Роден

Наталья Шагаева (2019)

Чего хочет женщина в тридцать один год? Стабильности, уверенности в завтрашнем дне, надежного любящего мужчину. У меня это было, и счастья не принесло, потому что все оказалось фальшивым… Чего хочет парень в двадцать пять? Легкости, драйва, брать от жизни все, что дают, любить без правил и обязательств. Он тот, на которого раньше я бы не обратила внимания, он совершенно мне не подходит. Он неформален, из другого непонятного мне мира, сумасшедший, дерзкий, наглый, порочный, живущий по своим правилам. И мы бы никогда не встретились, если бы не предательство моего мужа…

Глава 1

Маргарита

Кто-то, узнав, что муж изменяет, впадает в депрессию, кто-то — в ярость, а я не понимала, что со мной происходит… Слез не было, шока тоже, ярости тем более, я просто впала в ступор, смотря, как Павел ведет к своей машине какую-то крашеную белобрысую курицу с ногами от ушей, задницей как орех и откровенно тискает ее по пути. Вот его ухоженная рука с кольцом на безымянном пальце проходится по талии, поглаживает бедра, слегка сжимает задницу, а девка запрокидывает голову и усмехается, закатывая глаза. Вот мой муж в неизменно дорогом классическом костюме наклоняется к уху этой курицы и что-то шепчет, прикусывая мочку. Павел открывает для девушки дверь, и шлепает упругую задницу, прежде чем она сядет. Такой довольный, как кот, садится рядом с ней, но машина стоит на месте. Кажется, они ждут нашего водителя.

Что я чувствую? — задаю сама себе вопрос и никак не могу на него ответить. Полная прострация и пустота. Будто это все происходит не со мной, а с кем-то другим, и я наблюдаю за чужим мужем, а не за Павлом, с которым прожила шесть лет. На улице начинается дождь, и крупные капли красиво окропляют черную тонированную машину Павла. В этом году май выдался холодным и дождливым. Мозг блокирует все мысли в моей голове и зачем-то анализирует погоду. Открываю рот как рыба, а слов не нахожу…

— Охренеть! Вот мудак! — произносит за меня моя подруга, которая совершенно незапланированно затащила меня выпить кофе в это кафе. Чувства возвращаются, и меня накрывает злостью, хочется убить Пашу и повыдергивать длинные нарощенные волосы этой курице. Сколько ей лет? Восемнадцать, двадцать? Не больше. А мне, значит, тридцать один и я уже не котируюсь. Теперь понятны все его частые рабочие поездки, вечные задержки на работе, постоянная усталость и нежелание проводить со мной время. Нет, Павлик, конечно, красавчик, ничего не скажешь, вон какую девку отхватил в своих сорок. Трахать так молодое и красивое тело, это я полная идиотка, что верила ему, да еще и жалела.

Резко соскакиваю с места и бегу на выход, когда в машину к мужу садится водитель.

— Рита! Стой, ты куда?! — догоняет меня Лелька, а я не могу ответить, у меня внутри начинает все гореть от злости и обиды. Машина Павла срывается с места, я быстро сажусь в свою и завожу двигатель. Подруга садится рядом, и я срываюсь с места, мчась за Павлом и его крашеной курицей.

— Рита, не гони, держи расстояние, просто не выпускай их из виду. Павел может заметить твою машину, — Лелька дает дельный совет, и я сбавляю скорость, немного сокращая расстояние. Ехали мы недолго, машина Павла припарковалась у пятизвездочного отеля. Как банально, мать его! Трахать любовницу в гостинице. Интересно, она у него первая, или уже двадцатая за шесть лет нашей семейной жизни?

Паркуюсь на той же стоянке в крайнем ряду и наблюдаю, как Павел выходит из машины и подает девушке руку. Как всегда, учтив и галантен. И вот они так красиво идут к входу в гостиницу, он прижимает ее к себе, постоянно что-то нашептывая, а я открываю окно, и вдыхаю озоновый воздух, думая о том, в какой позе он ее трахает. В своей любимой — боком? Чтобы не перенапрягаться? Или, может, она гениально сосет, а я не приемлю орального секса. А Павлик очень хотел, чтобы я взяла в рот, но мне почему-то было противно. Да, он мой муж, да я его любила, но не могла и все, какой-то ступор и неприятие. Я не ханжа, но… Вот, видимо, он и нашел, кто у него будет брать в рот. Интересно, как бы он мне ее представил! — Знакомьтесь, Маргарита — это наша сосальщица.

Усмехаюсь от своей мысли, запускаю руки в волосы и немного сжимаю голову.

— Рит, — осторожно зовет меня Лелька, и прикуривает.

— Дай сигарету, — прошу ее я.

— Ты же давно бросила, — отвечает она, но отдает мне свою сигарету, прикуривая себе еще.

