Поцелуй сумрака

Сара Гудман, 2020

Каждый, кто шагнет в лес после заката, не сможет укрыться от сумрака… Мать Верити и Лайлы умерла. Их отец не смог справиться с потерей любимой жены и оказался в сумасшедшем доме. Теперь сестры стали сиротами, которых вот-вот отправят в другую семью. Одиннадцатилетняя Лайла быстро находит новый дом, а семнадцатилетняя Верити – нет. Стараясь держаться поближе к сестре, Верити устраивается работать на ферму. Но даже тяжелая работа не помогает девушке отвлечься: она чувствует, что в маленьком городке что-то не так. Пугающие сны посещают ее каждую ночь, а у таинственного колодца в лесной глуши Верити все чаще встречает призрачные фигуры. Девушка решает разобраться, что на самом деле происходит в ее новом доме. Однако есть те, кто не намерен делиться своим прошлым. И они сделают все, чтобы похоронить свои тайны как можно глубже.

5

После кукурузного поля остаток дня я пропахивала огород и копала картошку. «Она еле на ногах держится», — пробормотал Большой Том, когда я наконец медленно поднялась на душный чердак. Рухнув на кровать, я мимолетно забеспокоилась о Лайле, но сон быстро стер все мысли из головы.

Посреди ночи мышцы моего тела объединились, чтобы поднять бунт против несправедливых условий труда. Следующим утром на завтрак я не шла, а ползла; такой крепатуры у меня отродясь не было. Скривившись, я опустилась на табуретку и посмотрела на пустой стул Абеля.

— У Абеля семейные дела, — объяснила Хэтти и поставила передо мной сковородку со скворчащей картошкой.

Я принялась уплетать за обе щеки, не дожидаясь, пока та остынет. Судя по вкусу, картошка жарилась на жире от бекона — ингредиент, который по праву претендовал на звание лучшего в мире.

— Надеюсь, ничего серьезного? — невинно поинтересовалась я.

— Время покажет. — Хэтти затянула потуже веревочки передника и сделала то, что получалось у нее лучше всего: начала раздавать указания. — Я расписала твои задания на день.

Она выложила список, и от его вида у меня преждевременно заныла спина.

— Починим восточный забор и отправишься в город. В галантерею пришла партия муки и соли — купи по пять килограммов каждой. Затем можешь съездить в школу и повидаться с сестрой, если мисс Мэйв не будет возражать.

Я в мгновение ока позабыла о своих болячках.

— Спасибо, Хэтти!

Собственная эмоциональность привела меня в замешательство. Я замолчала и на секунду закрыла глаза, чтобы подавить слезы.

Женщина быстро кивнула. Что-то мне подсказывало, что она так же не привыкла принимать благодарность, как я — выражать ее.

— На Леди Мэй ты доедешь быстрее. Она очень ласковая и знает дорогу, — Хэтти внезапно нахмурилась. — Только никуда не сворачивай, ясно?

Я согласилась, хоть и не поняла, к чему это предупреждение.

Починив ограду из колючей проволоки, я с видом человека, который сразился с дикой кошкой и проиграл, пошла за Везерингтонами к сараю.

Большой Том оседлал для меня соловую кобылу, и я настороженно воззрилась на нее, потирая исцарапанные руки.

Дома я почти всюду ходила пешком. Последний раз мы с лошадью находились в такой близости на шестой день рождения моей подруги: тогда я погладила пони по носу, и он чихнул мне в лицо. Вышло неожиданно и влажно — не самый приятный опыт. С тех пор я не доверяла всем представителям семейства лошадиных. Большой Том подсадил меня, и с горем пополам мне удалось сесть боком в седле. С широкой спины Леди Мэй до земли казалось поразительно далеко. Я крикнула на прощание, поскольку слишком боялась выпускать поводья из рук, и покинула ферму.

Примерно спустя милю я расслабилась. Леди Мэй шла в спокойном, размеренном темпе. Легкий ветерок всколыхнул лужайку у дороги, сгибая траву в подобии морских волн. Над широкими полями пели птицы, испуская высокие счастливые трели. Даже теплый мускусный запах лошади не раздражал мне нос, пока мы ехали по грунтовой дороге, что огибала лес.

Мой взгляд прошелся по густым деревьям. Прямые, почти черные стволы плотно вырастали рядом друг с другом. Мне вспомнились решетки на окнах папиной палаты в психиатрической лечебнице и, несмотря на жаркую погоду, по спине пробежал холодок. В какой-то мере я даже испытывала признательность за воинственно палящее солнце.

В Уилере я привязала Леди Мэй к коновязи и, следуя указаниям Хэтти, направилась к галантерее.

Колокольчик на входе звонко возвестил о моем прибытии. Я обошла крупную бочку, из которой прутьями вверх торчали метлы на продажу. Под потолком висела ровными рядами блестящая латунная кухонная утварь, в помещении витал едкий запах табака и сладкий, пикантный аромат имбирного печенья. Вывески на грубых дощатых стенах рекламировали керосин и жевательный табак «Нэви Стар». Полка под плакатом, что расхваливал полезные свойства хинина в борьбе с простудой, была заставлена тониками и горькими настойками.

