О чём молчит Феникс. Фантастическая повесть

Раиса Крапп

Три сюжетные линии тянутся по полотну текста: история Гарда, танцора женского танца, пленника с независимым характером; история Стрелка и Принцессы из книги Стаса Маренго и история самого Стаса, оказавшегося неведомо где, неведомо с кем, в боевой группе специального назначения. При том, что писатель Стас Маренго умер на первых страницах книги.Плетется косичка из этих линий. И до конца читателю кажется, они никогда не пересекутся, что невозможно им логически сойтись в одной точке.

Глава вторая

Из сочинений Стаса Маренго. Стрелок.

Несколько лет Стрелок не появлялся при дворе после той ночи, как принёс ребёнка. Сначала нанялся доставить невесту со всем её приданным, просватанную в Серединных землях за сына мануфактурщика из Лесовищ. А там подвернулась работа у богатого купца из земель Высокого Солнца. Стрелок взялся сопровождать караваны с купеческим товаром, водил их через хребты Алмазных гор и сквозь жаркие пустоши Запределья. На долгих и дальних дорогах кого только не встретишь. Стрелок наблюдал, расспрашивал. Но если и существовал кончик ниточки, за который можно было бы потянуть, на глаза он никак не попадался.

Когда закончился срок очередного контракта, решил наведаться в столицу. Конечно, ему хотелось знать, как живёт-поживает его найдёныш. Для начала он решил зайти к своим старым знакомым на дворцовую конюшню да на кухню, в челядскую — уж там всегда услышишь и узнаешь всё, что надо. Ещё не успел он толком отыскать, кого хотел видеть, и поздороваться с ними, как явился придворный и сообщил, что к обеду Стрелка ждут во дворце. Выходит, королю уже доложили о нём. У колодца на заднем дворе Стрелок смыл с себя пыль и усталость, переоделся в чистое. В обеденный зал его препроводили с ещё влажными волосами.

Стрелку не впервой было сидеть за одним столом с королём и его семьей. Во-первых, эти двое знали друг друга с тех пор, когда король ещё не был королём, а Стрелок стрелком. Они вместе росли. С годами их дружба только крепла, несмотря на то, что один был принцем, другой сыном королевского гвардейца. Во-вторых, по прошествии времени уже не детские игры связывали их, а дела совсем другого рода, в которых залогом успеха, а то и жизни, может быть только друг, вовремя оказавшийся рядом.

Правда с тех пор, как принц взошёл на трон и стал королём, встречались они не часто, хоть по-прежнему связывала их крепкая и верная дружба. Стрелок оказался вольнолюбцем, отказался войти в королевскую гвардию. Дисциплине и долгу предпочёл дороги, случайную работу, не слишком долгие контракты. Ни дом, ни семья не привязывали его. Он был один, ни от кого не зависим, свободен.

Но в столицу он обязательно возвращался время от времени и почти всегда получал приглашение во дворец. Городская и дворцовая стража имела приказ немедленно докладывать, едва Стрелок войдёт в город. Король знал, сам Стрелок не станет просить аудиенции, коль не будет на то особой надобности. Он ведь понимал — человек, отвечающий за целое государство, мало принадлежит себе и далеко не всегда руководствуется в поступках своими желаниями.

В тот день за столом собралось человек тридцать. Кроме королевской семьи тут были чужеземные послы, советники, придворный лекарь, ученый из далёкого Полудолья со своим секретарём, что приехал специально ради какого-то манускрипта в королевской библиотеке. Завидев Стрелка, король поднялся и вышел из-за стола.

Гости с интересом смотрели на незнакомца, что шёл навстречу королю со спокойным уверенным взглядом. Он явно не принадлежал к высокому сословию. Простая добротная одежда была основательно поношена. На нём была песочно-светлая куртка из хорошо выделанной кожи, кожаные же мягкие штаны. Распахнутый ворот рубахи из отбелённого льна казался ещё белее на загорелой шее. Сапоги ловко, будто влитые, сидели на ноге и свидетельствовали, что хозяин их большой непоседа. В потёртости на куртке, на правом плече, читался след от ремня.