— Ну, как ты понимаешь, я больше не планирую детей с этим козлом. Поэтому не вижу смысла вести здоровый образ жизни, — глубоко затягиваюсь, впуская в легкие большую порцию дыма, еще и еще, пока не начинает кружиться голова и по телу не разливается легкий кайф. Но сигареты не успокаивают, желание убивать не пропадает.

— Рит. Чего мы ждем? — а меня передергивает от ее жалостливого голоса, словно я ущербная.

— Мы ждем, когда они начнут, хочу застать кульминацию, — отвечаю я, отшвыривая окурок.

— Зачем? Все же и так понятно.

— Кому понятно? Тебе? Мне — нет! Я, например, не знаю, каким образом он ее трахает! — повышаю на подругу голос, чувствуя, как меня начинает потряхивать от злости и чувства ущербности. Никогда не считала себя уродиной, наборот, думала, что хорошо выгляжу, но раз меня променяли на эту вот девку, значит со мной что-то не так. Что? Губы не накаченные? Или задница не такая упругая и грудь не силиконовая? Ах, наверное, у Павлика начался кризис, и он хочет утвердиться с молодой шлюшкой. Она явно трахается с ним за деньги. За мои деньги!

— Ладно, пошли, будешь свидетелем, чтобы потом Пашенька не сказал, что я сошла с ума, и все было не так, как кажется, — Лелька кивает и выходит вместе со мной из машины.

— Могу подержать эту суку, пока ты будешь выдирать ей волосы.

— Поможешь мне подержать Пашу, пока я буду отрезать ему яйца, — Лелька нервно усмехается и идет со мной. Поправляю блузку, расстегиваю верхнюю пуговицу, натягиваю улыбку и подхожу на ресепшен.

— Добрый вечер… — перевожу взгляд на бейдж на груди у девушки, — …Лидия.

— Добрый вечер, чем я могу вам помочь? — улыбается девушка.

— Вы очень мне поможете, если скажите, в каком номере Павел Белинский.

— Извините, мы не даем такой информации, если клиент не предупреждает нас о посетителях, — так же мило улыбаясь, отвечает девушка, осматривая нас Лелькой.

— Лидия, насколько мне известно, вы обязаны предоставлять такую информацию, — достаю из сумочки удостоверение из прокуратуры, где я работаю, тычу в лицо девушке, которая тут же прекращает улыбаться. Только вот она не знает, что я там не работаю. Папа дал мне его для того, чтобы я решала свои маленькие проблемы. Я пользовалась удостоверением пару раз, были за мной маленькие грешки, когда я нарушала правила дорожного движения.

— Мне нужно знать, в каком номере Павел Белинский, — уже серьезно спрашиваю я, прекращая любезничать, изображая из себя строгого работника прокуратуры.

— Да, конечно, в двести втором, это на четвертом этаже, — тараторит девушка.

— Большое спасибо, и не надо его предупреждать о нашем визите, — предупреждаю я, хватаю Лельку за руку и иду к лифту. Мы быстро поднимаемся на нужный этаж и останавливаемся возле номера. На минуту застываю возле двери, задумываясь — а надо ли мне именно сейчас смотреть Павлу в глаза? Надо! Чтобы помнить это всегда и не сметь его прощать. И главное, доказать папе, что его любимый зять не такой идеальный, как ему кажется. Сердце почему-то начинает колотиться как сумасшедшее ладони потеют, к горлу подступает ком и дышать становится трудно. Зачем я сюда приехала?!

Вдыхаю, расправляю плечи, и решительно громко тарабаню в дверь, чувствуя волнение, еще секунда и моя семейная жизнь рухнет. Все мои усилия старания и мечты перестанут иметь смысл. Никто не открывает, и я колочу в проклятую дверь кулаком.

— Я просил не беспокоить, мне ничего не нужно! — недовольно кричит Павел.

— Говори ты, он узнает мой голос, — шепчу на ухо Лельки, и она не теряется.

— Откройте, пожалуйста, у нас для вас очень важная информация! — отзывается подруга, и дверь немного приоткрывается, а мое сердце пропускает удар.

— Маргарита?! — впервые вижу Павла растерянным, он без рубашки и наспех застегнутых брюках.

— Привет, милый! — ехидно улыбаюсь я. — Мы зайдем, — не жду ответа, отталкиваю растерянного мужа и прохожу внутрь полумрачного номера, на самом деле мне страшно, увидеть там то, что и так очевидно, но я этого не показываю. Осматриваю огромный люкс, прохожу в спальню и застываю на пороге. Блондинка в белье, точнее в тонких ниточках, которые ничего не скрывают, а наоборот, переплетение красных лент поддерживают грудь, открывая огромные персиковые соски. Да и с трусиками тоже проблема, просто ленты по бокам, на заднице, и все открыто между ног. Но шокирует не это — девушка с завязанными глазами и специальным кляпом-шариком во рту, привязана за руки к специальному креплению в виде турника. Конечно, блондинка ничего не понимает, только вертит головой, реагируя на шорохи.

