Изгой ночного клана. Том 4

Родион Дубина, 2023

Баланс сил изменился не в пользу ночного клана. Это одновременно хорошая возможность для перемен и большая опасность для города. Варусу предстоит вернуть вновь обретённую семью и спасти город от анархии, мутантов и враждебных чужеземцев.

Глава 71

Я до самой ночи не смыкал глаз и не сводил их с Дорана. Тот пытался выглядеть расслабленным, но я чувствовал, что ублюдок нервничает. Вот только я не понимал причину. Либо он хочет меня прикончить, когда я усну, либо ждёт, что за ним придут.

Я больше склонялся ко второму варианту. Хотел бы убить — напал бы сразу, как только проснулся. Он не выглядит трусом. Да и мускул на нём больше. Я уже тоже поднабрал немного в мышечной массе. Хотя режим питания, тренировок и сна не соблюдаю. Видимо частица помогает организму вместе с шмурдяком.

Кстати о нём. Нас до сих пор не кормили и не давали необходимой жидкости. Ладно на Дорана всем плевать, но чем я так не угодил Войсу?

Или про нас попросту забыли? Нет, дел у них хоть и много, но не до такой же степени. Странно всё это.

Ночь тянулась долго и мучительно. Хотелось спать после тяжёлого дня и сумерек. Хотелось получить ответы на множество вопросов. Но больше всего я хотел прогнать прочь тысячу мыслей, которые носились в моей голове, как рой пчёл в улье.

Что этот ублюдок сделал с моей дочкой? Он сказал, что у неё все три частицы. Так же, как и у меня. Она чудом не умерла после операции. Или нет? Может частицы прижились в нас неслучайно?

Пока я размышлял об этом, Доран прикемарил сидя на кровати. Хм… Выходит он не ждал, пока я усну? Или просто не выдержал? А может он вообще не спит, а только притворяется, усыпляет мою бдительность…

— Эй, придурок? — негромко произнёс я.

Ответа не последовало.

— Азул, слышишь меня? — спросил я шёпотом.

— Я надеюсь первое обращение было не ко мне? — раздался недовольный голос мерканима в моей голове.

— Дневная частица, которая во мне прижилась. Это из-за тебя?

— Сложно сказать. Я впервые нахожусь в чужом теле и не знаю всех тонкостей. Кстати, осталось всего шесть дневных частиц и мы в расчёте. Хотелось бы поскорее обрести свободу.

— Если ты не заметил, то я сейчас и сам не совсем свободен.

— Да брось, это всё ненадолго. Твой дружок только использует тебя как приманку.

— Приманку? Для кого?

— Ну ты и тугодум…

— Для сторонников Харда? Но при чём тут я?

— Да при всём. Ты убил его, ты руководил бунтом, ты предложил нового главу… А сейчас ты без охраны и оружия — лёгкая добыча.

— Чёрт, а ведь точно… И что мне делать?

Я поднялся, осматривая комнату на предмет оружия. Но ничего, что можно использовать как оружие, в камере не было.

— Расслабься. Войс наверняка за тобой присматривает.

— А если нет?

— Ну тогда не дай себя убить.

За дверью послышался шорох. Шарканье ног и шелест оружия, извлекаемого из ножен резали слух, хоть и были очень тихими.

Я вцепился руками за койку, надёжно закреплённую к стене и полу. Оторвать не удалось. Проще себе руку вырвать, чем эту конструкцию. А вот тумба, которая стояла недалеко от входа, не была закреплена совсем. Она сама по себе прилично весила, хоть и была пустой. Не знаю зачем её здесь вообще поставили, но она мне очень пригодилась.

Как только дверь открылась, внутрь вошло три человека.

Тумба прилетела в голову первому, толком не успевшему осмотреться. Мужик рухнул на пол, уронив свой меч недалеко от меня.

Второй визитёр среагировал быстро. Он бросился ко мне, пытаясь оттолкнуть ногой упавший меч соратника. Только я был быстрее и успел его поднять.

Мне пришлось отбивать удары сверху. Яростные и быстрые. Однако не очень точные и предсказуемые. Убийца явно растерялся, не ожидая отпора и просто пытался меня забить как можно быстрее. Это его и погубило. Первые удары я просто отбивал поднятым мечом. Каждый из них был сильнее предыдущего. А затем я просто уклонился от очередного взмаха. Мужик потерял равновесие и завалился вперёд, прямо на мой меч.

Третий в это время выводил Дорана из камеры. Я собирался броситься за ними, но они закрыли дверь у меня прямо перед лицом. А через секунду за ней послышался грохот и лязг железа.

На пол упало два тела. Раздались приглушённые голоса.

