Сердце жены врага

Рин Скай, 2019

Он – враг моего мужа. Он ненавидит меня, считая виновной в гибели его брата. И он увозит меня к себе. В плен. Лишая общения с семьей. Лишая свободы. Лишая всего. К моим словам он глух. Враг приходит ко мне каждую ночь, заставляя мое больное сердце трепетать от ужаса и бессилия. Но это не будет длиться долго. У меня есть тайна. Мои сердечные лекарства на исходе. И враг об этом не узнает.

Глава 3

Лера

Мучитель удалялся размашистыми шагами, а я судорожно размышляла, что мне делать в первую очередь, и насколько слова об отведенных пяти минутах правдивы. Едва за ним захлопнулась дверь и провернулся несколько раз замок, я бросилась к чемодану.

Так, лекарства. Инъекции в первую очередь. Но увидев стеклянное крошево в саквояже и липкие от сиропов и разбитых ампул упаковки таблеток я поняла, что от инъекций придется отказаться. Хорошо, приму то, что уцелело. По памяти восстанавливаю порядок приема. Лист со схемой у меня тоже есть, но тратить драгоценные секунды я не хочу.

Извлекаю пилюли из баночек. Руки трясутся и не слушаются. Так, не хватало еще и вывернуть содержимое на землю. Пилюли крупные, шершавые. Засунув пару в рот, с опозданием понимаю — запить-то нечем. Пытаюсь проглотить на сухую. Невозможно. Горечь попадает на язык и меня вот-вот вывернет от нее. Так нельзя. Нужно раздобыть воду.

Оглядываюсь. Деревья. Ровные ряды кустов. Около клубники из земли торчит аккуратный стальной вентиль, а рядом валяется тонкий, словно змея, шланг. Несусь туда. Перед глазами все плывет. Жадными глотками ледяной воды проталкиваю горечь полурастворившихся пилюль.

Свет гаснет внезапно. Пять минут прошли, как Руслан и обещал. Поначалу темно, хоть глаз выколи. Черт! Я даже не посмотрела в какой стороне остался мой чемодан с оставшимися лекарствами! Вот дура! Где же я его теперь найду? Не на ощупь же лазать в огромном пространстве, засаженном зеленью?

Кое-как нахожу вентиль, заворачиваю его. И что мне теперь делать? Нет, чемодан нужно найти однозначно. Я не приняла и половины от необходимой нормы. Некоторые лекарства не действуют без поддержки других. Не говоря уже об инъекциях.

Глаза постепенно привыкают к темноте. Уже можно смутно, едва-едва различить очертания предметов вокруг. Медленно, выставив перед собой руки иду куда-то вправо. Кажется, прибежала к воде именно оттуда. После получасового кружения, я все-таки отыскиваю спасительный чемодан. Просто спотыкаюсь об него и кувырком лечу на землю. Приземление удачное. Я не свернула шею, не сломала ногу, и даже не ушиблась. Повезло!

Так, чтобы отыскать на ощупь требуемые медикаменты нужно включить тактильные ощущения на максимум, а так же напрячь зрительную память. Если Руслан Чернышев думает, что я сдамся, что этим он меня сломит, то не на ту напал! Я люблю жизнь, и теперь, в плену у врага, я понимаю это как никогда! Я выживу, хотя бы для того, чтобы спокойно пожить без Влада! Без ежечасного страха перед ним и его больным воображением.

Руслан

Закрыв дверь на замок, привалился к ней пылавшим лбом. Он хотел ее. До физической боли хотел, до умопомрачения. Почему не воспользовался? Тогда это была бы не месть, а удовлетворение собственной крышесносной похоти. Он забирал ее жизнь не для самоудовлетворения. Руслан не животное. Опасный хищник, но не тупой озабоченный орангутанг.

