Безродная, или Свет ее тьмы

Рина Лесникова, 2020

Легко ли жить ребёнку, не знающему своих предков, среди тех, кто кичится своим высоким происхождением? Даже недруги не будут это утверждать. Ведь именно они делают многое для того, чтобы безродная подобранка не забывала своё место. Новорожденную Бранку нашли в странном месте: Долине мёртвых предков. Она там выжила. Значит, и её взял под покровительство дух одного из предков. Значит, и она имела право на жизнь. Но за эту жизнь придётся побороться. За жизнь и место в ней. Но только ли с людьми придётся бороться девочке? Что за демон пугает её ночами и угрожает лишить жизни?

Глава 3

Оказывается, это только подглядывая в окна за тренирующимися на плацу парнями, можно было считать, что главное их занятие — рисоваться перед хихикающими зрительницами. На самом деле все эти прыжки, бег и спарринги были ужасно изматывающими занятиями. А ведь поначалу Бранка решила, что таким завуалированным образом князь Домитр оказал ей милость и покровительство.

Не оправдавшую надежд наставниц воспитанницу провели в крыло, где жили мальчишки, и даже выделили ей отдельную комнатушку. И пусть в ней был всего лишь узкий топчан с соломенным тюфяком и колючим тонким одеялом, вместо стола — приколоченная к стене широкая полка, пара струганых табуретов около неё и несколько деревянных штырей, вколоченных в стену и заменяющих шкаф. Но зато там было самое настоящее, пусть и небольшое окно, выходящее на всё тот же учебный плац. А ещё — это уж точно молитвами духов-покровителей — стена, у которой стоял топчан, почти всегда была тёплой, даже горячей. Похоже, именно за ней пролегал дымоход одного из многочисленных замковых каминов. Да здесь было теплее, чем в прежней общей спальне!

За это роскошное жилище покровительница Скара удостоилась отдельной благодарственной молитвы. А жизнь-то начала налаживаться. Так Бранка думала весь оставшийся вечер и ещё немного ночью, пока не уснула спокойным счастливым сном.

Наутро её разбудил жуткий звон колокола. За дверьми слышались звонкие мальчишеские голоса и топот множества ног. Что случилось? Неужели, пожар, как несколько лет назад на замковой кухне? После него до самого лета в коридорах и комнатах пахло гарью, сколько слуги и воспитанники ни пытались отмыть закопчённые каменные стены. Слава Перводуху, запаха дыма не ощущается, да и крики за дверью не испуганные, а скорее приветственные.

Нужно выглянуть в коридор и спросить, что случилось. Бранка запахнулась в одеяло и открыла дверь. За ней, на первый взгляд беспорядочно, бегали полуголые — на них были только нижние подштанники — мальчишки. Многие и вовсе босиком, благо, пол в коридоре был деревянным. Часть воспитанников бежала в одну сторону, часть — обратно, в спальные комнаты.

— Что случилось? — спросила Бранка, поймав за руку пробегавшего мимо мальца.

— Не видишь, что ли, все бегут умываться, потом — на пробежку. Да отпусти ты, а то опоздаю! — парнишка вырвался и скрылся в купальне, двери которой, к слову сказать, были распахнуты настежь.

Очень умно: бежать на пробежку. А что же делать Бранке? Похоже, тьёры-наставники не очень обрадовались появившейся воспитаннице. Но словам князя никто перечить не пытался.

Веринд. Наконец-то появился хоть кто-то, не настроенный против неё.

— Вер, ты не знаешь, что делать мне?

— Тебе? — Вер, как и все в мальчишечьем крыле, уже знал о новой жиличке. Похоже, знал он не больше её самой. Но всё же не растерялся и дал дельный совет: — Если уж князь отправил к нам, значит, и заниматься будешь с нами. Сейчас скорее умывайся, одевайся, и бежим со всеми на пробежку!

Увеличивать недовольство тьёров-наставников в первый же день не хотелось, и Бранка последовала совету друга. Она, конечно же, не стала раздеваться по пояс и обмываться, как это делали запоздавшие мальчишки, но лицо, руки и шею помыла честно. Косу пришлось заплетать уже на бегу. Бежать в юбке было не совсем удобно, но сейчас не до приличий. Привычно подобрав подол, Бранка поспешила за Вером.

