Шанс на материнство

Санна Сью, 2022

Беременность – счастье. Хорошо, когда она наступает в браке. А если нет? Если мужчина вообще тебе не подходит? Вот мне будущий отец ребёнка совершенно не подходит! Он лишний в нашем с малышом маленьком мире. Но он лезет и лезет к нам, лезет и лезет, и плевать ему на мои правила. Он родился с золотой ложкой во рту, поэтому привык получать всё что хочет. А сейчас он хочет меня, и ему совершенно нет дела до всех условностей и препятствий.

Глава 4

Эмиль

Трындец какой-то! Такого я от Катюши вообще не ожидал.

Перечитал записку ещё раз, наплевав на злорадный и очень внимательный взгляд Бори.

«Емельян, прости, что не сообщила тебе о своём отъезде лично. Долго думала, как объяснить, почему я этого не сделала. Порвала штук десять вырванных из чужой тетради листов, а потом решила написать правду. Дело в том, что я терпеть не могу прощаться навсегда с людьми, которые затронули мою душу. А ты затронул. Я рада, что наш вчерашний вечер прошёл именно так, как прошёл. Эгоистично, но я хочу, чтобы ты запомнил меня страстной и сексуальной хохотушкой, а не ревущей у тебя на груди истеричкой. Прощай, и за всё спасибо. Катя».

Смысл текста не изменился и после второго прочтения.

Записку, твою мать! Она оставила мне записку! Первый класс, вторая четверть! Эх, Катя, Катя… С чего ты вообще взяла, что мы с тобой никогда больше не встретимся, глупышка? Ещё как встретимся, и ты мне ответишь за этот детский финт.

На минутку представил, как именно она мне ответит и как будет долго-долго просить прощения, стоя на коленях. Эх! Надо только как-то месяц продержаться, и всё будет.

— Борь, поехали со мной в горы, что ли? Рыбы наловим, — с тоской глянув на свой гружёный внедорожник, предложил я домработнику отца.

Не пропадать же добру…

— Поедем, коль не шутишь… Емельянушка, — ехидно ответил он, — Нину только предупрежу.

Ой, ну а почему бы и нет? Ну захотел я назваться для Кати Емельяном — это имя звучит куда загадочнее, чем Эмиль.

Мне вообще много чего необычного хотелось сделать для темноволосой зеленоглазой нимфы. Зацепила она меня чем-то. Причём очень сильно. Я даже позвонил отцу и сказал, что приеду к нему в Россию, чтобы помочь с внедрением и развитием новых услуг в наших медцентрах. И хотя сейчас я уже не был так уверен в том, что Катя его любовница, как в первый день, когда увидел, но расспрашивать о ней предка не стал.

У отца на вилле периодически отдыхали его пассии. Одна даже как-то всё лето жила. И хоть это страшно меня бесило, я о них его никогда не спрашивал. Считал ниже своего достоинства показывать свои настоящие чувства.

Родители развелись, когда мне было пять, и вроде бы даже полюбовно — вон и виллы рядом купили, чтобы отец мог со мной общаться, живя отдельно. Но я никогда не понимал, зачем он таскает и присылает своих баб к нам с матерью под бок? Не понимает, что ли, что бывшей жене и сыну видеть их неприятно?

В детстве я его девицам просто тихо пакостил, ну а когда вырос, начал мстить по-взрослому. То есть принялся соблазнять. До постели, конечно, не доводил — брезговал. Но моральное удовлетворение от того, что все бабы отца — шлюшки, получал. Нет никого достойнее моей матери. Пока я не вырос и не уехал во Францию, она занималась только мной. И если у неё и были какие-то связи во времена моего детства, я о них не знал. А отец… он просто идиот, раз её не оценил.

— Ну что, отпустила?

Боря отходил поговорить с женой к бассейну.

— Да. Заезжай за мной минут через сорок. Бабка как раз еды соберёт, а я снасти приготовлю.

— Еды не надо. Полный багажник, — усмехнулся я, вспоминая, как затаривался в романтическую поездку самым лучшим.

Старался для Катюши, а жрать будет Боря.

