Если не сегодня, то завтра

Рей Эридан, 2023

В погоне за мечтами о крепкой дружбе и беззаботной юности Рей присоединяется к необычной компании подростков, где быстро становится "своей". Но вместо того, чтобы наслаждаться сложившейся жизнью, ей приходится решать чужие проблемы, ввязываться в давнюю вражду и подстраиваться под негласные правила. Тогда Рей узнает о клубке – невидимом скоплении нитей, связывающих всех воедино, – и решает распутать его в надежде помочь новым друзьям. Она с головой ныряет в мир, где прошлые обиды и потери переплелись с настоящим, но слишком поздно осознает, что не все были готовы к переменам.

Глава 7

Наблюдающий со стороны

Мне потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Однако сначала нужно было понять, какие именно мысли я должна собрать.

Дина и Дель подошли ко мне сразу же, как я зашла в класс. Они долго извинялись, а я же отнекивалась и говорила, что все хорошо. События, произошедшие на прошлых выходных, больше никогда не упоминались в наших разговорах и вскоре забылись. Точнее, я сделала вид, что все забыла, дабы не волновать лишний раз девочек.

На протяжении двух месяцев, проведенных в новой школе и с новыми друзьями, меня никак не покидало странное чувство, которое я не могла описать словами или хотя бы представить. Чем больше я погружалась в чужие жизни, тем четче ощущала присутствие клубка. Для кого-то это может показаться глупым, но я знаю, о чем говорю. Клубок не имел привычной для всеобщего понимая формы, состоял из разных нитей различной длины и цвета. Нити переплетались между собой, связывались друг с другом, где-то истончались и даже обрывались, давая начало новой истории — продолжая прошлую, заканчиваясь на будущей. Как бы я не старалась насильно впутать свою нить в клубок, — задавая бесчисленное количество вопросов, ввязываясь в истории, не зная их начала — у меня ничего не получалось. В какой-то момент стало казаться, что я так и останусь наблюдателем, не смогу стать частью чего-то большего.

И когда я перестала гнаться за воображаемыми целями, ответ пришел сам.

Не нужно задавать вопросы, нужно их создавать.

Я стояла перед дверьми кофейни, не решаясь войти. Ноги сами привели меня на два часа раньше, чем положено. Зачем? Сама задаюсь этим вопросом. Сегодня даже не смена Тома, чтобы его здесь застать. Но я уже пришла, а стоять и топтаться на пороге было глупо и холодно.

Над моей головой раздался знакомый звон колокольчика. Разрушая всякую надежду, меня не встретила улыбка Тома. Миниатюрная девушка с раскосыми глазами послала мне энергичный приветственный кивок. На ней была форма Тома, но в женском варианте. Я окинула взглядом кофейню. Было людно, вечер пятницы как-никак. Я уже даже начала беспокоиться, не заняли ли наш столик. Но нет, все было хорошо, даже отлично. За ним сидел Себастьян и читал книгу.

Я поспешила к нему, попутно снимая куртку.

— А я уже начал гадать, когда же ты придешь, ― загадочно изрек Себастьян, когда я плюхнулась на диван напротив него.

Он не удосужился бросить на меня хотя бы беглого взгляда и все так же был погружен в книгу, попивая кофе. Я не стала спрашивать, что же он имел в виду, говоря такое, потому что могла получить ответ загадочнее предыдущего.

— Да вот приперлась пораньше, сама не знаю почему.

Себастьян мимолетно взглянул на меня поверх книги и с шелестом перевернул страницу.

— Может быть, ты ожидала здесь увидеть Тома, — предположил он. — Но, увы, его здесь нет, не его смена.

— Да знаю я, но надежда умирает последней, даже если ее и в помине не было, — обнадеживающе заметила я. — И как же ты понял, что я хотела увидеть именно Тома?

— Не нужно быть Шерлоком, чтобы понять это, ― сказал Себастьян с видом всезнающего мудреца. ― Давненько ты к нам не захаживала, а тут пришла, так еще и раньше положенного времени, сразу стала оглядываться по сторонам, выискивать кого-то. И только после всего этого с видом подбитой чайки подошла сюда. ― Он прервался и, не отрывая взгляда от книги, отпил из чашки. ― Остыл. ― Себастьян поморщился и брезгливо отставил от себя чашку.