Он был выше среднего роста, стройный, без единой капельки лишнего жира. Лицо загорелое, худощавое, от чего щёки казались слегка запавшими. В короткой улыбке, которой он приветствовал короля, открылись белые крепкие зубы, и лицо на миг будто осветилось изнутри, на щеках обозначились ямочки. Мягкая бородка обрамляла лицо. В волосах наметилась седина. Довольно длинные, они были откинуты назад и открывали красивый чистый лоб с двумя тонкими вертикальными морщинами. Видимо из-за загара морщины казались глубокими. Но вопреки седине и морщинам походка его была по-юношески лёгкой.

Не обращая внимания на присутствующих, король обнял нового гостя за плечи, отстранил, окинув взглядом, с улыбкой хлопнул по спине:

— Ну, здравствуй, бродяга. Совсем забыл свой дом.

Он провёл Стрелка к столу и усадил на место, которое до сих пор оставалось свободным — по левую руку от себя. Было так заведено, что король сам определял, кому занять это место. Нередко оно так и оставалось пустым.

По правую руку от короля располагалась королева, она приветливо кивнула Стрелку, дальше сидели три девочки — Бела, Ясыня и Лиса. Стрелок взглянул на младшую и встретил пытливый взгляд. Стрелок удивился, насколько он показался ему недетским. Впрочем, он совсем не имел опыта общения с детьми, потому не мог судить, что свойственно ребёнку, а что нет.

После обеда король повёл Стрелка показать своё новое увлечение — коллекцию геральдических знаков. В комнате, отведённой под неё, по стенам были развешаны знамена и штандарты с гербами, в шкафах хранилось множество всевозможных предметов, помеченных фамильными символами. В коллекции ни один герб не повторялся дважды.

Король снял с полки небольшую шкатулку обитую сафьяном, вынул из неё кусок тонкой белой материи.

— Не встречался ли тебе этот вензель?

— Нет, — ответил Стрелок. — Со своих дорог я мог бы собрать тебе коллекцию не меньше. Но такого знака не встретил ни разу.

— Я уже не знаю, хочу ли его найти. Иногда думаю, что слова знахарки надо понимать в их прямом смысле. Хочу, чтоб так и было.

— Ну и не ищи. Разве не ясно, то было послано самим небом.

— Увы, мне не положено верить в сказки.

— Тогда верь в чудо.

Стрелок провёл во дворце три дня, и все эти дни Лиса тянулась к нему. Её уводили к матери в покои, в детскую, в сад — глядь, она уже опять там, где Стрелок. И непонятно было, как находит его на обширной территории, обнесённой дворцовой стеной. Он на псарне смотрит щенков — невесть откуда является Лиса и вот уже заливается счастливым смехом, окружённая весёлыми собачатами. Или он коротает часы в челядской за трубкой и неторопливой беседой. Малышка подходит тихо, осторожно усаживается рядом, будто стараясь быть как можно незаметнее.

На заре четвёртого дня Стрелок снова пустился в путь. Он не знал, как горько и безутешно плакала утром Лиса, когда не увидела его за завтраком. Плакала до тех пор, пока отец не пообещал, что Стрелок непременно вернётся. Сам он не придал особого значения этому обещанию. Пусть сейчас перестанет рыдать, а там и забудет. Но Лиса стала ждать. Утром, пробудившись, она спрашивала о Стрелке. Вечером говорила, что уж верно он придёт завтра. Её стали часто видеть наверху, в угловой башне. Она тянулась на цыпочках к проёму в стене, чтобы смотреть на тракт, вползающий в город через главные ворота.

Королева недоумевала, чем очаровал малышку Стрелок. Ведь он и времени-то ей почти не уделял. Король тревожился — что за мистическая тяга.

Он даже хотел написать Стрелку. Потом передумал. Пусть всё идёт, как идёт. И со временем убедился, что сделал правильно. В конце концов исчезли неотвязные Лисины вопросы и разговоры о Стрелке, всё вернулось на круги своя.

