Рунное наследие. Вдыхающая жизнь

Денис Мамонов, 2020

Дана – из Вольного клана, мечтающая стать таким же воином, как её отец. Но в их клане лишь мужчины могут быть воинами. Квэн – из Рунного клана, стремится создать новую руну. Но самое заветное его желание – Вдохнуть жизнь. Только есть одна загвоздка – этим даром обладают лишь женщины. Гларта – из клана Видящих. Перед ней нелёгкий выбор: убить или быть убитой. У каждого из этой троицы свои цели, но придёт время и их судьбы переплетутся.

Глава 1. Заклятые подруги

Издалека заприметив Лису с подругами, Дана решила затеряться на рынке. Ну почему отец, будучи верен своим традициям, наотрез отказывался обучать её хотя бы элементарным приёмам самозащиты? Сейчас бы они ей ой как пригодились! Поставить бы на место эту зазнайку Лиссу, не взирая на то, что она Вдыхающая жизнь в Тотемном клане! Но оставалось только унизительно отступать.

Дана перебежала на полусогнутых ногах от одного прилавка к другому, не обращая внимания на косые взгляды прохожих, шатающихся по базару в поисках интересующего товара. Возле корзин с фруктами девушка остановилась, избрав их в качестве временного укрытия. Один только вид яблок, груш и персиков вызывал желание наесться ими до отвала. Но она, как и большинство тех, кто входил в обычные кланы — кланы без Вдыхающей жизнь — не имела возможности потратить даже медяк на вкусную и сочную сладость.

Зато Дана могла ночью забраться на чужой забор и набрать столько плодов, сколько поместиться ей за пазуху — она знала несколько таких дворов, где раскинулись увесистые ветви фруктовых деревьев.

— Вы двое — туда, а я с Булой пойду в эту сторону, — услышала Дана приказ Лиссы, а затем разглядела между корзинами и её саму в сопровождении рослой подруги.

Понимая, что её сейчас увидят, Дана пригнулась ещё ниже. В этот момент подошёл отлучившийся хозяин-продавец и заорал, размахивая руками:

— А ну прочь, попрошайка! Пшла отсюда!

Лисса с Булой повернулись на звук, тут же заметив причину недовольных криков. Дана выпрямилась, поймала взгляд девушек и метнулась прочь. Преследователи не отставали.

Дана выбежала на ряд с овощами, затем на рыбный, а когда свернула к боковому выходу из рынка, которым редко кто пользовался, встретила тех самых подружек Лиссы. Попыталась было проскочить мимо, но одна из них ловко поставила подножку и Дана распласталась на дорожке. Вскоре вся четвёрка окружила упавшую жертву своих частых насмешек.

— Так, так, так. Кто это у нас тут? — заговорила молодая Вдыхающая жизнь. — Ой, Дана. Не ушиблась? Надо ведь аккуратнее быть, — она протянула Дане руку, помогая встать, и перевела тему: — А что это ты после уроков с моим папочкой не зашла ко мне? Я хотела поделиться с тобой радостной новостью, — это звучало так, словно Дана и правда была её лучшей подружкой, а не объектом издевательств.

— Хм, — не отрываясь, Дана смотрела на лису, изображённую на предплечье Лиссы, полностью забыв о страхе, вытесненном любопытством. Каждый штрих, волос, даже цвет и звериный взгляд — всё выглядело до такой степени натуральным, будто живая, но миниатюрная лиса пригнулась и вот-вот собирается кинуться на свою жертву.

— Как тебе? — Лисса поняла, что добилась желанного эффекта.

Дана нехотя вгляделась в черты лица своей недоброжелательницы, выискивая изменения, так как знала, что тотемный рисунок сильно влияет на своего носителя. А в том, что лиса точно являлась тотемным животным, не было даже сомнений. Другой вопрос: как Лиссе удалось уговорить Старшую, то есть свою бабушку, сделать ей тотемный рисунок?

Ведь во-первых, женщина с тотемным рисунком — это большая редкость.