— Рита, это…

— Ну давай, скажи, что это не то, что я подумала, — усмехаюсь ему в лицо, а внутри трясет и ноет в районе сердца. — Придумай, как вот это можно оправдать, — девушка начинает дергаться и мычать.

— Маргарита, поехали домой, там поговорим, не нужно устраивать скандалов перед посторонними, — так серьезно, как ребенку, произносит он, а я даю ему пощечину, вкладывая в удар столько силы, что ладонь отзывается болью, и на его лице остаются красные отметины.

— Следующий наш разговор будет в суде! — шиплю мужу в лицо.

В спальню входит Лелька и зажимает рот рукой, осматривая девку на привязи. Боже, как это вся мерзко! Подхожу к девушке, одергиваю ее повязку, блондинка округляет глаза и дергает руками, пытаясь освободиться. Хочется вцепиться в ее кукольное лицо или придушить, но она здесь ни при чем, это Павел завел любовницу, и его никто к этому не принуждал.

— А она у тебя типа нижняя? А ты оказывается, Паша, доминант? — ухмыляюсь, а самой выть охота от омерзения.

— Маргарита, поезжай домой! — приказывает он.

— Командовать будешь теперь вот этой курицей, а мной — не смей! А я, и правда, удаляюсь. Продолжайте. Как это там у вас, извращенцев, называется? Сессия? Да, мистер Грей? — на меня нападает истерический смех, Павел хватает меня за руку, но я вырываюсь и ухожу прочь из этого места. Спускаюсь вниз по лестнице, игнорируя лифт, не замечая, как за мной бежит Лелька и что-то кричит, перед глазами стоит привязанная блондинка и полураздетый Павел.

***

Сама не помню, как попрощалась с Лелькой и оказалась дома. Сижу в гостиной в полной темноте и курю сигареты подруги, смотря в огромное окно на звездное небо. Мыслей нет совсем, никаких, я боюсь анализировать, иначе сорвусь. Не помню, сколько так просидела, видимо, долго, судя по нескольким окуркам в хрустальной пепельнице Павла. А ведь это его любимая пепельница…. Замечательно! Беру ее и со всей силы швыряю в стену, разбивая на мелкие осколки, и на душе становится немного легче.

Встаю с места и иду в кабинет Павла. Открываю бар и беру одну из бутылок его коллекционного коньяка. Ооо, вот эту бутылку он привез из Италии. Сколько ей лет? Да все равно, потому что бутылка красиво летит в стену, окропляя шелковые обои темными подтеками, а за ней еще одна, и еще, пока у Павла не остается больше коллекции.

Дышу глубоко, словно пробежала марафон, и осматриваю хаос, который натворила.

— Что тут у нас еще? — открываю ящики его стола и выкидываю из него все бумаги и документы. Мне безумно нравится все, что я делаю, хочу уничтожить все его вещи. На рабочем столе стоит фарфоровая фигурка дракона из Китая. Мой муж любит красивые, очень дорогие безделушки, и я с удовольствием запускаю дракона в шкаф со стеклянными дверцами, где находится его коллекция ножей. Хочется взять один из них, всадить Павлу в грудь и долго прокручивать, чтобы он почувствовал то, что я чувствую сейчас. Беру один из ножей, выхожу из кабинета и иду в гардероб мужа. У Павла целый музей отглаженных рубашек и брендовых костюмов. Вонзаю нож в один из пиджаков, начиная разрывать его на кусочки, что-то кричу, кромсая его одежду, и меня прорывает. Слезы льются градом, застилая глаза, утираю их ладонями, моргаю от того, что в глаз попадает косметика. Откидываю нож и уже руками рву рубашки, отрывая от них рукава. У Павла очень мало простой одежды, он любит классику и почти всегда ходит в костюмах и рубашках. Раньше мне это нравилось: неизменные костюмы, его коллекция алкоголя, оружия, а недавно он приобрел конюшню. Чертов эстет, он что, возомнил себя графом?! Ах, да, он у нас играет в Кристиана Грея! Что, на вертолет денег не хватило? Долбанный извращенец!

Выхожу из гардероба и падаю на кровать. Боже, спасибо, что ты не дал нам детей. Я как дура бегаю по врачам, веду здоровый образ жизни, мечтая о нашем общем ребенке, а он в это время трахает шлюх, засовывая им в рот кляп! Ненавижу! Как же я тебя ненавижу, Павел Белинский!