Как она ни торопилась, но на плац они прибыли последними. Заняли места в общей шеренге. Вер встал на свободное место ближе к началу, но Бранка рядом с ним уже не поместилась бы. Было два варианта: либо встать перед самым высоким парнем, почти уже мужчиной, либо же после самого маленького. Ничего, она не гордая, постоит и с малышом. Хмурый наставник окинул опоздавших недовольным взглядом. Веринд сделал шаг вперёд и, чётко разделяя слова, произнёс:

— Виноват. Опоздал. Без причины.

Как это без причины? Он же помогал! Бранка тоже шагнула вперёд и, глядя прямо в глаза тьёра-наставника, повторила:

— Виновата. Опоздала. Без причины.

— Встать в строй! А теперь — бегом! Младшие — пять кругов, старшие — семь, опоздавшие — десять, — припечатал тьёр.

Он рассчитывал, что Бранка запросит пощады или даже упадёт к всеобщему удовольствию? Не дождётся. Да, тяжелее, чем бежать босиком по лугу, как она любила. Тяжело, но возможно. И Бранка бежала, несмотря на мешающую юбку и трущие пятку сапожки, до сегодняшнего утра казавшиеся мягкими и удобными. Растрепалась наскоро заплетённая коса, несмотря на утренний морозец, едкий пот заливал глаза, вот для чего вокруг голов многих мальчишек были повязаны мягкие льняные полоски, но она пробежит свои десять кругов. Ведь неплохо же бежит, даже от Вера не отстаёт.

А все уже закончили и ушли. Остались только они втроём: тьёр Тангр, Бранка и Вер.

— Можете закончить пробежку, когда хотя бы один из вас пробежит положенные круги, — словно издалека, раздался голос наставника.

Вер заметно ускорился. Значит, это не она не отставала, это он подстраивался. Обидеться бы, но сил нет. Обогнал на полтора круга. Ну уж нет, Бранка всё равно пробежит своё!

— Я кому сказал, прекратить! — раздался над пустым плацем яростный голос.

Прекратить, значит, прекратить, но Бранка не привыкла держать за собой долги, она пробежит потом.

— Веринд, — обратился наставник к парню, — после завтрака отведёшь нового, — здесь он запнулся и скривился, — новую воспитанницу к кастеляну и скажешь, что приказано выдать ей два полных комплекта одежды воспитанника князя! Два для тренировки, и один парадный, — добавил он.

— Будет сделано, тьёр Тангр! — вытянувшись, отрапортовал Вер.

— Свободны!

Вер кивнул головой, зовя подругу за собой в трапезную.

А ничего так кормят будущих воинов. Мясо подавали уже на завтрак. И хлеб нарезан большими ломтями, и общие горшки с дымящейся ароматной кашей, стоящие на столах, просто огромны. А ещё каждому полагалось по приличному куску истекающего аппетитной слезой сыра. Да как же это всё съесть? Мальчишки съедали. И Бранка, глядя на них, поняла, что просто неприлично проголодалась, а потому, не обращая внимания на любопытные взгляды сотрапезников, быстро приступила к еде. Им с Вером ещё идти к кастеляну. А ведь занятия никто не отменял.

***

И почему Бранка решила, что ей выдадут простую юбку или платье? Комплект одежды воспитанника состоял из холщовых штанов, простой широкой рубахи, надеваемой через голову, тёплой шерстяной куртки, мягких портянок и крепких удобных сапог. К парадной форме добавлялся кожаный дублет, украшенный гербом князя Домитра. Никаких лишних лент и кружев, как у девчонок, всё удобно и функционально.

— Свободны! — прикрикнул лер кастелян после того, как выдал причитающиеся любому воспитаннику комплекты. Вот же люди. Вроде бы ну что там, обычный кастелян, а тоже пытается проявлять свою власть.

Как же так? А нижнее бельё? А другие женские штучки? Ведь, перебравшись в мужское крыло, Бранка не перестала быть девочкой. Впрочем, это можно спросить на женской половине, ведь ходить туда не запретили.

