Книжный фургончик Арии

Ребекка Рейсин, 2020

Продолжение цикла «Магазинчик на колесах». Идеальное чтение для поклонников романов Джули Кэплин и Холли Мартин! У Арии есть четкий план: она хочет объездить весь мир на своем книжном фургончике с лучшей подругой Рози, посещать фестивали, веселиться и жить для себя. После смерти мужа Ария зареклась любить, только если эта любовь не будет похожа на ту, что описывается в ее любимых романах. Правда, у судьбы свои планы. Ария знакомится с Джонатаном, но, испугавшись своих чувств, сбегает на все лето во Францию. Сможет ли эта поездка изменить жизнь Арии к лучшему? «Пожалуй, я могу сказать пока-пока, Англия, и bonjour, Франция». «Чувственная и необычная история о том, как судьба дает второй шанс встретить свою любовь». – Сьюзен Мэллери, автор бестселлера «Сезон прогулок босиком» «Восхитительно… Гораздо больше, чем просто роман». – NetGalley

Глава 5

Кале

Когда мы прощаемся со старым добрым Лондоном и начинаем наше путешествие, мои мысли занимает лишь дневник. Приятно оказаться одной за рулем фургона и свободно поразмышлять о своем. Я еду вслед за Максом, так что о дороге можно не переживать. Вместо этого я провожу несколько часов, воскрешая в памяти те удивительные приключения, которые мы разделили с Ти Джеем. Скалолазание, марафоны ром-комов, хождение под парусом, и мое любимое — прогулки под дождем рука об руку. Он любил свою жизнь, и я за это держалась.

После долгого времени за рулем мы приезжаем в Кале, паркуемся и выходим, чтобы размять ноги под теплым солнечным светом, изливающимся на наши затекшие тела. Вокруг слышен французский говор, и я улыбаюсь, вслушиваясь в этот поэтичный язык. О-ля-ля, словно театральная постановка прямо на улице: мужчины яростно жестикулируют над крошечными чашечками с кофейным ликером, а женщины с загадочными глазами сидят, покуривая сигареты.

— Не слишком хочу снова столько ехать. Поппи болтало по всей дороге, — говорит Рози, лицо у нее побелевшее. Вести такую махину, как Поппи, — непростая работенка: даже для того, чтобы удержать ее на полосе, надо приложить довольно много усилий. Как и «Книжный магазинчик», розовый фургон Поппи обладала собственным сознанием и виляла из стороны в сторону, пытаясь привлечь к себе внимание. Они великие леди, которые прожили долгие и славные жизни, прежде чем попали к нам.

— Первый этап пройден, Рози. Ты молодец. Осталось меньше трех часов, и доберемся до Руана.

Она сдувает с лица волосы, и Макс обнимает ее. Он ничего не говорит, просто поддерживает, когда она в этом нуждается. Успокаивающее присутствие без всяких устных банальностей, потому что кому вообще нравятся банальности? Я люблю любовь, и когда вижу, как она сходит со страниц и воплощается в жизнь между этими двумя, становится тепло и уютно.

Но им это знать не обязательно.

— Снимите комнату.

Тревожность Рози в объятиях Макса быстро сменяется восторгом, она разглядывает все вокруг. Должно быть, частично из-за таких проявлений их любви меня внезапно поглощают фантазии: о Джонатане и о том как мы читаем рядышком друг с другом в мерцающем свете свечей. Ладно, не слишком уж страстная фантазия, но маленькими шажками и все такое.

Счастье Рози так заразительно, что я не сразу оцениваю открывающийся перед нами вид, но спустя мгновение вдруг замечаю их.

— Смотрите! — показываю я. — Отсюда видно белые утесы Дувра!

Они просто невероятны, и даже отсюда кажется, что их белизна словно излучает свет.

— Не могу сдержаться, песня застряла в голове. — Я начинаю напевать классический хит Веры Линн «The White Cliffs of Dover».

— Вау, — говорит Рози. — Хотела бы я прокатиться там на канатной дороге, увидеть их поближе.

— Я тоже. — В мире столько всего неизведанного, надеюсь, эта поездка во Францию вдохновит нас не останавливаться, ехать так далеко, как позволят наши фургоны. — Но пока нас ждет другое приключение. И это Le Phare, настоящий маяк.

