Наследник для Ворона

Рика Ром (2024)

Хозяин заводов, газет, пароходов…что он сделает, когда узнает, что у него есть сын? Предложит мне деньги, как в нашу первую встречу или решит отобрать его у меня? Я не знаю. Уверена лишь в одном — судьба не зря свела нас снова спустя четыре года. Только теперь мне придется бороться не только за себя, но и за своего малыша…

ГЛАВА 2.

Пять дней в неделю — День сурка. Я встаю с будильником, умываюсь, готовлю завтрак, бужу Гришку и мы целых десять минут смотрим детский канал с мультфильмами, что я уже выучила наизусть.

Но сегодня, я чувствую все пойдет не по плану. Интуиция подсказывает. Как только я покидаю территорию садика, мне звонит Таська и говорит, что маму подкосил очередной сосудистый криз. Сколько раз, я просила ее приехать ко мне в город, посетить хорошего врача, которого мне помогла найти Машка. И всё без толку. Мама упертая, как танк. Добротный такой, советской сборки.

— Хорошо, Тась, я ей прямо сейчас позвоню. Да, я не буду говорить, что ты снова с Валеркой. Пока…Эй!

Дорогущий джип успевает затормозить в нескольких сантиметрах от меня и я пинаю машину по колесу со всей злости.

— Ты что творишь!?

Воронов выбирается с водительской стороны и широким шагом направляется ко мне. Вдох–выдох, твержу я мысленно. Он всего лишь мужик, что не пропустил пешехода. Не станет же он на меня нападать посреди оживленного людьми и транспортом проспекта?

— Надо смотреть куда едешь. Сейчас самый час–пик.

— Ты это мне?

— Да тебе! — убираю с плеч волосы, что завились от пота. Начало июня в этом году особенно знойное. Даже утром, дышать практически нечем. Что уж говорить обо мне, стоящей перед грозной скалой с идеальной выправкой, в белой обтягивающей футболке. Я жарюсь, как курица на гриле.

— Еще раз, бросишься мне под колеса, перееду.

— Угрожаете? Думаете, что вам всё позволено?

— Так ты меня знаешь? Отлично, меньше хлопот. Встречу снова, мелкая засранка, не пожалею.

Похоже не одна я наблюдаю, как он возвращается в авто, прикрывая глаза солнцезащитными очками. Две девушки, по всей видимости близкие подружки, обсуждают его упругий зад. Да, он хорош, но меня больше радует, что я для него всё та же незнакомка, что и неделю назад. Эмилия тогда сильно завелась после разговора с ним, а мы с Машкой всё гадали почему. Теперь, кажется, я понимаю, что он настоящий несносный сноб. И как он еще не додумался о королевском сопровождении, когда дорогу для важных гостей, расчищают в качестве безопасности.

***

Я заканчиваю прием около шести вечера, сдаю ключи и собираюсь уходить, чтобы успеть забрать Гришу. В холле ждут своей очереди в солярий две женщины средних лет. Одну из них я прекрасно знаю, делала его масочки в течении полугода. Она листает журнал, периодически поглядывая в телефон. Вид у нее мечтательный, значит, опять прикупила путевочку в Дубаи. На каком–то из наших сеансов, я услышала мелодраматичную историю любви. Конечно, в жизни всё бывает, но я бы на ее месте задумалась насчет связи между любовью и ее приличным состоянием. Не спорю, она стройная, фигуристая, как говорит моя мама: «есть за что ухватиться», и всё же, ей пятьдесят один, а ему двадцать три.

— Здравствуйте, Инга. — Я заговариваю первая.

— Асечка, привет. Уже домой?

— Да, хватит на сегодня. Как поживаете?

Инга поднимается с удобного диванчика и взяв меня под локоть, выводит на крыльцо. Под козырьком спасительная прохлада, а чуть поодаль, в луже, что образовалась после полива газона, купаются голуби.

— Выделишь мне окошечко в своем плотном графике? Хочу придать лицу свежее сияние.

— Вы утрируете, так как сияете, как никогда.

— Правда? — ее тонкие пальчики пробегаются подушечками по щеке. — Спасибо.

— Поэтому, советую больше отдыхать, пить воду и вечерние прогулки в парке.

— Ты чудо, Асенька. Всегда ко мне снисходительна.

— Инга, вы прекрасны. Я бы хотела в вашем возрасте быть такой богиней. Афродитой, вышедшей из пены морской.

Женщина смеется и мы обе поворачиваем головы, когда Маша зовет ее.

— Всего доброго, моя дорогая. — Прощается одухотворенная арабским эфиром, Инга. А я спускаюсь по ступеням и натыкаюсь на чертов джип.

— Теперь, я уж точно ни в чем не виновата! — грубо предвосхищаю стенания Воронова, что захлопывает багажник, держа в одной руке бумажный пакет из супермаркета.

— Следовательно утром, ваша вина все–таки присутствовала?

— Господи, да отвяжитесь уже от меня!

