Темный Исток: Гончие Дзара

Роман Титов, 2020

Заключительная часть похождений Темного Истока. Все больше тайн, все больше загадок, все больше испытаний на долю героев. История Риши Динальта подходит к концу, а вместе с ней приближается и разгадка главного вопроса всей трилогии – что же собой представляют Тени?

Глава 6 Долгий разговор под покровом ночи

Пока падал, я орал благим матом, на все лады распекая проклятого Затворника и свою глупость. Как можно было так опростоволоситься?! Как можно было забыть об элементарной защите?! Какое я, к чертям, воплощение Теней, если элементарной ловушки заранее распознать не сумел?! Трижды неразумный и наивный дурак!!!

Как от моего вопля не всполошилась риоммская гвардия на противоположном утесе, в голове не укладывалось. Впрочем, загадкой оставалось и то, как я не размазался об одну из широких паатовых ветвей и не продолжил падение до нижних ярусов леса в виде отбитого в кровавую кашу стейка. Стратегически мыслить я был не в силах, и единственное, на что оставался способен, это с ужасом наблюдать за стремительным приближением восходящих из темноты крон. Последние секунды перед тем, как ухнуть в гущу листвы, растянулись до невообразимости. Будто само время замедлилось. А вместе с ним и я.

Дальше все вышло как-то само собой. Ветки паатов расступились, образовав нечто вроде коридора, сквозь который я и пролетел на бешеной скорости, пока наконец не столкнулся с толстенным, почти в два человеческих торса, побегом. Притом столкнулся своеобразно — аккуратно спикировал в клубах черной массы, точно завершил тщательно отрепетированный акробатический этюд. Раз — и готово. Даже пятки не отшиб. Только сердце в груди с трудом удержал.

— Ишь ты… Вот это виртуоз! — присвистнул Затворник, приземлившийся рядом. Голос его переполняло удовлетворение, отчего мои кулики зачесались втрое сильнее.

Все еще утопая в густом черно-алом облаке, я выбросил вперед левую руку. Поток Теней сорвался с пальцев и впечатал ублюдка в ближайший ствол.

— Если жить надоело, мог бы просто сказать!

Источаемый кожей дым, отражением клокотавшей в душе злости, практически целиком скрывал меня в своих клубах.

Впрочем, на засранца это впечатления не произвело. Упираясь спиной в паат, он как заведенный хохотал.

— Хватит ржать! Говори, зачем пытался меня убить?!

Но Затворнику, казалось, все нипочем. Глядя на меня сквозь бинокуляры, он продолжал сыпать идиотскими смешками. И сыпал бы еще долго, если б одно из дымных щупалец не устремилось к нему и не сдавило бы глотку.

— Говори, кому сказано!

Смех оборвался невнятным всхлипом. Но даже несмотря на это, Затворник не прекратил весело подвывать. Еще пару мгновений он продолжал гавкать сквозь слезы, а затем подал знак прекратить.

Помедлив немного, я все же ослабил хватку. Затворник сложился пополам и зашелся в приступе безудержного кашля, который все равно перемежался смешками.

— А ты не так умен, как кажешься, — наконец выдавил из себя он и попытался выровнять дыхание. Глуповатый намордник, видимо, мешал, так что почти сразу же полетел в сторону. — Красивый ихор, кстати.

Я не понял, о чем он. Да и не до того пока было.

Лицо, которое я наконец увидел, шока не вызвало. В прошлом, вероятно, привлекательное, сейчас оно принадлежало человеку неопределенному. Во всех смыслах этого слова. Ни возраста, ни какой-либо иной принадлежности угадать по нему возможным не казалось. Бледная кожа, практически без морщин, черты невыразительные, длинные седые волосы с проплешиной на макушке. Немного удивляли глаза, слишком большие и яркие для подобного типа людей, и да — все еще блуждавшая идиотская ухмылка. Последняя до того бесила, что я не выдержал и новой порцией черного дыма отбросил на ветку ниже.

— Благодарю покорно, — прокричал он и через мгновение по-молодецки запрыгнул обратно.

Понимая, что от этого трюкача можно ждать чего угодно, я оставался настороже.

— Можешь не напрягаться так, — сказал Затворник, потирая горло. — Больше я тебе ничего не сделаю. Клянусь.

— Охотно верю.

Клубящаяся вокруг меня тьма сползла к ногам, но полностью исчезать не спешила.

— Зачем было сталкивать меня сюда? — спросил я, пытаясь смахнуть с ладоней остатки липкой массы.

Затворник, с заметным интересом, наблюдавший за моими тщетными стараниями, изогнул бровь:

— Разве не очевидно? Чтобы убедиться, что ты действительно тот, кто мне нужен. Ихор это доказал.

