянув в окно машины и поулыбавшись, компания направилась в дом, шутливо толкая что-то бубнящего Федора.

Павел Геннадьевич не ожидал увидеть своих компаньонов по охотничьему промыслу: он не питал иллюзих относительно их дружеского визита. Поэтому спрятал дочь в подполе, а в руки взял коллекционный ТОЗ-34 1964 года выпуска. Переломив ружье он еще рез убедился, что из обоих стволов торчат фланцы гильз 12-го калибра. В дверь постучали. Павел стоял с ружьем в руках, не зная, как поступить. ''Не те сейчас времена…'' — подумал Павел и, запрокинув ружье на плечо, отправился на веранду открывать дверь гостям. Хоть он и не догадывался, с какой целью пожаловали старые друзья, все же решил подстраховаться.

— Здорова, Пашка! — хриплым голосом и с улыбкой до ушей сказал толстяк, обдав хозяина перегаром. Затем он обнял Павла обратив внимание на ружье. А ты чего друзей с ружьем встречаеш?

— Времена, Женя, нынче такие, из рук не выпускаю.

— Что есть, то есть — хихикнул толстяк проходя в помещение.

Остальные были не в таком светлом расположении духа. Они дружески пожали руку хозяина и пршли в кухню, не разуваясь. Евгений и Федор уселись за стол, а братья встали у окна облокотившись на подоконник.

— Есть чем похмелиться? — заговорил толстяк, в то время как другие словна воду в рот набрали. — Мы с мужиками неделю в сауне ''старый мир'' провожали. — Все как-то уныло расмеялись, будто вспоминая что-то не самое хорошее, а Павел тем временем открыл холодильник и достал бутылку водки.

— Ооо! Наш человек, — обрадовались братья в один голос, подходя к столу — А закусить чем порадуеш?

Следом на столе появились граннные стаканы и банка корнишонов. Толстяк схватил бутылку и налил всем по полстакана, а Павлу до краев, мол ''штрафная'' как отстающему. Зная что для товарищей ''синька'' святое, спорить он не стал, взял стакан и вопросительно посмотрел на гостей.

— С тостом али без тоста — спросил Павел, делая акцент на последнюю букву.

— Вон, Федька скажет, — не унимался в своей манере Евгений, направив толстый, как сарделька палец на приятеля. — Позавчера, вон, шлюхе так красноречиво в любви признавался. Все кроме хозяина дома расхохотались, а Федор покраснел.

— А чё я — то? — сказал было он, но братья, не унимаясь, стали подбадривать его, жестко тыкая кулаками в плечо. — Да все, хорош! Скажу сейчась — отпихнул он братьев, когда те расплескали ему половину стакана.

— Ну… это, что бы жизнь наладилась, и мы были — промямлил он, подняв стакан.

— И что бы шлюхи не тонули — добавил толстяк хлопнув ладошкой по столу. Гости снова в голос расхохотались и навалили закусывать карнишонами. Павел сделал небольшой глоток и отставил стакан в сторону. Эти люди начинали выводить его из себя.

— Я так понимаю, проездом заскочили? — спросил он нетерпеливо.

— Ага, — с набитым ртом сказал Евгений. — На хату к тебе заехали, тебя нет, так и решили что ты тут.

— А чего не позвонили?

— Да свясь дерьмовая, звонили, — пожал он плечами. — В Братск едем, там у Федьки родня и, говорят, поспокойнее. А ты тут как? Один что ли? Как дочурка, жива?

— Дочь жива, с парнем своим уехала к его родне, а я сам тут пересидеть думаю.

— Мы думали с собой тебя позвать, — заговорил, наконец, Сергей, своей жуткой улыбкой. — Если конечно оружие есть. Сейчас безоружный мужик, что обуза. Но у тебя то оно точно есть!

Павел уже понимал, зачем они пришли, но все же сказал:

— Не надо меня, как бабу, обхаживать, вижу же, что не лясы точить пришли…

— Ну да, Геннадьич, — вмешался толстяк, выплюнув на стол ''жопку'' от огурца и гладя не на собеседника, а на ружье в руках. — Давай по чести говорить. Оружие нам надо, и патроны а они у тебя есть, сам не раз хвалился. И понятно даже Феде что держищ ты их скорее всего тут, не в городе же…

В воздухе повисло зловещее молчание. Лица гостей побелели, а руки легли поближе к оружию. Гости знали что в ружье всего два патрона, и Павел это знал но тревожило его другое: сейф с оружием находился в подполе, где пряталась его дочь Рита.

— Грабить, стало быть, будете? — тяжело вздохнул Павел Геннадьевич, чувствуя, как его наполняет ярость. — Забыли уже, как людьми быть?

— А ты на живое-то не дави, Пашка. Небось, и сам уже понял, как мир теперь устроен, — толстяк встал из-за стола и, вроде как невзначай, скинул лямку ружья с плеча. — Поделись с товарищами и живи себе…

— Чтобы вам потом других грабить сподручнее было? — перебил его хозяин дома и, не дав ответить, добавил сквозь зубы. — Знаешь что, валите вы нахер подобру-поздорову!

— Мужики, ну вы че, в натуре… — начал было Федор, но Евгений, не слушая его, направил винтовку на Павла Геннадьевича.

— Соображай быстрее, Паша. Мы ведь, правда, не хотим тебя убивать.

В тот момент Павел Геннадьевич уже осознал, что драки не избежать, а сдаваться готовеньким, подставляя при этом дочь, ему совсем не хотелось. В его голове промелькнула мысль, что он не боится и готов умереть сегодня. Нарочито громко он сказал в надежде, что Рита услышит и поймет, что нужно делать:

— Оружие в сейфе, код 280689! — затем он вскинул ТОЗ и от бедра выстрелил толстяку в шею, словно ножом срезав ему половину лица. Братья, стоявшие у окна ближе всего к входной двери, толкаясь, вывалились на веранду. Тем временем Павел Геннадьевич перевел оружие на замешкавшегося Федора, но тот моментально вскочил, опрокинув вперед стол, и вскинул свое ружье. Выстрелы прозвучали практически одновременно. Дробь хозяина дома разнесла край падающего стола и раздробила ногу Федора в районе бедра. Выстрел из обоих стволов Федора был точнее, и дробь угодила в живот Павлу Геннадьевичу, разворотив бок. Осев на пол и вытряхнув пустые гильзы, отец Риты спешно стал догонять новые два патрона в дымящийся ТОЗ. Федор, выронив разряженное ружье, скуля и плача, полз ко входной двери, оставляя за собой плотный кровавый след. В этот же момент из подпола выскочила Рита. С заплаканным лицом она бросилась в задымленную кухню к отцу. Федор к тому моменту уже добрался до двери, и оттуда показалась рука, схватившая его за шиворот. Павел Геннадьевич снова выстрелил в сторону двери, но ни в кого не попал. От грохота выстрела у Риты заложило уши, она рыдала и ругалась, стараясь зажать рукой рану отца. Имея медицинское образование, она уже точно знала, что ранение не совместимо с жизнью, и из-за этого на неё наваливалось страшное отчаяние. Она кричала, плакала, пока отец не залепил ей оплеуху, приводя в чувства.

— Подай ружье, — прохрипел он, указывая на лежавшую на полу двустволку Федора. Рита, не вставая с колен, схватила ружье и подала отцу. Он вытряхнул из него пустые гильзы и догнал взамен новые патроны. Затем грубо сунул ружье в руки дочери и притянул её к себе, чтоб прошептать на ухо:

— Бери и беги через окно на задний двор. Укройся в кукурузе. Быстро! Рита начала было вертеть головой, но Павел Геннадьевич снова выстрелил в сторону двери, и это подействовало на Риту, как удар электрошоком. Она молниеносно вскочила и побежала в дальнюю комнату, где было открыто окно. Запнувшись об раму, Рита вывалилась в окно и упала на грядку в тот момент, когда из дома снова донеслись выстрелы. Испуганная и заплаканная, она вскочила на ноги и, не разбирая дороги, побежала в кукурузное поле на заднем дворе. Шмыгая носом и не замечая бьющие по лицу листья кукурузных кустов, она долго бежала без оглядки, крепко сжимая в руках отцовское ружье. Со стороны дома по-прежнему доносилась стрельба, и с каждым новым выстрелом Рите хотелось выть. Страх и отчаяние придали столько сил, что она бежала и бежала, не останавливаясь, пока не преодолела все поле до конца. Подняв глаза, она вздрогнула. Метрах в двадцати от неё на дороге стояли танк и четыре черных джипа. Пятеро военных сидело на танке, а еще человек пятнадцать, выстроившихся вдоль кустов кукурузы, справляли нужду. Маленькая хрупкая девушка, растрепанная и испачканная в черноземе, тяжело дыша, сгорбившись и икая от рыданий, сжимая в руках ружье, смотрела на отряд военных. Мужчины, в свою очередь, замерев, смотрели на неё, в раз прекратив поливать кукурузу. Немая сцена продолжалась несколько секунд… Выбившись из сил, Рита просто осела на землю и продолжила рыдать. К ней подбежал крепкий мужчина в военной форме и, забрав из рук ружье, стал успокаивать. Она рыдала и дрожала, совершенно не слыша, что тот говорит. Солдат снял плащ, накинул его на девушку, а затем сел рядом, обняв её.

— Тише, маленькая, — говорил он, сильно прижимая её к себе. — Теперь все хорошо, мы из поискового отряда, спасаем людей. С нами тебе ничего не угрожает. Наконец она услышала его и посмотрела в глаза — он улыбался, вытирая её лицо:

— Как тебя зовут?

Она попыталась ответить, но у неё не вышло ничего сказать. Вместо слов она только открывала рот и икала из-за отека в горле, вызванного долгим рыданием.

— Ладно, ничего не говори, — он взял её на руки и понес к машине, продолжая говорить. — Меня Саша зовут, но можешь называть, как все, просто Саныч. Мы в Лесном городке убежище для выживших строим, вон, танк раздобыли. Повезло тебе, что на нас наткнулась, теперь ты будешь в безопасности. Саныч усадил девушку на заднее сиденье джипа. Вокруг собралась толпа военных, кто-то подал фляжку с водой, все смотрели на Риту и ждали, что она скажет. Сделав несколько глотков, Рита наконец-то начала ровно дышать и смогла рассказать Санычу и военным свою историю. Пока она говорила, мимо конвоя медленно проехал микроавтобус цвета хаки. Стоявший у первой машины военный показал ему знаком проезжать мимо.

— Это… это они! — закричала Рита, показывая пальцем на медленно удаляющийся микроавтобус.

— Точно они? — спросил Саныч хмуро.

— Да, я видела лица!

— Давай догоним! — крикнул один из солдат и побежал было к другому джипу, но Саныч схватил его за руку:

— Стоять! Конвой не разбивать! — затем он снова обратился к Рите. — Можем жахнуть по ним, если хочешь, — он указал кивком на танк, стоявший позади джипа, в котором сидела Рита. Рита еще раз посмотрела в сторону уезжающего микроавтобуса, который начал ускоряться, и в её глазах загорелись злые огоньки. Она посмотрела на Саныча и молча кивнула.

— Заодно и испытаем, — сказал Саныч и обратился к торчащему из башни солдату в шлемофоне на голове. — Макс, попадешь?

— Уши берегите, — крикнул тот, улыбнувшись, и скрылся внутри танка. Солдаты, сидевшие на броне, спрыгнули на землю и, закрыв уши, устремили взгляды на удаляющийся автомобиль.

— Делай, как я, — сказал Саныч Рите и плотно закрыл уши ладонями, открыв при этом рот. Рита сделала, как он велел, и вжалась в кресло, не желая смотреть, что будет. Взревел мотор, пустив струю черного дыма в подхвативший его ветер. Тяжелая башня танка неожиданно быстро для своих размеров развернулась в сторону дороги и через несколько секунд разразилась выстрелом, который сильно пошатнул многотонную машину и сотряс землю. Видимый глазами снаряд с огромной скоростью настиг цель, угодив точно в багажник микроавтобуса. Раздался взрыв, и пузырь пламени разорвал в клочья автомобиль со всеми, кто находился в нем. Черное облако дыма медленно растягивалось над останками, уносимое ветром в поля.

— Ну вот, — сказал Саныч, показывая Рите, что уже можно убрать руки и закрыть рот, — едем домой? Рита молча кивнула в ответ…

День первый

Небо уже светлело, окрашивая горизонт в фиолетовый цвет. По полям по обе стороны дороги стелилась легкая дымка утреннего тумана, и казалось, что за бортом теплого салона Ленд Крузера очень зябко. Я ехал не спеша и с выключенными фарами, стараясь поменьше расходовать бензин. Соня тихо спала на заднем сидении, а Рита в подробностях рассказывала свою историю, не давая мне уснуть:

— Отец еще не успел обратиться в зомби, когда мы вернулись в дом. Я очень сильно боялась увидеть его другим… Мы похоронили его на заднем дворе дома, и с тех пор я жила в Лесном, — закончила она свою длинную историю. Выдавить из неё этот рассказ было непросто. Всю дорогу она молчала и не позволяла завести разговор. Так в пути я провел целую ночь, всего один раз остановившись и поспав пару часов. Потом я снова ехал и изо всех сил силился не закрыть глаза. В итоге, чтобы побороть накатывающую сонливость, я решил рассказать Рите свою историю и попросил не давать мне замолчать. Не хотелось бы проснуться где-нибудь в кювете, или и того хуже. Когда я завершил свой рассказ, Рита дополнила его историей о том, как добиралась ко мне: как по дороге на автомобиль напал мутант и перевернул машину, которая в итоге его же и придавила к стене; о том, как она тащила на себе раненую Соню, а затем нашла велосипед на одной из улиц; как девочка ударилась головой во время той аварии, заработав сильное сотрясение мозга. Сейчас её состояние было стабильно, и она постоянно спала. Рита тревожно следила за ней, проверяя, как та себя чувствует каждые полчаса.