Из–за спешки, я роняю телефон и он разлетается вдребезги. Неудачница! Воронов ставит пакет на парапет и помогает мне собирать пластиковые части смартфона. Мы задеваем друг друга предплечьями, а я попутно бубню себе под нос, что большей дурой быть уже невозможно.

— Прекратите. Напоминаете сумасшедшую.

— Что?

Наши взгляды встречаются. Деревья шелестят вокруг и создают некое таинство.

— Мы раньше встречались? — спрашивает Егор, протягиваю мне останки моего телефона.

— Нет. Вряд ли. Наши с вами пути даже теоретически не могут пересечься.

— Почему? Я пришелец? Иноземец? Город у нас небольшой, вполне могли…

— Милый, ну, вот ты где! — Эмилия выплывает из здания в роскошном брючном костюме бежевого цвета. Я удивлена, потому что не виделась с ней. Она засела в кабинете еще до того, как я пришла.

— Общаюсь с твоим персоналом. — Воронов одаривает жену улыбкой и поднявшись с корточек, обтирает ладони о бедра.

— Ася, что происходит? — начальственный тон Эмилии, слегка напрягает.

— Ася? — перебивает меня Воронов, сводя брови. Нет, прекрати думать!

— Я, пожалуй, пойду. До завтра.

Я вспоминаю уроки физкультуры и за считанные минуты преодолеваю расстояние от центра до автобусной остановки. В прогретом за день салоне автобуса, приглушаю пульсирующую боль в висках, легкими круговыми движениями пальцев по ним. Нельзя больше сталкиваться с Вороновым, попадаться ему на глаза. Это опасно. Не менее глупо было открываться Таське. Просто беременность…неожиданно, как гром среди ясного неба. Мне двадцать два, незаконченное медучилище, мать с постоянными проблемами со здоровьем и…

Четыре года назад

И как мне теперь жить? Быть матерью одиночкой, без какой–либо материальной поддержки? Те деньги, что я получила от Воронова, покрывают все долги отца и у нас остается дом. Один домишко в двадцати километрах от города и пустые счета. Спасибо, папа. Твои азартные игры, стоят нам всем нервов, а мне лично незапланированной беременности. Я ни в чем не виню маму. Она развелась с ним давным–давно, но поддерживает, то есть поддерживала до тех пор, пока к ней не заявились коллекторы. С того момента, мы живем в аду. В прямом смысле. И не надо меня осуждать за то, что я повелась на предложение Егора. Я сроду не думала, что заменяя подружку в массажном салоне, столкнусь с таким типом. Типом, что разведет меня на секс, как малолетку.

— Ку–ку, чем занимаешься?

Таська врывается в мою комнату и плюхается на мою кровать. Я разделяю нас подушкой.

— Так, думаю кое о чем.

— О чем? Давай, колись.

Не очень хорошая идея рассказывать младшей сестре о том, что со мной приключилось, но маме признаваться еще страшнее.

— Я беременна, Тась.

— Что? От кого?

Русые волосы Таси, собранные в хвост, ударяют меня по лицу, когда она вертит головой и твердит: «обалдеть».

— Неважно от кого. Мне рожать или…?

— Ты же будущий медик и в курсе, что бывает после первого аборта?

— Да, но…

— Рожай, Ась. Мы с мамкой поможем. И с отца стрясем всё, что положено.

— Нет!

— Да что нет? Он заделал ребенка, а возиться тебе одной?

— Там всё сложно. Понимаешь, я…взяла деньги у него. Откуда ты думаешь, у нас нашлось, чем расплатиться с банком?

— Ты переспала за бабки что ли?

Я прячусь за второй подушкой, взятой из–за спины сестры.

— Чтоб меня током шарахнуло! Во что ты ввязалась?!!!

Она хочет посмотреть мне в глаза, но я не даюсь. Мне стыдно и я не знаю, как оправдаться перед ней. Мама меня тем более четвертует. Для нее нет ничего важнее моего образования.

— Я жду. Кто он. Если не скажешь, расскажу всё матери.

— Пожалуйста, — я хватаю ее за запястье. — Дай мне время.

— Говори. — Таська задирает подбородок.

— Егор Воронов.

— Мать моя женщина…

— Никому ни слова, поклянись мне. Мама будет пытать, ты не выдашь.

— Клянусь. Но это охрененная новость! Он же миллионер! Да у тебя с твоим дитём забот не будет!

— Нет! Ни он, ни кто–либо другой не узнает, что я ношу его ребенка. Поняла?

— Ага, — сестра достает из кармана клетчатой рубашки шоколадный батончик и к моему горлу подкатывает тошнота. — Прости.

Таська хохочет мне вслед, а я кое–как умудряюсь добраться до унитаза, где меня выворачивает наизнанку. В интернете и книжках, пишут ерунду. Беременность — это не розовые бабочки с серебряными крылышками, а мучение, с рвотой, токсикозом, сонливостью, бесконечной усталостью. Боюсь представить, что со мной будет на более поздник сроках. Меня разнесет до размеров морского котика, я буду есть всё, что плохо лежит, а потом буду несколько месяцев таскать курдюк на животе и лишь мечтать о красивой талии. И всё потому, что чертов презерватив не прошел тест–драйв…