А во-вторых, Лисса — сама Вдыхающая жизнь. Насколько Дана помнила, Вдыхающие жизнь не могут применять свои умения на себе же. По крайней мере, она не слышала о таком. Это то же самое, как если бы Вдыхающая жизнь из Рунного клана рисовала на себе руны, или Вдыхающая жизнь из Амулетного клана сделала для себя… Но они делают. Это плохой пример. А вот вспомнить про Танцующий клан — там же…

Не давая больше возможности Дане витать в своих мыслях, Лисса вернула её на землю:

— Как думаешь, что мне дал тотем лисы?

Внешне Лисса и правда изменилась. И выглядела уже не на свои семнадцать, а даже старше Даны, пусть разница у них была всего год.

Некогда такие же каштановые, как у Даны, волосы Лиссы теперь посветлели и сделались ярче — прямо как шерсть лисы. Но у Даны всё равно волосы были куда пышнее за счёт завитушек, и длиннее. Намного.

Черты лица Лиссы стали более выраженными, подчёркивая лукавство и хитрость, при этом добавляя ту же красоту всякой роковой женщины, о которой в народе говорили: «По лисьи прекрасна и опасна». Кроме того, около носа проявились веснушки.

А глаза… У Лиссы разрез глаз стал заметно длиннее и появился прищур, из-за чего казалось, что она задумывает что-то неладное. Впрочем, Дана не сомневалась, что эта «лиса» постоянно замышляет против неё какую-нибудь пакость. А вот по её, Даны, глазам никто и никогда не смог бы прочитать, о чём она думает. Потому что таких глаз больше ни у кого нет. По крайней мере, Дана ни разу не видела человека с глазами разного цвета. Если не считать собственного отражения в зеркале, конечно.

Что-то ещё неуловимое выделялось во внешности Вдыхающей жизнь, но что именно, Дана поняла не сразу. Уши! Из-за того, что волосы Лиссы всегда их скрывали, не сразу стало понятно, что они отсутствуют. Точнее, у неё не было человеческих, но на том месте, где у лисы находятся уши, у Лиссы на голове торчали два оранжевых шерстяных комочка.

Дана хихикнула, не сдержавшись. И тогда Лисса показала ей то, от чего веселье пропало в одночасье.

— Видишь эти ногти? — Вдыхающая жизнь показала ладонь с разных сторон и одним пальцем прикоснулась к плечу Даны. — Представляешь, как я удивилась, когда не смогла их срезать — такие крепкие оказались, что ими можно резать не хуже, чем ножом, — и она слегка провела ногтем сверху вниз, отчего ясно слышалось, как рвётся ткань.

— Ай! — Дана вскрикнула, и на её плече в том самом разрезе ткань потемнела от крови.

— Прости, — улыбнулась Лисса, но убрала руку. — Немного не рассчитала. Я такая неловкая. Надеюсь, это останется между нами. И ни твой, — пауза, — ни мой отец, — пауза, — ничего не узнают.

— Я похожа на ябеду? — Дана перестала обращать внимание на царапину и пристально посмотрела в глаза обидчицы. — Или того, кто кричит направо и налево: «Меня, обычную девушку из Вольного клана, порезала Вдыхающая жизнь из Тотемного!»? А толку? Люди, услышав такое заявление, скорее спрячутся в дома или провалятся под землю, чем вступятся или помогут хоть как-нибудь, — и она сымитировала плевок на землю.

— Ты, конечно, права, никто за тебя не заступится. Но может пострадать наша репутация.

— О чём речь? Какая репутация? Ваш клан — единственный, в котором есть Вдыхающая жизнь на расстоянии десяти дней пешего пути в любую сторону от нашего города.

— Моего города. Не твоего, — поправила Лисса. — Ты со своими родителями — чужаки, которые пришли, позорно сбежав из своей убогой деревушки. Слышала я недавно, что твой отец предал свой клан из-за твоей матери…

Дана и сама не поняла, как влепила пощёчину Вдыхающей жизнь. Затем разъярённо выпалила:

— Ему Старший клана разрешил уехать, а значит он — не предатель. А вот ты своей клеветой ещё как позоришь Тотемный клан. Я удивлена, как у такого доброго учителя, как твой отец, такая паршивая дочь!