— М-да, — сказал я, когда Рита закончила рассказ о смерти отца. — Соболезную твоей утрате. Жуткая история.

— Куда уж до твоих приключений. Все эти тюрьмы, мутанты, бандиты… — она улыбнулась мне. — Никогда бы не поверила, если бы обо всем этом не говорили люди.

— А что они говорят?

— Ну, что ты крутой, — снова улыбнулась она. — Больше всех Константин Павлович.

— Трофимыч что ли?

— Да, он. Но, пойми, теперь ты отвечаешь за Соню и только попробуй еще во что-нибудь влезть! — уже строго сказала она. — Когда Соне станет лучше, я вернусь в Лесной, а ты отвезешь её к отцу.

— Узнать бы еще, что за охоту на меня устроили, и кому я перешел дорогу. И как бы не впухли в Красном из-за этого моя сестра и Стас…

— Думаю, что это какое-то недоразумение, и, уверена, что Константин Павлович во всем разберется. Во всяком случае, он пообещал во всем разобраться. Главное, регулярно выходить с ним на связь.

— Будем надеяться, — зевнул я. — Раз уж ты разговорилась, расскажи, куда мы едем? Рита потянулась назад, достала свою сумку и вытащила карту. Затем она посмотрела в окно в поисках ориентира и, развернув карту, показала на ней точку.

— Не совсем уверена, но мы сейчас где-то вот тут, — затем она переставила палец в другое место на карте.

— А тут, в лесу, у отца охотничий домик, мы переждем в нем. Очень хорошее место, построенное папой, и о нем практически никто не знает, — она показала еще одно место на карте. — В самой Кузне есть убежище, называется Северное, но нам в него нельзя, скорее всего, у них уже есть на тебя ориентировка, плюс там паспортный контроль и все такое. Странное место, может, слышал?

— Нет, а почему странное?

— Там, представляешь, почти обороны нет по ночам, мутанты туда не лезут почему-то. Вообще близко не подходят.

— И правда, интересно почему?

Рита пожала плечами и задумалась о чем-то грустном. Несколько минут мы молчали, затем она снова заговорила:

— Артем, как ты думаешь, все это когда-нибудь кончится?

— Что именно? — спросил я, хоть и понимал, о чем она говорит.

— Пандемия… вирус… эпидемия… чума… называй, как хочешь.

— Абсолютно точно! — уверенно ответил я. — Все это закончится или пойдет на спад не этой, так следующей зимой. Не думаю, что зараженные смогут перезимовать.

— А мутанты?

— Думаешь, шерсть отрастят? — улыбнулся я, посмотрев на неё, но она горько пожала плечами. — С мутантами придется повоевать, наверное, но и они не станут большой проблемой. Когда-то человек уже жил в такие времена. Выходил из пещеры с каменным топором на плече, а вокруг был жестокий мир, полный хищников и опасностей. Тогда у него не было технологий, оружия и всех благ цивилизации. Сейчас у нас есть все для того, чтобы победить и эту напасть.

— Действительно, — улыбнулась она мне и задумалась. Я тоже замолчал.

Некоторое врем мы оба наблюдали за проплывающими мимо утренними пейзажами. Поля сменялись лесами, и снова начинался поля. Удивительно, какие огромные территории открывался с обеих сторон. Казалось, на них можно было разместить если не всю, то половину Европы точно. Рита изучала карту, периодически сверяя дорогу, а когда, наконец, убедилась в том, что дорога одна, и сбиться с неё ближайшие десять километров невозможно, отложила карту и начала копаться в своей сумке.

— Твои родные сейчас в безопасности? Ждут тебя?

— Надеюсь, — обеспокоенно вздохнул я. — Стас обещал присмотреть за ними.

— Тот самый Стас? — она кивком указала на спящую на заднем сидении Соню. Я кивнул в ответ.

— Хорошо тебе, — сказала Рита, продолжая копаться в сумке, а я пристально посмотрел на неё.

— Ты что-то потеряла? Все нормально?

— Да… просто подумала о том, что меня вообще никто и нигде не ждет. Не обращай внимания. Ее глаза намокли.

— Жизнь на этом не заканчивается, — подбодрил ее я. — Взгляни на себя! Молодая, красивая, смелая. В жизни тебя ждут большие чудеса.

— Хм, спасибо, я, если честно, представляла тебя заносчивым говнюком.

— Когда ты всю дорогу молчала, я тоже думал, что «не сахар», но теперь вижу, мы подружимся.

— Да погоди, погоди еще, ты меня не знаешь, — порозовев, сказала Рита с улыбкой.

— Все девушки так говорят.",

Рита наконец то вытащила из своей сумки маленькую зеленую бутылку.

— Бинго, — шепотом сказала она.

— Что там у тебя?

— ''Ягер''!

— Это ликер что ли?

— Угу, люблю этот напиток.

— Вещ конечно необходимая — скептически взглянув на нее сказал я. Рита тем временем открыла прямоугольный бутылок с изображением оленя и сделала глоток, сморщившись.

— Любищ смотрю, это дело? — улыбнулся я.

— Да нет же! — она посмотрела на меня как будто я обозвал ее алкашом. — Это Сан Саныч подарил мы общались как-то… они узнал что я тоже люблю сноуборд, и вот раздобыл где-то. Хочеш? — Она протянула мне бутылку подставив перед лицом. Я посмотрел на неё и взял бутылку.

— Если остановят, за рулем была ты! — я сделал маленький глоток.

— Здраааствуйте. Сержааант Иванооов. Предъявите вашии мооозги… — она начала кривляться, изображая зараженного полицейского, тянущего вперед руки, и я рассмеялся.

— Тише, Соня спит, — Рита коснулась мойего плеча, и мне это было приятно.

— С ней все будет хорошо? — я вернул Рите бутылку.

— Если соблюдать постельный режим, думаю, да. Но чтобы потом не было проблем с головной болью, головокружениями и прочим, нужны лекарства. А вообще, конечно, нужно компьютерную томографию…

— Вот черт! — вдруг выругался я. — Ненавижу эту стрелку. Она будто издевается, еще недавно четверть бака показывала, теперь вот, упала, и лампочка горит. Сколько нам еще ехать? Рита некоторое время возилась с картой, а потом, наконец, сказала:

— Километров сто, наверное. Не доедем?

— Вряд ли. Поищи какие-нибудь населенные пункты по пути, может, повезет разжиться бензином.

— Ну, у нас тут два варианта, — Рита начала показывать мне места на карте. — Вот тут есть село Большая Талда, а вот тут село Красулино. Надо выбрать одну из двух дорог.

— Куда лучше?

— Не знаю, сам решай. Я взял в руки карту и посмотрел на оба села. Сёла как сёла. Вокруг больше не значилось крупных населенных пунктов, и выбирать нужно было, надеясь только на удачу.

В деревню Большая Талда заехали по хорошей асфальтированной дороге. На самом въезде лежал искорёженный труп человека, по виду сбитого тяжелой машиной. Прямая центральная улица пролегала между частными домами, большинство из которых, судя по всему, были брошены. Место выглядело необитаемым, ставни почти всех домов были наглухо закрыты. Кое-где на заборах виднелись почерневшие кровавые следы и разводы, что говорило о том, что беда не обошла и это место стороной. Самих зараженных видно не было, за исключением нескольких бродящих по полю в отдалении. Их заметила Рита и забеспокоилась:

— Как бы вон те сюда не пришли.

Внимание было приковано ко дворам домов, я старался отыскать оставленные автомобили и другую технику, работавшую на бензине, но заметил кое-что другое. Возле одного из домов в сточной канаве лежал труп, из головы которого торчало самое настоящее копье. Я остановился, вышел из машины и осмотрелся по сторонам. Холодный утренний воздух неприятно встретил меня после теплого салона Ленд Крузера. Все было спокойно. Я подошел к телу и выдернул из его головы копье, которое, как выяснилось, было сделано из черенка лопаты или тяпки. Наконечник был металлический и заточен, как шило. Это было идеальное оружие против медлительных зараженных, и я решил оставить его себе. Сорвав несколько лопухов, растущих поблизости, я тщательно оттер наконечник от крови, волос и кусочков черепа, а затем вернулся в машину.

— Не думаю, что «этих» тут много, — сказал я, забираясь в салон и размещая копье у двери. — Если что, отобьемся. Главное, не выходи из машины и следи за Соней.

Мотор Ленд Крузера работал тихо, и мы медленно продвигались вглубь деревни. Между тем, Соня продолжала мирно спать на заднем сидении. Вид у неё был бледный, но дышала она спокойно.

— Стой, вон там машина была! — воскликнула Рита, когда я проезжал очередной перекресток. Я сдал назад, и, действительно, во дворе одного из домов за редким штакетником стояла черная Волга старой модели. Развернувшись, я подъехал к этому дому и некоторое время всматривался в него. Аккуратный небольшой деревянный дом с резными узорами голубого цвета ничем примечательным не выделялся среди остальных. Ставни наглухо закрыты, труба не дымит, да и, вообще, никаких других признаков жизни видно не было. Еще немного понаблюдав за домом и окрестностями, я взял копье в руку и вышел из машины. Поежившись и приподняв воротник, я подошол к калитке и заглянул через забор. Тихий аккуратный дворик с дорожками, выложенными из каменной плитки, не предвещал никакой беды. Волга стояла под открытым небом, покрытая утренней росой, с запотевшими окнами. Я тихонько открыл калитку, которая была закрыта на петлю из проволоки и, войдя во двор, направился к машине. Характерный запах старого автомобиля в перемешку с запахам бензина витал в воздухе. Я попытался протереть стекло, чтобы заглянуть в салон, но оно было запотевшим с внутренней стороны. Дернули ручку двери, и она, щелкнув, открылась. Салон был пуст. Я обыскал его на наличие механизма, открывающего багажник, но, не обнаружив ничего похожего, вышел из машины в надежде, что получится открыть его руками. Когда подошел к багажнику, запах бензина усилился, и я понял, что он исходит не от самого автомобиля, а от небольшого сарая позади него. Сарай оказался закрыт на мощный навесной замок, и открыть его без помощи лома вряд ли удалось бы. Я собрался было пойти к машине и поискать что-нибудь подходящее, как вдруг услышали голос за спиной:

— Эй, ты чего тут ищешь? А ну убирайся прочь! Вздрогнув, я повернулся и увидел перед собой деда с двустволкой. Тощий с большой белой бородой он щурился, всматриваясь в мое лицо, а ружье держал возле пояса, направленным на меня.

— Здорово, дед, — сказал я, поднимая руки. — Ты не подумай, я не грабитель какой-нибудь.

— А чего в дверь не постучал тогда?

— Да думал, нет никого, вся деревня, вроде, пустая, — я посмотрел на свою машину через забор. Рита смотрела на меня в окно, закрыв рот руками.

— Кто там еще? — уловил мой взгляд дед.

— Девушка и ребенок, мы не представляем угрозы. У нас бензин заканчивается, а ехать еще километров сто. — я увидел, как в доме кто-то подглядывает через шторы.

— Уезжайте отсюда! Пешком идите, если нужно, — вновь вознапорился дед выгонять меня.

— Помоги, дед, у девочки сотрясение сильное, нельзя ей пешком, — я указал на свою машину, и дед немного опустил ружье.

— А не врешь?

— Не вру, дед. Можешь сам в машину заглянуть, только не напугай. Дед еще несколько секунд смотрел на меня, а потом поковылял к Ленд Крузеру, опустив ружье вниз. Я видел, как он подошел к машине, хмуро заглянул в неё, и Рита испуганно с ним поздоровалась, затем дед поплёлся обратно. Он подковылял ко мне излишне близко и протянул руку:

— Вова!

— Артем — ответил я на его рукопожатие.

— Заходите в дом. Дед поковылял обратно в дом, а я пошол позвать Риту. Хотел взять на руки Соню, но Рита меня снова не подпустила к ней и сама понесла девочку. Разувшись в тамбуре, мы вошли через низкую дверь в помещение, освещаемое двумя керосиновыми лампами. Дед сидел на диване возле стола и рассказывал пожилой женщине, кто мы такие. Из прохода в соседнюю комнату выглядывало двое мальчишек на вид лет одиннадцати.

— А я думала, это к Фоминым приехал Ромка. Тоже машина такая, — сказала бабушка, расставляя на стол посуду, а затем увидела Риту, вошедшую с Соней на руках. — А это у нас кто? — Поспешила она к ней и взяла Соню за руку. — Ты моя маленькая, кушать хочешь? Соня покачала головой, а я прошол и сел за стол напротив деда.