Рози стонет: она не фанатка высоты.

— Сколько ступеней?

И физической активности.

Я притворяюсь, что не знаю.

— Не придуривайся, я тебя насквозь вижу.

— Ладно. Всего две сотни и семьдесят одна малюсенькая крохотулечная ступенька.

Она фыркает.

— Никогда не пойму, почему вам доставляет наслаждение причинять себе боль. Что классного в том, что будут ныть мышцы?

Я хватаю ее за локоть и веду.

— Из классного — вид, глупышка.

Мы находим маяк и покупаем билеты под бурчание Рози; ее голос становится громче, когда мы доходим до середины, и ноги уже начинают дрожать от напряжения.

— Напомните мне, почему мы не могли посмотреть на то же самое море с земли?

Я смеюсь.

— На такое сказать нечего.

Макс оставил нас далеко позади, и я в очередной раз праздно задаюсь вопросом, не супергерой ли он тайно. У него никогда не кончается энергия. Бедняжка Рози крякает, бурчит и проклинает день, когда с нами познакомилась.

Мы поднимаемся уже медленнее, груди (осмелюсь ли я сказать, чресла!) вздымаются. В конце концов мы вознаграждены великолепным видом с верхней площадки маяка. Макс уже у ограждения и машет нам рукой.

— Что скажешь?.. — подстрекает ее Макс, улыбаясь. Я отмечаю, что у него дыхание не сбилось ни на йоту.

Уперев руки в боки, Рози улыбается в ответ и, задохнувшись, выдавливает:

— Вау!

У подножия скалы разбиваются волны, и нас захлестывает соленый запах моря. Этого достаточно, чтобы восстановить наши силы после долгого сидения в фургонах, и я наполняюсь энергией, готовая продолжить наше путешествие.

— В следующей жизни я буду смотрительницей маяка, — говорю я, представляя себя укутанной в плед, с книгой в руке, и накатывающие на берег волны.

— Может, ты не заметила, но они сейчас не сильно в ходу, — отвечает Рози.

— Даже лучше, не придется работать. Я претендую только на вид.

Рози улыбается.

— Будешь как Рапунцель, а? Прятаться в своем замке.

— Что-то вроде того.

Я представляю будущую себя, затворницу маяка, и вижу, как подростки, подбегая, стучат в мою дверь, а потом взвизгивают и улепетывают, словно я новая Страшила Рэдли^[7]. Le вздох.

— По кофе и идем на второй заход? — спрашивает Рози, заглядывая в свой планер. — По времени как раз укладываемся. — Она улыбается, как победитель.

Мы находим небольшую французскую кондитерскую, по стенам которой вьется ароматный жасмин, наполняющий благоуханием воздух. Отыскав стулья, мы усаживаемся плечом к плечу и лицом к улице, словно солдаты. Мне кажется странным, что французы не сидят вокруг стола, а смотрят вдаль. Меня уже пожурили во время прошлой моей поездки в Париж, когда я повернула стул, чтобы сидеть лицом к Ти Джею. Я узнала, что так не делают. От этого воспоминания я улыбаюсь, и какой-то дьяволенок внутри замышляет проделать это и сейчас, чтобы посмотреть, что будет, но я его приструниваю.

Через несколько минут официант принимает наш заказ: два café au lait^[8] и tartelette fraises^[9], а Максу достаточно травяного чая и свежего воздуха. Как он еще жив при таком питании, мне не понятно.

Следуя общепринятому кафешному этикету кочевников, мы достаем телефоны и подключаемся к открытому вай-фаю, чтобы проверить, какие новости могли пропустить с последней остановки. У меня вроде ничего. Мир продолжил вращаться и без моей помощи. Я пытаюсь не принимать это близко к сердцу.

Я вытягиваю руки над головой, наслаждаясь пребыванием вне фургона, когда вдруг заговаривает Рози:

— Тори интересуется, где мы останавливаемся в Руане.

Я стону.

— Ты шутишь?

— Нет, она говорит, что, если предложение еще в силе, она не против к нам присоединиться.

Я скрещиваю руки на груди.

— Какое предложение?

