Ночь в тоскливом октябре

Роджер Желязны, 1993

Добро пожаловать в Лондон конца XIX века! Под покровом тумана этого промозглого октября сойдутся в Великой Игре известнейшие персоны своего времени, а также их питомцы-помощники. Великий сыщик, граф, пробуждающийся по ночам, таинственный учёный и его создание – игроки не афишируют своих имён, но вы наверняка узнаете их без труда. А наградой победителю станет возможность изменить весь существующий мир…

16 октября

Прошлой ночью я крепко спал, проснулся — все болит, пошел делать обход.

— Как насчет афганской борзой? — спросила Тварь в Круге, приняв милый аристократичный облик.

— Извини. Сегодня я слишком устал, — ответствовал я.

Она выругалась, и я удалился. Все ползуны угрюмо свернулись клубком в одном месте, и я не мог понять почему. Одна из маленьких тайн жизни… Во дворе я обнаружил мертвую летучую мышь, пригвожденную к дереву тремя арбалетными стрелами. Это был не Игла, кто-то посторонний. Что-то надо с этим делать…

У покойника исчезли еще кое-какие части тела, и пахло от него не слишком приятно. Я протащил его до следующего укрытия, но делал это без энтузиазма. Вернулся домой — челюсти болят, шея ноет, лапы стерты.

— Я хочу умереть. Я хочу умереть, — раздался тонкий голос почти у меня из-под лап.

— Шипучка, в чем дело? — спросил я.

— Хозяина вырвало прямо здесь, — ответил он. — Я воспользовался случаем и выбрался. Я хочу умереть.

— Продолжай валяться на дороге, какая-нибудь повозка проедет и исполнит твое желание. Все-таки лучше перебирайся на обочину. Давай, я помогу.

Я отнес недужную рептилию в траву.

— Что мне предпринять, Нюх? — спросил он.

— Лежать на солнце и потеть, — сказал я. — Пить много жидкости.

— Не знаю, стоит ли прикладывать такие усилия.

— Потом ты почувствуешь себя лучше. Поверь мне.

Я оставил его стонать на камне. Двинулся домой, кое-как сделал обход. Хозяина не было. Пошел и поспал в гостиной, проснулся, поел, снова задремал.

Потом я услышал шаги, приближающиеся к парадной двери. Джек пришел, как я понял, в компании Ларри Тальбота. Они остановились снаружи, продолжая разговор, начатый, очевидно, по дороге. Похоже, они только что вернулись от констебля Теренса, куда их пригласили вместе с несколькими другими соседями для допроса городской полицией относительно пропавшего полицейского, которого я таскал по полям. Я понял, что следующая группа соседей пришла туда после них, для продолжения расследования. В тот момент я так мерзко себя чувствовал, что был бы только рад, если бы они забрали то, что осталось от этого человека.

–…А викарий Робертс, прожигающий каждого взглядом, будто мы ВСЕ это сделали… — говорил Ларри. — Какое право имеет этот человек присутствовать на официальном расследовании? Он же совершенно чокнутый.

— К счастью, — ответил Джек. — Иначе кто-нибудь мог бы принять всерьез его теории.

— Правда, — согласился Ларри. — Если кого-то нужно прикончить, то он выглядит самым лучшим кандидатом.

— В этом случае его видения вызовут больше доверия.

— В том-то и дело. — Последовал вздох. — Я просто зол на тех, кто усложняет и без того сложное положение. — Он снова вздохнул. Потом прибавил: — Я заметил, что при нем не было арбалета.

— Вот уж всех повеселил бы!

Оба захихикали.

— Ларри, — неожиданно сказал Джек. — Признаюсь, я не совсем понимаю вашу роль во всем этом. Очевидно, что вы много знаете, уверен, что вы знаете, что делаете, не могу отрицать, что вы мне помогали. И я вам за это благодарен. Но вы явно не собираете предметы, необходимые для создания структуры власти, чтобы направить ее в ту или другую сторону. Признаюсь, когда вы явились в первый день и почти открыто объявили себя Закрывающим, меня это несколько шокировало. Но и в этом, как я подозреваю, был свой резон. И все же, насколько я могу судить, вы не предприняли ничего, что могло бы способствовать достижению конечной цели, не говоря уже о создании защиты против грядущих дней. Если это правда, то вы можете накликать беду, объявляя о своих взглядах и продолжая проживать на территории Игры.