— Деда Вова, отлей нам бензина, если есть. Дать взамен нечего, но могу помочь по дому, если надо. Дров нарублю, воды натаскаю, только скажи.

— Да не надо ничего по дому! — отмахнулся от меня дед. — Айда со мной. Дед протянул руку, и я помог ему подняться с дивана, а затем вышли из дома.

— Сын у меня, Лешка, все нам тут с бабкой сделал, и дрова, и уголь привез. Вода вона в колонке на заднем дворе. Генератор поставил, обещал забор укрепить, — рассказывал дед, пока я обувался.

— А сам он где?

— Служит в городе, к нам приезжает с ребятами раза два в месяц. Мыло привозит, порошок стиральный. Бензина привез шесть бочек давеча. Как бы не взорваться к хренам собачьим! Так что, не боись, сынок, заправлю я твою «газельку». Я очень обрадовался этой новости, но понимал, что дед не просто так это все рассказывает.

— Так, — сказал я, давая ему продолжить.

— Детям он этот… «иньтернеть» спутниковый сделал, чтобы они с ним общались через свои эти штуки, — дед вывел меня на задний двор и указал на вершину холма в отдалении, на котором располагалась некая будка и столб с двумя спутниковыми тарелками.

— Так вот, «иньтернеть» сломался позавчера, и хрен бы с ним! Что попало оттуда читают, а потом рассказывают небылицы всякие. Утренний туман начинал рассеиваться, и я смогл рассмотреть на вершине холма несколько фигур. Это были зараженные. Они стояли, как столбы, безучастно смотря перед собой и немного раскачиваясь.

— Тебе, дед, повезло, починить не обещаю, но посмотреть могу, разбираюсь немного в этом.

— Та не, сынок! — махнул рукой дед.

— Это, конечно, хорошо, что посмотришь, но дело то в другом. Сосед мой, Игорь, пошел туда, бутылку водки выжрал для храбрости да так и не вернулся. Я уж и не думаю, что жилец, но проверить надо, сынок. Хотел спозаранку сам пойти, да тут ты со своими появился…

— Понял тебя, дед, схожу, посмотрю.

— Давай, сынок, будь осторожен, а я тут пригляжу за нашими.

Дед снарядил меня в дорогу жестяными банками из под кофе, с насыпанными в них гайками и шурупами. С его слов, такое приспособление помогало для отвлечения внимания зараженных. И действительно, они очень пригодились. Неспешными перебежками, подолгу осматривая дома, я добрался до окраины деревни. Возле тропы, ведущей на холм к узлу связи, бродили несколько зараженных. После того как я бросил банки в одну и другую сторону, они разбрелись, и путь был свободен. Пригнувшись, я добежал до обнесенной сетчатым забором будки, но входа в заборе не нашол, поэтому оттянул сетку на одном из углов и пролез внутрь. За ограждением мне стало немного спокойнее. Снизу осмотрев спутниковые тарелки, я не обнаружил никаких повреждений, поэтому отправился к двери в саму будку. Дверь оказалась не заперта, но как только я открыл темное помещение, в нос ударил запах перегара, мочи и дерьма, а из темноты, вытянув вперед руки и на подкашивающихся ногах, в мойу сторону поплелся мужчина. Судя по описанию деда, это и был тот самый Игорь. На его руке была завязана серая обильно перепачканная в крови майка, и, без сомнения, он был заражен. Я в нерешительности отступал назад, а зараженный Игорь медленно шел за мной, поскуливая и пуская слюну. Я смотрел ему в глаза, и от их потухшего желтоватого вида у меня пробежал холодок по коже. «Совсем не хочется закончить однажды, как этот бедолага», — мелькнула у меня в голове скверная мысль. Между тем Игорь продолжал напирать, а я отступил за угол. Не придумав ничего лучше, когда Игорь показался из-за угла, я со всей силы пнул его в грудь, повалив под сетчатый забор. Сетка прогнулась, и зараженный оказался прямо под ней, зацепившись одеждой, он попытался ползти, но сетка прочно держала его, не давая выбраться ни вперед, ни назад. Я еще немного понаблюдал за этой печальной картиной и, убедившись, что он отсюда никуда не денется, пошол обратно к двери в будку. Заглянув в помещение и удостоверившись, что сюрпризов больше не предвидится, я вошол и закрылся внутри.

Источников света внутри не было, зато было небольшое окошко, открыв которое, я осветил помещение. Оборудование стояло самодельное и питалось от четырех автомобильных аккумуляторов. Так как я отчетливо понимал, как все это работает, обнаружить поломку не составило труда. Старый провод витой пары, ведущий к роутеру, был привязан к столбу внатяжку и подключен на излом в месте соединения с коннектором. Рано или поздно с ним должно было это случиться. Я осмотрелся вокруг и порадовался своему везению. На деревянной полке у входа среди различного электронного барахла лежали «обжимка» (инструмент для обжима витой пары — «кримпер») и коробочка с новыми коннекторами. Это все, что требовалось для починки. Я сдернул кабель витой пары со столба, на который тот крепился стяжками, сорвал старый коннектор, зачистил провод при помощи кримпера, распрямил содержащиеся в нем проводки, и вот тут возникла сложность. Я напрочь забыл, в каком порядке нужно вставлять проводки в коннектор. Собственными руками я делал это всего пару раз в жизни, когда подключал домашний компьютер, и то правильный порядок тогда я подсмотрел в гугле. Я с надеждой взглянул на лежавший на полу сорванный коннектор, но из него уже выдрали провода с корнем, не удосужившись перед этим посмотреть, как было сделано до меня. Осмотрев остальное оборудование на предмет обжатых проводов, я не нашол ничего, где можно было бы подсмотреть. Я сел на стоявший рядом табурет с проводами в руках и подумал, как хорошо было раньше, ведь можно было просто зайти в интернет с телефона, ввести в поисковике «обжим витой пары» и узнать правильный порядок. Но телефона, и тем более интернета на нем, у меня не было, поэтому я стал силиться вспомнить, как это делал несколько лет назад. Если мне не изменяла память, первым был бело-оранжевый, вторым оранжевый, следом шел бело-зеленый, затем синий, а вот дальше я вспомнить не мог. В коробочке было много коннекторов, поэтому я решил начать делать, надеясь, что удастся вспомнить по ходу работы. Сперва сделав всё по памяти, я несколько минут сидел вспоминая что делать дальше, но не смог вспомнить. Поэтому решил попытаться на удачу. В первый раз ничего не получилось, а во втором обжав шнур, я воткнул коннектор в роутер и посмотрел на его переднюю панель. Лампочки мигали, показывая наличие активности сети. Довольный проделанной работой, я разложил предметы по своим местам и вышел из будки. К счастью, зараженных видно не было, и в деревню удалось вернуться без приключений. Подойдя к дому, я обнаружил деда, выкатывающего из сарая железную столитровую бочку.

— Один вернулся? — спросил дед, пыхтя.

— Игоря укусили, мне жаль.

— Ну что ж, царствие ему небесное, — горько сказал дед, облокотившись на бочку, помолчал и добавил, — дети говорят, «иньтернеть» заработал, а, значит, вот он, твой бензин, давай, помогай, сынок. Вместе с дедом мы докатили сильно пахнущую бензином бочку к Ленд Крузеру, а затем он принес длинный поливной шланг. Откупорив пробку, он опустил весь шланг в бочку так, чтобы остался только кончик, немного подождал, чтоб шланг заполнился бензином, затем, заткнув отверстие шланга большим пальцем, быстро вытянул его и засунул в лючок бака. Бензин устремился по шлангу, а я стал ждать.

— Скажи, дед, а почему в убежище не уезжаешь? Тем более с детьми.

— Лешка так решил, сын мой. Говорит, даже в Северном опаснее, чем у нас. А детям там так вообще делать нечего. Еды мало, ртов много, пущай уж лучше тут, с нами, будут… Пока наполнялся бак, дед рассказывал мне истории, поведанные его сыном, который, как выяснилось, работал спасателем в убежище Северном. Поведал о том, что зараженные в городах становятся активнее и опаснее; о том, что в Северном набирают добровольцев в поисковые отряды и так далее. Когда наконец бак был наполнен до краев, хозяева дома накормили и проводили нас в дорогу. Перед самым отъездом дед приволок кожаную куртку и подарил её мне:

— Возьми, сынок, — сказал он, протягивая куртку в окно Ленд Крузера. — Она хоть и старенькая, но хорошая и не ношеная, а прокусить такую, так, вообще, ни одна собака не сможет. Глядь, и спасет однажды! Я примерил куртку, она оказалась в пору и неожиданно тяжелой. Плотная кожаная «косуха» в качестве защиты от укусов, действительно, отличный вариант, решил я и дальше поехал в ней. Вернувшись на трассу, я сверился с маршрутом и отправился дальше по указанному Ритой пути. Вскоре я свернул на проселочную дорогу, ведущую в некую маленькую деревушку под названием Жерново. Со слов Риты, оттуда по лесным дорогам оставалось совсем недалеко. Соня на заднем сидении, даже несмотря на тряску, снова уснула. Ее бледное лицо и постоянная сонливость пугали меня, но Рита сильно не переживала и, кажется, знала, что нужно делать — это успокаивало.

— У тебя не бывает ощущения судьбы иногда? — спросила Рита, пока я, стараясь уменьшить тряску, медленно объезжал колдобины на разбитой деревенской дороге.

— В смысле?

— Ну, такое чувство, когда кажется, что твоя жизнь развивается по некоему сценарию. Что все, что происходит — не случайность! Вот, например, когда начинаются проблемы, то они наваливаются горой одна на другую, и обязательно приводят к чему-то новому. И, наоборот, когда тебе что-то нужно в жизни очень сильно, оно само приходит к тебе с неожиданной стороны.

— Да вроде нет, — пожал я плечами.

— Ну, а вот у меня бывает.

— Например?

— И за примером далеко ходить не надо. Вот нам понадобился бензин, и мы сразу нашли хороших людей, которые нам помогли.

— Но ведь и мы помогли им, а все могло повернуться иначе, когда дед вышел с ружьем, например. Это значит, что мы сами выбираем свою судьбу.

— Да, все правильно, но мне кажется, что все это не случайно. Будто так и было задумано, если ты понимаешь, о чем я.

— Возможно, ты права, но мне не хочется об этом думать, — философски ответил я. — Давай представим, что все так и есть, и что все предрешено, и ты живешь по некому сценарию, который и есть твоя судьба. Что хорошего в том, что ты это знаешь?

— Ну как же… — начала было она, но тут же запнулась и через минуту добавила, пожав плечами, — не знаю.

— Я тоже не знаю, — улыбнулся я, — но у меня есть много мыслей на этот счет. Правда, я не буду тебе о них рассказывать, потому что не хочу показаться занудой.

— Вот как? А я, значит, зануда?

— И это твоя судьба, — рассмеялся я.

— Дурак! — она надула губы и толкнула меня в плечо, но я почувствовал, что становимся ближе.

С каждым километром пути дорога становилась все хуже, а скорость, на которой можно было перемещаться без ущерба транспорту, все ниже. Я старательно объезжал все ямы и рытвины, иногда вовсе съезжая с дороги в местах, где бездорожье было ровнее. Ехали в полном молчании, всматриваясь в окрестности. Соня уже не спала и чувствовала себя немного лучше. Рита периодически разговаривала с ней, проверяя её самочувствие и подбадривая, но Соня и без того была девочкой очень спокойной и покладистой. Она никогда не жаловалась и каждый раз отвечала, что «… всё хорошо», таким спокойным тоном, от которого становилось немного жутковато. Дорога долго петляла от рощи к роще и, наконец, вывела на прямую. Деревню Жерново, о которой уже упоминала Рита, все еще не было видно; зато был виден небольшой рассеивающийся на ветру столб дыма. Это указывало на то, что там, вероятно, есть люди, и они топят печь. Когда подъехали ближе, стало понятно, что никто печку не топит. Вся небольшая деревушка домов на пять-десять была полностью сожжена дотла. И произошло это несколько дней назад, так как все уже потухло само собой. Я остановил машину, и все вместе несколько минут рассматривали то, что раньше было деревней.

— Как же они все сгорели? — спросила Рита. — Расстояние между участками приличное.

— Может, ветер разнес пламя… Позади деревни, за речкой, темнел необъятный лесной массив, в который вела всего одна дорога через засыпной мост. Так или иначе, чтобы добраться туда, мне нужно было проехать через деревню или, вернее, то, что от нее осталось. Когда я заехал в деревню, запах гари стал настолько сильным, что приходилось закрывать лицо даже в машине с поднятыми окнами. Дорога, засыпанная гравием, пересекала всю деревню и уходила налево. Медленно двигаясь по ней, осматривали руины по обе стороны.

— Дядя Артем, — дернула за плечо Соня, — смотри, впереди.. Немного не доезжая поворота, на дороге стояло что-то черное треугольной формы. Что именно перед нами, я смог понять, только подъехав совсем близко. Это было четверо сожженных людей, привязанных друг к другу спинами. Сейчас нельзя было разобрать даже пол погибших. Скорее всего, их облили бензином и подожгли.

— Они сгорели, — спокойно и грустно сказала Соня.