Макс слегка улыбается.

— Ну, мы всем заявили, что они могут присоединяться к нашему маршруту по Франции.

— Да, может, и так, но я не имела в виду ее! — шиплю я.

Он пожимает плечами. Макс один из тех людей, который ладит со всеми, и каждый хочет быть его другом. Более спокойным он был бы только мертвым.

— Она нормальная, ну, по-своему, разве нет?

Тори ни разу не подставляла Макса, не устраивала ему неудачных розыгрышей или других вещей, которым она подвергала меня и Рози. Он не знает о слухах про их с Рози полигамные отношения, которые Тори распространяла: никто не хотел быть тем, кто ему расскажет. Макс пацифист, но если дело касается Рози, то предсказать его реакцию нереально.

— Она немного гадюка, — говорит Рози.

Лицо Макса мрачнеет.

— А кажется безобидной.

— Говорит мужчина, который не понимает женских уловок, — отвечаю я, завидуя, что Макс может проживать день за днем и не замечать подобных вещей. А мы к ним словно предрасположены, лишь находясь в его окружении. Женщины крутятся вокруг Макса, а он словно не замечает их и не интересуется этим ни на йоту.

— Думаю, что и не хочу понимать, раз такое дело, — говорит он, и его огромные глаза вспыхивают от одной мысли, что кто-то может устраивать подлости Рози.

— Ты ей скажешь, где мы? — спрашиваю я. Но я знаю Рози, ее моральный компас всегда указывает на север. Она не тот человек, что сможет оставить кого-то за бортом: она знает из личного опыта, насколько это больно — даже если Тори этого заслуживает.

Она поднимает ладонь.

— Все в порядке, — заверяю ее я. — Если Тори что-то начнет, я ее пресеку, вот так просто. — Клубничная тарталетка взрывается всеми оттенками вкуса на моем языке, и я подумываю заказать добавку. Почему французские ягоды такие сладкие? Я мысленно отмечаю, что надо отыскать рынок и купить целое ведро сезонных фруктов и ягод.

— Что худшее она может сделать? — говорит Рози, морща нос.

— Мы в любом случае будем заняты, когда начнутся фестивали и ярмарки, да? — говорит Макс.

— Надеюсь, — отвечаю я жуя и пытаюсь прекратить думать о Тори. Я никогда прежде не путешествовала за границей, в то же время пытаясь управлять бизнесом, так что я слегка опасаюсь, что все может пройти не так гладко, как на родине. Но мы есть друг у друга, и если вдруг наш план провалится, мы просто придумаем новый, ведь так? Мы же, в конце концов, не в Антарктике.

— Так, — говорит Рози, бросая взгляд на часы. — Пора бы нам уже отправляться в Руан. Надо будет найти лагерь, пока не стемнело.

Я допиваю кофе.

— Жду не дождусь!

Я всегда хотела путешествовать по Франции, останавливаясь по возможности в каждой из крохотных провинций, находить разбросанные в глуши бриллианты. Я люблю Париж — а кто, воспитанный на истории литературы, не любит, — но есть что-то особенно волшебное в том, чтобы колесить по стране, выбирая местечки не настолько большие и суетливые, как город света.

Какие сокровища мы отыщем?

Когда мы покидаем кафе, Рози подбирается ко мне ближе и шепчет:

— Как письмо? Нормально?

Она единственная, кто знает его историю. Обычно я не распространяюсь насчет Ти Джея, упоминание о нем бывает неловким и стопорит разговор на полпути. Легче притворяться, что я беспечная странница, которая влюбляется лишь в вымышленных героев. Легче, чем признать, что я девчонка с разбитым сердцем, бегущая от своего прошлого.

Я размышляю, стоит ли вдаваться в подробности, но решаю быстро рассказать Рози основное, чтобы она не волновалась.

— Его мама, Мэри, потеряла дневник Ти Джея и нашла только сейчас. Она отправила его мне, сопроводив небольшим письмом. Там сказано лишь, что ей тоже сейчас тяжело.

Если честно, у меня не выходит думать ни о чем, кроме дневника и его содержимого, но я должна прочесть его в одиночестве, когда буду точно уверена, что никто не сможет меня прервать.