— Вы единственный, кому я рассказал, Джек, — ответил Ларри.

— Почему?

— Я, конечно, знаком с большинством остальных. Но в вас есть нечто такое, — возможно, это связано с собакой, — что я уверен в безопасности, открывая вам свои убеждения. Я уже говорил, что предвидение — моя сильная сторона.

— Но ваша роль во всем этом, сэр! Какова она?

— Я никогда никому не рассказываю всего. Это может повлиять на их поступки и воздействовать на то, что я предвидел. Тогда мне бы пришлось начать сначала, а для этого, возможно, уже слишком поздно.

— Признаюсь, вы меня почти запутали, но я чувствую в ваших словах нечто рациональное. В таком случае рассказывайте мне, что пожелаете и когда пожелаете.

— Несомненно.

Я услышал, как их ладони сошлись в рукопожатии, и Ларри ушел.

Дело с покойником продвигается медленно. Протащил еще немного, часть пути — по болоту, и это было ужасно. Труп постоянно цеплялся за кусты куманики, путался в упавших ветках, застревал на кочках. Возможно, он лишился еще некоторых частей тела на этом участке, но я слишком устал, чтобы искать их. В конце концов к полудню я просто сдался и пошел домой. Вероятно, этой ночью мы опять выйдем, потому что уже Канун, и все такое. Мне необходим отдых.

По пути домой я поискал Шипучку на камне, но его не было видно. Извилистый след вел прочь от камня — только и всего.

Серая Метелка ждала меня на своей любимой ветке. Когда я вернулся, я заметил, что пронзенная летучая мышь исчезла, но стрела на месте.

— Нюх, — спросила она, спускаясь с дерева, — ты уже покончил с этим?

— Не спрашивай, — вздохнул я. — Это оборачивается крупным мероприятием.

— Мне очень жаль, — сказала она, — но сегодня утром я ходила к констеблю вместе с хозяйкой и слышала все эти разговоры…

— Что они говорили?

— Им известно, что полицейский приехал сюда, что домой он не вернулся, и они не успокоятся, пока не перевернут каждую коровью лепешку и не найдут его или не узнают, что с ним случилось. И тому подобное.

— Ничего нового. А как прошел допрос?

— Что касается нас, прекрасно. Хозяйка совершила свое безумное действо и говорила о том, что его унесли феи, чтобы превратить в оборотня. При этом она очень натурально разволновалась. Растов внезапно стал гораздо хуже чем обычно понимать по-английски. Моррис и Маккаб были вежливы и сказали, что ничего не знают. Джек выглядел полным сочувствия, но тоже не мог ничего добавить. Добрый Доктор возмущался тем, что тихое селение, которое он выбрал, чтобы заняться научными исследованиями, неожиданно стало местом событий, от которых он хотел убежать. Ларри Тальбот сказал, что никогда не видел этого человека. Оуэн сказал, что они разговаривали, но после этого он больше его не видел и не знает, куда тот поехал после того, как ушел от него. Возможно, он последний, кто его видел, согласно примерной раскладке по времени, — так полицейский сказал констеблю.

— А что викарий?

— Он только сказал, что кто-то лжет, чтобы прикрыть работу дьявола, и он выяснит, кто именно.

Я повалился на сухой клочок травы и выдрал зубами репей.

— Итак, как далеко ты продвинулся? — спросила она.

— Наверное, на две трети пути. Я попал на болото.

— Вероятно, они сначала поищут здесь, а потом расширят поиски. Поэтому у тебя еще должно быть время в запасе.

— Это утешительно. Ты ночью выходишь?

— Возможно.

— Завтра все стихнет. Никаких обид, как бы дело ни повернулось.

— Да.

— По дороге к реке я нашел большой участок, поросший кошачьей мятой. Если мы оба уцелеем, я угощаю.

— Спасибо.

Она потянулась. Я тоже потянулся и зевнул. Мы кивнули друг другу и разошлись по своим делам.