— Не смотри, — ответил я, и прибавил скорость, объезжая останки. Когда пересекли мост и заехали на лесную тропу, на душе сразу стало как-то спокойнее. Я приоткрыл окно, чтобы запустить свежий воздух и выгнать запах гари. Лес жил своей жизнью, ему, казалось, нет дела до людских бед. Пели птицы, из травы взлетали обеспокоенные насекомые. Создавалось ощущение, какого-то другого, безопасного мира, но, разумеется, это была всего лишь иллюзия. Рита всё время говорила, что уже почти приехали, но мы все глубже и глубже продвигались в лес. Дорога уже закончилась. Машина ехала по едва заметной тропе. Когда я уже было подумали, что мы заблудились, неожиданно из-за кустов прямо перед нами вырос небольшого размера рубленный дом. Он был так умело расположен и так хорошо замаскирован, что пройди я в пятидесяти метрах от него, ни за что бы сам не обнаружил его. Небольшая поляна перед домом поросла травой; все говорило о том, что здесь никого не было как минимум с прошлого года.

— Сходи проверь, — сказала Рита. — Отец в позапрошлом году бомжей отсюда выгонял. Над дверью справа вырез в бревне есть, там ключ от замка спрятан… я вышел из машины и подошол к дому. Тут явно давно никого не было, но входная дверь была едва приоткрыта. На крыльце лежало ржавое мачете; и я решил, на всякий случай, взять его в руки. Осторожно открыв дверь, я вошол внутрь и принюхался. Специфического запаха заражённых здесь не было, как и любых других запахов, кроме запаха сырой древесины и застоявшегося воздуха. В помещении был бардак. Кто-то здесь что-то искал. Судя по паутине, было это уже очень давно. Дом с невысоким потолком состоял из двух комнат и небольшой мастерской. В большой комнате стояли диван, одноместная кровать, стол и несколько стульев. Но самое интересное — здесь был настоящий камин, перед которым для полноты картины не хватало только шкуры медведя. Вторая комната была маленькой и светлой. В ней, кроме кровати с отсыревшим бельем и пустой перевернутой тумбочки, была только паутина, причем плели ее давно, долго и в «промышленных масштабах». Удивительно, но в мастерской был абсолютный порядок. Паутина тут тоже была, но все вещи лежали на своих местах; на стене, что было еще более удивительно, висел большой блочный охотничий лук. Хотя я мало понимал в этом, но, очевидно, вещью был недешевой. Небольшой верстак с инструментами, среди которых были даже швейные наборы, маленькие тиски и полка с какими-то журналами и брошюрами. Выйдя на улицу, я обошол дом с задней стороны, где увидел деревянный туалет, и вернулся в машину.

— Все спокойно, — подвел я итог, забираясь на водительское кресло, и завел машину. — Это всё твой отец построил?

— Да, он много лет трудился, чтобы воплотить свою мечту. Как там в доме?

— Нормально, разве что кто-то устроил в нем погром, но было это, похоже, уже очень давно. Ты, кстати, как к паукам относишься?

— Фууу! Пауки! — ответила Соня, опередив Риту.

— Нормально. Я тут много раз была. Если камин растопить, они сами разбегутся.

— Это хорошо. Я перегнал внедорожник и припарковался между двумя деревьями, прикрытыми со всех сторон кустами. Через полчаса все вещи были перенесены в дом, наведён первичный порядок, а Соня определена в маленькую комнату под строгим постельным режимом. Затем я помог Рите натянуть веревку между деревьев и развешать на ней отсыревшее постельное белье, которого в доме оказалось очень много.

Немного замотавшись, я, не сговариваясь, сел с Ритой на скамейку возле крыльца дома и осмотрелся вокруг. Теперь это место выглядело обитаемым.

— Думаю, мне нужно отправляться на поиски лекарств для Сони, составишь список?

— Константин Павлович просил до связи с ним никуда не выбираться, — ответила Рита. — Связь с ним третьего июня, а сегодня у нас первое. Да и вообще, у нас ни костра нет, ни защиты никакой, вдруг заражённый забредет случайно, пока тебя нет. А еще еды у меня в запасе максимум на день осталось. Рита была права. Тут все еще слишком опасно, я не могу их просто оставить. Надо сначала как-то укрепить это место, позаботиться о еде, чтобы, как минимум, был запас грибов, ягод, а если получится, и мяса. Благо лес полнился звуками живности, правда, опыта в охотничьем промысле не было, но это место располагало к получению такового.

— Да, ты права. Займусь для начала костром, — сказал я, поднимаясь.

— Дрова там, — Рита указала на прикрытые брезентом березовые чурки возле дома. — Только их нарубить сначала надо. Колун лежал на них сверху.

— А где спички или зажигалку поискать?

— С этим сложнее. Мне кажется, их тут нет, но ты все равно поищи в доме.

Я перерыл весь дом, но, к сожалению, ничего похожего на спички или зажигалку, так и не нашол. Зато нашол несколько баллонов с керосином для заправки ламп, которых, к слову, в доме было целых восемь штук, шесть из которых — новьё. Затем я обыскал машину, но и в ней не было ничего, что могло бы мне помочь с костром. Даже гнездо прикуривателя пустовало. Вернувшись в дом, я зашол в мастерскую и еще раз окинул её взглядом. На верстаке лежала большая лупа с ручкой. Поскольку солнце за окном светило все ярче, я подумал, что придется вспомнить, как в детстве разводил костер.

Солнце взошло, и утренний лес постепенно заполнялся звуками жизни разных птиц, насекомых и животных. Роса уже немного подсохла, и ходить по траве теперь стало комфортно. Сейчас было самое время для того, чтобы распланировать день и заняться какими-нибудь делами. Я окинул взглядом территорию. Сейчас сам дом и окружающая его территория были совершенно не готов, чтобы защититься от заражённых, которые могли случайно забрести сюда. Да и крупные хищники могли стать для нас незваными гостями в любое время, привлеки их какой-нибудь запах.

Ограничиваться тем, что находилось у меня в лагере, больше было нельзя. Нужно искать еду, припасы. Также, что было немаловажно, стройматериалы для укрепления лагеря. Окрестностей я не знал, зато у Риты была карта, да и сама она, по её словам, не один раз была в этих краях.

— Собираюсь поискать припасов сегодня. Давай посмотрим на карту, — сказал я, заходя в дом.

Рита отложила дела, достала карту и развернула её на столе, прижав со всех сторон посудой. Я подошол ближе, чувствуя приятный женский запах, вдохнул его. Но время торопило, и мы вместе стали изучать окрестности, изображенные на листе плотной глянцевой бумаги.

— Мы вот здесь, — сказала Рита, указав точку в лесной глуши необъятного лесного массива. — Если надумаешь собирать грибы и ягоды, то лучше всего идти в этом направлении. Там лесные просеки: везде малина и даже крыжовник. Ягоды дикие, поэтому мелкие, но, чтобы с голоду не помереть, подойдут, — развела руками она, усмехнувшись.

— Если соберешься охотиться на мелкую или крупную дичь, то отец обычно ходил в этом направлении, — она указала на карте огромный участок территории, где виднелись озера, горы и реки. — Если заблудишься, ищи какие-нибудь примечательные деревья, например, необычной формы. На таких отец в детстве оставлял для меня небольшие зарубки, указывающие направление к дому.

— Никогда прежде не был на охоте.

— Я тоже в этом ничего не понимаю, хоть отец и рассказывал много всяких историй. Можешь в мастерской посмотреть, — она указала рукой на дверь. — Там у отца куча всяких охотничьих брошюр и журналов.

— Хорошо, а что на счёт строительных материалов? Подошли бы доски, палки арматура и различный металлолом.

— Не знаю. Жерново сгорело, сам видел, — пожала плечами она, а потом, вспомнив что-то и улыбнувшись, добавила, — вот здесь есть село Усково, оно даже не на всех картах отмечено. Там что-то строили один год, а потом стройка встала, территорию обнесли забором и посадили сторожа, хороший дядька. Отец у него покупал кирпичи, доски и гудрон. Мы как-то раз ездили вместе, правда, с тех пор много времени прошло, не знаю, что там теперь. Всё, что нужно было знать, я узнал, поэтому, поблагодарив Риту, еще некоторое время поизучал карту, а затем, загрузившись в Ленд Крузер, отправился в путь.

Заехав поглубже в лес, я свернул с просеки и после недолгого плутания между деревьями, выехал на очень приятную опушку. Замаскировав машину в кустах, я надел резиновые сапоги, заправил в них штаны, затем обрызгали себя средством от клещей, которое досталось мне по наследству от старого владельца Ленд Крузера вместе с остальным снаряжением в автобоксе. Взяв с собой все необходимое, я вышел на центр опушки. Погода стояла просто прекрасная. На небе было ни облачка, солнце согревало, а легкий ветерок раскачивал деревья и траву. Лес дышал и шумел, словно разговаривая на непонятном для меня языке. Стоя посреди опушки, я вдохнул свежий воздух поглубже и стал думать о том, куда отправлюсь сегодня.

Несколько часов я бродил по лесу в поисках съедобных грибов. Здешний лес изобиловал растительностью, пригодной для пищи, нужно было только хорошо поискать. В этот раз моя добыча составила несколько десятков сырых грибов. Большая часть дня была уже позади, и до темноты оставалось не так много времени. Времени было много, и темнело стремительно. Я решил поскорее возвращаться в лагерь, а свои дела завершить в другой день. Без приключений добравшись до лагеря, я перетаскал всё, что смог добыть на склад, и приготовился к отдыху. Но прежде решил приготовить провиант. В мастерской я нашол дощечку, ножом проковырял ямку, затем выстрогал тонкую палочку и приступили к розжигу. Положив дощечку в место для костра, я навалил на неё сухой хвои, затем вставил палочку в желоб и стали долго и упорно ее крутить ладонями. Тонкая струйка дыма потянулась вверх, и хвоя начала тлеть. Кажется, у меня что-то начинает получаться. Собрав несколько сухих веток вокруг себя, я поломал их и подбросил в костер. Пламя немного усилилось, я бросил еще несколько веток и костер начал гореть хорошо. На складе сейчас были сырые грибы. На то чтобы почистить и развешать сушиться их все, времени потребуется 1 ч 36 мин. На засушку уйдет еще два дня, после этого я смогу получить готовый провиант и развешать сушиться новую партию. Усевшись у костра, я очистил и промыл все имеющиеся грибы. Затем развешал их на веревку между деревьев так, чтобы тепло от костра высушивало, но не могло сжечь их. Теперь в течение двух дней нужно стараться поддерживать костер, а потом снять высушенные грибы с веревки. Если все пойдет, как надо, с каждых двух единиц грибов я получу один готовый провиант.

В доме был настоящий бардак. До нашего приезда здесь явно никто не жил уже очень давно. Углы поросли паутиной, все вокруг было покрыто пылью, а воздух был влажный и вонючий, несмотря на то, что помещение уже вовсю проветривалось. Теперь у этого дома появилась женская рука, и скоро он должен был преобразиться. Рита, сидя у зеркала по-турецки, красила ресницы. Увидев меня, она дежурно улыбнулась и продолжила свое занятие. Соня, как и раньше, соблюдала постельный режим. Со слов Риты, любая активность для нее сейчас была губительна. Время близилось ко сну, и я уже во всю зевал. Поймав мой сонный взгляд, Рита сходила в свою комнату и принесла оттуда две подушки и плед.

— Ты не против поспать на диване? — спросила она, укладывая на него вещи.

— Это лучшее, что со мной сегодня случится.

— Правда, он не раскладывается…

— Все в порядке, спасибо, — успокоил я её, но она все равно мялась с ноги на ногу. Ей было неловко, что она будет спать на кровати, а я на старой скрипучей кушетке. — Мы можем иногда меняться…

— Спокойной ночи, — из последних сил вытолкав её из комнаты, я отправился к дивану, чтобы упасть на него лицом вниз. Забравшись на диван, я укрылся пледом и закрыл глаза. Тишина и усталость навалились на меня. Мышцы гудели после трудного дня, но я чувствовал удовлетворение от проделанной работы. Сон пришел быстро, но спали я беспокойно из-за ночных кошмаров. Всю ночь снилось, что я убегаю от мутанта по крыше дома и в итоге срываюсь с высоты десятого этажа

Я проснулся от приятного аромата. Ни свет ни заря Рита была на ногах, и за время, пока я пускал слюни на подушку, из запасов на складе приготовила вкусное рагу. Приведя себя в порядок, я вместе с остальными уселся за стол, плотно покушал и был полн сил для нового дня.

Прежде чем заговорить с Ритой, я заглянул в комнату к Соне. Она лежала в наушниках и когда увидела мою тень, быстро сняла их, спрятав под одеяло. Затем, когда поняла, что это я, а не Рита, изобразила на лице облегчение. Она улыбнулась и заговорщицки приложила палец к губам. Подмигнув в ответ, я прикрыл дверь в её комнату и направился к Рите, которая в этот момент уже сидела перед зеркалом, расчесывая свои длинные волосы.

— Сонечка спит? — заговорила она первой.

— Вроде да. Как она вообще? Поправляется?

— С переменным успехом, — горько сказала Рита. — Она то идет на поправку, то снова резкие смены настроения и тошнота. Ей нужны определенные лекарства, но вот какие именно, чтобы не навредить… Сначала необходимо поставить диагноз, исключить морфологические и структурные изменения в мозгу, а для этого нужно сделать томографию.