— Это Варус?

— Нет, второй. Его пытались вывести.

— А ты где был? Почему сигнал вовремя не подал?

— Да бля, что поссать нельзя отойти? Я тоже человек.

— Дебил ты. Из-за тебя их могли убить. Или убили. Пойдём глянем, как там этот…

Я отошёл от двери, не убирая меча.

Защёлкал механизм замка, и дверь открылась. В проходе стояло два парня. За ними ещё целая толпа. Все хорошо вооружены и наготове.

— Этот живой, — с облегчением сказал один из них.

— Радуйся, дебил… — посоветовал второй.

— Эй, парень, убери меч. Мы пришли тебя спасти.

— Вы немного опоздали, — ответил я.

Меч я всё же опустил, но из рук выпускать не стал.

— Слушай… Только Войсу не говори, ладно? Иначе он мне яйца отрежет, — попросил меня рыжий паренёк, лет двадцати пяти.

— Так я был приманкой? А ты облажался и меня чуть не прикончили. И с чего это я должен молчать?

— Прости, мужик, я просто в туалет отходил.

— Всё нормально, — кивнул я.

— Фух, спасибо, — выдохнул рыжий.

Парень сильно нервничал, руки его дрожали, а глаза бегали и смотрели куда угодно, только не на меня.

— Значит, я могу идти?

— Да, но лучше один не ходи, — посоветовал мне второй охранник, который был постарше.

— Да уж я получше вашего справлюсь.

— Просто тут может быть ещё много сторонников Харда.

— Этот ещё жив, можете допросить его, — кивнул я на мужика, которого вырубил тумбой.

— Отлично, парни, тащите его на минус первый. А тебя Войс велел в столовку отправить. Прости, что не кормили. Всё для правдоподобности.

Я снял с убитого мной мужика пояс с ножнами и флягой. Понюхал содержимое. Шмурдяк. Сделал пару глотков. Отвратительно на вкус, но необходимо организму. Зря я не использовал трансформацию… Боялся, что не смогу назад обратиться. Но как оказалось, у убийц была нужная мне жидкость. Ну да ладно, итак справился.

Я покинул камеру вместе со всеми, но торопиться не стал. Дождался пока все разойдутся, а сам проследил за рыжим поганцем.

Меня удивило, что первым делом он пошёл в туалет. Хотя вроде как ходил туда, перед нападением.

Либо у него недержание, либо он намеренно оставил пост.

Следить, как он мочится или гадит я не стал. Никуда он не денется. А вот пожрать и поспать вовсе не помешает.

Но сначала найду дочь.

Коридоры были практически пустые. Лишь некоторые охранники стояли на своих постах или патрулировали этажи. Меня узнали и без вопросов пропустили на минус первый, где держали всех детей.

— Почему детей ещё не отпустили? — спросил я охранника на этаже.

— Не знаю, распоряжения не было.

— И долго собираетесь их там держать?

— Не знаю… Так девать их некуда. Свободных спален нет, все заняты. Да и разобраться нужно кому из них успели мозги промыть, а кому нет.

— Верно… — согласился я, вспомнив одного гибрида возле нового посёлка.

Он тогда так фанатично сражался за сумеречников, что и слушать меня не хотел. А ведь таких может быть много, если не все.

— Я хочу увидеть свою дочь. Она там? — спросил я, указывая на дверь.

— Эмм… Я не знаю.

— Твою ж налево, ты хоть что-то знаешь?

— Знаю, что у нас теперь новый глава.

— А меня не знаешь?

— Не знаю.

— Я Варус.

— Аа, тот самый Варус? Войс говорил о тебе.

— И?

— Что «И»?

— Что он сказал?

— Кто?

Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Как же меня бесит этот тормоз. Рорика чем-то напоминает. Но тот хотя бы не такой тупой.

— Войс что ли?

— Да, — как можно спокойней ответил я.

— А-а-а, он просил передать, что дочь в безопасности. Он забрал её к себе.

— А раньше нельзя было это сказать?! — психанул я и направился к «приятелю».

Тот нашёлся на втором этаже. Там, где совсем недавно скрывался сам Хард. У дверей дежурили знакомые мне ребята из его отряда, которые радостно поприветствовали меня и впустили без всяких проблем.

Наш новый лидер рылся в бумагах, да так внимательно, что не заметил моего появления.

Комната была просторной. В центре стоял большой стол, а с двух сторон вдоль стен множество стеллажей с документами. За спиной Войса была ещё одна комната. Видимо подсобка, а дверь в неё была слегка приоткрыта.

— И как это понимать?! — громко спросил я, тем самым обозначив своё присутствие.