Но сейчас, никто не мешал ему воскресить ее образ, который и так не выходил из головы ни на секунду с той встречи в этом доме, когда она «гостила» у Марата. Одним резким движением Руслан высвободил изнывающий член из джинсов и несколькими мощными движениями стремительно довел себя до пика, сбросил накопившееся напряжение.

Глупо взрослому мужику заниматься самоудовлетворением, когда объект умопомрачительной страсти находится рядом, за этой дверью. Давно он этого не делал. Для этих целей всегда была Оксана — готовая на все, ласковая, податливая и невероятно умелая, либо другие женщины, не менее опытные, когда техника Оксаны приедалась.

Теперь же Руслан не хотел никого из них. Только она. Жена его врага. От мысли о ней, всё вновь пришло в напряжение и полную боевую готовность. Нет, нужно срочно принять холодный душ. Так и до нервного истощения дойти не долго. Но для начала, он исполнит свой приказ — вырубит свет, чтобы крошка не расслаблялась и понимала, что она попала не в Рай, а ее жизнь целиком и полностью зависит лишь от прихоти Руслана.

Руслан

Душ не помог. Кружка крепкого черного кофе с коньяком не помогла. Бездумное щелканье пультом с канала на канал тоже не помогло. Мысли то и дело спускались в подвал, где в оранжерее брата цвел его главный цветок. Цвел или отцветал…

«Черт!» Там же скорее всего холодно без освещения. Страшно. Она же девочка совсем. Маленькая, беззащитная…

Твоя маленькая беззащитная девочка — жена братоубийцы, — тут же напомнил разум. А руки потянулись набрать Оксану.

— Да милый, мне приехать? — тут же заворковал голосок. — Или сам приедешь сюда? Ты же знаешь, для тебя я всегда свободна!

— Оксан, я не дома. Завтра увидимся. — отказался он от планов, едва представив себе, что будет драть эту кошку тут, несколькими этажами выше, где возможно сейчас страдает от холода и страха Лера.

— А где ты, любимый? — настораживается Оксана. Она уже давно чует, что что-то не так с ним, с их отношениями, но ни расспросы, ни угрозы, ни женские чары не помогают.

— Я в доме Марата. За городом. — сообщает Руслан. — Не нужно сюда тащиться среди ночи. И я к тебе не потащусь. Завтра увидимся.

— Хорошо. — соглашается девушка, но по голосу слышно, что она не довольна. — Я люблю тебя Руслан, слышишь? Очень люблю!

Руслан поспешно нажимает отбой и зажимает переносицу. Лера затмила собой все в жизни, заслонила, сломала… не женщина, а несчастье какое-то.

Руслан отшвырнул мобильник и поспешно пошел вниз. Он только посмотрит на предмет своей страсти, убедится, что с ней все в порядке и вернется обратно. Никаких послаблений. Никаких поползновений.

Он открыл дверь поражаясь холоду, пахнувшему на него из оранжереи, точно из холодильной камеры. Неужели без освещения и отопления все выстужается так быстро? Хотя, немудрено, помещение же подвальное, а на дворе не месяц май.

В кромешной тьме он включил фонарик на телефоне и зашарил им по кустам.

— Лера! Ле-ра!!!

Никто не отвечал ему. Руслану пришло в голову врубить освещение, но пугать девушку резким светом он тоже не хотел.

— Лера! Вот ты где! — нашарил он ее фонариком.

Девушка лежала прямо на земле, свернувшись калачиком, и подтянув под себя ноги. Беззащитная, трогательная. Она спала и даже не проснулась, когда Руслан осторожно развернул ее лицом к себе. Провел по холодному лбу, очертил синюшние губы.

— Замерзла? — тихо спросил он в пустоту и решительно схватил ее на руки, прижимая к себе.

Ресницы девушки дрогнули. Она вдруг широко раскрыла глаза и затрепыхалась в руках Руслана.

— Да тише ты! — шикнул на нее мужчина. — Замерзла? Идем, я тебя отогрею!

И прижал ее к себе крепко-крепко, чувствуя как странно, хаотично бьется ее сердце.