До этого момента я никогда не разговаривала с Себастьяном лично. Когда все вокруг говорили, он молчал, когда вокруг стояла тишина, он так же оставался молчалив. Ему не нужно было участвовать в разговоре, чтобы понимать услышанное. Своим молчанием он говорил тысячи слов, но лишь немногие могли услышать их, а единицы — понять. Когда он говорил, все вокруг замолкали, обращаясь в слух. Каждый слушающий понимал, что сказанные слова имеют огромный смысл, но никто не сможет пересказать их вновь. Слова Себастьяна имели слишком большой вес, чтобы хоть кто-то мог их оставить надолго в своем сознании.

Когда я направлялась в кофейню, мне и в голову не приходило, что что-то может пойти не так. Мысленно я успела построить план и даже прописать диалоги и действия, которые только могли произойти. С каждым разом я все лучше понимаю: чем больше ты думаешь и колеблешься, тем меньше шансов, что все произойдет, как задумывалось.

Голос Себастьяна оторвал меня от рассуждений.

— Что дальше собираешься делать?

Я посмотрела на него пустым взглядом. Либо он умел читать мысли, либо отпечаток потерянности и замешательства четко отображался на моем лице.

— Только не говори, что ты ничего не услышала, не разочаровывай меня. Что ты собираешься делать дальше? ― с расстановкой повторил он.

Я приободрилась и села ровнее, будто мне действительно не хотелось разочаровывать Себастьяна. А потом поймала себя на мысли, почему он вообще задает такие вопросы и стоит ли мне на них отвечать. И что вообще мне нужно было отвечать? Как бы я не старалась, задавать вопросы у меня получалось лучше, чем их создавать.

Желтые кошачьи глаза медленно бродили по моему лицу. Меня открыто и беспардонно изучали, я чувствовала себя лабораторной крысой в прозрачной банке. Осталось притащить огромную лупу для комичности.

— Что-то произошло между тобой, Томом и Арчи, я прав? — Себастьян удовлетворенно покачнулся, увидев мое изумление. — Можешь и дальше продолжать молчать. Все равно это не мое дело. Хотя долго это не продлиться, потому что тебе нужен собеседник, но подходящего ты найти так и не смогла. Ты могла бы рассказать все подругам, да вот только они тебя неправильно поймут. С самими представителями проблемы глупо разговаривать. В их голове вся ситуация выглядит не так, как в твоей. По крайней мере, ты сама так думаешь. Стеф не сможет вникнуть в суть дела так быстро, как тебе бы этого хотелось. Остается лишь одна кандидатура.

Ему определенно нравилось вводить людей в ступор. Себастьян многозначительно взглянул на меня и протянул руку к книге, которую отшвырнул во время монолога. Я смотрела то на него, то на книгу, начинающую действовать мне на нервы. Быстро схватив твердую обложку, я дернула ее на себя. Страницы недовольно зашелестели, удивляясь такой дерзости. Себастьян еще мгновение смотрел на пустую ладонь, а после растеряно уставился на меня.

— Ты будто пытаешься отгородиться от меня с помощью несчастной книжонки. — Я положила книгу на стол и прихлопнула ее сверху рукой. — Ты серьезно такой?

Себастьян удивленно приподнял брови. Он обладал загадочной, даже манящей внешностью, на которую хотелось любоваться, как на картины в музее, пытаясь разгадать сюжет и задумку автора. Сколько бы я не смотрела, мне никак не удавалось понять, почему мои глаза снова и снова возвращались к его лицу. Я старалась найти ответы в изгибах подбородка, подростковых высыпаниях или в выбившихся прядях. Только через значительный промежуток времени до меня наконец дойдет, что Себастьян выглядел как самый обыкновенный подросток со своими причудами и отличительными знаками. И дело было далеко не во внешности, вся странность была в нем самом. Если это вообще можно было назвать «странностью».

— Ой, только не прикидывайся дурачком. — Я махнула свободной рукой. — Ты и правда весь такой проницательный и прямолинейный или специально притворяешься, чтобы напустить вокруг себя всей этой… — Я помялась, пытаясь найти подходящее слово. — Всей этой загадочности?

Себастьян взглянул на ладонь и, не найдя в нем привычного предмета, вздохнул.