— Тот, кто тебе нужен? — Я нахмурился. — Для чего?

Он улыбнулся почти плотоядно:

— Для того, чтобы сделать все, как надо.

Облако у моих ног вспенилось. Приплыли! И что это, позвольте спросить, должно означать? Чего он, как надо делать собрался, да еще и с моей помощью?

Эти вопросы мгновенно вылились в устной форме.

— О-о, парень, — протянул Затворник, снова бросив мимолетный взгляд на тьму, окутывавшую меня, — ты просто не понимаешь, в какое место угодил. Что это за планета и какова ее история…

— Древний мир, созданный расой юхани в качестве полигона для своих метафизических опытов, — как по учебнику продекламировал я. — Под сенью паатового леса создатели хранили Иглу Дживана, а для пущей безопасности сотворили расу аборигенов, неподвластную влиянию Теней и лейров. Их называют махди, и у них симбиотическая связь с местным плотоядным растением — минном. Ничего не упустил?

Затворник присвистнул.

— А ты хорош. Откуда столько знаешь?

— Зачитывал до дыр трактат Батула Аверре, — ответил я без задней мысли.

Кто ж знал, что после этих слов собеседник едва не поперхнется воздухом?

— К-как ты сказал?

Я повторил:

— Трактат Аверре об истории лейров. Весьма известная, редкая и очень дорогая вещь… — Которую я бессовестно сжег в порыве гнева и отчаяния.

Затворник, то ли прочитал мои мысли, то ли имел к Аверре свои какие-то претензии, хмыкнул:

— Да уж, прямо антиквариат. Вся тонкость в том, что теперь от прошлой Боиджии мало что осталось. Махди практически вымерли, а их связь с минном сошла на нет. Злобные демоны леса исчезли. Некому больше беречь эту чащу от лейров.

— Так ведь и лейров больше нет. — Вспомнив, с кем говорю, поправился: — Практически.

— В этом все и дело! Природный баланс. Нет Иглы, нет лейров, а нет лейров, нет и угрозы для племени. Все просто, как дважды два. Понимаешь?

— Я понимаю, что ты мне просто зубы заговариваешь. К чему эти истории далекого прошлого? Они со мной не связаны. Чего тебе надо?

— А ты, я гляжу, человек действия. Мне такие нравятся.

Ну уж это вообще ни в какие рамки не лезло. Напустив вокруг себя еще больше искрящегося дыма, я сверкнул глазами и со всей убедительностью проговорил:

— Если ты сию же секунду не прекратишь паясничать и внятно не объяснишь, зачем сбросил меня в этой адский лес, даю слово, я изобью тебя до полусмерти, а потом отдам на откуп Ди Аргусу.

Угроза, как и ожидалось, особого впечатления не произвела. Наоборот — только раззадорила.

— Насколько хорошо ты управляешь ихором? — спросил Затворник, указав на тьму у моих ног.

— Ихором?

— Трудно по-другому назвать дрянь, что прет из всех твоих щелей, — подбоченился он. — Самый натуральный ихор. Появляется, когда свободные Тени становятся чет-то обособленным, стихийным и крайне тяжело управляемым. Прям как в сказках. Дошло, нет?

Честней было бы признаться, что не дошло, но я все же сумел провести параллель между появлением темной массы и собственным эмоциональным фоном. Ихор этот всегда приходил на зов страха, отчаяния или злости. Искаженная форма чего-то до боли знакомого. Тени, вывернутые наизнанку.

— Так насколько хорошо он тебе поддается? — не унимался Затворник.

Я решил ответить действием и, взмахнув ладонью, пустил в сторону болтуна тонкий дымный побег. Я не собирался нападать, лишь продемонстрировать, на что способен. Скользнув по дереву полупрозрачной змейкой, он резко вздыбился перед носом Затворника.

Тот даже не дрогнул. Лишь улыбнулся, точно безумец, и осыпал меня аплодисментами.

— Изумительно! Чудесно! Просто блестяще! — Затем вдруг уселся прямо на ветке и глянул исподлобья. — Только ведь ты все равно нихрена не понимаешь, да? Ничегошеньки.

Развеяв созданную собственными руками теневую змейку, я не стал ничего отрицать. Очень хотелось знать больше. Но как дать это понять и не выглядеть при этом жалко?

Затворник, казалось, мысли все-таки читал.

— Я, быть может, сумел бы кое-что рассказать, — протянул он, потупившись в притворной скромности. — Об ихоре и прочем. Я пусть и не всезнайка, но уж наверняка лучше твоей ненаглядной книжки. Ты ведь уже понял, кто я такой? А, Риши?