«Неужели со страху сердце сбилось с ритма?» — подумалось ему и что-то нехорошее царапнуло его предчувствие.

Лера

Мне стало холодно. Несмотря на то, что земля не была сырой, все же это была именно земля. По оранжерее гулял дикий сквозняк, неудивительно, что столько растений погибло — не выдержав климата без освещения и прогревания. Мне бы встать и поискать гамак, где с Маратом мы провели много жарких часов растворяясь в объятиях друг друга, но сил делать это в темноте да на ощупь не было совершенно.

Сердце недополучив все необходимые медикаменты и питание сбилось с ритма, а на меня навалилась дикая усталость. Сначала я присела на корточки, слабо пытаясь размять задеревеневшие пальцы, а потом и ноги перестали держать меня. Я завалилась на землю, да так и осталась там лежать, свернувшись калачиком, стараясь сохранить на сквозняке оставшиеся крохи тепла таким немудренным способом.

Долго я тут не протяну. Но Руслана это не должно волновать. Я всем сказала, что уезжаю, и меня в ближайшие полгода даже искать никто не станет… Кажется, я заснула. Или просто окунулась в беспамятство.

— Замерзла? — разбудил меня чей-то голос, очень похожий на Марата. Неужели я все еще с ним? Какое счастье, что он жив. Влад не убивал его, и Руслан не запирал меня в выстуженной оранжерее.

Сильные мужские руки подхватили меня, фонарик его мобильного телефона на секунду скользнул по суровому мужскому лицу и я поняла, что это не Марат…

Руслан! Опять он! Опять эти черные сжигающие глаза изнутри! Зачем он пришел? Вроде же оставил меня в покое. Я забилась в его руках от страха, от неожиданности. Неужели он пришел довершить начатое, когда поставил меня на колени и заставил высвободить его член из брюк.

— Да тише ты! — шикнул на меня мужчина. — Замерзла? Идем, я тебя отогрею!

Он прижал меня крепко-крепко, так что дыхание сперло, а сердце заморозило всю левую половину груди. Нет, только не приступ. Только не сейчас! И только не под ним. Даже Влад всегда понимал, что в такие моменты ему необходимо взять себя в руки и прекратить, как бы тяжело ему не приходилось сдерживаться. Но это Руслан, а я для него ничтожество. Сможет ли он сдержаться?

Он принес меня в ту комнату, где я провела месяц, «гостЯ» у Марата. Прислушиваясь ко мне, приглядываясь, и прижимая все сильнее, он плечом зажег свет и всмотрелся в мое лицо.

— Синие! Они все еще синие! И лицо серое. Что ж ты такая слабая? Два часа провела на холоде и в ледышку превратилась! — мне показалось или в его голосе и впрямь проскользнула тревога?

Не отпуская меня ни на мгновение он тут же открыл горячую воду и заткнул пробкой слив в ванной.

— Сейчас, сейчас!

Я отстраненно смотрела, как быстро набирается вода, как пар от мощной струи поднимается к верху и клубится там, как Руслан одно рукой удерживая меня, второй быстро расстегивает рубашку, потом пряжку ремня и молнию джинсов. Как ловко переступает через них, оставаясь лишь в одних плавках. Как залазит в ванну вместе со мной, прямо в одежде, погружаясь в горяченную воду.

Вода моментально мочит на мне всё, делая одежду прозрачной, превращая ее во вторую кожу. Руслан пристально смотрит, периодически растирая меня под водой. Глаза его то и дело спускаются к моей груди, облепленной кружевом бюстгальтера, и я не могу не заметить, что ткань плавок не в состоянии скрыть возбуждение мужчины.

— Ты всё еще синяя! Как такое возможно? — Руслан пересиливает себя и поднимается из воды. — Лежи, не вставай, я сейчас принесу полотенце и теплый халат!