— Это вроде рентгеновский снимок? — спросил я, садясь рядом с ней.

— Можно и так назвать. Для него нужно специальное оборудование, которое есть не в каждой больнице… — она помолчала секунду, а затем, отмахнувшись от мыслей, добавила. — В общем, я что-нибудь придумаю, а ты пока помоги нам здесь обустроиться. Третьего числа выйдешь на связь с Константином Павловичем, там и видно будет… надеюсь, он все уладит, и мы сможем вернуться.

— Я тоже надеюсь, что Трофимыч, по крайней мере, прояснит ситуацию.

— Помнишь, когда мы сюда ехали, я показывала Зеленую гору, на которой еще было заброшенное здание? — дождавшись моего утвердительного кивка, она продолжила. — На связь лучше выходить оттуда. Отец не раз говорил, что только там ловит и сотовый, и рация.

— Хорошо, покажешь потом на карте, как туда проехать?

— Ладно, правда там придется немного пройтись пешком, на машине сильно близко не подъехать, — она замолчала, опустив глаза, и пауза немного затянулась.

— Расскажи, как у вас с Соней дела, ладите? — решил я сменить тему.

— Да, все здорово. Мы с ней похожи, она будто мое отражение в детстве. У нас даже схожесть в том, что мы обе не любим золотые украшения, предпочитаем серебряные, — Рита, пожав плечами, улыбнулась, а затем, укусив губу, добавила. — Последнее время, правда, характер показывать стала, но это нормально в её возрасте, и совсем не нормально жить так в её возрасте, вот в чем дело… Она замолчала, погрустнев, глядя на огонек керосиновой лампы. Я в очередной раз отметил, как сильно она выбивается из окружения. Ей бы в вечернем платье рассекать и смеяться с бокалом вина в руке, а не здесь в лесу со мной, наводить порядок в забытой лачуге. Будто прочитав мои мысли, её глаза намокли, и она облокотила голову на мойе плечо.

— Поскорее бы все это закончилось, — шмыгнув носом, сказала она. — я так хочу вернуться к своей старой жизни, которая, к слову, мне раньше так не нравилась.

— Понимаю тебя, — сказал я и попытался её обнять, но, почувствовав мою руку, она встала, вежливо отстранившись, и сказала, что пора вернуться к делам.

— Не забудь, 3-го числа связаться с Константином Павловичем, — сказала она, когда я собрался уйти.

Я зашол в комнату Сони и сел на кровать у её ног.

— Привет, — улыбнувшись, чуть слышно сказала она. Вид у неё был бледный и нездоровый. — Привет. Как ты себя чувствуешь? — я приложил тыльную сторону ладони к её лбу, но жара не было.

— Хорошо, но иногда не очень хорошо.

— Не переживай, в ближайшие дни я достану для тебя лекарства, и ты быстро пойдешь на поправку.

— Спасибо, — она опустила глаза. — я скучаю по маме и папе.

— Скоро все это кончится, и мы отправимся в Новосибирск. Уверен, они тоже скучают по тебе. Это было трудно говорить, а она это заметила. Соня стала теребить в руках уголок одеяла, стараясь скрыть намокшие глаза.

— Ты чего, малявка?

— Это все из-за меня… — хныкая, сказала она, закрыв лицо одеялом. Я встал с кровати и заботливо укрыл ее.

— Нет, Сонечка, ты тут не при чем. Скорее это все из-за меня, но я обещаю все исправить.

— Артем, — окликнула она меня, когда я уже был у двери.

— Пообещай, что будешь возвращаться каждый вечер и не оставишь нас одних.

— Последнее время я щедр на обещания, — улыбнулся я ей. — я постараюсь тебя не разочаровать. Все, отдыхай. я вышел из комнаты и прикрыл дверь.

Войдя в мастерскую Ритиного отца, я прикрыл за собой дверь. На верстаке, рядом с прочно прикрученными небольшими тисками, в пыли лежало множество инструментов и различных резаков по дереву. Здесь можно было найти все для чистки оружия и ремонта обмундирования. Кроме того был большой хороший чемодан с более крупными инструментами, швейные наборы и даже резиновые заплатки для надувной лодки. На стене, рядом с большим охотничьим луком, висел стеллаж с множеством мелких книжонок и буклетов на охотничью тематику. Здесь были описания животных, правила поведения в различных диких местностях и очень много информации по выживанию в лесу. Мне стоило на досуге ознакомиться с ними поближе, возможно, это упростило бы мое пребывание в дикой местности. Раз уж я был здесь, решил осмотреть состояние своего снаряжения. Выложив все на верстак, я пришол к выводу, что мои вещи и обмундирование в хорошем состоянии. На складе сейчас не было ни строительных материалов ни металлолома. металлолома. Взяв в охапку всю литературу, лежавшую на полке, я вытащил это добро в главную комнату и, завалившись на диван, стал изучать. Рита сначала в недоумении посмотрела на меня, но потом, пожав плечами, вернулась к своим делам. Следующие почти три часа я открывал для себя целый новый мир, о котором раньше даже не предполагал. Хищники, травоядные, птицы и мелкое зверье в лесу жили по своим удивительным законам. Я узнал много нового как о самом лесе и его обитателях, так и о правильном поведении человека в дикой природе. Я научился читать следы и имели представление о звуках, издаваемых животными. Понял, как сделать эффективные капканы и ловушки. Узнал о жизни диких медведей и о том, как лучше себя вести при встрече с ними; об укладе в стае волков и повадках волков-одиночек. Многие вещи теперь стали для меня понятны, и хотелось поскорее проверить полученные знания на практике. я прочитал, как пользоваться и обслуживать охотничий композитный лук, висящий в мастерской. Эта вещь вызвала у меня самый большой интерес. Спросив разрешения у Риты, я отнес лук в машину, твердо вознамерившись попробовать с ним поохотиться. Стрел было мало, и Рита попросила меня постараться не растерять их в лесу. Время пролетело незаметно и с пользой. Собрав книги в кучу, я вернул их в мастерскую. В этот день я пошол в лес и охотился до ночи, и вернулся домой. Пожелав всем спокойной ночи, я задул лампу и лег на диван. За закрытой дверью Рита шуршала вещами, укладываясь спать, а я пытался представить, что она сейчас делает. За этими мыслями я погрузился в крепкий сон.

Проснувшись, я отправился на кухню, чтоб заварить себе чай. Взяв в руки горячую кружку, я устроился возле окна, обдумывая планы на день.

— Привет, Артем, — вошедшая на кухню Соня подошла, чтобы обнять меня. — я кушать хочу, а Рита сказала, что придется потерпеть. — Она скорчила грустную гримасу.

— Ну, мелкая, тебя не прокормить! — я потрепал Соню по голове. — Будешь себя хорошо вести и Риту слушаться, принесу тебе сегодня вкуснятины!

— Ой, а можно мне конфет? я буду очень хорошо себя вести и пить все Ритины зелья, можно? — разошлась Соня, приближая свое лицо к моему максимально близко, видимо, в расчете, что у меня не получится отвертеться.

— Ну, конфет не обещаю, а вот ягоду в лесу вкусную найти можно! Ты какую больше любишь?

— Клубнику люблю, и вишню мне еще мама всегда летом покупала.

— А косулю пробовала когда-нибудь? — я постарался быстро перевести тему. — я читал в книге, что в таких лесах как этот, — я указал рукой в сторону окна, — они водятся.

— Неееее, — протянула Соня, — косуль нельзя есть, ты что, Артем. В комнату вошла Рита, и внимание ребенка переключилось на нее:

— Рита, а Артем сегодня вкуснятину принесет!

— Соня, будешь есть, что дадут! — построжилась Рита и забрала Соню делать какие-то компрессы.

За два дня развешанные грибы отлично высушились и, собрав их, я получил на несколько дней провианта. Теперь можно было развешивать на сушку новую партию грибо, в но прежде надо было приготовить сырое мясо которое могло привлечь хищников чем я и занялся. Потом вышел собирать грибы и ягоды, можно было и поохотиться но времени было в обрез, а в охоте самое важное это терпение. Вернувшись домой, я отнес в склад все вещи а сам приготовился ко сну.

Утром меня разбудил приятный аромат, распространяющийся с кухни. Запах был настолько манящий, что сначала поднял меня с дивана, а уж потом разбудил. Рита во всю уже хозяйничала, и к тому моменту, когда я почистил зубы и умылся, стол уже был накрыт. Как всегда, за столом Соня была в центре внимания. Она то баловалась едой, то выдавала какие-то смешные умозаключения, которые Рита называла «перлами», и, как всегда, делилась своим бесконечным позитивом. Плотно покушав и убрав за собой посуду, я решил заняться делами.

Сегодня был тот самый день, когда нужно было попробовать выйти на связь с Трофимычем и узнать у него, что же все-таки произошло в Красном. Кто и зачем отдал приказ убить меня? Все ли в порядке у самого Трофимыча? Как там Стас в Новосибирске? Надежда на то, что все произошедшие — какое-то глупое и нелепое стечение обстоятельств, переполняла. Хотелось верить, что сегодня разрешатся все проблемы, правда, я знали свою «везучесть» и в глубине души понимал, что все не может быть так просто. Как и обещала, Рита показала мне на карте наиболее благоприятный маршрут к Зеленой горе. Правда, когда она говорила, что придется немного пройтись пешком, таща на себе тяжелую ДВ рацию и автомобильный аккумулятор, я не предполагал, что это самое «немного» почти километр по склону горы. Сама Зеленая гора была не очень-то зеленой. Высокое природное образование до половины поросло соснами и березами, а дальше, до самой вершины, было покрыто странной черной и сухой землей, больше похожей на угольную крошку. У подножья, куда удалось подъехать на машине, проезд был завален бревнами и переходил в узкую заросшую травой тропинку, на которую очень давно не ступала нога человека. Ржавая табличка, прибитая к бревнам гвоздями толщиной с палец, предупреждала о том, что существует вероятность оползней, и всячески предостерегала от проезда на транспорте. По обыкновению, тщательно спрятав машину среди кустов, взгромоздив на себя рацию и автомобильный аккумулятор, я отправился на вершину. Подъем оказался не таким сложным, как думалось у подножья, а открывшийся с вершины живописный вид на окрестные леса стал наградой. Глубоко вдохнув свежий воздух, мне захотелось что-нибудь крикнуть с вершины, но здравый смысл подсказывал об отсутствии в этом здравого смысла. Одноэтажное здание на вершине горы оказалось старой радиостанцией, построенной еще в советские времена с неизвестной мне целью. На чудом не обвалившейся крыше располагался два огромных металлических кронштейна, которые, вероятнее всего, когда-то удерживали две радиолокационных сетки, направленные в разные стороны. Внутри помещения не осталось ничего, кроме голых изрисованных стен. Даже оконные рамы отсутствовали, напоминая о себе разбитым пожелтевшим стеклом на полу. А самая старая запись «я здесь был» была оставлена неким Василием и датирована весной 1983 года. На крышу я поднялся по широкой лестнице и, расположившись на квадратной вентиляционной трубе, стал обустраиваться. Через несколько минут все было готово, и я включил рацию. В гарнитуре раздался треск радиопомех, и я сразу убавил громкость. Выйти на связь оказалось проще, чем я думал. Практически сразу в эфире нужной мне частоты появилась тишина, а затем чей-то голос ответил, что нужно немного подождать. Спустя еще несколько минут, в наушниках я услышал знакомый голос Трофимыча:

— Артем, дружище! Это ты? Приём!

— Здорово, Трофимыч, — ответил я и, предвидя его следующий вопрос, добавил, — у меня все нормально. Жду от тебя новостей. Приём.

— Да ничего у тебя не нормально, — опуская приветствия, выдохнул он. — Рита добралась до тебя? Приём.

— Да, она со мной. Приём.

— Какого хрена она не вернулась тогда? Приём.

— Ну, там по дороге случилось кое-что. Мутант напал, машину перевернул, но все живы. У Сони, правда, сотрясение мозга, Рита говорит, тяжелое. Приём. Некоторое время в эфире было молчание, и я представлял себе, как там, в Оплоте, Трофимыч ругается матом, но через несколько секунд снова послышался его нарочито спокойный голос:

— Ладно, понял тебя. Позаботься о них. Соня и так на твоей совести, а за Риту головой отвечаешь. Понял?

— Принял, Трофимыч. Скажи мне, что там по моему вопросу? Какая муха их там, в Красном, укусила? Приём.

— Подождать придется, Артем. Сейчас здесь много всего происходит. Мы, можно сказать, в наступление идём. Под мое ведомство еще два взвода поступило, плюс тяжелая техника, есть задачи по захвату стратегически важных объектов. В Кемерово, говорят, так вообще, почти батальон перебросили, блокпосты на межгороде вернули. В общем, муравейник зашевелился, так сказать, назревает что-то серьезное… Приём.

— Продолжай, я слушаю.

— Ага, хотел убедиться, что ты тут еще, — Трофимыч откашлялся и продолжил. — Не знаю, где ты, но, наверное, и сам видишь, что с погодой что-то творится. То дождь, то ураган, а гроза вообще не заканчивается. Как только немного распогодится — лечу в Новосибирск, на общий сбор, там и узнаю, чего по твоему вопросу. Приём. Я взглянул на север горизонта, и, действительно, небо в той стороне было черным и пасмурным.

