Двойное подчинение. МЖМ. В рабстве. Пытки турецкого порево 13

Саманта Джонс, 2022

Эмилия невинная девушка, которая оказывается в рабстве у двух доминантов в подпольном BDSM клубе для турецких мужчин в Москве. Ее похитили, но…Строптивый нрав робкой героини постепенно был сломлен бриллиантовым ошейником, с помощью которого властные мужчины заставляют ее делать очень откровенные вещи. Удары током дрессируют ее от ненависти до любви. Ведь даже доминантам нужна ласка…Это короткий эротический рассказ. В нём есть все необходимое для вкусного чтения. Подпишись на автора. Новые рассказы каждую неделю. Саманта Джонс – автор нового уникального жанра психологической эротики. Только в ее рассказах фокус на самых острых чувствах и переживаниях героиньВсе истории основаны на терапевтических практиках психолога, на откровениях пациентов с различного рода сексуальными пристрастиями и фетишами.

Из Домохозяек в Секс-Рабыни

— Пожалуйста перестааа-ах-арл…

Горячий и большой Осман просто заткнул мне рот. Бекир шлепнул меня по ягодицам своей волосатой лапой так сильно, что я взвизгнула, а платье сползло с округлых ягодиц на талию, обнажив мои белоснежные трусики.

В добавок ко всему — они так ярко светились в фиолетовом флуоресцентном свете, что любой мужчина в клубе мог «меня» увидеть.

Я застонала в голос от того, что Бекир стал пристраиваться ко мне сзади, не дожидаясь пока его друг закончит со мной…

Быть пущенной по кругу в московском ночном клубе для турецких мужчин? Еще утром я бы сказала, что это история точно не про меня. Я замужем и безвылазно сижу дома с ребенком. Если я и задыхаюсь от чего-то, так это не от огромного твердого восточного мужчины у меня в горле, а от того, что лифты опять не работают, а мое «чадо» устало и хочет на ручки.

Я конечно расскажу, как меня пустили по кругу в ночном клубе, но история не была бы полной без того, как она началась…

Я закрыла глаза, но перед лицом все ещё адски мигала новогодняя гирлянда, успевшая надоесть еще до наступления праздников.

Дверь лифта скрипнула, и только сейчас я поняла, что впервые за последние четыре дня оказалась в тишине. В ушах стоял настоящий гул от всей этой рутины домохозяйки.

Тишина. Только скрежет лифта монотонно отмеряющий этажи.

Ни тебе телевизора, ни толстого мужа, разговаривающего с «Алисой» чаще, чем со мной, ни бесконечно пиликающих игрушек сына, ни шума пылесоса, ни журчания воды в раковине, пока я мою посуду, ни пылесоса, ни гомона ремонта в набитой новенькими квартирами многоэтажке.

Я вдохнула и выдохнула. У меня было моих собственных тридцать секунд, пока я еду в лифте, чтобы сходить в пятерочку. И я решила посмотреть на себя в зеркало.

Измученная семейной жизнью женщина, пялилась на меня изучающим взглядом из отражения.

От былой двадцатилетней Эмилии казалось не осталось и следа. Замотанная в зимний шарф, чтобы не прострелило шею, с пучком на голове, от которого мои когда — то великолепные густые длинные волосы портятся. В зимнем пуховике — как снеговик на стероидах. Ни тебе талии, ни силуэта, ни фигуры.

Глядя на проезжающий мимо подъезда майбах с двумя красавчиками я еще раз глубоко вздохнула в такт раздающейся из него музыке и в который раз подумала: Дааа, замуж я вышла слишком рано…

Майбах рассекал московскую слякоть блестящим, глянцевым черным стержнем.

Я уже начала фантазировать о том, как бы я себя вела на свидании с водителем такой машины и что надела бы, если он позвал меня в ресторан…

Внезапно машина резко остановилась прямо передо мной, когда я пыталась перейти дорогу.

— В салон ее, быстро! — Скомандовал властный баритон через плечо.

Пассажир — двухметровый амбал, едва умещавшийся в карикатурно сидящее на нем токседо выскочил из машины. Классические мужские туфли окунулись в придорожную грязь перемешанную со снегом.

Громила поскользнулся, но я была настолько ошарашена происходящим, что не воспользовалась его оплошностью.

А ведь могла бы тогда сбежать и ничего этого не было бы.

Меня схватили и потащили в салон.

Я закричала, но огромная горячая ладонь моментально заткнула мне рот, вторая обхватила за голову и пригнула, чтобы я не расшиблась лбом о каркас элитного автомобиля.

— Успокаивайся. На тебя пришел заказ, Эми.

Я лежала на заднем сидении майбаха. Хотя его салон был больше похож на квартиру на колесах. Сквозь шок похищения я стала узнавать голос.

— Мы отвезем тебя Присцилле, и она приготовит тебя для встречи с Османом. Он хочет видеть тебя в своем гареме.

— Немедленно верните ме… — мой пылкий пассаж прервала крепкая мужская пощечина.

— Будешь делать, что говорят. С твоим мужем я все «урегулирую».

— Я не твоя рабыня, Богдан! — узнав своего похитителя продолжала выражать свою строптивость я.

— Характер свой будешь в постели с клиентами показывать. А для меня ты… с сегодняшнего дня… шлюха из гарема. Все ясно?

— Ублюдок! Ненавижу тебя!

Богдан самодовольно вел огромную статусную машину одной рукой, пока его подельник крепко держал меня за плечи.

Богдан — друг моего мужа, который знал о моем грехопадении, которое случилось на той вечеринке на яхте с его друзьями турками, когда меня пустили… впрочем вы все это уже давно знаете… лучше не вспоминать, а то у меня внизу живота снова становится жарко.

Богдан все знал.

Но покрывал меня перед мужем, толи из желания сохранить брак своего старого друга, толи… из возможности пользоваться мной, как своей наложницей для себя и своих деловых партнеров с ближнего востока, в оплату за его «молчание».

Я ехала в машине, как товар. Как игрушка для мужчин, которой я на самом деле последнее время и являлась.

— Присцилла научит тебя, как вести себя в гареме. Во сколько приезжать, как одеваться и, что самое главное: как вести себя с турками, которые находятся в командировке в Москве. Ты будешь их обслуживать. И не говори мне, что тебе это не нравится.

— Богдан, какой же ты подлец! Гарем в центре Москвы? Ты в своем уме?!

— Между русскими и османами давние торговые традиции. В городе гостят тысячи турков каждую неделю. И всем этим властным и сильным мужчинам нужно женское тепло русских девушек. Тебе ли не знать.

— Я не вещь, чтобы меня отдавать на растерзание твоим волосатым негодяям!

— Вот именно, что вещь. Тебя оденут, накрасят и шлепнут по попке, чтобы ты виляла бедрами и улыбалась любому турецкому мужчине, которого встретишь в ночном клубе «Гарем». Ты девочка для развлечений. Безотказная куколка, которая пойдет с любым турком, который ее поманит. Уяснила, сучка?

Мои колени сжались. Его «сучка» прозвучало, как удар хлыстом, и я кажется оросила кипящим теплом свое белье.

От него пахло уверенностью и доминантностью. Бритый затылок и терпкий аромат его духов. В тайне я млела от него, хоть и продолжала делать вид, что возмущена этим беспринципным похищением.