— И как, по-твоему, можно притворятся проницательным? Ты либо замечаешь все, что происходит вокруг тебя, либо нет. Другого не дано.

— Но это же не значит, что из-за этого нужно вести себя как павлин. Если и разговариваешь с человеком, то делай это в полную силу, а не прячься за книгой. А то создается ощущение, будто делаешь мне одолжение.

— Хорошо, я тебя понял.

Себастьян аккуратно смахнул мою руку, взял книгу и положил ее рядом с собой. После чего уставился на меня, не моргая.

За прошедшие месяцы я научилась быстро реагировать на любые людские смены настроения и переменила обиженное выражение лица на сосредоточенное, более подходящее для следующей темы. Юлить или говорить загадками было бессмысленно: я знала, что соперник выучил эту роль намного лучше. Пока что хватит лезть в заранее проигрышные затеи, а после сокрушаться, будто не знал дальнейшего исхода. Настанет время и моих побед.

— Том и Арчи ведут себя странно по отношению друг к другу, ― начала я. ― В прошлом между ними что-то произошло?

— Да, произошло.

Я неосознанно подалась вперед.

— А может и нет. ― Себастьян задумчиво почесал подбородок, увидев мое разочарованное лицо. ― Смотря, что именно ты имеешь в виду под прошлым. Каждый день что-то да происходит. Не хватит и недели, чтобы все рассказать, пересказать и преувеличить, где следует. Мне не жалко потратить тысячу слов, а то и более для объяснений, но какой в этом смысл, если я всего лишь наблюдатель — человек сторонний, не участвующий. Если ты чего-то не знаешь, то лучше спрашивать у первоисточников. Каким бы компетентным я ни был в той или иной ситуации, мир каждого человека образован из призмы собственного восприятия. Хотя советую тебе подумать, прежде чем что-либо узнавать. Меньше знаешь — крепче спишь.

Я зачарованно смотрела за его движениями, мимикой и в целом за причастностью к миру. Себастьян ни разу не оторвал от меня взгляда, при этом зная, когда нужно протянуть руку за принесенной чашкой (Когда он успел заказать кофе?), когда убрать ногу, чтобы мимо проходящий ребенок не споткнулся, и когда следует сделать небольшую паузу для столь неопытного слушателя. Мне потребовалось некоторое время, чтобы выйти из транса, в который я погрузилась, слушая Себастьяна.

Когда я очнулась, Себастьян наблюдал за медленно ползущими машинами и взметающимися над их крышами листьями, умеющими летать, не заточенными в коробки. Вид у него был отстраненно присутствующий, он не спешил спросить, все ли у меня хорошо. Видно, я была далеко не первая, подверженная его влиянию.

— Что тебе нужно было от Тома? ― спросил Себастьян, не поворачиваясь.

В его голосе послышался разочарованный вздох и отстраненность, отчего я почувствовала, как сердце участило удары. И снова на меня обрушились чужие неоправдавшиеся надежды. Я поспешила мысленно сбросить их, так как в этом нет моей вины.

— Нужно было поговорить кое о чем.

Пальцы неосознанно проскользили по запястью. Движение не осталось без внимания от цепкого взора, но Себастьян тактично молчал, давая право высказаться самой. Казалось, Себастьян стоит за моей спиной, не стремясь подтолкнуть ободряющими речами. Он больше не задавал вопросов, не говорил загадками, а неподвижно сидел и ждал. Коты могут сидеть на одном месте часами, если понадобится. Факт возник в голове спонтанно, неосознанно, но я с ним молча согласилась.

Мне потребовалось всего лишь открыть рот. Слова полились сами собой, будто они уже давно собрали чемоданчики и настороженно ждали, когда я дам зеленый свет. Я все говорила и говорила. Язык то и дело заплетался, выдавая несуразные вещи, тогда я смущенно косилась на Себастьяна, боясь, что он засмеется. Но ему было не до этого. Я рассказала все, что могла, нарочно опуская конфликт с Дель и Диной. Все переживания, неловкие моменты, резкие слова. Все, что я успела испытать, было выложено перед Себастьяном на блюдечке. Его глаза внимательно следили за мной. Для него я была не более, чем книга, которую можно прочитать всего один раз, отчего становилось только интереснее. Азарт наполнял его глаза, но лицо по-прежнему оставалось нейтральным.