— Когда на связь выходить? Приём.

— Так… сегодня у нас — е… третье я думаю, числа после пятнадцатого. Приём.

— Принял Трофимыч. Это… спасибо тебе, друг. Приём.

— Да не за что еще, главное, о девках позаботься. Приём. я собирался было заканчивать сеанс связи, но вдруг вспомнил про Стаса, отца Сони, который, потеряв со мной связь, наверняка, места себе не находил.

— Трофимыч, сделай еще доброе дело, свяжись со Стасом в Красном, скажи, что с нами все в порядке. Приедем, как только сможем, и не говори, наверное, о том, что меня ищут. Приём.

— Уже связывался, Артем. Хорошо, что напомнил. Не пускают его на связь выходить. Друг мой тамошний сказал, что под арестом Стас. Что случилось, до конца не знаю, но мой человек сказал, что ничего серьезного, просто в баре с каким-то «гавриком» подрался по синей волне. На месте буду, все узнаю и помогу, чем смогу. Приём.

— Да что же за беда–то… бл*ть! — выругался я не в эфир, а затем, глубоко вдохнув, ответили Трофимычу. — Понял тебя, буду ждать новостей после 15-го числа. Заканчиваю сеанс связи. Приём. Некоторое время в эфире была тишина и помехи, никто не отвечал, но вскоре снова послышался прерывистый голос Трофимыча.

— Обожди, Артем, сейчас я тебе… — в эфире опять раздался треск, и несколько минут мне никто не отвечал. Когда я уже не ожидали услышать ответ, рация снова ожила. — Артем! я так понимаю, ты в сторону Кузни убрался. По трассам сейчас патрули ходят, бандюгов гоняют, у них твоя ориентировка есть, так что запоминай внимательно… В 7-го в Киселевск не суйся, там будет отряд Романова базироваться.

— В эфире послышался треск и какое-то бормотание, а затем снова заговорил Трофимыч. — Дальше, в Кузне, убежище Северное, 10-того, тоже туда не суйся, попадешься военным — тебе несдобровать. Ну, и еще одно — 13-того в Прокопьевске Витя будет, из Белово который, помнишь? Он там по каким-то своим делам, так вот тоже ему на глаза лучше не попадайся, он человек военный, и приказ у него есть, так что лучше не рискуй. Все понял? Приём.

— Принял, Трофимыч, не соваться в Прокопьевск, избегать поездок в Киселевск, не ногой в убежище Северное. Спасибо… Приём.

— Ну, наверное, и все… Ещё, кстати, мутанты стали не только по ночам охотиться, но и в плохую погоду тоже вылезают теперь, будь осторожен там, береги девчонок, удачи тебе. Конец связи.

— Конец связи, — подтвердилияи пометили себе, что следующий выход на связь после 15-го числа.

Спуск с вершины горы дался гораздо легче, чем подъем по сыпучему склону. Установив на место аккумулятор,ядовольно быстро вернулись обратно в свое убежище. Припарковав машину,язашли в дом и не сразу увидели Риту, так как она была в комнате с Соней.

— Артем, принеси воды с улицы, — сказала обеспокоенная Рита, увидев меня. — Там ведро с чистой водой стоит, увидишь.

— Что случилось?

— Артем, быстрее, пожалуйста, — она была бледна и встревожена, поэтому я поспешил на улицу, отыскав пластиковое ведро с чистой водой, принес его в дом. Рита попросила налить воду в таз, который стоял у её ног, и только теперь я увидел Соню. Девочка лежала в кровати с закрытыми глазами и красным лицом, покрытым испариной. На лбу Сони лежал холодный компресс из мокрого полотенца, она постоянно ворочалась и что-то неразборчиво шептала в бреду.

— У неё снова приступ, — тихо сказала Рита, меняя влажный компресс. — С каждым разом все сильнее. Если не начать лечение, это может перерасти в хроническую форму, её жизнь превратится в сущие мучения с частыми мигренями и обмороками.

— Что нужно делать, ты только скажи, я все сделаю.

— Я не знаю… вернее, знаю, но не представляю, как сейчас это можно сделать, — её руки тряслись, а глаза намокли.

— Не бывает безвыходных, ситуаций, — сказал я и взял её за плечи, слегка встряхнув. — Какие лекарства нужны? Подумай, я все достану.

— Нужно сделать томографию мозга и, исходя из её расшифровки, поставить диагноз, назначить лечение. Если сейчас дать не те лекарства, мы можем сделать только еще хуже. — Рита совсем расклеилась и разрыдалась.

— Но где, блин, сейчас сделаешь томографию? Все больницы похожи на скотобойни, а аптеки разворованы так, что даже лампочек в люстрах не осталось, какие уж там лекарства… Вместе с Ритой я еще долго сидел возле Сони. Когда приступ закончился, и Соня наконец уснула, я вышли из комнаты, и Рита тихонько прикрыла за собой дверь.

— Извини, что я так… себя… — Рита робко указала большим пальцем в сторону комнаты Сони. — я подумаю, какие лекарства нам нужны, и что можно сделать. Когда соберешься в город на поиски, я скажу свои мысли. Лучше, конечно, ехать с утра, тем более, тучи на горизонте. — Хорошо. Но сначала я позабочусь о том, чтобы у вас было все необходимое в мое отсутствие, — сказал я и вышел на улицу.

— Нужно пополнить припасы еды — подумал я и отправился в лес. Весь этот день я потратил в поисках пищи, нашол много грибов и ягод и даже поохотился на мелкую дичь. Вернувшись домой положив все найденные вещи в склад, я довольный собой отправился спать.

Утром дом полнился ароматами еды и каких-то неизвестных мне приправ. Не понятно, как ей это удается, но Рита могла легко встать еще засветло и заниматься приготовлением еды. Я бы так точно никогда не смог. Почистив зубы и обрызгав водой из умывальника заспанную Соню, мы все вместе уселись за стол и хорошо покушали. Последней закончила, как всегда, маленькая привереда, снова вытаскивала из еды специи и зелень, ворча себе под нос о лишних ингредиентах в кулинарии Риты.

Еды было пока что достаточно и сегодня я решил поискать материалы для укрепления убежища. До села Усково по пожарным просекам доехал довольно быстро и выехал не к самому селу, а прямо к зеленому забору стройки. Въезд на территорию был с дальней от меня стороны, а село еще дальше — метров двести. Подъезжать на машине не хотелось, поэтому я спрятал её в лесу, отправившись к проходной пешком. Нагло перелезать через забор было как-то невежливо, если объект еще кто-то охранял, хотя… маловероятно, но дело могло кончиться конфликтом. Территория стройки была просто огромной, и обходить её пришлось очень долго. Скорее всего, здесь собирался строить целый микрорайон с высотными домами, но до заморозки объекта успели построить только их фундаменты. Ворота на территорию стройки были распахнуты настежь, а будка охранника, как и собачья конура возле неё, пустовали. Судя по всему, людей здесь уже не было несколько недель. Даже трава успела порасти через гравий на въезде. Будка охранника стояла на лесах, поэтому с неё открывался отличный вид на всю территорию стройплощадки, а также на деревню с другой стороны. По многим признакам можно было определить, что до меня здесь уже кто-то побывал и хорошо поживился стройматериалами. Об этом говорили разваленные кучи досок, следы от паллетов на земле, разворошенные трубы и кучи мусора, разбросанного повсюду. Повернувшись, я долгое время всматривался в маленькую деревушку Усково, в которую вела поросшая травой дорога, но никаких признаков жизни не обнаружил. Все это место, скорее всего, было брошено и забыто людьми, что не могло не радовать. Несмотря на то, что стройплощадку уже растащили, на ней все еще можно было найти очень много полезного. Нужно только поискать и перетаскать в машину. День был в самом разгаре, а мне уже не терпелось поскорее загрузить в машину различные стройматериалы и скорее отправиться обратно в лагерь. Надев тряпичные перчатки с прорезиненными ладонями, я окинул взглядом территорию. Здесь еще оставалось много всего, что можно применить с пользой. Три с лишним часа я собирал и перетаскивали в машину различные строительные материалы и металлолом. Получалось не так быстро, как хотелось, а усталость и голод с каждой ходкой все усиливались. Утащив в машину последнее, что сегодня удалось найти, я осмотрел плоды своего труда: стройматериала и металалома скопилось не мало. Времени было много, и темнело стремительно. Я решил поскорее возвращаться в лагерь, а свои дела завершить в другой день. Без приключений добравшись до лагеря, я перетаскал всё, что смог добыть на склад, и приготовился к отдыху. Я зашол на кухню в поисках Риты, но не застал ее там. Обычно в это время она хлопотала по хозяйству, но сейчас я ее не видел. Может, вышла прогуляться? Это мысль заставила меня начать волноваться. Нет, она точно не могла оставить Соню одну, поэтому я направился в комнату девочки.

— Привет, — Соня сидела на кровати, сооружая себе на голове какую-то странную прическу из кусочков ленты и резинок. От моего неожиданного появления она немного засмущалась и раскраснелась.

— Нравится? У меня тут салон красоты. Хочешь, мы и тебе красивую прическу сделаем!

— Эээ, нет, я уж лучше как-нибудь так похожу, — ответил я. — Не могу найти Риту, она тебе ничего не говорила?

— Говорила. Рита утром сказала, что заболела и пошла отдыхать, и теперь мы с тобой будем ее лечить. Пойдем к ней в палату, проверим, — Соня встала с кровати и взяла меня за руку, увлекая за собой.

Подойдя к двери комнаты Риты, я постучал, и только когда она ответила, вместе с Соней вошел внутрь. Рита лежала на кровати под одеялом, и я отметил бледность ее лица.

— Соня сказала, ты заболела, — начал я разговор, опустив приветствие, а Соня тем временем уселась к Рите на кровать.

— Ой, не бери в голову, со мной ничего серьезного, скоро уже буду на ногах, обычная слабость, — Рита уселась в кровати, не вылезая из-под одеяла и пытаясь всем своим видом продемонстрировать, что все в порядке.

— Я моджет, могу помочь? — поинтересовался я.

— Если я попрошу сделать мне грелку, ты назовешь меня старой развалиной? — отшутилась она. — Нужно подогреть воду на костре и налить ее в пластиковую бутылку, они точно были на кухне или на складе.

— Без проблем, я сейчас, а ты отдыхай.

Я забрал Соню из комнаты и велел идти к себе, а сам быстро справился с поручением. Рита поблагодарила за помощь и, еще раз заверив, что волноваться не о чем, приложила грелку к животу и попросила дать ей немного отдохнуть, и спустя немного времени она уже снова вернулась к домашним хлопотам. А я решил зайти в склад. Мысль о том, что Рита и Соня фактически останутся без защиты, когда я отправлюсь в город, не давала мне покоя. Надо что-то придумать на случай, если вдруг забредёт случайный зараженный или дикий зверь в мое отсутствие. Можно было сделать хорошее копье или что-то в этом роде. Возможно, в будущем мне удастся раздобыть какой-нибудь пистолет для Риты, а сейчас я решил ограничиться копьем. Против медлительных мертвяков, тем более для девушки, за неимением лучшего, это был отличный вариант. Менее часа у меня ушло на то, чтобы сделать простое и прекрасное оружие, которым сможет управляться даже девушка. Копье было средней длины, имело металлический острый наконечник с обеих сторон, а его рукоять по всей длинне обертывала прорезиненная лента для ремонта палаток. Я покрутил копье в руках и про себя восхитился проделанной работой. Оружие было грозное и смертоносное. Конечно не чета огнестрелу, но когда-то и такими вещами вершили историю.

— Спасибо! Надеюсь, мне никогда не придется им воспользоваться, — сказала Рита, с улыбкой принимая мой подарок. Моя забота была ей очень приятна.

— Я тоже, но мне так будет спокойнее. Держи его всегда рядом.

— Хорошо, — сказала она, снова улыбнувшись, а я пошол спать.

В этот раз снова приснился кошмар. Я вёл Соню и Риту ночью через болото, находясь по колено в воде. Они, держась за руки, стали уходить вперед и не слушали моих предостережений. Я спешил за ними, но ноги увязали в грязи. Я сделал усилие и все же догнал их, схватил Риту за руку, развернули к себе лицом, но это была не она, это была моя сестра Катя. Я опустил взгляд на Соню, но снизу на меня смотрела племянница Вика. Я подумал, что схожу с ума и сделал шаг назад. Нога наступила на что-то мягкое, под ней хрустнули кости, я не удержал равновесие и упал в воду. Чьи-то руки обняли меня под водой, и я проснулся.