— О, привет! — послышался ясный и приятный голос с задней части галантереи.

Я заметила девушку, протиравшую пыль со стеклянного прилавка, и узнала в ней ту, что помахала мне с коляски шерифа. Теперь, когда она была без шляпы, я увидела, что у нее потрясающие волосы. Черные и блестящие, они были высоко зачесаны к макушке и спадали в элегантно скрученный пышный пучок. Я с секундным опозданием стерла все эмоции с лица.

Ее рука взметнулась к прическе.

— Тебе нравится? Мама сказала, что «крысы» ^[1] — последний писк моды. Хотя ты и сама наверняка об этом знаешь, ты же из большого города.

О да, о нью-йоркских крысах я знала все. Мы с Лайлой недолгое время снимали крошечную квартирку на Малберри-стрит, и там в стенах жила целая колония. Мне приходилось хранить столовые приборы в плотно закрытой банке из-под табака, иначе по утрам на вилках можно было обнаружить помет.

— Э-э… я…

— Я тоже не понимаю, почему их называют «крысами», — посмеялась девушка, неверно истолковав мое замешательство. — Думаю, «шиньон» вполне подходящее слово, хотя, возможно, у многих оно ассоциируется с мужскими париками. — Она сморщила нос. — Впрочем, как по мне, это все равно лучше, чем «крысы».

— Да! — чуть ли не прокричала я, наконец вникнув в разговор. — Полностью согласна. И ты прекрасно выглядишь.

И это правда, даже несмотря на перебор с прической. Ее карие глаза сверкали, щеки заливал очаровательный румянец, в отличие от моих, — они-то наверняка покрылись красными пятнами от езды по жаре.

— Я могу показать, как сделать такой же шиньон. Нужно всего-то собрать волосы с расчески и смотать их в небольшой пучок.

Меня не особо привлекали прически, из-за которых низкие дверные проемы превращались в потенциальную опасность, но с ее стороны все равно было любезно предложить.

— Вряд ли мне пойдет. Мои волосы очень упрямые и живут собственной жизнью.

Она наклонила голову вбок, а затем проворно перегнулась через прилавок и сняла с меня шляпу. Я удивленно заморгала, а девушка принялась разглядывать мои прилизанные, жесткие каштановые волны, как архитектор — здание под снос.

— Все не так уж плохо, — вынесла она вердикт после некоторых раздумий. — Увы, мне жаль об этом сообщать, но здешняя влажность ничуть тебе не поможет. — Девушка надела на меня шляпу и пригладила косу, словно мы старые подруги. — Боже милостивый! Совсем забыла о приличиях. Я — Делла Лофтис.

Она обошла прилавок и протянула хрупкую руку. Я осторожно ее пожала; собственная ладонь внезапно показалась крупной и неуклюжей.

— Послушай, мне жаль, что мой отец вел себя подобным образом, когда вы прибыли в Уилер. У тебя было полное право расстроиться из-за разлуки с сестрой, да еще и такой неожиданной.

— Ничего страшного, — пробормотала я, заливаясь краской. Не знала, что Делла наблюдала за моей истерикой на главной площади.

Я оглянулась, пытаясь сменить тему, и заметила семейный портрет цвета сепия на стене. Угрюмый шериф Лофтис стоял рядом с симпатичной женщиной, которая держала на коленях младенца с серьезным лицом. За ее плечом была юная Делла, сверкавшая беззубой улыбкой.

— Какая милая фотография! Это магазин твоей семьи?

— Ага. В основном им управляем мы с мамой, так как папа занят работой, — она покрутила метелкой для пыли. — До меня дошли слухи, что ты теперь живешь у Везерингтонов. Они хорошие люди. Готова поспорить, что миссис Хэтти послала тебя за покупками.

— Мне нужно по пять килограммов муки и соли. — Я вручила ей деньги, которые дала мне Хэтти.

Делла открыла кассу, чтобы отсчитать мне сдачу, и та громко звякнула.

— Я также слышала, что твою сестру забрала мисс Мэйв, — радостно продолжила она. — Это замечательно, что вы приехали сюда и можете начать все сначала.

Делла ушла в подсобку и вернулась с двумя холщовыми мешками с заказом Хэтти. Затем перевязала их бечевкой, и на ее левой щеке появилась ямочка от улыбки.

— Если я могу что-то сделать, чтобы ты почувствовала себя здесь как дома, непременно сообщи мне, ладно?

— Спасибо, я ценю это, — я неловко подняла мешки. — Ну, мне пора. Хочу ненадолго заехать в школу к сестре, прежде чем вернуться на ферму.

— Подожди секунду, я дам тебе что-нибудь, в чем их можно нести. — Делла поискала под прилавком и передала мне потертую кожаную сумку. — Это Абеля. Уверена, вы уже знакомы.

