Дом на Манго-стрит

Сандра Сиснерос, 1984

Что делает нас такими, какие мы есть? Окружение? Но если оно тебе совсем не нравится, можно ли из него вырваться? Что для этого требуется? Чикаго, бедный иммигрантский район, конец ХХ века. Эсперанса стыдится дома на Манго-стрит, в котором живет со своей огромной шумной семьей, она мечтает скорее вырасти, сбежать из родного города и стать писательницей. Эсперанса наблюдает за соседями: их жизнь очень трудна, но они каким-то чудом умудряются быть счастливыми. Хотя в этом нет ничего странного, нищета – это ничто, если ты силен духом, не поддаешься грусти, стремишься к свободе и верен мечтам.

«У Гила»: покупка и продажа мебели

Лавка старьевщика. Она принадлежит одному старику. Однажды мы купили там подержанный холодильник, а Карлос продал ящик журналов за целый доллар. Лавка маленькая, в ней только одно маленькое окошко, которое едва пропускает свет. Хозяин не включает лампы до тех пор, пока не убедится, что у вас есть деньги, поэтому мы с Нэнни бродим в темноте и разглядываем вещи. Перевернутые столы и подержанные холодильники с округлыми углами, старые кресла, испускающие облака пыли, если к ним прикоснуться, и сотни еле работающих телевизоров. Все навалено друг на друга, и передвигаться можно только по узким проходам. Здесь легко потеряться.

Владелец, чернокожий, не сильно разговорчив, и иногда можно заметить, как в темноте за вами наблюдает пара глаз, блестящих за линзами очков в золотой оправе. Нэнни, считающая себя умной и болтающая со всеми, задает ему много вопросов. Я, в свою очередь, никогда с ним не говорила. За исключением того момента, когда купила маленькую статую Свободы за двадцать пять центов.

Но Нэнни другая. Однажды я услышала, как она интересуется:

— А что это такое?

Он отвечает:

— Это музыкальная шкатулка.

И я быстро обернулась, надеясь увидеть красивую шкатулку, украшенную цветами, с танцующей балериной внутри. Но старик указывал на старую деревянную коробку с дырявой медной пластинкой внутри. Затем он попытался ее включить, и началось нечто странное. Он словно выпустил миллионы мохнатых мотыльков, которые, отбросив причудливые изогнутые тени, осели на пыльной мебели и на нашей коже. Звуки, которые они издавали, были похожи на капли воды. Или на мелодию маримбы^[1], только обрывистее и смешнее, словно бы ты пробежал пальцами по зубьям металлической расчески.

А затем я не знаю почему, но мне пришлось отвернуться и сделать вид, будто шкатулка меня совсем не интересует, чтобы Нэнни не заметила, насколько я глупа. Но Нэнни глупее меня, и поэтому ее пальцы уже лихорадочно шарили по карманам в надежде отыскать там монеты в пятнадцать центов.

— Это, — говорит старик, захлопывая крышку шкатулки, — не для продажи.

Примечания

1

Маримба — мексиканский ударный музыкальный инструмент, родственник ксилофона.