В доме было чисто и тепло. Камин, едва потрескивая, горел небольшим пламенем, над ним на крючке висел котелок с водой. Вдоль стены из толстых бревен лежали дрова, уложенные так аккуратно, что их даже не хотелось брать. Керосиновые лампы, развешанные по углам под низким потолком, освещали комнату тусклым желтым светом и создавали сказочный уют. Разноцветные кружки и чашки, с любовью расставленные над камином и на полках, создавали праздничное настроение. Пахло какими-то приятными травами и баней. На полу лежал вязаный ковер, на котором стояло откуда-то взявшееся кресло-качалка. Рита отмывала посуду довольно мутной водой, взятой из речки неподалеку, а Соня соблюдала постельный режим. Сегодня, я как вчера искал стройматериалы и металалом как только начало смеркаться я отправился в убежище. Ночь в лесу, как всегда, была темная и тихая. В кустах мерещились различные чудища, но стоило направить на них фонарик, как они тут же растворялись. Лишь иногда ёжики, бродящие под кустами, заставляли вздрогнуть от страха. Заниматься в потемках какими-либо делами не хотелось, сейчас мне нужно было поскорее ложиться спать, чтоб завтра быть в хорошем расположении духа.

Я обыскивал какое-то здание в городе, но когда вышел из него, была уже глубокая ночь. Я боялся, что могу нарваться на мутанта, но все равно стал пробираться к машине. Уже привычно для себя прислушиваясь и принюхиваясь, я прятался и передвигался короткими перебежками. Вдруг я увидел человека в обычной гражданской одежде, чистого и опрятного, он шел по освещенному фонарями бульвару и с опаской косился на меня. Я не понимал, что происходит, и решил обратиться к нему, но только я что-то сказал, он стал убегать, испуганно оглядываясь. Я посмотрел на себя и увидел, что мои руки и одежда перепачканы кровью.

— Что за херня?! — спросил я сам себя, но произнес это вслух, уже проснувшись… Утром дом полнился ароматами еды и каких-то неизвестных мне приправ. Не понятно, как ей это удается, но Рита могла легко встать еще засветло и заниматься приготовлением еды.ябы так точно никогда не смогли. Почистив зубы и обрызгав водой из умывальника заспанную Соню, мы все вместе уселись за стол и хорошо покушали. Последней закончила, как всегда, маленькая привереда, снова вытаскивала из еды специи и зелень, ворча себе под нос о лишних ингредиентах в кулинарии Риты

Дождавшись, пока Соня станет играть в своей комнате, я зашел к ней, прикрыл дверь так, чтобы Рита не могла меня слышать и, немного поиграв с Соней, как бы невзначай, спросил о том, как ко мне относится Рита?

— Она говорит, что ты хороший.

— Понятно. Только тссс… это между нами, хорошо?

— Ага, — кажется, Соня уже потеряла ко мне интерес и увлеклась игрушками, а я тем временем вышел из её комнаты. Я стоял на крыльце, когда вдруг услышал уже знакомый мне стон заражённого. От неожиданности я вздрогнул и схватил колун, лежащий на завалинке. В перекошенной позе заражённый стоял на тропинке и, пошатываясь, стонал, глядя на меня. Это был здоровенный двухметровый мужик в рваной окровавленной одежде, и, судя по всему, заразился он только несколько дней назад. Зараженный тяжело дышал, глядя исподлобья, но с места не сходил. Разбираться с ему подобными для меня уже было не в новинку, но каждый раз заставить себя сделать это было непросто. Я крутанул колун в руке, взялись за рукоять поудобнее и целенаправленно пошли к незваному гостю. Заражённый здоровяк так и стоял, глядя на меня и не двигаясь с места. Когда расстояние было около трех метров, что-то внутри забило тревогу, и я остановился. Заражённый вдруг активизировался, он резко расставил руки в стороны, издал нечеловеческий крик, а затем понесся на меня с необычайной для зараженного скоростью. Роняя слюну и чуть ли не скуля на бегу, он бежал, неестественно широко расставляя ноги и руки. Я среагировал, отступая в сторону, но недостаточно быстро. Как кеглю в боулинге, здоровяк сбил меня с ног, больно ударив о дерево. К счастью, колун из рук я не выпустил. Заражённый завалился на землю, но тут же поднялся на ноги, развернулся и снова бросился на меня. В этот раз я уже был готов и, уходя в сторону, встретил его ударом тяжелого топорища в переносицу. Хруст костей передался через деревянную рукоять колуна. Заражённый повалился на землю, скончавшись теперь уже навсегда. Тело я оттащил подальше, закопал в расщелине одного из оврагов, а затем вернулся в лагерь. Для того чтобы хоть как-то защититься от визита незваных гостей, в виде заблудших заражённых или диких животных, мне нужно было обзавестись хотя бы импровизированной сигнализацией, например, из консервных банок, натянутых на проволоке или леске по периметру всей территории. Кроме того, не помешало бы заколотить окна досками, чтобы превратить дом в укрытие в случае нападения. Для всего этого мне потребуются: Стройматериалы — 10 ед. Металлолом — 2 ед. Так как подходящие материалы у меня были, и время располагало, я занялся созданием импровизированной сигнализации. Когда леска и проволока были растянуты по периметру всего лагеря на достаточном расстоянии, а пустые консервные банки и другая звенящая утварь развешаны на них, я занялся укреплением дома. За работой время пролетало незаметно, и вот, наконец, все окна были заколочены таким образом, чтобы пропускать достаточно света, но не любую возможную угрозу. Хотя лагерь сейчас и окружала импровизированная сигнализация, а окна дома были заколочены досками, безопасности мне это не гарантировало. Если заражённый обязательно наделает шума, то хищное животное может подкрасться незаметно. Каких-то конкретных и радикальных решений этой проблемы я не видели, разве что можно было построить забор, но в данных условиях это казалось утопией. Лучшее, что на данный момент я придумал, это наделать несколько рубежей из множества небольших «волчих ям» с заостренными кольями, во всех возможных путях подхода к дому. Для этого мне понадобится: Стройматериалы — 7 ед. Металлолом — 3 ед. Занятие оказалось непростым и утомительным. Для того чтобы все закончить, мне понадобилось очень много времени, но результат, кажется, оправдывал себя. На всякий случай, чтобы самому не угодить в свои же ловушки, я разорвал одну из ненужных простыней и развешал белые ленточки везде, где установил ловушки. Теперь любому животному, которому захочется незаметно подобраться к лагерю, придется несладко. В целом была проделана уже неплохая работа. Окна заколочены, сигнализация из подручного звенящего барахла налажена, ловушки, призванные отвадить диких зверей, расставлены. Все это было хорошо, но ещё недостаточно продумано. Для ещё более полной обороны лагеря, сейчас было необходимо заточить множество копий, по возможности, укрепив металлическими наконечниками, расставить их во всех местах, где они могут пригодиться. Для этого мне понадобится: Стройматериалы — 5 ед. Металлолом — 5 ед. К выбору холодного оружия для обороны я подошол серьезно. Спустя несколько часов во всех местах, где оно могло пригодиться, стояли остро заточенные прочные копья с металлическими наконечниками из жести и прутьев арматуры. Смеркалось. Солнце близилось к закату, животные затихали, прячась в норы, и мне нужно было поскорее завершать все дела, готовясь к отдыху. Я окинул взглядом территорию. Защита мойего убежища от зараженных и хищников сейчас выглядела совсем неплохо: окна заколочены; сигнализация из лески и консервных банок растянута по периметру; кругом, где можно пройти, расставлены ловушки, а у каждого угла дома приготовлено по несколько заточенных длинных копей. Кроме того, некоторые из нихтя прочно закрепили в землю таким образом, чтобы запнувшийся о леску мертвяк падал прямиком на них.

— Ну что ж теперь можно и поспать — решил я зошел в дом.

На этот раз разум словно решил дать мне поблажку. Я видел сон, в котором вместе с семьей летел на отдых. Отличная гостиница с видом на море, прекрасная погода и позитивные люди, но мне все равно было не спокойно. Я листал каналы на телевизоре в поисках упоминаний о пандемии. Ведущий в новостях говорил на незнакомом мне языке, а на заднем плане какие-то испуганные люди давали интервью. Я так увлекся телевизором, что не заметил, как остался в номере один. Меня охватило беспокойство за близких, и я бросился их искать. Сначала в фойе, потом в ресторан, потом на улицу, пляж, кафе, снова гостиница, беспокойство переросло в панику… я проснулся. Даже если мир однажды снова станет нормальным, для меня нормальным он станет еще не скоро.

Утром меня разбудил приятный аромат, распространяющийся с кухни. Запах был настолько манящий, что сначала поднял меня с дивана, а уж потом разбудил. Рита во всю уже хозяйничала, и к тому моменту, когдаяпочистили зубы и умылись, стол уже был накрыт. Как всегда, за столом Соня была в центре внимания. Она то баловалась едой, то выдавала какие-то смешные умозаключения, которые Рита называла «перлами», и, как всегда, делилась своим бесконечным позитивом. Плотно покушав и убрав за собой посуду, я решили заняться делами. Так как убежище еще не было до конца безопасным я решил и етот день посвятит поискам стройматериалов. Добравшись до стройки, я до темноты тоскал нужные вещи в машину, и добравшись без приключений до дома лег спать.

Этой ночь мне снова снилась Ира из Оплота. Она смеялась и так по-доброму говорила, что прощает меня, но я не понимал за что. Я спрашивал, но в ответ она еще больше смеялась своим журчащим смехом. Я тоже начал смеяться и захотел её обнять, протянул к ней руки, и она шагнула на встречу. Мы прижались друг к другу и смотрели в глаза. Тепло её тела передавалось мне, но вот она уже смотрит на меня серьезно, будто ждет, что я сделаю дальше. Я смотрю на неё и не понимаю по выражению лица, чего она хочет… я нехотя проснулся, почувствовав, как тепло её тела растворяется в реальности. На рассвете начался ураган. Сначала деревья трещали, а затем стали наклоняться чуть ли не до самой земли. Дело приняло серьезный оборот, когда начали падать деревья. Всю ночь я с тревогой ожидал, что какое-нибудь дерево упадет на дом или машину, но, к счастью, этого не произошло. А когда погода поутихла, я вышел во двор и ужаснулся. Все вокруг было завалено ветками, палками и поваленными деревьями. Спать после такого не хотелось, поэтому до самого утра вместе с Ритой я разгребал завалы и восстанавливали разрушения в лагере. Совсем не выспавшись, голодный, я начал новый день. Радовало лишь одно: дровами я запася надолго. Я упал на диван и громко выдохнул.

— Как у нас дела? — спросила Рита, вытирая руки полотенцем.

— Ты знаешь, начинаю по-новому смотреть на блага цивилизации.

— Скучаешь по водопроводу? — улыбнулась она.

— И по нему тоже. Пока все дела переделаешь, уже спать ложиться надо.

— Это точно, без бытовой химии, уборка превращается в настоящий кошмар, — она показала руки. — Уж я точно знаю, блин.

— Сейчас бы роллов заказать, — засмеялся я.

— А я бы лучше чего-нибудь сладкого, ты знаешь, — Рита завалилась на диван рядом, глядя в потолок, добавила. — Жить не могу без медовых пирожных или тортов. А ты любишь сладости?

— Не знаю, последнее, что я ел из сладкого, был маффин,—я сглотнули слюну. — Шоколадный.

— Это такой кекс с начинкой?

— Дааа! — протянул я, завалившись на бок и облокотив голову на руку, — горячий, такой пропитанный.

— Все, прекрати, — сморщилась она в улыбке, сглотнув слюну, отмахнулась. — я сейчас слюной подавлюсь.

Эти мгновения были очень теплыми и уютными для меня. мне нравилось, как менялась мимика на её лице, она улыбалась не губами, а всеми тонкими чертами своего лица. Риту смутило то, как я на неё смотрю и, потеряв улыбку, она встала с дивана.

— Ну, все, минута слабости прошла. Не забудь пятнадцатого числа связаться с Константином Павловичем. Надеюсь, у него будут хорошие известия для нас…

Проделанной работой уже можно было гордиться. Сигнализация, укрепленный дом, ловушки и подручное оружие — все было готово, но ощущения полной безопасности не давало. Для того, чтобы закончить оборону дома и снизить возможные риски от незваных гостей до минимума, мне потребуется еще: Стройматериалы — 13 ед. Металлолом — 7 ед. Так как нужными материалами я располагал, а в надёжности своих укреплений все еще уверен не был, решил довести все сооружения до приемлемого, на мой взгляд, состояния. Спустя какое-то время, мой лагерь, к которому и без того было уже страшно подходить, стал защищать еще один рубеж колючей проволоки, сводящий к минимуму все возможные посягательства на мою территорию чужаками, заражёнными или дикими животными.

Солнце уже было в зените. По деревьям скакали белки, с любопытством изучая своих новых соседей, а стрекот насекомых и птиц звучал отовсюду, словно концерт с незримыми исполнителями. Лес не знал и не хотел знать о бедах человека, поэтому жизнь здесь текла спокойно и размерено, возможно, даже лучше, чем до пандемии. Я окинул взглядом территорию. Сейчас это место выглядело ни как убежище, а как настоящая крепость: окна заколочены, сигнализация из лески и консервных банок растянута по периметру; кругом, где можно пройти, расставлены ловушки, а у каждого угла дома приготовлено по несколько заточенных длинных копей. Кроме того, я сделал еще и второй рубеж обороны, растянув колючую проволоку вокруг дома. Теперь мало вероятно, что хотя бы один мертвяк или хищник сможет добраться до нас. Такое укрепление, возможно, даже задержит мутанта, но откуда ему взяться в лесу? Теперь следовало пополнить запасы еды, что я и сделал отправившись на охоту в лес. Под вечер я вернулся, отнес полученную добычу в склад, и лег на свой диван и закрыл глаза. Висящая рядом одежда сильно пахла костром, и этот запах напоминал мне о выездах на природу в те нормальные времена. Во времена, когда у меня были выходные; когда у меня были друзья, планы, телефонные звонки, проблемы на работе… Под этот навалившийся рой воспоминаний я крепко уснул, и ночь на этот раз прошла без сновидений.