— Ну что вы! — саркастически фыркнул я. — Теряюсь в догадках!

— Опять перейдем на «вы»? — хихикнул он.

Я тут же отрезал:

— Обломись! И верни меня в замок.

Затворник растерянно захлопал глазами.

— Куда? К твоему тюремщику? Обратно под замок?

— А вот это уже не твое лейрово дело!

Он примирительно склонил голову:

— Ты прав, Риши. Ты прав. — Но в глубине глаз по-прежнему плясали смешинки. — Не желаешь выслушать предложение поинтересней? Я же вижу, ты вовсе не хочешь просиживать задницу в запертой на все замки крепости. Со мной-то веселее! К тому же, я могу рассказать кое-что весьма любопытное о твоей старой подруге-шаманке.

Стало даже как-то обидно. Неужто я кажусь настолько тюфяком, чтобы так откровенно пытаться мной манипулировать? Конечно, было интересно, откуда он знал о шаманке, но не настолько, чтобы сразу клюнуть на удочку.

— Мне ворошить чужое грязное белье без надобности, — бросил я, наблюдая за тем, как растворяется в воздухе черно-красная дымка, этот… ихор.

Однако Затворник не отставал.

— Даже если это белье принадлежит тебе самому?

Я замер.

— О чем ты?

Он вскинул брови:

— О-о! Неужто я тебя заинтриговал?

— Допустим, — не стал отпираться я. — Пока что, во всяком случае.

Он кивнул и, видимо, решив не злоупотреблять моим вниманием, тут же принялся сыпать подробностями:

— Так вот, твой ихор — штука не совсем для лейров обычная. Это чистый концентрат энергии, весьма непредсказуемый в обращении и трудный в освоении. Редким мастерам-лейрам удавалось создать вокруг себя еле заметный ореол. Но никто и никогда прежде не источал ихор в таких количествах.

Звучало так себе, и я не преминул об этом сказать:

— И что, мне это должно льстить?

Затворник поднял указательный палец вверх.

— Погоди, я не закончил. Ты когда-нибудь встречать Тень лейра в чистом виде?

Я вздохнул. Честней всего было бы сказать «да», однако вспоминать отвратительный эксперимент Майры Метары не хотелось. То, как душу несчастного подопытного вынули из тела и заперли в отдельной колбе, до сих пор вызывало мурашки по всему телу.

Приняв мое молчание за «нет», Затворник продолжил:

— Это субстанция, потенциал которой практически не поддается вычислению. Мощнее любой солнечной вспышки. Ручное орудие судного дня, если хочешь. И если эта самая Тень внутри лейра достаточно могуча, она заставляет и Тени вокруг преобразовываться, что делает последние до ужаса нестабильными и в теории может привести к катастрофе немалых масштабов… Э-э-э, вижу, тебя это не больно-то впечатляет.

Я демонстративно зевнул.

— Еще немного и усну.

— Ха-ха. Хорошо. Ладно. Я понял. Историями про тайны Теней тебя не пронять.

— Нет. Извини. Сыт ими по горло.

— Тогда как насчет возможности остановить апокалипсис, который в скором времени, вероятно, грозит всему сущему?

Наконец-то услышав то, что мне по-настоящему интересно, я невольно приосанился:

— Продолжай.

Улыбка Затворника сделалась плутоватой.

— Я знаю, что приключилось с тобой, Риши, и знаю, чего ты ищешь. Я мог бы помочь тебе в этом. В обмен на услугу, конечно же.

— Ты знаешь, как мне помочь? — в это не верилось даже через силу.

— Я уже довольно давно обитаю в этом месте, изучаю природу Боиджии, ее уникальное взаимодействие с Тенями. И сами Тени, конечно же, тоже. За годы, проведенные в затворе, я выяснил многое и многое отыскал. Запретное, но и полезное в не меньшей степени. Я знаю, как предотвратить выстрел, даже если курок уже возведен. И знаю, как не дать Истоку уничтожить Тени и впустить в наш мир неописуемое зло.

Последние слова вынудили сердце пропустить удар, а затем заколотиться с удвоенной силой. Кровь в венах, казалось, заструилась быстрее, меня бросило в жар. А темный ихор, едва-едва испарившийся, снова свернулся в вихрь. Сразу стало не до шуток.

— Кто ты? — потребовал я. — Очередной лейр на побегушках у куатов?