— О, Варус, я тебя не заметил.

— Может потому, что меня в камеру посадили?

— Не ори ты так… Тебе же всё объяснили.

— Да, после того, как чуть не убили. Предупредить не мог? Или там согласия моего спросить?

— Тогда эффект был бы не такой. Все должны были поверить. Сам понимаешь, у нас осталось много врагов…

— Да уж я заметил. Но это всё равно было подло. Мог хотя бы людей понадёжней для этого дела выделить.

— Хмм… Что-то пошло не так?

— Да, блин! Меня чуть не убили!

— Вар, не ори ты… Я больше суток не спал, голова раскалывается от всех этих бумаг и неотложных дел.

— Рыжий пацан, который должен был всех оповестить, оказался крысой. Его подкупили или запугали, хрен его знает, короче он не сообщил никому, когда в камеру вломились. Повезло ещё, что я не спал. Да и убийц было всего трое.

— Хмм… Значит Норс крыса? Не ожидал. И что ты их всех убил? Без оружия и навыков?

— Одного вырубил, одного убил, ещё одного твои бойцы обезвредили.

— Ну вот, всё же нормально, чего истеришь.

— Я те щас покажу истерику!

— Ладно-ладно, извини. Что ты ещё от меня хочешь?

— Где моя дочь?

— Может ты сначала успокоишься?

— Где, моя, дочь?! — всё больше злился я.

— Глубоко вдохни и медленно выдохни, — посоветовал мне Войс.

— Я не успокоюсь, пока не увижу её.

— Ладно, я не хотел, чтоб она видела тебя таким, но похоже тут ничего не поделать. Лиза, можешь выходить, — сказал Войс, повернувшись к задней комнате.

Дверь открылась полностью и в проходе появилась моя девочка, с улыбкой до ушей.

Я сразу бросился к ней, как и она ко мне, и мы крепко обнялись.

Она вымахала мне уже до груди. Сколько мы не виделись? Лет десять на земле прошло. А здесь я её видел лишь через окно камеры.

— Ты в порядке? Ничего не болит? Есть не хочешь?

— Всё хорошо, — взволнованно ответила Лиза. — А где мама?

— Мама сейчас у моего друга. Мы к ней скоро пойдём.

— Правда? Я так хочу к ней.

Я обнимал дочь ещё несколько минут, прерываясь лишь на то, чтоб рассмотреть её лицо.

Войс делал вид, что занимается своими делами. Но я заметил, как блестят его глаза от навернувшихся слёз.

— Спасибо тебе, друг, — сказал я и обнял его тоже.

В этот момент мне хотелось обнять всех и каждого. Кроме ублюдка Харда, пожалуй. И Данти. И Руфуса. Ладно, далеко не каждого. Но жизнь заиграла новыми красками. Я даже забыл про свою усталость и голод. Хотелось немедленно найти Татьяну и провести со своей семьёй всё оставшееся время.

— Обращайся, друг, — ответил мне Войс. — Всё это, конечно, очень мило, но не могли бы вы оставить меня. Мне нужно просмотреть все отчёты и историю каждого ребёнка, чтобы понять, кто что натворил.

— Натворил? — переспросил я.

— Да, некотороые из этих ангелочков проявляли чрезмерную жестокость. Убивали друг друга и персонал. Были попытки суицида, вандализм, ну и всё в этом духе.

— Не удивительно, учитывая условия. Ты же в курсе, что их и сейчас держат в пустой комнате?

— Да… Поэтому я и хочу побыстрее разобраться с документами.

— Почему не попросишь о помощи?

— Кого? Докторов, которые здесь работают? Ну уж нет, я лучше сам всё сделаю.

— Можешь своих людей попросить, им же ты доверяешь.

— Ты смеёшься?

— Похоже, чтоб я веселился?

— Нет, не похоже. Варус, никто из простых рядовых не умеет читать. А офицеры могут только своё имя написать или прочитать. Грамоте обучаются только богачи или высший командирский состав, то есть капитаны. Хотя здесь тоже детей учили читать и писать, но не стану же я им их дела давать на изучение и анализ?

— Вот как… Я совсем забыл об этом. Но я умею читать. Меня как раз тут научили.

— Хм… Мне бы пригодилась твоя помощь. Но ты, наверное, устал и голоден.

— Да это ерунда. Разве что я бы хотел к Татьяне сходить сначала.

— А вот этого не советую. На улицах всё ещё опасно. Дождись хотя бы дня. Да и с женой или дочкой даже днём лучше не выходить.

— А мы не отправим людей на зачистку?