***

Я практически не спала, поэтому утро встречало меня головной болью и слабостью. Павел так и не явился домой, видимо, предпочел все же дотрахать белобрысую, а не оправдываться передо мной. Ну или чем они там занимаются? Я запретила прислуге убирать все, что натворила ночью, мне нужно было «порадовать» Павлика тем, что его коллекции коньяка больше не существует, как и любимой пепельницы и дорогих костюмов.

На душе гадко, погода плачет за меня, изливаясь на землю проливным дождем, я пью кофе на террасе, кутаясь в длинный кардиган, и ищу в интернете хорошего адвоката. Юристов, конечно, у нас в семье полно, но, боюсь, никто из них не одобрит наш развод. Зачем я вообще вышла за этого козла замуж?! Ведь говорила мне Лелька, что такие браки несчастливые, а я не верила ей. Павел меня очаровал, вскружил голову, и я поверила, что у нас все получится.

Терраса выходит на задний двор, и я не слышала, как приехал Павел, пока он не сел рядом со мной в плетеное кресло, а следом за ним Леночка принесла кофе. Ухмыляюсь сама себе, смотря на сад, покрытый капельками дождя, конечно, сам донести себе кофе мистер Белинский не мог. Утыкаясь в телефон, продолжая поиски адвоката. Делить нам есть что, и я не собираюсь ничего оставлять этому козлу-доминанту.

Павел долго молчит, попивая кофе. Такой весь свежий, как всегда, в костюме, отглаженной рубашке с высоким воротом и пахнущий парфюмом.

— От того что ты уничтожила мою коллекцию и одежду, тебе стало легче?

— Да, — отвечаю я, продолжая листать страницы, но на самом деле ничего не вижу и начинаю вновь злиться. Хочется выместить всю свою боль на него. Например, расцарапать Павлику лицо или отхлестать по щекам.

— Давай зайдем в дом. Холодно, простынешь.

— Смотрите, какой у меня заботливый муж! — не знаю, откуда во мне взялась эта язвительность, не могу с ним теперь нормально разговаривать. — А когда ты трахаешь своих шлюх… ой, прости, нижних, саб, извини не знаю, как там у вас это называется — ты тоже думаешь обо мне?

— Представь себе — да! Ты, дорогая моя, зажатая в сексе, а мне нужно именно то, что ты видела. Да и такой вид секса не для тебя, — с укором говорит он, словно я виновата в его изменах.

— С чего ты взял, что не для меня?! — повышаю голос, а Павел усмехается, намекая на то, что все и так очевидно и я вновь чувствую себя ущербной.

— Да и ты моя жена, мать моих будущих детей. Я не смогу с тобой так, и тебе явно не понравится унижение, которое подразумевается при таких связях, — он так спокойно все объясняет, словно мы обсуждаем насущные бытовые вопросы, а меня начинает тошнить, когда я представляю, о каких унижениях он говорит.

— Ну детей у нас уже не будет, и жена я тебе ненадолго. Я подаю на развод, — заявляю я. — До развода я поживу в городской квартире, если ты, конечно, не отдал ее какой-нибудь малолетней шлюхе!

— Прекрати выражаться! — строго произносит Павел.

— Да пошел ты! — встаю с места, чтобы покинуть террасу, но всегда спокойный и уравновешенный Павел резко поднимается и хватает меня за запястья, дергая на себя.

— Отпусти! — шиплю как кошка, размахиваюсь, со всей силы даю ему очередную пощечину, и реально получаю от этого удовольствие. Хочется ударить его еще и еще, но Павел перехватывает и вторую руку. Дергаюсь, но он явно сильнее меня.

— Отпусти меня, мне противны твои касания!

— В том то и дело, что тебе всегда все противно, — со злостью предъявляет он мне. А я смотрю в его глаза и не вижу там ни капельки вины. Он считает себя правым и сваливает все на меня. — Маргарита, давай успокоимся. Я понимаю твое состояние, негодование. Не нужно никуда уходить, завтра я улетаю по делам компании на две недели, может, немного больше. Мы успокоимся, а потом все обсудим, — он тянется к моему виску пытаясь поцеловать как раньше, но я вырываюсь из его захвата.

— Скатертью дорога, возьми с собой свою рабыню, чтобы тапочки в зубах приносила, ну или вылизывала ботинки, извини, не в курсе твоих предпочтений!

— Поговорим, когда ты придешь в себя! — кидает он мне в след. Я ухожу в комнату для гостей, запираюсь там и падаю на кровать. Через минуту мне на телефон приходит сообщение от Павла.

«Люблю тебя» — а мне смеяться и одновременно плакать хочется от его сообщения. На фоне произошедших событий его слова любви звучать как издевательство, настолько фальшиво, что я морщусь.

«А мне кажется, что я вообще тебя никогда не любила» — посылаю ответ — лгу, конечно, любила….

***

Буду очень благодарна за лайки(звездочки), репосты и комментарии. Это очень радует Автора и вдохновляет!!!