И клубнику, и шампанское, и мороженное, которое лежит в автомобильном холодильнике… Да много чего сегодня ему перепадёт. Повезло Боре. Хотя мне для него не жалко. Хороший мужик, никогда меня отцу не закладывал, хоть и знал, кто именно устраивает мелкие пакости его тёлкам — то муравьёв в кровать запустит, то резинку у купальника подрежет…

Кстати, а ведь до Кати отец давненько никого из девиц на виллу не засылал. Я бы знал о них, даже отсутствуя в стране. Мать бы обязательно мне о новой отдыхающей на вилле сообщила. Стареет? Остепенился? Хорошо бы! Я был бы рад.

Поэтому, когда я увидел впервые Катю, подумал, что папаша опять принялся за своё, и привычно разозлился. Решил, что к нам пожаловала одна из длинной череды отцовских подружек. А потом, понаблюдав за ней несколько часов, засомневался.

Она вообще на пассий отца похожа не была. Вся натуральная — уж в чём в чём, а в этом я разбирался. По специальности-то я пластический хирург… Не работаю, правда. Ушёл в бизнес, но глаз намётан. К тому же, помимо естественной красоты и грации, в Кате была какая-то щемящая печаль — совершенно не характерная для спутниц богатого папика черта. То, с какой тоской она смотрела на море, как иногда задумчиво, а иногда экспрессивно кидала в него камни, как сама не замечая, шевелила губами, явно споря с собой или с кем-то живущим в её голове, делало её особенной. Её поведение наталкивало на мысль, что девушку кто-то обидел, и мне нестерпимо захотелось её утешить.

Я и утешил. Так утешил, что Боре теперь меня придётся утешать. Кстати, надо за вискарём заехать по дороге в горы. Шампанским не обойдёмся.

Мой вынужденный компаньон уехал домой собираться на рыбалку, а я вошёл в отцовский дом. Глянуть, может, сеньорита беглянка что-то забыла? Найду — будет мне памятью и талисманом. К сожалению, раньше чем через месяц у меня уехать в Россию не получится, а Катина вещица станет меня радовать.

Прошёл по первому этажу, поднялся в спальню, перетряхнул постель — ничего. Вошёл в ванную — тоже пустые полки. Уже было расстроился, но напоследок заглянул под кровать. Аллилуйя! Тонкая золотая цепочка с тремя подвесками-звёздочками, что я снял с её щиколотки, когда делал массаж, валялась у ножки кровати и ждала меня, призывно поблёскивая. Прекрасный знак! Скорее бы прошёл этот месяц!

Застегнул трофей на запястье и довольный пошёл в машину — пора ехать за Борей.

***

Поездка в горы прошла хоть и не по плану, но очень даже хорошо. Правда, Боря мне ничего про Катю ценного не рассказал. Но порыбачили и посидели у костра отлично. А потом вернулись, и я погрузился в дела, связанные с переездом в Россию. На какой точно срок — я пока не имел понятия, но на полгода минимум. Так матери и сказал.

— Смотри, Эмиль, не попадись там в зубы русских акул, — тут же принялась наставлять матушка, услышав о моих планах, — знаю я их хватку!

— Ещё бы тебе не знать, ты сама русская, — усмехался я на это.

— Только по рождению! И не дерзи мне! И заруби себе на носу: русскую невестку не приму!

— Ой, мам, какие невесты? Я не планирую жениться ещё лет десять.

И это правда. Необходимости себя связывать браком в молодом возрасте, чтобы потом разводиться и оставлять детей в неполной семье, я не видел. Опыт родителей показал, что ранние браки никуда не годятся. Вот нагуляюсь лет до сорока, а там посмотрим.

Хотя… с Катериной я бы попробовал пожить вместе. Весь месяц она не выходила у меня из головы, и её цепочку я носил на левом запястье. А ещё навёл справки.

Екатерина Михайловна Мягкова работала медсестрой в головном центре отца — я нашёл на сайте её фото в розовом хирургическом костюме. И вот тут у меня появился диссонанс. Что делала обычная медсестра на вилле большого босса? До этого я себе придумал, что Катя — дочь знакомых предка или какой-нибудь деловой партнёр. Но обычная сотрудница никак не вписывалась в мою картину представлений о характере отца. Неужели она всё-таки его любовница?

В Москву летел с целью это выяснить, а что буду делать дальше — решу на месте.