— Спасибо, лер Гринд! — Вер вытянулся, как перед командиром, и звонко щёлкнул каблуками.

— Спасибо, лер Гринд! — Бранка в точности повторила слова и действия друга, не стоило наживать врагов и неприятности там, где этого можно было избежать, особенно, среди мелких сошек, мнящих себя большим начальством.

После того, как Бранка переоделась в новую форму, они поспешили на занятия. К большому облегчению, тьёр Свэйзи, рассказывающий мальчишкам о какой-то древней битве, не стал ругать за опоздание, лишь кивнул головой, разрешая занять свободные места.

Рассказывал он интересно. Словно живые, мчались по притихшему классу могучие герои, сшибались пешие ратники, гибли славные воины, плели свои интриги предатели. Как же интересно заниматься с мальчишками! Так Бранка думала и на арифметике, которая давалась ей необычайно легко, и на занятии по видам и классификации оружия. А ещё была история Таинрата, мировая история, и даже история тёмных, да не такая, которую рассказывали служители Перводуха — с молитвами и плевками в сторону тёмных родов, — а истинная, без прикрас, в которой и светлые не всегда выглядели светлыми. Впрочем, кому, как не Бранке это знать лучше всех. Ведь её мама не могла быть плохой.

А управление? Бранка даже дышала через раз на первом уроке, всё боялась, что выгонят. Мол, зачем девчонке учить подобное. И пусть случаи прямого, а чаще, косвенного — через мужей и «покровителей», а проще — любовников, женского правления были нередки, та же Великая Скара была верховной княгиней, но специально девочек этому никто не учил.

А обеды? Определённо, парней кормили плотнее, чем девчонок. Да что там говорить, мальчишки оказались куда приветливее. Может, не последнюю роль сыграла её дружба с Вером, и то, что со многими Бранка была уже знакома: они и раньше сбегали вместе в близлежащий лес и на речку, таскали ещё кислые яблоки из сада, а то и дрались, как же без этого. Но дрались без злобы, а потому что так положено: поспорили, подрались и тут же помирились, чтобы начать планировать следующую проказу. Мальчишки, они и есть мальчишки, не было в них той шипящей злобы, что удушливым туманом окутывала женское крыло. Пока им ещё нечего было делить.

Эйфория спала быстро, стоило только Бранке выйти на плац. И ведь не опоздала в этот раз, даже чуть раньше пришла. Тьёр Тангр критически осмотрел новую воспитанницу. Хорошо, Вер постарался, и помог с теми же портянками и, вообще, внешним видом. Только толстая чёрная коса выдавала, что перед наставником стоит девчонка.

— Состричь! — скривившись, распорядился тьёр.

Состричь? Но как же? Даже у самого наставника волосы опускаются гораздо ниже лопаток и заплетены в мудрёную воинскую косу. И вообще, для девушки это позор. Только мальчишки, не ставшие ещё воинами, обязаны стричь волосы.

— Бранка не девка из борделя! — вдруг заявил Вер. — Она будущий воин.

— Так то будущий, — протянул наставник и застучал стеком по голенищу кожаного сапога.

Постепенно на плац подтягивались другие воспитанники и, не получив приказа строиться, обступали беседующую троицу.

— Воин, — упрямо добавил Вер.

— Воин, значит, — тьёр Тангр хмыкнул, а потом кивнул своим мыслям и обратился к насупившейся Бранке: — Говорят, из рядов белошвеек, — он презрительно усмехнулся при упоминании этого, в общем-то, достойного, но женского занятия, — тебя выгнали за драку?

— Да! — чётко ответила девочка, смело глянув в глаза тьёра. А то он не знает, как же.

— Значит, за драку. Ну что ж, давай посмотрим, как ты дерёшься.

Думает, испугал? Да ничуть.

— С кем? С ним? — последовал кивок в сторону Вера.

— Со мной. Заодно и проверю, на что ты способна: на бой, или так, ноготками помахать.