Стрелок же оставался верен своему образу жизни. Он по-прежнему, то исчезал на несколько месяцев, а то и на год-два, потом опять появлялся ненадолго. Лиса всякий раз была заметно рада встрече и не могла скрыть печали от расставания, но теперь уж обходилось без слёз — принцесса росла, уже была обучена этикету и хорошо воспитана.

Однако, когда девочке было лет четырнадцать, и Стрелок опять появился в столице, между ними случился неожиданный разговор.

Стрелок сидел на камне на берегу пруда, неторопливо плёл ремешок из замшевых полосок. Он раздумывал о том, что загостился во дворце, и о предстоящем пути, когда к пруду вышла Лиса.

— Приветствую вас, принцесса, — проговорил Стрелок.

— И тебе привет, Стрелок, — ответила она. Стояла и молча смотрела на его руки. На то, что в бородке Стрелка появилась проседь и в волосах седины стало больше.

— Что ты делаешь?

— Запяст для мальчика со псарни.

— Я тоже хочу. Подари мне.

— Как велите, моя принцесса.

— А ты сделаешь всё, что я велю? — быстро спросила она.

— Всё, — улыбнулся Стрелок, не придавая большого значения ни словам принцессы, ни своим.

— Тогда не уходи больше.

— Вы хотите, чтоб я превратился в комнатную собачку?

— Даже если так. Ты сказал, сделаешь всё.

— Я пошутил.

— А я нет. Я знаю, ты нанимаешься в телохранители, в охрану, в сопровождающие. Но ведь нашей семье тоже нужен такой человек.

— Не нужен. Вам ничто не грозит.

— Конечно, грозит. Думаешь, у моего отца мало врагов?

— А разве мало тех, кто заботиться о вашей безопасности?

— Думаю, много. Только среди них нет ни одного столь же надёжного и верного, как ты.

Стрелок задумчиво посмотрел на принцессу, потом сказал:

— Для чего вы придумали это? Мне кажется, за вашими словами вы прячете одну-единственную мысль. Просто скажите мне её.

Принцесса посмотрела ему прямо в глаза и так же прямо сказала:

— Ты нужен мне. Всегда. Ты нужен мне рядом.

Стрелок изумлённо-насмешливо поднял бровь и принцесса вспыхнула:

— Нет?

— Нет! — решительно и зло сказала девочка. — Вот смотри.

Она нарисовала пальцем на песчаной проплешине круг.

— Это я. Сейчас. А это когда тебя нет, — она стёрла часть окружности и нарисовала будто из круга вырвали большой кусок. — Это я, когда ты не рядом. Тогда я не целая. Не имеет значения, нет тебя день или год. Всегда, пока тебя нет.

Стрелок молча закончил плести шнурок, обрезал ножом лишние полоски. Принцесса протянула руку и он завязал шнурок на её запястье.

— Спасибо, Стрелок, — она погладила пальцем кожаный браслетик. — Мне это дорого.

Он встал.

— Ты уйдёшь? — спросила она.

— Много лет назад твой отец просил меня остаться в королевской гвардии, обещал сразу чин капитана. Я отказался. Мне нравится жить так, как я живу сейчас.

— Значит, я снова буду ждать, — девочка неожиданно прерывисто вздохнула. Улыбнулась. — Я тебя жду, Стрелок, с тех пор, как впервые увидела. Помнишь, ты обедал с нами. Иногда мне кажется, я жду тебя с той минуты, как родилась.

Стрелка будто кольнуло. «Жду с минуты, как родилась». Конечно, она сказала это нечаянно. Сама не поняла, что сказала… Но ведь тогда на перекрестке она и вправду ждала… и пришёл он.

— Только ты выкинь из головы глупую мысль, будто я влюблена в тебя. Когда я слышу, что ты пришёл, мне даже не хочется немедленно увидеть тебя. Просто я становлюсь… ну будто мячик, до звона наполненный праздником. На его поверхности играют весёлые радуги. И не надо мне бежать к тебе. Достаточно знать, что ты близко. — Она вдруг хмыкнула: — Забавно. Ты нанимаешься охранником, телохранителем, но на самом деле ни за кого не хочешь отвечать. Особенно за тех, кому нужен именно ты.

Принцесса повернулась к Стрелку спиной и ушла.