— Ох, Ария, не знаю, что и сказать. Ты будешь ей отвечать?

Я обдумываю ее слова.

— Сложно предсказать, не вскроет ли это старые раны, понимаешь? Мы обе все еще страдаем от них…

Мне надо ей написать. Как минимум она этого заслуживает. Но поможет это или навредит — я не знаю.

Рози приподнимает брови.

— Но когда-то ты любила свою свекровь.

Я укрываюсь руками от бриза, дующего с моря.

— И она любила меня. Но времена изменились, Рози. И я не знаю, получится ли все вернуть. В нас еще много обиды.

Кивнув, она говорит:

— Прочти сперва дневник, посмотрим, может, что-то прояснится.

Я обдумываю это, оглядываясь на глубоко-синий океан, едва виднеющийся вдали.

— Да, конечно. Можно было бы подумать, что я его за один присест прочту, как обычно, но я хочу его растянуть. Это словно подарок от него, и я должна им насладиться.

— Я понимаю. Это правда невероятный сюрприз, как и то, что в конце концов она его отправила…

— Да, ты права. Не думаю, что она умышленно хотела причинить мне зло. Она не такой человек. Но ее сердце разбито, и я могу это понять. Хотела бы я просто позвонить ей и объяснить, что все не так однозначно.

— Я всегда рядом, если нужно будет поговорить, ты же знаешь?

— Спасибо, Рози. Буду рада, как мы устроимся.

Я обнимаю ее. Рози всегда ратует за восстановление мостов после семейных размолвок, потому что на собственном опыте узнала, что иногда может стать слишком поздно.

Кофеин и торт оживили нас, и мы торопимся перепроверить карты, а потом забираемся каждый в свой фургон и отправляемся в Руан. Мы едем конвоем из трех человек: впереди Макс, следом я и Рози.

Через несколько часов линию горизонта пронзают шпили Руанского собора, и мой рот открывается в восхищении. Немного спустя мы проезжаем средневековый городок, и я поражена его красотой. Старые дома, облицованные цветным деревом, выглядят почти по-шекспировски, в стиле эпохи Тюдоров. Это словно смотреть на открытку в реальной жизни, но времени все разглядывать нет: я еду за Максом и надеюсь, что Рози за мной тоже. Мы паркуемся в лагере, и Макс жестами показывает, что сходит в офис, чтобы нас зарегистрировать. Пока его нет, мы с Рози решаем воспользоваться моментом, размять ноги и оценить парк.

— Так, — Макс возвращается и показывает в самый конец парка. — Мы там, рядом с рекой.

— Супер. — В Руане мы будем всего пару недель, но я уже знаю, что сюда мне захочется вернуться, чтобы слоняться по спрятанным переулкам и крошечным бульварам.

— Пока мы ехали, я почувствовала, что город излучает невероятную энергию.

— Да, здесь симпатично, — говорит Макс. — Менеджер, Антуанетт, рассказала, где будет проходить ярмарка, это всего в паре шагов от лагеря, так что будет легко перемещаться.

Наша первая ярмарка во Франции — и сразу большая, известная тем, что является приютом для многих экзотических продавцов со всей страны. У нас получилось забронировать места благодаря связям Макса. Его мама Нола — королевской крови в кочевническом обществе, она стояла у истоков создания этого движения много лет назад, так что теперь знает, как выжить практически на любом континенте. Мы заранее составили список мероприятий, на которых собираемся появиться, подали заявки и заплатили взносы, чтобы по прибытии быть на шаг впереди.

— На изучение будет неделя до ярмарки, — говорит Рози. — Хотя мне придется начинать приготовления как можно скорее. Мне нужно сделать новую партию джема и смешать литературный чай.

Как только мы поставили фургоны и подключились к электросети, я принимаю душ и переодеваюсь в удобную одежду. Я проверяю свой онлайн-магазин и с радостью отмечаю большой заказ на книги Мейв Бинчи^[10]. На то, чтобы откопать их за видавшей виды оттоманкой, уходит не больше тридцати секунд. Я заворачиваю их в крафтовую бумагу и пишу цитату самой легенды о том, что мы никто, пока нас не любят… Завтра схожу на почту.