Это он намекает на её расцарапанное лицо? Да ерунда! Костице намного больше досталось. Царапины заживут и исчезнут, а перебитый нос навсегда останется кривым.

Бранке часто приходилось наблюдать за тренировочными боями из окна, поэтому она лишь кивнула и молча направилась к площадке для поединков. Драться, так драться, не всё ли равно с кем. Только вот делать это лучше, когда злишься на противника, тогда вдохновение так и накрывает. За что же разозлиться на наставника? За лишние три круга? Но то ж за дело. Как же она забыла, он велел отрезать косу! Косу! Бранка будущий воин, но ещё и девушка, и косу носит по праву.

Где он есть, уже в кругу? Прекрасно, значит, можно нападать. Более крупного противника нужно сокрушать неожиданно и всей своей массой, а потому Бранка, не заморачиваясь на предварительные препирательства с похвальбой и угрозами, как это любили делать мальчишки, сразу рванула вперёд, пытаясь попасть головой ему в живот, а потом, распрямившись, в подбородок. Вот же ловкий, увернулся! Но он велел отрезать косу! А ещё, если тьёр скажет, что новая воспитанница никуда не годна, то Бранку могут направить в свинарник, к Костице. И тогда той не жить. А убивать не хотелось, даже такую неприятную особу.

И Бранка нападала вновь и вновь, разойдясь уже не на шутку. Голова склонена, кулаки крепко сжаты — и вперёд, на того, кто может лишить её будущего. Задеть хотя бы раз.

— Всё, всё! — отступив за круг, тьёр Тангр поднял руки, объявляя, что поединок закончен.

Бранка глянула на него исподлобья и зло вытерла рукавом побежавший нос. Кровь? Но ведь противник даже не задел её, хотя мог размазать, как замешкавшегося таракана. Тоже вышла за круг и, выбрав снег почище, набрала его в горсть и приложила к переносице.

— Это не считается! — с вызовом сообщила она примолкнувшим зрителям. — Это… иногда само собой случается.

А наставник как будто и не заметил её конфуза. Стряхнул с одежды случайные снежинки, зачем-то осмотрел притихших воспитанников и только потом, похоже, больше для них, чем для себя сообщил:

— Здоровая злость есть, желание биться есть, а технику отработаем. Ну чего стали, рты раззявили? Стройся! Бранка, займи место в строю согласно роста! Да, и косу можешь оставить. Только сворачивай её, что ли, и прячь, а то очень уж хочется в бою схватить за неё и ею же и придушить, или же оторвать… вместе с головой. Со временем научишься и этому, — уже более приветливо пообещал он.

Кажется, её приняли. И у неё наконец-то есть место! Место в строю и в жизни. Улыбка окровавленными губами вышла немного страшноватой, но она была — счастливая улыбка человека, которого приняли в свои.

И пусть вечерами болело всё тело, измученное тренировками и боями с оружием и без него, а ещё нужно было читать толстенные фолианты, которые давали другие тьёры-наставники. Но Бранке нравилось, она была на своём месте. Вскоре даже мальчишки забыли, что она, вообще-то, девочка, и совсем не стесняясь, пробегали мимо неё по коридору в одном исподнем, а то и без него. Но это уже их дело, да и пялиться на их срам и поджарые худые зады вовсе не обязательно. А помыться самой всегда можно под приглядом Вера, преданно дежурящего у помывочной, пока там была его подружка. Похоже, он один не забывал, что они всё же разного пола.

Жизнь, даже став труднее, наладилась.

***

— Она нечестно дерётся! — прервав тренировочный бой, пожаловался Тохаб — здоровяк и увалень, своими размерами намного превосходящий противницу. — Кабы мне её обхватить…

— Я тебе не девка меня обхватывать, — заявила Бранка и, не услышав от наставника сигнала к прекращению боя, подпрыгнула с места, перескочила через неповоротливого партнёра и ударила того ногой в основание шеи. Благо, летом они тренировались босиком, да и били не в полную силу.

— Не девка она, — Тохаб потёр пострадавшее место. — Да о том только твоя коса и напоминает, а так ты ж многих парней в бою за пояс заткнёшь.

