Милашка для тиранов

Риша Старлайт, 2021

Два мужчины. Два самца. Два властных босса. Две противоположности! Одного называют Бешеным, второго Отмороженным! И не зря!!! Ведь когда они рядом, меня бросает то в озноб, то в жар! Я же – единый знаменатель, к которому они стремятся каждую ночь, чтобы уравновесить две противоположности. Я их секретарша. Одна на двоих. И они начинают свою охоту на меня. Но я им просто так не дамся! Я – не такая! Или… или… тяжело быть правильной паинькой, когда тебя склоняют два влиятельных босса! Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Спешу принести все Ледяному без задержек.

Как же я из скромной никому ненужной сотрудницы рекламного отдела перекочевала на самый верхний этаж в приемную к Орлову?

Случай помог. Сидела бы я в отделе и сидела, если бы мое место не понадобилось племяннице начальницы. А у Ледяного к тому моменту секретарша собралась в декрет. Нач.отдела побоялась свою племяшку отдавать сразу же на растерзание к биг-боссу. Но и меня ей в общем-то увольнять было не за что. Вот она и подсуетилась. Отправила меня на повышение в прямом и переносном смысле.

А я только и рада была. Роман Орлов — красавец с ледяной холодной внешностью. Все девушки, кто еще не успел влюбиться в знойного ядреного Асланбекова, были без ума от Ромы. Две недели с огромным пузом Анна учила меня, передавала весь свой опыт прошлых лет. Было множество нюансов и подводных камней. От любимого сорта кофе Орлова, до предпочтений пуговиц на рубашках, которые босс менял с завидной регулярностью.

И я начала справляться. Поначалу, даже не плохо так начала. Пока Асланбеков не выгнал взашей свою личную секретаршу… Никто точно не знает за что, но ходят слухи, что он едва ли не с лестницы ее спустил. По крайней мере, после позорного изгнания никто ее не видел. Посидел Максим Эмирханович полдня без секретаря. Да и вызвал меня. На подмогу. В наглую, не спрашивая моего мнения или согласия, нагрузил собственной работой в дополнение к работе на Орлова и мне стало совсем весело. Веселее некуда. Только и успевай поворачиваться. Только успевай отбиваться от заданий… Но я… справляюсь и с этим. Мне нельзя не справиться. Мама и Маша верят в меня. Нуждаются во мне, поэтому я потерплю и огненного и ледяного боссов.

***

— Какого хера ты в брюках?! — ревет Максим Эмирханович.

Ну чего так орать-то? А? Едва кофе не расплескала на эти договоры. Как рука не дрогнула, непонятно.

— Простите. Завтра надену юбку. — стараюсь не смотреть ему в глаза.

Стыдно. Очень стыдно за вчерашнее в лифте. Хотя он, так же как и Роман делает вид, что ничего особенного не произошло. Самое главное, не могу понять, почему зажимали и стимулировали пальцами меня они, а стыдно сейчас мне?

А еще… еще довольно прохладно на улице. У меня нет колготок. Чулки же вчера порвали эти самые тираны. Юбка до колен… Знаю, что Максим Эмирханович, как обладатель ярко-выраженной восточной крови брюк на женщинах терпеть не может. В нашей компании это не приветствуется. Джинсы же вообще под строжайшим запретом. Хотя вот мужчинам можно надевать все, что заблагорассудится. Но, с большим боссом не спорят. Сказано юбки, вот все их и таскают. Да покороче, чтобы привлечь внимание таких красавчиков как наши боссы. И главное, Ледяному пофиг на брюки, а вот огненный, за них даже уволить может.

— Если еще раз ты посмеешь войти в это здание в брюках, — красивые глаза властного тирана сужаются, превращаются в лисьи, — больше ты сюда не зайдешь! Ясно тебе?!

— Да… — тихо киваю я.

— Не слышу! — орет придурочный босс, так что новые дорогие стеклопакеты в окнах дрожат.

— Да, я поняла вас, Максим Эмирханович. — говорю чуть громче, радуясь, что приемная огненного пустует. Никто не слышит моего позора.