Разобравшись с делами, я отправляюсь в фургон к Рози, чтобы обсудить планы на завтра (ладно, еще потому, что она накормит меня настолько сытным ужином, что я смогу впасть в пищевую кому).

Я стучусь в дверь и обнаруживаю, что они сидят бок о бок за обеденным столом. Макс здесь выглядит огромным, словно его засунули в кукольный домик.

— Ну что, голубки… чем хотите завтра заняться?

— Мне нужны кое-какие запасы для ярмарки, — говорит Рози. — Но, кроме этого, я просто собиралась ходить за вами. Я сегодня совсем без сил. Надеюсь, туман рассосется, и завтра я проснусь полной сил.

— Хороший сон решает все проблемы, Рози.

У нас была тяжелая неделя: все эти прощания, все эти бокалы вина.

— Я подумала, что после завтрака отправлюсь в город. Уверена, что какой-то книжный шкаф позовет меня по имени, и тогда, с большой вероятностью, я найду Нарнию и больше не вернусь.

Она смеется.

— В таком случае лучше за тобой приглядеть. Я была бы рада найти какие-нибудь кулинарные книги о французской выпечке. А ты, Макс, чем хочешь заняться?

Он проводит рукой по своим крупным локонам.

— Я планировал уйти один, чтобы спланировать небольшой сюрприз…

— Сюрприз? — лицо Рози становится красным, по-настоящему красным, и очень быстро. — Не для меня же?.. — Сюрпризы Макса обычно выходят с размахом, а поклонница безопасности Рози все еще привыкает к жизни на скоростной полосе.

Макс осекает ее одним взглядом.

Она опускает голову на руки.

— Почему я представляю свою неизбежную смерть, шаровую молнию, потасовку с ножами, что мной выстрелят из пушки в бездонный океан воды… ох, надо присесть, пока не упала. О боже, я и так сижу. Черт.

Он пытается изо всех сил не улыбаться, но губы предательски дрожат.

— Точно. Ты не была бы Рози, если бы не представляла самые кровавые, ужасные, леденящие душу возможности покинуть мир живых каждый раз, когда на горизонте возникают новые впечатления.

Она выглядит ошеломленной.

— Это неправда.

— Разве? — подтрунивает он.

Я смеюсь:

— Правда на все сто.

— Что ты говорила, пока не попробовала дюльфер, картинг и зиплайн? И не забывай о езде на квадроциклах по лесу пару недель назад, — напоминает ей Макс.

Она хохочет.

— Это разумно — представлять, что квадроцикл может легко перевернуться, топливо разольется, и начнется пожар, который за секунду охватит сухой лес… все еще не могу понять, почему менеджер этого гиблого места обиделся.

— Да неужели? — ухмыляется Макс и приподнимает бровь. — Ты начала разбрасываться статистикой о том, сколько людей получает травмы на квадроциклах, и половина посетителей ретировались за полминуты, а ты не понимаешь, почему это могло его задеть?

— Из-за этого? Из-за этого он повел себя так бесцеремонно? Я ему услугу оказала, мог бы сказать спасибо!

— Ну точно. Думаю, только у тебя пунктик на выдумывание ужасных способов умереть.

— Ладно, хорошо, я правда представляю свою неизбежную гибель, но это лишь для того, чтобы я могла подготовиться, понять, что делать при возможном несчастном случае. Я бы не назвала это «выдумывать», господи, Макс. Ты так говоришь, будто я жду не дождусь, хотя на деле все совсем наоборот!

Он говорит, смеясь:

— В любом случае я тобой горжусь, Рози, и сюрприз тебе понравится. Тебе тоже, Ария.

— Отлично! Я бы не сказала, что я адреналиновая наркоманка, но я бы все в жизни попробовала…

— Почти все, — говорит Рози. — Кроме любви, да?

— Опять за свое?

— Вырвалось, — невинно говорит она. — Ладно, с этим решили. Давайте попируем, а потом спать, пораньше.

Музыка для моих ушей.

Примечания

7

Артур «Страшила» Рэдли — персонаж романа «Убить пересмешника» Харпер Ли.

8

Кофе с молоком (фр.).

9

Тарталетки с клубникой (фр.).

10

Ирландская романистка, газетный колумнист и лектор.