Океания

Роман Воронов, 2021

Хотели бы вы спасти Христа, отговорить Дантеса от дуэли или посидеть на облаке с ангелом, рассматривая сверху взятие Ля-Рошель?

Диалог

Из крайностей, что сердце не приемлет,

Рождает разум искривленный мир.

— Интересно, зачем ему мозг? — задумчиво поинтересовался любящий пофилософствовать Мозг.

— А что тебя не устраивает? — отозвалось Сердце, обычный его собеседник.

Оба органа принадлежали фактурному детине, который в этот момент охаживал в темной подворотне случайно забредшего сюда бедолагу. Эту процедуру хозяин проводил с упоением дирижера, вошедшего в экстатическое состояние, но вместо хрупкой палочки использовались кулаки, больше походившие на дубинки древних кельтов.

— Мне непонятна логика происходящего, — продолжал дискуссию Мозг. — У прохожего спросили кошелек, получили ответ о неимении такового и визуальное подтверждение вывернутыми карманами. Для чего теперь сокращать мышцы обоих предплечий? Это неразумно.

Сердце ответило не сразу, нужно было поддержать увеличившийся темп кровообращения. Когда оно вошло в ритм, то, слегка запыхавшись, произнесло:

— Ты опять забываешь о чувствах. Слова случайного попутчика задели его самолюбие и разрушили надежды. Я само сжалось в волнении.

— Но это не оправдание для нанесения телесных повреждений неназвавшемуся лицу! — возмутился Мозг. — В конце концов, кошелек, если так приспичило обзавестись подобной безделушкой, можно спросить еще у кого-нибудь, темных переулков в городе полно.

Человек прекратил наносить удары. Его несчастный визави лежал на мостовой без дыхания. Зачем-то плюнув на него, детина двинулся дальше.

— Уф, хорошо, — выдохнуло успокоившееся Сердце. — Чуть перикард не порвался. Ну а ты-то что молчишь? Подсказал бы ему.

Мозг гневно засверкал нейронными связями.

— Да не обращается он ко мне, вообще никогда. Я бы подсказал, куда бить, чтобы два раза, а не двадцать, глядишь, и тебе полегче бы было. Или работу подыскать, или поучиться ему, и мне развитие, а так — сплошной стресс.

— У тебя стресс? — засмеялось Сердце. — Не забывайся, дружище, это моя прерогатива. Нервничать, переживать, страдать, быть может, даже от неразделенной любви…

— Да я не про этот стресс, — прервал размечтавшееся Сердце Мозг. — Когда его бьют по голове, достается и мне. Сотрясаться неприятно, а он пропускает удары потому, что не обращается ко мне. А насчет любви ты загнул, откуда она в нем?

— Творец при рождении положил в меня капсулу с Любовью, — поделилось секретом Сердце. — Если прорвется, затопит собой всю Землю.

Мозг недоверчиво провел серию химических сигналов.

— Подумай и сравни размеры — себя и Земли.

— Для Творца нет ничего невозможного, — уверенно сказало Сердце.

— Вот такие понятия, извини, чувства, и доводят до греха, — отчеканил Мозг незамедлительно.

Человек угрюмо шел по пустынной улице. Сегодня как-то неожиданно хотелось размышлять. Вечер начался неудачно. Первая жертва оказалась пустой — плохая примета, ночь может не задаться. От столь насыщенного мыслительного процесса разболелась голова, а к ней добавилась щемящая пружина в сердце. «Неужели старею и начинаю уставать? — промелькнуло в голове резким приступом, и тут же кольнуло в левом боку. — Надо срочно промочить горло, иначе расклеюсь насмерть», — решил он и свернул с темной улицы в еще более темный переулок.

— Ну не идиот? — отреагировал на резкую смену курса Мозг. — Шляться в этом районе по ночам в одиночку — верная смерть.

— Уводи же его отсюда, — забеспокоилось Сердце.

— Не прислушается, — спокойно констатировал Мозг. — Давай ты, покачай адреналин.

Сердце бешено застучало в груди человека, он остановился, испытывая необъяснимую тревогу. Фонари впереди не светили, начинался черный участок переулка, страх мелкой дрожью пробежал по «кельтским дубинкам». Запустился мыслительный процесс: может, и не надо сегодня ничего, пойти домой, лечь, а завтра день покажет. Человек развернулся к улице.

Мозг заорал:

— Ага, я смог управиться с этой махиной за секунду.

Сердце, задохнувшись от такой несправедливости, возразило повышением давления:

— За секунду? Да стоит мне остановиться на секунду — и ты превратишься в губку. Я внесло страх в его рецепторы, я управляю им, ты же — вторичен, ты — мой инструмент.

Мозг просчитывал варианты ответа, коих набралось уже более трех десятков, когда хозяин, повернувший назад, получил удар тяжелым металлическим предметом по голове и острым металлическим предметом в область сердца. Они умолкли одновременно: и Мозг, и Сердце. Двое наклонились над распростертым телом, и один из них, швырнув в сторону кусок железной трубы, просипел:

— Нет у него мозгов, что ли, ходить здесь по ночам?

Второй, вытерев окровавленный нож о брючину жертвы и пошарив по пустым карманам, добавил:

— Бессердечная тварь, мог бы и захватить на прогулку пару монет.