Подруги Лиссы затаили дыхание, боясь даже пошевелиться, она же сверкнула глазами и приблизила свои ногти — казалось, они выросли на сантиметр, а может, и правда выросли — к лицу Даны.

Сказать, что Лиссу задели слова — ничего не сказать. Она презирала и ненавидела Дану с момента её появления в доме Тотемного клана. Отец Даны договорился с отцом Лиссы, что тот будет обучать его дочь рисованию раз в неделю. Именно тогда Лисса и услышала впервые, притаившись за перегородкой, разделявшей её комнату и прихожую, как отец нахваливает чужачку. А ей, Лиссе, отец ни разу не сказал: «Молодец». С тех пор, казалось, он отдавал всё душевное тепло, всю доброту, все улыбки радости Дане, оставляя родной-то дочери лишь презренные ухмылки и яд в словах, отравлявших её нутро.

— Я прямо сейчас могу сделать так, — сквозь зубы прошипела Лисса, — что ты станешь позором своего клана. Все вокруг только и будут шептаться, увидев твоё обезображенное лицо, что ты — та самая уродка из Вольного клана, не умеющая держать язык за зубами. Вот и поплатилась, поделом ей.

— А как ты думаешь, кому поверит твой отец: своей дочери или мне? — Дана недолго решалась на эти слова и, уже переступив грань напускной вежливости, решила идти до конца.

— Думаешь, мне есть до этого дело? Или ты забыла, кто в нашем клане главный? Точнее, главная! Это у вас, в обычных кланах, — голос Лиссы переполняло презрение, — полностью зависящих от нас, может, и правят мужчины. Но настоящая сила и безграничная власть в руках Вдыхающих жизнь, — Лисса сжала руку в кулак. — У женщин! Ведь только мы умеем вдыхать жизнь. Не мужчины. И не такие отпрыски, как ты.

— И как твои подруги? — съязвила Дана, надеясь, что сможет перекинуть очаг неприязни с себя хотя бы частично на других.

— Они лишь подтверждают мои слова, — уклончиво парировала Лисса.

— Но ведь тебе важно мнение отца. Не так ли?

Лисса опустила руку. Если подумать, она и так за сегодня вдоволь наигралась с этой паршивкой. Но и та тоже умудрилась потрепать ей нервы. Желая сделать финальную пакость любимой ученице своего отца, Лисса обратилась к самой крупной из своих подруг:

— Була, — на лице Лиссы расплылась хитроватая лисья улыбка, — мы с тобой недавно обходили кучу навоза. Кажись, я уронила туда медяк, а Дана лично соизволила поискать его. Вы ведь слышали, девочки?

Другие две подруги закивали головами.

— Вот и отлично. Дана, ты сама пойдёшь с нами, или тебе помочь? Була как раз сегодня ещё не тренировалась.

Дана хотела было сбежать, но Була успела схватить её за шею и закинуть себе на плечо.

Когда вся компания подошла к тому месту, Лисса достала из кармана потёртую медную монету и бросила прямо в центр зловонной кучи, разогнав круживших над ней жирных мух.

— Пусть моя спасительница поближе разглядит, где я потеряла денежку.

Була уронила Дану, заломала ей руки и приблизила её лицо к навозу на расстояние в один фаланг.

— Подожди, Була, — остановила её Лисса, осенённая только что пришедшей идеей, и обратилась к Дане: — Знаешь, моя спасительница, ты можешь не искать медяк. При одном условии. Если согласишься поговорить с моим папочкой обо мне и выведать, что он обо мне думает и почему ведёт себя так со мной. Плюс, скажешь ему, какая я хорошая подруга. Я ведь хорошая подруга, девочки?

Те снова закивали головами.

— Так что? — Лисса перестала улыбаться и холодно спросила: — Что ты выбираешь: искать монету в навозе или разговор с моим отцом?

Дана же предложила третий вариант. Вариант, унизительный для Лиссы. Вариант, над которым она серьёзно задумалась.