— Сегодня вечером у нас прием. — чуть более спокойно порыкивает Максим. — В семь, в Континент-рояле. Внешний вид — платье. Элегантное, можно до колен. Мэйк, прическа, все как подобается. Там будут наши партнеры. Тебе ясно?!

***

Отпрашиваюсь в половине шестого. Бегу домой со всех ног. Быстрей в душ, волосы сушу феном. Я — натуральная блондинка. Волосы у меня длинные и пушистые. Оставляю их распущенными. Лишь слегка увлажняю кончики маслом, отчего они начинают блестеть в электрическом свете. Было бы времени побольше, выпрямила бы их утюжком, но и так вроде тоже смотрится красиво.

Хорошо, что до этого эпиляцию делала, ноги гладкие у меня. В отсутствие колготок это актуально как нельзя кстати.

Платье короткое у меня. И дешманское. Что поделать: в магазинах низшего ценового сегмента платья, которые мне по карману — едва прикрывают попу. Но другого у меня все равно нет. А вот выбор — надеть брюки и быть уволенной Асланбековым, либо надеть это платье и надеяться, что раз прием официальный, никто меня в углу не зажмет и не облапает есть… Как же я жестоко ошибаюсь на этот счет…

На улице как назло начинается дождь. Холод. Я с голыми ногами. (А все этот Асланбеков!) Как же хочется позвонить боссам и попросить, чтобы кто-то из них отправил за мной водителя, но… я не думаю, что мне такое сойдет с рук. Надеваю куртку и бегу на маршрутку.

Мужики в транспорте хором пялятся на мои голые ноги. Унижение в высшей степени. В расстроенных чувствах добираюсь до Континент-рояля. Войдя в зал, с ужасом понимаю, что боссы уже там. Черт, опоздала! Официальный фуршет в полном разгаре. Оставляю куртку в гардеробной. Направляюсь в огромный зал.

Каблучки у туфель стучат как назло оглушительно громко. Стесняюсь шума, что произвожу. А еще мое и так короткое платье задирается на голых ногах выше некуда, но подтягивать его под жадные взоры богато-одетых мужиков мне стремно. Сжимаю в спотевших ладошках лакированный клатч. Взяла его с собой, потому что по опыту знаю, что некуда будет деть руки.

Волосы от дождя закудрявились и волнами укрывают мою голую шею и часть спины.

Два моих босса стоят шкафоподными спинами ко мне, разговаривают с партнерами. Высокие. В пиджаках и галстуках. Брюнет и темно-русый шатен. Огонь и лед!

Заслышав мои каблучки, они как по команде оборачиваются. Оба. Их взгляды одновременно замораживают и обжигают меня. Они обсматривают меня с голых ног до головы. Я прямо кожей ощущаю, как один пожирает меня, а другой жжет в пламени костра святой инквизиции.

Роман нервно сглатывает Виски, а Максим Эмирханович одними губами произносит беззвучно, но хорошо читаемо и узнаваемо:

— Мать твою, ты в чем приперлась?!

— Добрый вечер, — приближаюсь к своим тиранам.

Роман Александрович залипает на мои ноги. Максим Эмирханович не может отвести взгляда от ложбинки моего декольте.

— Вот черт! — глухо рычит Асланбеков, — Что ты вырядилась как ш*лава в дешманском стрипушнике?!

***

Макс

Всегда нравились стервы! Знойные брюнетки, стройные, высокие, амбициозные! Такие, что на людях за словом в карман не полезут, а наедине, ради должности или дорогого подарка отсосут как первоклассные шлюхи, проглотят все и вдобавок облизнутся! Как же мне нравилось иметь их в рот, в упругие попки, в тесные дырки… везде, куда меня заведет моя фантазия.

И вот какого хера, с таким раскладом меня зацепила Ромкина секретарша?! Это выше моего понимания! Мелкая. Блондинка. Глаза красивые, серо-голубые. Пухлые губы… Ростом полтора метра, не больше! И это на каблуках! Но этого мало, чтобы запасть на нее до каменного стояка в штанах каждый раз при мысли о ней! А в мыслях я уже давно имею ее так, что она потом неделю ног сомкнуть не может. Потому что узкая. А я большой. Черт, о чем я только думаю!