— Косу ещё заслужить нужно, — раздалась чья-то радостная реплика из окружавшей тренировочную площадку толпы мальчишек.

Что верно, то верно, волосы позволялось отпускать только проявившим смелость и отвагу воинам. И Бранке.

Как же быстро пролетело время. Наверное, так бывает всегда, когда человек счастлив по-настоящему. Пусть окружающие её парни и не стали закадычными друзьями, но и врагами, злобно шипящими за спиной, они не были. Совместные тренировки, долгие походы с наставниками и вечерние посиделки у костра крепко сплотили всех. Даже то, что у Бранки в предках были тёмные, и её дух-покровитель тоже тёмный, не так уж их и шокировало. Подумаешь, тёмный, да он, вернее, она, похоже, и забыла о своей подопечной, ведь даже имя своё до сих пор не открыла. А Тёма. Разве может быть страшным дух с именем Тёма? Есть дух, и ладно, значит, Бранка такая же, как все. Все те, кому дух-покровитель не очень-то и покровительствует. Бедной девчонке и магии-то ни крохи не досталось, вот и приходится осваивать науку чистого боя. Ну да и ладно! Даже те из мальчишек, которые этой самой магией владели, всё равно больше полагались на верный клинок.

Стоило признать, отчаянная воительница сама выбила себе место в жизни, даже князь Домитр, в последнее время заметно постаревший и поседевший, иногда останавливал на ней свой задумчивый взгляд. И уж точно не как девушкой интересовался. Да и кто бы глянул на Бранку, как на девушку? Грудь и попа в её шестнадцать не особо и впечатляют своими размерами, руки больше похожи на руки воина — с мозолистыми костяшками и жёсткой ладонью, лицо — загорелое и обветренное. Единственная краса — шикарная чёрная коса, да и та всегда упрятана в тугой узел и под повязку. Нет, как на девушку, на неё точно никто не заглядывался и не считал таковой. Разве что Вер, так и он больше по привычке. Да и то, давно уж о женитьбе не заговаривал, знать, успокоился. Скоро закончится срок его обучения среди отроков, и там уж как князь велит: либо останется воин при княжеской дружине, либо в отцовские земли поедет — укреплять границы с соседним Ринголом — неспокойным сборищем полудиких кочевников, уважающих только один аргумент — силу.

Тут уж как получится. Пусть Веринд не первый сын и, вообще, бастард, но бастард признанный, а во всех княжеских домах наследие передаётся по одному принципу: не самому старшему, а исходя из выбора семейных артефактов. Ну а артефакту всё равно, давали ли родители претендента друг другу клятвы в храме Первопредка или нет. Кого из потомков сочтёт достойным, тот и будет править родом после смерти правителя или какой другой причины вроде его исчезновения или, скажем, слабоумия. И такое бывало, что открывался Артефакт Выбора и при живом правителе, знать, не устраивал тот чем-то вотчину подвластную. Бывало, что и женщин тот Артефакт избирал, а то и родичей дальних, что уж о бастардах говорить. Он же не на княжеские симпатии полагался, а на свои разумения. И не поспоришь с выбором тем, только благословенный Артефактом мог править хоть всем великим княжеством, хоть самым малым его куском. Тут уж не людям распоряжаться.

***

Лето. Солнце сияет вовсю, речка тёплая, опять же, ягоды в близлежащем лесу, духмяный аромат свежескошенного сена совсем лишает разума ошалевших парней, да и девушки всё больше норовят сбежать из-под присмотра тьеры Летты и лишний раз улыбнуться бравым воинам. Сколько уж сговоров случилось, некоторые даже с запозданием — приходилось особо нетерпеливым девицам подтягивать повыше пояса на юбках, чтобы не так пережимали их округлившиеся чрева, ну да то ладно, лишь бы прикрыта была та оплошность браком законным, всё же не простые девы при княжеском дворе обучались, а дочери достойных людей.