Должно быть, она не заметила, с каким напряжением я кивнула, и продолжила без намека на смущение:

— Мы с Абелем с детства были неразлейвода.

Ее щеки зарумянились пуще прежнего. Я быстро опустила взгляд на ее узкую талию. Нет, это точно не будущая мать. Похоже, Абель времени зря не терял.

— В общем, иногда я забираю его книги с почты, так что он оставляет сумку здесь. Вечно заказывает что-то новое! Он всегда мечтал стать учителем, если дяде с тетей не потребуется его помощь на ферме. — Делла рассеянно намотала выбившуюся прядь на палец. — Перед твоим приходом я как раз собиралась отнести кое-что одной вдове, которая живет за городом. Школа мне по пути, так что я покажу тебе дорогу, если хочешь.

— Спасибо, было бы чудесно.

Я спрятала покупки в сумку Абеля, а Делла взяла корзинку с хлебом и закатанными фруктами. Перевернув табличку «Закрыто» на двери магазина, она вывела меня под палящее солнце. Мы сделали небольшую остановку, чтобы прикрепить сумку к седлу Леди Мэй — я также прихватила ручку и бумаги Лайлы, которые она оставила в сундуке, — и пошли по тротуару.

Делла здоровалась со всеми прохожими по именам, и те отвечали взаимностью. Мне же доставались вежливые кивки и улыбки, пока мы не встретили долговязого юношу, с виду нашего ровесника, который перебежал площадь от здания суда и пожал мне руку, словно представлял в одном лице всю приветственную делегацию.

— Я Джаспер Осбрукс. Просто хотел сказать, что мы все очень рады видеть тебя в Уилере. Ты, должно быть, Верити.

— Так и есть. Как ты узнал?

— Мой отец — мэр. Я видел список с именами и возрастом всех детей. Жаль, что вас с сестрой разделили. — Он откинул со лба копну русых волос. Пожав узкими плечами, добавил: — И еще мне жаль, что мы вечно лезем в чужие дела. В маленьких городках всегда так, понимаешь?

— Буду знать.

После анонимности, которую давал многомиллионный город, меня немного обескураживало, что теперь незнакомцы знали все подробности моей жизни.

— Приходи завтра на окружную ярмарку, — пригласил Джаспер.

Делла пришла в ужас, узнав, что я раньше не посещала подобные мероприятия.

— Господи, ты многое упустила! — воскликнула она. — Там будут и скачки, и выставка животных, и, быть может, даже бейсбол. Как-то раз к нам приехал мужчина из Техаса и боролся с гремучими змеями в загоне. Это самое важное событие года, наряду с фестивалем мороженого.

— Если хочешь, я покажу тебе окрестности, — предложил Джаспер. — Это хорошая возможность познакомиться с местными.

Я не собиралась надолго задерживаться в Арканзасе, и все, кого я здесь встречу, скоро станут частью прошлого. Но почему бы между тем не насладиться прелестями лета в провинции?

— Ладно, я спрошу у Везерингтонов, планируют ли они туда пойти.

Делла начала размахивать корзинкой, тонко намекая, что хорошо бы уже двинуться в путь. Джаспер все понял.

— Что ж, мне пора возвращаться. Меня взяли в налоговое управление после того, как я окончил школу. И да, вам не кажется, это действительно чертовски скучно, — он улыбнулся и сошел с тротуара. Уходя, бросил через плечо: — Кому ты сегодня доставляешь?

— Бабушке Ардит, — ответила Делла. — И раз уж на то пошло, тебе нужен отвар или какой-нибудь амулет? — Мне она объяснила, словно нечто вполне обыденное: — Время от времени бабуля Ардит занимается чарами, если ее вежливо попросить.

— Она странная, но милая, — добавил Джаспер. — Она зачаровала мне камень, чтобы избавить от жара, когда я обжег руку о плиту прошлой зимой. — Его лучезарная улыбка потускнела. — Делла, я до сих пор не понимаю, как ты можешь к ней ходить. Ее дом прямо у леса! У меня от этого мурашки по коже.

Не вдаваясь в подробности, он помахал и побежал через дорогу. Прежде чем я успела спросить о так называемых способностях этой старушки или что Джаспер имел против леса у ее дома, Делла показала на небольшое красное здание в нескольких ярдах от улицы.

— Однокомнатная школа Уилера, — объявила она. — Наверное, тебе она покажется старомодной, но школа действительно хорошая. И мисс Мэйв очень умна.

— Спасибо за помощь, — поблагодарила я и, позабыв о местных суевериях или хижинах у леса, ступила на пыльную тропинку к зданию.

— Всегда рада! Надеюсь, увидимся на ярмарке. — Делла пошевелила пальцами на прощание и пошла в противоположном направлении. — Когда встретишь Абеля, передай ему привет!

Примечания

1

В Америке так называли валик под высокой женской прической.