Увидел-то я ее раньше Ромки. Приносила она мне какие-то бумаги на подписи из рекламного отдела. Жарко мне было тогда. Лето палило. Я стоял у окна, а блонди подкралась сзади. У меня рефлекс сработал. Обернулся. Дева отпрянула, а я поймал ее, не дав оступиться. Ну и не будь дураком, помацал. Немного так, да и не явно. Зато внимательно рассмотрел кукольною личико, стремительно залившееся румянцем.

Краснота была меж грудей, на аккуратных ушках, на щеках… и пахло это чудо вкусно. Конфетками какими-то. По попке упругой тоже провел ладонью, сжав слегка. Хорошо… Хороша! Еле как удержался, что-бы не задрать юбку, да не отшлепать сразу же. А что-бы не подкрадывалась в другой раз!

В общем, произвела она на меня впечатление. А когда, спустя полгода увидел ее в приемной у Ромки, сразу понял, что Орлов-то тоже запал на нашего пугливого зайчика. Или Милашку. Я еще для себя окончательно не решил, как буду ее называть.

Увидел, и понял, что как ни крути, но первым ее должен трахнуть — я. А тут еще секретутка моя… тварь поганая, утром у меня сосала, а вечером моему конкуренту сливала наши внутренние рабочие дела. Выгнал ее взашей. Едва ли с лестницы не спустил. И… вызвал Милашку. Ну и начал окучивать. А зайчик-то не окучивается. Ну, то есть стандартная схема завала секретарши на директорский стол упругой попкой кверху не работает на ней.

Когда Милаха не отреагировала ни на один мой намек, когда проигнорила все мои способы заигрывания, я малость подохерел, но подумал, что, возможно она на Ромку вечерами в дУше «медитирует». Даже поговорил с ним по душам на тему ладного тела его секретарши. Правда плохой разговор тогда у нас вышел. Неприятный. Сцепились мы как два кобеля из-за с*чки. И что самое неприятное, этой с*чке белобрысой похер абсолютно. Потому что на Ромку она реагирует еще меньше, чем на меня. Но ничего, наша общая Милаха-недотрога, я найду способ, как зажать тебя в углу посильнее. Может хоть тогда отпустит… Хоть немного! Потому что невмоготу уже!

***

Роман

Ненавижу людей! А женщин, в особенности! Все проблемы в жизни, только от них. Исключительно!

Самой первой бабой, предавшей меня и заморозившей мое сердце навсегда, стала, как ни странно, собственная мать. Гулящая, е*ущаяся направо и налево, ни ставившая ни во что бедного отца… я любил ее даже такой. В свои восемь лет я смотрел на нее как на богиню! Как на самое любимое, родное существо во всей вселенной! А она игнорировала меня, не замечала… А уж если реагировала, то я надышаться не мог ее теплотой, лаской, ей самой.

Как я умолял ее! В тот роковой день они сильно поссорились с папой. Она собирала вещи, а я висел на ее ногах, рыдал и молил остаться. Мне было так больно, страшно и одиноко, что до сих пор ноги холодеют, хотя прошло уже больше двадцати лет.

— Сам воспитывай своего выродка! — жестоко бросила мать папе, стряхнула меня, рыдавшего восьмилетнего звиздюка, как пыль со своей ноги, — Пошли вы оба на хер!!! — и ушла, громко хлопнув дверью.

Этот хлопок до сих пор стоит в моих ушах. Ни один гребанный психоаналитик теперь не может излечить мою душевную детскую травму. Ни один психоаналитик и ни одно лекарство не уберут у меня ту вселенскую боль и одиночество, которое я почувствовал во время ухода матери…

— Не реви! — сурово скомандовал мне тогда отец. — Ты — мужик! Мужики не плачут. Тем более, из-за шл*х.

— Кто такие шл… — всхлипнул я тогда.