Но он будто растерялся не на шутку и затараторил:

— Что? Нет! Нет-нет! Я не имею никакого отношения к куатам и к их Ордену. Я добровольный изгнанник и не связан ни с Адис Лейр, ни с куатами, ни с кем-либо еще. Я сам по себе. Но все это второстепенно. А главное здесь то, что на самом деле я хочу помочь тебе. Но взамен ты должен помочь мне. Никакого подвоха.

— Откуда изгнаннику знать о том, что может случиться, когда Тени исчезнут?

— Риши, успокойся и я все объясню, — поднял ладони Затворник. — Когда ты только явился на Боиджию, для меня это не стало открытием. Честно говоря, я бы и не заметил ничего подозрительного, если б вы с шаманкой не надумали пробраться в заброшенный ведьмин дом. Изначально я следил именно за ней. Огиане привязаны к своим сородичам и крайне редко путешествуют поодиночке. Столкнуться с кем-то из них на Боиджии почти невозможно. Тот, кто ничего о них не знает, ничего и не поймет. Я же встречал огиан и раньше, а потому с огромным вниманием отнесся к тому, чем она здесь занималась. Шаманка что-то выискивала. Почти сразу стало понятным, что ей нужен был ты. Я тогда еще ничего о тебе не знал и только наблюдал со стороны.

Рассказ вышел таким убедительным, что не поверить в него было почти невозможно. Однако вот что настораживало: ни я, ни Тассия Руэ не заподозрили слежки, тогда как лейры всегда оставляют ментальный отпечаток. Если б Затворник околачивался поблизости, мы бы легко его вычислили.

На это он возразил:

— Я называю себя Затворником потому, что большую часть времени и вправду провожу вдали от чужого внимания. При этом сам всегда смотрю вовне. У меня есть друзья, что заменяют мне глаза и уши. Именно от них я узнал, кто подбросил к трапу твоего корабля криокуб. Поскольку этот кто-то обитает в замке, то я попросил их всегда держать его в поле зрения. Я подозревал, что рано или поздно ты можешь объявиться на его пороге. И что же? Я оказался прав!

— Твои друзья? — переспросил я и, охнув, тут же сам дал ответ: — Махди! Так они и не вымерли?!

Затворник качнул головой, затем повернулся и просвистел куда-то в лиственную тень. Это оказалось до того неожиданно, что я даже вздрогнул, когда на его пронзительный свист кто-то отозвался.

Едва я успел моргнуть, лес вокруг ожил, зашевелился и явил нескольких крылатых существ, верхом на которых восседали аборигены-махди. Последних я узнал благодаря статуэткам, украшавшим спальню в замке. Они и выглядели точь-в-точь как статуэтки: такие же мрачные, решительные и с удивительно-яркими синими глазами на бугристых и будто высеченных из куска скалы лицах. Пернатые ящеры, которых махди сумели оседлать, заставляли прочные ветви паатов жалобно стонать под мощными лапами.

Встретить живых махди лицом к лицу — уже событие из ряда вон, но столкновение с пестрыми в своей расцветке килпассами (а это были именно они), выбило бы из колеи любого. Во всяком случае, моя отвисшая челюсть еще долгое время не желала возвращаться на место.

— Тени здешнего леса, — представил Затворник. — Не такие несговорчивые, как те, кого в свое время именовали так же. И куда более опытные шпионы. В особенности, если дело касается… кхм… Теней. Впрочем, стоит отдать вам должное, Риши. Ты, шаманка и тот третий, кого ты отчего-то звал братом, умело заметали следы. Жаль, вы не знали, что ведьмино жилище имеет свои секреты. Немного поусердствовав, я выяснил, кого вы скормили минну и куда отправились затем.

При упоминании Мекета все мысли об аборигенах начисто выветрились, а ладони, заново покрывшись тонкой пленкой ихора, сжались в кулаки.

Затворник улыбнулся губами.

— Я много чего сумел выяснить твоих спутниках и о тебе самом. Кое-что удивило. Что-то позабавило. Но вот чего я до сих пор не понимаю, так это причина, из-за которой с тобою носится бывший страж-куат.

— Я бы и сам не прочь узнать ответ на этот вопрос, — пробормотал я, мысленно удивившись тому, что Затворник в курсе того, что Аргус уже не числится в стане стражей и приспешников Ордена куатов. Воистину, кто умеет наблюдать, владеет ключами к Вселенной!

— Вернусь к главному, — продолжил он. — Даже когда вы всей честной компанией отправились в неизвестность, мне уже стало ясно, чем дело кончится. Подтверждение же я получил немного позже, когда леди с Тетисс вернулась обратно, но уже без вас. Компанию ей составлял маленький летающий робот…

Я опешил. Диана возвращалась сюда после Шуота?! Когда?! Как?! И главное — зачем?! Да и откуда было взяться СиОБи, если Тассия Руэ собственноручно превратила его в металлолом прямо на моих глазах?!