Живи да радуйся, но мрачно было ясным летом в замке верховного князя. Не вернулся из Долины в эту ночь Лиховёсны последышек его, прижитый от вдовицы одной, обитающей при замке благодетеля. Не то беда, что прижитый, беда, что прямых потомков князя не осталось, а значит, ждут Таинрат нелёгкие времена. Чья в том воля? Первопредка или злых людей? Всякие разговоры ходят. А верховный всё больше молчит. Скроется в своей башне, и по нескольку дней может не показываться.

— Уж не потерял ли наш князь разум от горя? — шептали по углам одни.

— А может, сам Первопредок на него гневается? — опасливо оглядываясь, вторили им другие.

Может, оно и так, но скрыт был пока в подземелье Кристалл Предка, а значит, и бразды правления были пока у Домитра.

— Бра, — как-то непривычно торжественно начал разговор Вер, когда они вдвоём валялись по вечерней поре на прогретом песчаном берегу ворчливой речушки, несущей свои воды мимо замковых стен, — ты же знаешь, закончилось моё ученичество, пора мне и со службой определяться. Я б остался, Бра, правда, остался бы! Но… неспокойно нынче в Таинрате, а в княжеском замке и подавно. Ты не думай, я не боюсь, но отец вызывает меня к себе. Ты не глупая, и сама должна была заметить, что гибнут княжьи родичи не только в Долине мёртвых предков по воле Первопредка, но и здесь, среди людей, они гибнут, Бра! Как будто бы всё больше случайно: то отравится кто, то потонет, то просто сгинет. Но, Бра, близкой родни у князя, почитай, и не осталось. Убирает их кто-то, вот что я тебе скажу. Чтобы, когда откроется Кристалл Предка, конкурентов не было.

— А вы родня князю Домитру, хоть и далёкая. Сами князья. Понимаю. Тебе, конечно, лучше уехать, пока всё не успокоится. А там уж, как получится, — Бранка вытащила изо рта товарища измочаленную травинку и отбросила прочь. — Уезжай, Вер. Как можно скорее уезжай. Это самое правильное решение!

— Осуждаешь. Но дай договорить, я ещё не всё сказал.

— А что здесь говорить. Мне ты тоже живой больше по душе.

— Вот как. Значит, всё же по душе. Это хорошо. Поедем со мной, Бра!

— С тобой? Но жизнью детей Короны, как и жизнью своих детей, распоряжается верховный князь.

— Я у него попрошу твоей руки!

— Моей руки? Но как же? Я и обучение не закончила, и вообще, рано мне ещё, — как же неудачно разговор соскользнул в неудобное русло.

— Девчонки обучение и раньше заканчивают, сама знаешь. Как просватают, так, считай, и отучилась, — Вер приподнялся, нашёл плоский камушек и запустил его по водной ряби. Парень и не ожидал, что их беседа окажется лёгкой.

— Я не девчонка, я воин!

— Бра, я не хочу скрывать и не буду: ты мне нравишься, и всегда нравилась именно как девчонка. Мы должны пожениться, Бра! Это наилучший выход. Меж собой-то мы можем это говорить: Таинрату предстоят нелёгкие времена.

Бранка провела ладонями по лицу, мозоли привычно оцарапали обветренные щёки. Как же сложно всё с этим Вером. Почему нельзя просто остаться другом? Она и не видит себя в роли жены. Да и не хочет. Да и… эх, как же сложно всё объяснить, даже тому, кто, кажется, всё понимает с полуслова.

— Я всё равно попрошу у князя твоей руки! — упрямо заявил Вер, поднялся и, не дожидаясь подругу, ушёл.

Нужно бы завтра как-то пробраться к его сиятельству и объяснить ему, что рано ещё Бранке замуж. Вот лет через несколько, когда она доучится, а может, даже и повоюет во славу Таинрата, тогда и замуж можно. Да, именно так. И почему это раньше не пришло в голову? Вер бы понял. Понял и подождал. Потому он и Вер, что верный.

А пока можно искупнуться. Пусть Бранка и забывала частенько, что она девушка, но вот так, в реке или в купальне, мягкие округлости досадно напоминали об этой данности, и купаться давно уж приходилось только в одиночестве. И почему она не родилась мальчишкой? Скольких трудностей и недоразумений можно было бы избежать.

Это был последний спокойный вечер.