— Все бабы! — категорически заявил мне отец. — Запомни, сын, все бабы — одинаковые лживые шл*хи! Они не достойны ни одной мужской слезинки, ни одной мужской эмоции! У них у всех одна лишь цель в жизни — сесть мужчине на шею, родить ему ребенка, уволиться с работы и изменять направо и налево! Не доверяй им. Никогда!

И я не доверял. После того вечера что-то сломалось в моей душе. Заморозилось. Я перестал радоваться в жизни. Боялся проявлять эмоции. Мне было стыдно за тот рев и слезы, что я показал матери в день ее ухода.

Замороженный. Ледяной Лорд, как меня прозвали за глаза в моей корпорации. Я и правда, такой. За годы жизни я научился не показывать, ни выдавать никому ни единой своей эмоции! А позже, я научился и не испытывать их вовсе!

Я мстил женщинам! Я был холоден с ними. Даже с самыми симпатичными и преданными мне. Особенно с теми, кто привязывался ко мне эмоционально! В каждой из них я видел образ своей матери. Слышал слова отца про то, какие на самом деле твари, эти женщины. С одинаковым выражением лица я принимал ухаживания от них, жестко драл в постели во все щели. Я был груб с ними, но не в словах или эмоциях, я проявлял жестокость в сексуальном плане. Много женщин убегали в слезах от меня. Они даже не понимали, почему это все происходит с ними, за что я так холоден, жесток и беспощаден. А при следующей встрече я, с тем же бесстрастным выражением лица, сообщал, что между нами все кончено.

Девушки могли орать, кричать, плакать, угрожать мне. Но мне было похер. Абсолютно. В мире их столько, что меняй я их каждый вечер, и то бы не переимел всех до конца.

Милану впервые в жизни я увидел год назад. Спускался зачем-то в рекламный отдел, и там, в обеденный перерыв застал лишь ее. Мелкая блондинка, в очках, осваивалась за компьютером, выполняла какое-то задание.

Бабы могут быть коварными. Это я хорошо усвоил. Они могут претворяться такими вот невинными овечками, очаровательными, миловидными, беззащитными… но ровно до того момента, как сядут к мужику на шею и начнут изменять ему! Поэтому Милану сразу обдал своим презрительным взглядом. Зайченко отпрянула аж, испуганно поправляя очки. Меня это позабавило. Но я естественно, этого не показал.

А дальше, бывает же так, что вот ничего особенного в девушке нет. Ну, миловидная, ладно, полно таких! Опять-таки блондинка, крашенная небось. Ну, косится на меня с испугом. На меня все кстати с испугом смотрят, потому что по моему выражению лица не могут прочесть уволить ли я их собрался, или сразу уничтожить! Ну, в общем, ничего примечательного в деве нет, но все время она мелькала подле меня, попадала в поле моего зрения. И ведь не специально, так что в этом я ее заподозрить не мог. То видел ее на камере наблюдений, то спускаясь из лифта, внизу замечал, то на парковке наблюдал, как за ней приезжал какой-то хмырь. Мне было пофиг. Ну, баба она симпатичная, хахаль-махаль наверняка ошивается рядом, тряся своими бубенцами.

После нашего с ней знакомства, нет-нет да и начал представлять ее на месте своих сексуальных партнерш. Так ощущения были намного острее.

А потом ее начальница пошла ныть в отдел кадров, что Милану Зайчеко надо бы заменить на ее племянницу. Племянница, якобы и деловита, и образована лучше, и смышлена, а Зайченко — тупая дура, у которой ноль воображения и креатива для рекламного отдела.

И тут моя секретарша засобиралась резко в декрет. Не от меня конечно, от своего мужа, ибо на работе я тр*хал ровно трех своих сотрудниц. Но все они к тому моменту были холодно брошены и уволены из моей компании. Так вот, все сошлось один к одному. В моей приемной поселилась Милана Зайченко. И я собираюсь ее тр*хнуть. И бросить потом самым жестоким образом. Уволить с волчьим билетом. Потому что женщины заслуживают только этого!