Соне становилось все хуже, и, пока Трофимыч где-то в Новосибирске пытался решить мои проблемы, следовало заняться поисками способа, как помочь ребенку. И заниматься этим необходимо прямо сегодня. Когда я начал собираться в дорогу, Рита уже ждала со списком лекарств и напутствий.

— Вот список медикаментов, которые могут понадобиться, — она вручила листок бумаги, на котором цветным карандашом было написано больше десятка различных наименований.

— Тут несколько видов нейропротекторов, кое-что седативное, обезболивающее и транквилизаторы. Но самое главное, и, наверное, самое сложное в данное время — нам нужно найти способ сделать компьютерную томографию. Или, по крайней мере, найти больницу с рабочим томографом, — пояснила она.

— Ещё и врач какой-то специальный нужен, или терапевт подойдет? я мало что в этом смыслю, — спросил я, вертя в руках список лекарственных средств.

— Провести обследование и сделать расшифровку я смогу сама, есть небольшой опыт. Главное, найди рабочее оборудование! Ты же знаешь, что в больницах сейчас творится, особенно в крупных.

— Да, это будет не так просто.

— Ты только вернись живым, — сказала она, сжав ладони, — пойдем к столу, я отметила на карте места ближайших больниц. Не знаю, в каких из них делали томографию; нужно будет поискать или узнать в Северном. Правда, Северный охраняют военные… Я стоял у стола, на котором была развернута карта с пометками. Рита обвела кружками наиболее интересные, на её взгляд, места, где можно поискать медикаменты или неразрушенные больницы. Я взглянул за окно, потом на часы. Ехать, разумеется, лучше было с утра или в дневное время и, желательно, в хорошую погоду, так как, со слов Трофимыча, теперь нарваться на мутантов можно было не только ночью, но и в грозу, а такая встреча не сулила ничего хорошего. Склонившись над картой, я прикинул свой маршрут и взглянул на стоящую рядом Риту.

Раскидывая грязь с зубастых колес, я выехал из леса и пустил машину по трассе в сторону Прокопьевска. Дорога была пустая, поэтому ехал, не сбавляя скорость ниже ста двадцати километров в час. Не доезжая до города километров двадцать, на повороте в некий поселок Школьный возле автобусной остановки я увидел двух заражённых, они стояли так, будто ждали автобус. Возможно, в их головах ещё оставался какие-то отголоски былых привычек и распорядка дня. В любом случае, меня они даже не расценили как добычу, просто проводили жутким взглядом. Прокопьевск встретил меня частным сектором с множеством местечковых ларьков и автомоек вдоль дороги. Проезжая на приличной скорости один из таких брошенных магазинов, я боковым зрением заметил какое-то движение, и тут же до меня донеслись крики мужских голосов, но я не успел рассмотреть, что именно это было. Я отъехал уже довольно далеко от того места, когда вдруг раздался тяжелый сигнальный гудок позади. Такой сигнал обычно издают тяжелые грузовики или поезда, я даже вздрогнул от неожиданности, понимая, что на такой скорости ни один грузовик не смог бы меня догнать. Однако в зеркале заднего вида маячил, мигая дальним светом, вовсе не грузовик, а бронированный «Тигр» с пулеметчиком, торчащим из крыши военной машины ядовито-зеленого цвета. Вот бл*ть ведь сегодня 12 — тое промелькнуло у меня в уме. Поначалу я продолжал ехать, не сбавляя скорость, размышляя о том, как лучше поступить. Страх заставлял мой мозг лихорадочно соображать и перебирал варианты, но дорога вдоль частного сектора не давала мне шансов. Преследователи ускорились, резко сократив дистанцию, и прижались практически в упор к моему бамперу. Пулемётчик направил ствол в небо и еще раз помахал мне рукой в сторону обочины. Больше играть с судьбой смысла не было. Я несколько раз коснулся педали тормоза, мигая, и включил поворотник вправо. «Тигр» сбавил ход и проследовал за мной. Остановился на парковке придорожного магазина. Из боевой машины выпрыгнул один мужик в военной форме нового образца с автоматом в руках, остальные остались в салоне. Я выходить не стал, селектор коробки передач оставил в положении «D», вытянул на полную рычаг ручного тормоза и просто ждал, прикидывая варианты.

— Привет, — не по уставу поздоровался подошедший, осматривая меня и салон Ленд Крузера. — Чего убегаешь?

Угрозы он не выказывал, даже улыбался, оголяя ряд кривых зубов на выпеченной вперед челюсти. Мощные скулы, напористый смеющийся взгляд, шрамы на обветренном лице. Передомной был определенно серьезный персонаж.

— А чего догоняете? — в свою очередь спросил я. — Скорость превысил что ли?

— Смешно, — снова улыбнулся он. — Тебя, Артем, звать?

По спине пробежал холодок, а нога вплотную приблизилась к педали газа.

— Нет, а что?

— Да не очкуй, я же узнал, — он доверительно закинул автомат за плечо. — Много слышал о тебе. Выходи, поздоровайся со старым другом. Он отошел от машины, закуривая сигарету, и помахал в сторону «Тигра». Из него выпрыгнули ещё двое, одним из них был Виктор.

— Здорово, Артем! — распахнул объятья старый знакомый, который, к слову, выглядел теперь гораздо свежее, чем в мои прошлые встречи. — я, ска, так и знал, что тебя встречу! Прямо, ска, чувствовал, прикинь!

— Какими судьбами, Витя, ты же не по мою душу?

— Да, Бог с тобой, у меня тут свои дела, — он жестом предложил мне присесть на лавочку, которая была у придорожного магазина с вывеской «Мария-Ра» — Трофимыч рассказал мне о твоих проблемах. Говорят, ты бандюга и убийца, но я то, ска, знаю, брешут.

— Да уж, — ответил я.

Дальше примерно полчаса мы общались на отвлечённые темы. Виктор не особо распространялся, зачем он здесь, да и меня особо не тревожил расспросами. Больше вспоминали «прошлый мир» и то, что пришлось пережить.

— Ладно, Артем, пора двигать тебе, — сказал Виктор, вставая. — Ты сегодня в Прокопьевск не езди, возвращайся лучше завтра, это так, дружеский, ска, совет.

— Добро, Витя, спасибо.

— Погоди, сейчас… — он отошел к «Тигру» и на некоторое время пропал в салоне автомобиля, затем вернулся с какой-то бумагой в руках. — Вот возьми, это пропуск в убежище в Кузне, Северное называется, может, слышал? С этой бумагой сможешь через пост пройти и затариться там, чем надо.

— Вот за это большое спасибо, — сказал я, глядя в бумагу, которая открыла мне доступ в убежище Новокузнецка.

— Я все еще, ска, перед тобой в долгу, — Виктор пожал мне руку и, свиснув своим бойцам, направился в «Тигр». — Береги себя. Когда они уехали, я, послушав совета, сел в машину и отправился в город Новокузнецк. Лучше было, действительно, перенести визит в Прокопьевск на завтра. Обратная дорога обошлась без приключений.

Новокузнецк — город полумиллионник, поделенный рекой Томь пополам. Дорога до его окраин заняла около полутора часов. Прежде, чем въехать в сам город, пришлось преодолеть несколько километров выжженных деревень, дороги в которых были заставлены брошенными автомобилями. Пробки, образующиеся из-за аварий во время исхода из города, предрешили судьбу многих людей в этом месте. На машинах виднелись следы выстрелов, кровь на пыльных стеклах, развороченные человеческие тела… Смотреть на это было жутко. В самых крупных скоплениях кто-то тяжелой техникой растолкал брошенные машины в разные стороны, освободив для проезда одну полосу, и проехать было несложно. Встречных почти не было, а те немногие, с кем я пересекался, судя по всматривающимся в лобовое стекло лицам, боялись моего черного Ленд Крузера еще больше, чемяих. Они ускорялись или сворачивали в сторону, едва завидев меня издалека. Я ехал в самый центр, в надежде найти уцелевшие аптеки или медицинские центры. Не исключал и другие возможные способы раздобыть лекарства из списка Риты. Надежда на это была мизерная, но, помимо лекарств, в брошенном мегаполисе можно было разжиться многими полезными вещами. Это было по-настоящему рискованно, но что-то внутри подсказывало, что мне просто обязана улыбнуться удача. На пути перед въездом в город, на обочине, я увидел белую Ниву. У неё было спущено колесо, и какой-то дед безуспешно силился его открутить, чтобы поставить запаску, но сил ему явно не хватало. Увидев мое приближение, он тяжело поднялся с колен и настороженно смотрел в мою сторону.

— Здравствуй, дед, — поздоровался я, остановившись возле него. — Помощь нужна?

— Ты езжай, сынок, — дед смахнул дрожащей рукой пот со лба, он явно боялся. — я как-нибудь управлюсь.

— Да ладно, дед, я же не плохой человек. Вижу, что тяжело, помогу.

Я вылез из машины и оценивающе посмотрел на ключ, которым дед пытался скрутить пробитое колесо. Ключ был слишком коротким и практически не давал рычага, у моего же, который лежал в багажнике, был предусмотрен удлинитель. Я вытащил его и стал накручивать ручку. Дед молча смотрел на меня, нахмурив брови, он был, очевидно, напуган и ждал подвоха. Я, тем временем, надел ключ на гайку спущенного колеса и, облокотившись на капот Ниве я, забрался на его рукоять ногами. После нескольких качков, первая гайка, щелкнув, поддалась.

— Во, дед, видал? — указал я ему на свой успех и переставил ключ на следующую гайку. В раскачиваемой машине кто-то пошевелился на заднем сидении, и я увидел там молодую девушку лет восемнадцати, она испуганно посмотрела на меня. Взглянув на деда, я по его глазам понял, почему он так боится.

— Внучка? — спросил я, продолжая разбалтывать гайки.

— Внучка, внучка, — дед напрягся еще сильнее. — Только ты зеньки-то свои отвороти.

— Да и в мыслях не было. Вы мне лучше про город расскажите, чего опасаться, куда не соваться. Оттуда ведь едите?

— А, ты не местный чтоль? — дед немного расслабился.

— Не, проездом. Лекарства для дочери друга поискать приехал.

— А, я — то подумал, ты из этих, которые с красными повязками.

— Из каких? — я уже заканчивал работу и затягивал последние гайки, прикручивая запаску. — Что за красные повязки?

— Тама в городе хлопцы, онно твоего же возраста. С повязками на плече ходют, вроде как, город от чумных зачищают. Тока ты к ним не подходи, бандюги они и подонки на самом деле. Беспредел в городе чинят, грабят всех, особенно не местных.

— Вот как… — только и сказал я, закончив работу и убирая ключ обратно в багажник. — Город-то большой, где они чаще бывают?

— Да везде опасайся, сынок. Особенно у Кузнецкого моста, там, где магазин «Лента». За переход через мост мзду берут сволочи, — у деда от злобы задрожала губа. — Еду, вещи отбирают…

— А другие мосты есть?

— Есть еще три, Дозовский машинами и мертвяками забит, Байдаевский обвалился, говорят, а Ильинский не знаю, вроде, люди ездят, но он далеко.

— Много бандитов? Вооружены?

— Много, — кивнул он. — С гладкостволом некоторые, но в основном палки, дубины да копья, это все, что сам видел, большего не знаю.

— Ладно, дед, спасибо за предупреждение, — я забрался обратно в салон Ленд Крузера. — Надеюсь, не доведется повстречаться с ними.

— Тебе спасибо, сынок, будь осторожен, а лучше вообще не езжай туда. Я кивнул в ответ и тронулся с места. Дорога постепенно становилась шире, а здания выше. Зараженных видно было немного, но то тут, то там я замечал их в кустах и темных окнах домов. Местами были видны брошенные военными блокпосты, сожженная военная техника, трупы людей в военной форме. Здесь когда-то была настоящая резня по всему городу. Дальше передвигаться на машине становилось опасно, слишком приметно. Сбавив скорость, я начал искать место, где спрячу машину. Медленно проезжая по одному из проулков, я заметил вывеску «Грузовой авторазбор». Там находилось погорелое здание, а рядом с ним большая территория, заваленная голыми кузовами больших и маленьких грузовиков. Это была настоящая свалка, которая подходила мне, как нельзя лучше. Заехав на территорию, я убедился, что здесь уже давно никого не было. Само здание давно разграбили и сожгли, а наваленные в горы кузова и кабины машин вряд ли сейчас могли кого-то заинтересовать. В самом дальнем углу свалки, прямо под заваленным кузовом «длинномера», я безупречно спрятал свой автомобиль. Открыв навигатор, внимательно изучили карту города и места, которые хотелось посетить. Всего было около полутора десятков объектов, находящихся по всей ближайшей ко мне части города. Я составил свой маршрут таким образом, чтобы избежать мест, о которых упоминал дед, и отправился в путь.

Конец ознакомительного фрагмента.