Он до сих пор еще не понимает, что синюшность на моем лице не от холода, а из-за сердца. Из-за его неправильной работы. Но пускай уж лучше думает, что заморозил меня, чем узнает правду.

Руслан

Он был возбужден. Дико хотел эту девушку, каждый сантиметр тела которой был облеплен мокрой тканью, и от него казалось уже просто нечего скрывать. Он ненавидел себя, за то, что подверг ее опасности, оставив в холодном подвале, и ненавидел ее еще больше за эти испытанные чувства угрызения совести.

Но взглянув на бледное лицо, ему стало не до ненависти. Лере не становилось лучше. Даже горячая вода не смогла ее согреть. Тогда Руслан принял решение оставить ее на ночь в комнате. Только на эту ночь. А остальные он просто не будет отключать свет и отопление. Так что никаких поблажек.

Он вышел из воды, как бы трудно не было покидать ее сейчас, отыскал теплый махровый халат. Откинул покрывало на кровати. На той кровати, что Марат имел ту же самую девушку, где брал её каждую ночь, пока она пребывала в этом доме в качестве живой платы за долги. Теперь он сам намеревался занять место брата. Разумеется, чтобы отогреть это холодное тело с посиневшими губками.

Руслан вернулся в ванную. В комнате уже не было чем дышать от пара и тепла. Рывком поставил девушку на ноги и принялся сдирать с нее мокрую одежду.

— Я… сама! — взмолилась его пленница. — Уйди, пожалуйста!

Руслан не собирался ей повиноваться или идти на уступки — еще чего! Но весь ее вид был таким умоляющим, а он испытывал вину за то, что едва не превратил ее в ледяную статую, так что мужчина молча отвернулся, давая понять, что из ванной он все равно никуда не денется.

— У тебя есть минута. Через шестьдесят секунд я поворачиваюсь. — выдвинул он условие, скрестив могучие руки на груди.

Лера

Пытаюсь яростно стянуть с себя одежду, но мне мало это удается.

«Шрам» — свербит в голове. Главное, чтобы Руслан не увидел эту приметную татуировку, скрывающую шрам от операции. Визуально, она является надежным прикрытием, но вот на ощупь… А на ощупь мучитель может спокойно догадаться о больном сердце и тогда мне не сдобровать. Если сейчас у меня есть хоть какой-то шанс усыпить его бдительность и постараться продлить себе жизнь теми лекарствами что уцелели, то когда он узнает правду, лишит меня их, убив тем самым немедленно.

Кое-как высвобождаюсь от одежд, прикрывшись халатом за мгновение до того, как Руслан оборачивается. Я завязываюсь поясом и неосознанно прикрываю ворот халата в районе татуировки. Он недовольно смотрит на мою руку. Только бы не полез раздевать меня сейчас!

Чернышев схватил с крючка пушистое махровое полотенце и накинул мне его на волосы и плечи. Начал яростно промокать меня им. Я еле держалась на ногах, и поняв это, мужчина сбавил обороты. Он сушил мои волосы, глядя мне в глаза, взгляд его то и дело опускался до губ.

— Согрелась?

— Да…

— Не ври мне! — рыкнул он, отшвыривая мокрое полотенце в сторону. — У тебя губы до сих пор синие! А ну иди сюда!

Он схватил меня в охапку и выдернул из клубящейся паром ванной комнаты. Подвел к кровати с откинутым пологом покрывала.

— Ложись!

Я легла, отвернувшись к стенке, спиной ощущая, как мужчина, расправляет одеяло и ложится рядом. Матрас прогнулся под его недюжинным весом и моё тщедушное тельце скатилось слегка прямо в его объятия.

— Снимай халат! — прорычал Руслан и сам начал сдирать его с меня под одеялом.

— Я сама! — прошептала я.

Руки Чернышева замерли, а потом отпустили меня. Руслан поднялся и отключил свет. Слегка замешкался на пару мгновений, а затем решительно нырнул под одеяло, привлекая меня к себе.