Чем больше слов было произнесено, тем легче становилось на душе. Груз, который я сама же взвалила на свои плечи, постепенно исчезал.

— Как интересно.

Себастьян задумался, и мир вместе с ним остановился. Ветер не бился в окна, листья перестали летать. Светофор на соседней дороге никак не мог сменить красный свет на зеленый, вереница машин окончательно застыла, и не было ей конца. Жужжащие разговоры о погоде, свистящие сплетни перестали рвать ушные перепонки. Тишина поглотила их, то же самое она сделала и с капающим краном за барной стойкой. Лишь бродячие коты да собаки спокойно прогуливались по улицам и грелись в лучах догорающего заката.

— Поведение Тома может показаться странным…насилие, а особенно к девушке…Том принимает сторону антигероя…Арчи все мечется…чем же все закончится?

Себастьян продолжал бормотать себе под нос. Мне удавалось слышать обрывки его размышлений, но сопоставить это во что-то вразумительное не получалось.

— У тебя есть какие-то мысли на этот счет? — Я попыталась вклиниться обратно в разговор.

Себастьян поднял на меня пустые глаза. Он смотрел на невидимое нечто, знающее все ответы на еще не заданные вопросы. Он смотрел на свое отражение в моих зрачках.

— Клубок начинает распутываться.

Если бы внутри человека находились американские горки, мои бы точно провалились в бездну.

— Ты тоже ощущаешь это как клубок? — Мой голос взволнованно вздрогнул.

Я почувствовала, как ветер прогнал мурашки по спине — дверь оставалась закрыта. Казалось, я была близка к незаметной ранее истине. Будто мне разрешили приоткрыть завесу, на секунду взглянуть на мир глазами Себастьяна. Оставалось только протянуть руку, почувствовать ткань и…

— О чем ты? ― опомнился Себастьян. ― Кажется, я ненадолго задумался. Нечасто такое со мной бывает.

Мир возобновил свое прежнее движение.

Себастьян сел ровнее и поправил ворот рубашки. Лицо его приобрело прежний оттенок, взгляд был направлен в пустоту, но не ту, что прежде, а осязаемую, понятную человеку. Он постучал пальцами по столу, я насторожилась, почувствовав тревожную ноту в этом движении. Многочисленные кольца на пальцах перестукивались между собой, создавая ритм.

— Рей, — неуверенно сказал Себастьян. Его голос оставался мягким, но я невольно содрогнулась. — Можешь ли ты мне описать внешность Арчи?

Он покосился в мою сторону. Казалось, Себастьян хотел задать этот вопрос себе, но нечаянно сказал его вслух.

Я облегчено кивнула.

— Конечно, могу.

Не было времени задумываться о смысле вопроса. Раз Себастьян спросил о таком, да еще и так неуверенно, значит смысл был и довольно непростой. Вряд ли я бы сама смогла дойти до сути. Я сосредоточенно попыталась создать образ Арчи, чтобы не упустить мелкие детали. Как только передо мной представал знакомый силуэт, он сразу же становился мутным и испарялся. Я пыталась снова и снова, но ситуация повторялась.

— Да что же такое. — Я озадаченно почесала голову. — Я точно помню светло-голубые глаза, от них всегда исходит неприятный холодок. И волосы, — добавила я неуверенно. — Они точно были растрепанными.

Я поводила рукой над головой, пытаясь визуально показать то, что я имею в виду.

— Не думаю, что у нас с тобой случился одновременный провал в памяти, ― успокоил Себастьян. — А значит дело тут совершенно не в нас. Возможно, если мы спросим у других, они тоже не смогут сказать ничего вразумительного. Все дело в самом Арчи или в его самоощущении. — Себастьян колебался, не решаясь говорить дальше. ― Может, он просто хочет создать чувство, будто его никогда не существовало.

Последние слова Себастьяна медленно протекли через ухо прямо в сознание и вышли с противоположной стороны, так и не усвоившись. Как это так? Как вообще можно «никогда не существовать», если уже существуешь когда-то? Арчи существует, живой и невредимый, и сегодня я его увижу. Он будет таким же угрюмым и молчаливым, но он будет

Конец ознакомительного фрагмента.