— Я уже отправлял. Сектанты оказались куда многочисленней и организованней, чем мне сразу показалось. Мало того, что они успешно отбиваются от всех трёх кланов, так ещё и захватили верхний квартал. А за той стеной их не достать.

— Твою ж… — я запнулся, посмотрев на дочь.

— Пап, так мы не пойдём к маме?

— Пойдём, солнце, только немного позже.

— Хорошо, можно я тогда тебе помогу? Я тоже умею читать. Немножко…

— Давай так, я тебе буду давать некоторые документы, которые тебе можно читать, а ты мне скажешь знаешь этих детей или нет и что о них думаешь?

— Ух ты, давай.

И мы погрузились в работу. Время летело достаточно быстро. Было одновременно интересно и страшно читать о всех детях, опытах и прочих издевательствах. Ещё страшнее было читать о всяких жестоких поступках, которые совершали подопытные. Детьми их всех называть было неправильно. Многих не выпускали из комплекса до двадцати лет. Хотя в этом мире такой возраст считался совершеннолетием. И хоть дни здесь были длиннее, месяца состояли не из тридцати дней, как у нас, а из двадцати. А значит год по времени длился столько же.

Лизе мне поначалу помогала. Она рассказала о нескольких девочках, с которыми она дружила. По её словам, они были вполне вменяемы, как и она сама. Но вскоре моя дочь устала и уснула прямо на куче отсортированных папок с бумагами. Я отнёс её в комнату Войса. За кабинетом, в котором мы работали, находилась подсобка с кроватью. А затем я снова вернулся к работе.

Всех детей мы перебрали где-то часов за пять. И это, не считая самостоятельной работы Войса. Всего в комплексе находилось шестьдесят три ребёнка от десяти до двадцати лет.

Мы разделили их на три группы. Адекватные — такие как моя дочь. Их можно смело возвращать родителям и ни о чём не беспокоиться. В основном это были дети, которые провели здесь не больше трёх лет. Хотя были и дети постарше, которых можно было считать адекватными.

Вторая группа — вменяемые. Ничего серьёзного они не совершили. А если и навредили кому-то, то не со зла. В основном это дети тринадцати — восемнадцати лет. Склонны к жестокости, но только в случае серьёзного конфликта или в стрессовой ситуации. Например, если во время травли и буллинга со стороны сверстников. В принципе они придут в норму, когда окажутся в дружелюбной или хотя бы нейтральной среде. Но понадобится какое-то время на адаптацию.

А вот третья группа — неадекватные и невминяемые дети меня пугала. Таких было примерно одна треть от всех остальных. В основном в возрасте восемнадцати-двадцати лет, хотя и некоторых, кто помоложе, можно к ним отнести.

Эти дети были абсолютно сломлены. Им внушили, что все, кроме их начальства — враги. А врагов нужно уничтожать без жалости и сомнений. Впрочем, если доходило до драки, то они могли убить кого угодно, даже лучшего друга. У них часто случались приступы неконтролируемой агрессии, затяжные дипрессии, даже галлюцинации. Хотя это не удивительно. Лечили и подчиняли детей очень радикально, применяя мощные препараты на основе реагентов из тел мутантов.

Мы долго спорили о том, что делать с этими беднягами. Выпускать в город и даже возвращать их родителям вот так просто нельзя. В них ещё не прошло подростковое бунтарство. А со своей силой они могут просто убить родителей, которых наверняка не помнят. Да и сами они уже не те дети, которыми были десять лет назад.

Но и убивать их за то, что они стали жертвами экспериментов нельзя. Придётся долго и упорно работать с ними, постепенно адаптируя их к социуму и направляя злобу на мутантов, а не людей.

Наконец закончив работу, я просто валился с ног и умирал с голоду. И начать решил с обеда.

Войс не стал пользоваться своей властью и привилегиями, а вместе со мной отправился в общую столовую. Правда там нам насыпали царские порции, которые мы с трудом доели. Вряд ли всех так кормят.

Место для сна найти было сложнее, чем столик в столовой. Убежище переполнено и не рассчитано на такое количество людей. Нет, вместиться тут может и больше народу, но о комфорте можно забыть. Общие спальни для солдат и учёных были переполнены, все койки заняты. Так что мне пришлось вернуться в свою камеру.

Вот только пройти мне не давала толпа бойцов, собравшихся возле туалета.

— Что происходит? Всех резко прижало? — поинтересовался я, пытаясь протиснуться к камере.

— Норса замочили, — ответил мне один из солдат.

— Знать бы ещё кто это…

— Да рыжий который. Прикинь, прямо в туалете грохнули.

— Да неужели? Значит ещё не всех крыс вытравили? Мда, покой нам только снится…