Вздрагиваю, чувствуя, что под одеялом мужчина обнажен. Абсолютно. Он снимал плавки, поэтому и замешкался тогда.

— Иди ко мне, не дрожи. — Руслан развернул меня, и вжал в свое огромное, точно отлитое из стали тело.

От него приятно пахнет. Одеколоном или гелем для душа, мужским таким свежим запахом, смешанным с его собственным, мускусным. Он крепко обнимает меня, а я не знаю куда пристроить голову и как так лечь, чтобы не касаться его груди затвердевшими сосками, потому что мне кажется, что это так… бесстыдно. Я прикрываю их руками, но Руслан отводит их и закидывает себе за спину, вжавшись в меня и мгновенно почувствовав мою предательскую грудь.

— Не ерзай! — вроде приказывает, но в голосе его столько мольбы, а я даже боюсь соприкоснуться нашими бедрами, потому что понимаю, во что это все может перейти.

Он устраивает мою голову у себя на плече и слегка царапает аккуратной бородой мой лоб.

— Прижмись ко мне! — командует он, — Вот так, еще ближе. Я согрею тебя теплом своего тела.

Мне невольно приходится обнять его широкую спину, потому что руки деть некуда. Он такой огромный и мощный, его грудь часто вздымается, словно ему не хватает воздуха. Какое-то время мы просто лежим близко, непозволительно близко, в полной тишине и темноте. С Владом я никогда не была так долго в тесном телесном контакте. Он был слишком порывист, бешен и ему быстро все надоедало. Руслан же старался предоставить мне наивысший комфорт, так расположить меня, чтобы было удобно заснуть. Но сон не шел. Сердце все еще оглушительно ухало в груди, и я боялась, что от Руслана это не скроется.

— Ты волнуешься? — вдруг разрезал тишину его хриплый голос. — Или боишься? Я не трону тебя сегодня. И не сделаю ничего плохого.

Сегодня? Только сегодня? Издевательства продолжатся завтра?

— Нет, всё хорошо. — тихо отвечаю ему, потому что боюсь не отвечать.

— Тогда почему твое сердце так быстро стучит? — спрашивает он, а у меня в груди все холодеет. Неужели догадался? Тогда мне несдобровать!

— У меня… — что же придумать? — У меня просто пульс учащен… всегда!

И замерла, в ожидании реакции мужчины. Но ответа не последовало. Видимо это убедило его. Какое-то время мы все еще лежали без движения, за тем его рука, обнимавшая меня за спину, начала невзначай поглаживать кожу. Сначала едва касаясь, легкими движениями. Потом движения стали более ощутимыми и настойчивыми. Мы оба напряглись. Его губы отыскали мои в темноте. Рука легла на затылок и притянула меня еще ближе к нему. Я заметалась, задергалась в его объятиях. Не хотела этого. Не была к этому готова. Только не так. Не в этой постели, не с ЕГО братом!

— Не отказывай мне Лера, не противься! Ты — моя! Ты принадлежишь теперь мне! И только мне решать, когда приласкать тебя, а когда выкинуть за ненадобностью!

— Да в чем я виновата перед тобой?!

— Из-за тебя погиб мой брат, и ты мне должна теперь!

— Не я его убила, Руслан!

— Не ты, но твой муж! Или Марат был милее тебе, чем я? Почему с ним твои глаза светились, а со мной ты обороняешься, не пускаешь, зажимаешь?

— Твой брат был нежен ко мне! Он не делал со мной ничего такого, чего бы мне не хотелось! Он не запирал меня в темной ледяной оранжерее! Не разбивал мои вещи! Марат был чудесным мужчиной и я… — тут на моих глазах выступили слезы, — и я скучаю по нему!

Руслан оттолкнул меня. Поднялся и запер дверь на ключ.

— Спи! — буркнул он ложась и отворачиваясь от меня. — Только попробуй сбежать, поймаю и выдеру так, что неделю ходить не сможешь!