Затворник все понял и поспешил пояснить:

— Она появилась буквально за считанные часы до того, как над городом завис риоммский акаш. Не представляю, сама ли леди стала причиной такого переполоха, но убежден, что шутить с нею не следует.

«Это уж точно», — подумал я, живо представив целеустремленную Диану.

— Чтобы получить доступ к памяти робота, пришлось здорово извернуться. И, тем не менее, мне это удалось.

Споткнувшись о самодовольный взгляд Затворника, я поспешил возразить:

— Робот уничтожен. Я сам это видел.

Он же пожал плечами:

— Видимо, у нее был такой не один. Я, знаешь ли, не уточнял.

— Это ж сколько усилий! — Я не насмехался. Уровень предприимчивости лейра и впрямь впечатлял. Умудриться провести Диану Винтерс, да так, чтоб она об этом не заподозрила? Без дураков, на это был способен только мастер. — И все ради меня? Для чего?

— Ты ведь и без моих подсказок понимаешь свою ценность для определенного круга лиц, не так ли? Как и причину, из-за которой они пытались тебя прикончить?

Не сводя с него глаз, я кивнул:

— Когда Вселенной грозит смерть, любые усилия оправданны.

— А цель и в самом деле благая — не позволить Теням исчезнуть. — Затворник подмигнул. — Все ваши беседы тщательно документировались механическим шпионом леди Орры и, раз уж ты уверен в его гибели, должно быть, автоматически копировались. Может даже прямиком в процессор точно такого же лакея. Кто знает? Но я их, конечно же, изучил. Само собой. И потому знаю все. И о Хранителе Алого озера, и о Двери юхани, и об Истоке, способном спровоцировать коллапс невиданных масштабов…

Почему-то, когда Затворник произносил эти жуткие вещи в свойственной себе плутоватой манере, все казалось какой-то игрой. Увлекательной, но не слишком серьезной. На контрасте с ним, я вообще о чем-либо подобном задумываться боялся. Понимал степень угрозы, но полагал, что, если позволю страхам глубже пробраться в разум, не смогу побороть отчаяние, которое неизменно расцветет на благодатной почве сомнений.

— Твое лицо, как шедевр — невозможно отвести глаз. Столько эмоций! Понятно, из-за чего такая, как леди с Тетисс, положила на тебя глаз. Никогда не задумывался о карьере актера?

Я показал ему средний палец. Лейр закатил глаза.

— Так и быть, перехожу к сути. Я знаю о предложении шаманки запереть твои таланты внутри твоего же разума, вернуть все как было, и тем самым существенно снизить шансы на неблагополучный исход для всех нас. — Снова улыбка, будь она неладна! — Затея интересная, но, боюсь, бессмысленная. Не знаю, понимала ли это сама огианка, но мощь, которой наградил тебя Рас Гугса, слишком велика. Рано или поздно она бы сломала любые запоры.

— А у тебя есть идеи получше? — Я старался говорить равнодушно, хотя внутри просто умирал от страха позволить себе хотя бы капельку надежды.

И ведь не зря боялся. Ответ припечатал, будто гранитом по темечку:

— Идей получше нет. — Затворник помолчал. — Но. Откровенно говоря, я вообще сомневаюсь, что тебе нечто подобное нужно. Угроза-то миновала.

Я заморгал, часто-часто.

— То есть?

И снова получил в награду целую кучу идиотских смешков.

— А ты бедный и не заметил? Возвращение с мертвой планеты юхани изменило тебя сильнее, чем кажется, Риши. И дело не в речах Хранителя или поступках шаманки. Помнишь, что я сказал вначале об ихоре? Он получается, когда Тени становятся обособленными. Оторванными от общего потока. Короче, активными. Раньше ты не мог его создавать. Так в честь чего теперь вдруг начал?

Я не опешил и не застыл пораженный. Я и сам не раз над этим задумывался. Только ответа все не находил. Я ждал, что Аргус или Изма прольют хотя бы толику света на то, что случилось в Гробницах юхани. Но они упорно молчали. Как будто опасались чего-то. Возможно, слишком бурной реакции? А почему? Неужели из-за правды?

Я уставился на Затворника в ожидании продолжения, хоть и чувствовал, что дальнейшие его слова мне, скорей всего, не понравятся. Тот смотрел в ответ, и в этот момент казался самым открытым человеком из всех, что я когда-либо знал.

— А ведь все просто до безобразия, — сочувственно улыбнулся он. — Риши, ведь ты погиб на Шуоте.