Любовь с сюрпризами

Пётр Бем (2024)

— Да что с тобой происходит? — Со мной? Ничего. Не считая того, что ты меня выкинула из своей жизни. — Я? Тебя? — Аделинда с трудом сдержала ярость. — Вот это заявление! Ушам своим не верю! Как прикажешь тебя понимать? — она всплеснула руками. — Это что же получается, ты женился на Эльзе, а я виновата? Этими словами она, сама того не подозревая, задела его незажившую рану.

3

Аделинда шла по улице, время от времени озираясь по сторонам. Высокая, хрупкая и стройная, она выглядела так, будто была моделью. Все её наряды были сшиты бабушкой Катариной — она рукодельница, а вкус — швея из дома моды позавидует.

У неё в памяти то и дело всплывал образ незнакомца — с белого «мерседеса». Почему именно сегодня, не в самый подходящий момент, поднялось это из глубин её памяти? Должно быть, сильно он напугал её. Одного воспоминания о его ледяных глазах и словно приклеенной иронической улыбке было достаточно, чтобы заставить Аделинду передёрнуться.

— Только не надо истерик! — успокаивала она себя. — В современном мире мужчины далеко не рыцари. Плевать на него… Главное, найти работу.

И всё же девушка нервничала: ведь ей не приходилось устраиваться на работу. Раньше она в ней не нуждалась, как сейчас. Зарабатывать тем, в чём её заподозрил владелец белого «мерседеса», у неё не было желания.

На её пути возник ресторан с необычным и красивым названием «Феникс».

«Попробую…» — повторяя про себя это слово, Аделинда вошла внутрь, потом нашла кабинет хозяина заведения и, переступив порог, предстала перед ним.

— Здравствуйте! — вежливо сказала она.

То, что произошло дальше, требует осмысления. Почему судьба свела их снова? Может, случайное стечение обстоятельств. Если нет, то что ещё? Подумать есть о чём. Особенно в такие вот моменты. Но сейчас она об этом не задумается, потому что ей нужно будет собраться с силами, стиснуть зубы и сделать всё возможное, чтобы получить работу. Во что бы то ни стало!

Мужчина, сидевший за рабочим столом, поднялся навстречу, и Аделинда едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Это был он, хозяин белого «мерседеса». Девушка насторожилась, почувствовав опасность. Она не знала, что делать. Мысль о том, что он её узнает, не давала ей покоя. Скорей всего, так оно и будет. А если нет? А если нет, то возьмёт на работу и будет владеть ею, как игрушкой. Аделинда снова ощутила страх. Но у неё не было выхода, потому что лечение её бабушки было не бесплатным.

На мужчине сидел подогнанный по размеру, видно, сшитый на заказ тёмный костюм, под ним были белоснежная рубашка и строгий галстук. Густые чёрные волосы коротко подстрижены. На руке красовались золотые часы с браслетом. Аделинда отметила про себя, что сегодня он выглядит не таким страшным, как при первой встрече. Вполне интеллигентный мужчина — красивый и уверенный в себе. А ведь больше всего на свете в тот злополучный вечер она хотела забыть его навсегда.

Но размышлять о его внешнем виде в эту минуту ей казалось неуместным. Надо думать о том, что она ему скажет, когда он пойдёт в лобовую атаку. Не сидеть же и хлопать глазами, как кукла…

— Здравствуй! Садись, пожалуйста, — сказал молодой мужчина, приближаясь к ней. Его голубые глаза весело заблестели.

— Спасибо, — с этими словами Аделинда опустилась в мягкое кресло, стоявшее рядом с рабочим столом, за который он вернулся. Но мысль о том, что мужчина может узнать её, не выходила из головы.

— Кстати, как поживает бабушка? — внезапно спросил он.

Вопрос прозвучал так неожиданно, что девушка содрогнулась и нервно облизнула губы.

— Бабушка в больнице.

— Что с ней?

— Сердце в очень плохом состоянии, — честно призналась она. — Необходима операция.

— А на операцию деньги?.. Прости, если я шокировал тебя своей прямолинейностью. Можешь не отвечать на этот вопрос.

Аделинда чувствовала, что он внимательно следит за её реакцией, словно сомневается в том, что перед ним сидит та самая девушка, которая ловко ускользнула от него. Неприятные воспоминания будоражили её сознание и не давали успокоиться. Она шевельнулась в кресле и постаралась взять себя в руки. Ей не об этом надо думать сейчас. В конце концов это уже случилось.

— Да нет, отчего же… — выдавила Аделинда из себя и, опустив голову, ответила на заданный им вопрос: — Вы правильно поняли: мне нужны деньги.

— А что с прежним ремеслом? — спросил он в шутку.

— У вас обо мне ошибочное мнение. Я не проститутка. И простите, если разочаровала вас в этом.

— Не столько разочаровала, сколько… гм… приятно удивила своим честным признанием, — пояснил он улыбчиво. — Ты тогда была такая…

— Не продолжайте, пожалуйста! Я ничего не хочу об этом слышать, — не дав ему договорить, заявила Аделинда и перевела беседу в нужное русло. — У меня к вам только одна просьба: возьмите на работу.

Мужчина нарочито тяжело вздохнул.

— Будет, конечно, трудновато… Однако постараюсь сделать всё зависящее от меня.

Девушка чувствовала неловкость своего положения. У неё было ощущение, будто хозяин ресторана пытается прощупать её изнутри. Зачем ему это надо, она не знала. Едва ли он догадывался, что устройство на работу её волновало куда больше, чем его разговор с подковырками.

— Кстати, я не представился. Рихард Штосс. Можно просто — Рихард.

— Аделинда Хольман, — отозвалась она.

— Вот и познакомились. Извини, что я с тобой на «ты», ведь мы уже встречались ранее. Кстати, у меня создалось впечатление, что ты считаешь себя независимым человеком. И что у тебя, кроме бабушки, родственников нет. Я прав?

— Да, это так. Мама умерла, а папа пропал без вести.

— Соболезную. А братья или сёстры?..

— Я была единственным ребёнком в семье.

Аделинда умолчала о том, что госпожа Кестер ей не родная бабушка и что у неё есть тётя. Она посчитала, что имеет право сообщать только то, что считает нужным.

— Очень жаль, — хозяин ресторана задумчиво посмотрел на Аделинду. — Ну а специальность у тебя какая-нибудь имеется?

— Нет, — тихо слетело с её губ. — Надеюсь, это не карается смертной казнью?

— Думаю, что лично тебе удастся избежать столь суровой участи.

— Сомневаюсь…

Ожидая, пока он скажет ей «нет», девушка сидела как на иголках, думая о том, где бы ещё поискать работу. Но свершилось чудо.

— Официанткой сможешь?.. — коротко спросил Рихард Штосс. Его вопрос обнадёжил так, что Аделинда взглянула ему в глаза, на что до сих пор не решалась, и улыбнулась.

— Предупреждаю: официанткой никогда не работала. Но я очень старательна и быстро учусь. Я буду стараться. Мне… мне деньги нужны, чтобы бабушку вылечить.

Он потупился.

— Да, но одной зарплаты будет недостаточно для того, чтобы оплатить дорогостоящую операцию.

— Я буду много работать, — заверила его Аделинда.

Хотя ей всё время казалось, что он проверял её, она, однако, не теряла надежду на успехи даже немного успокоилась. В какой-то момент у неё возникло подозрение, что их встреча не чистая случайность. Может, у неё слишком большое воображение? Возможно. В конце концов, какая разница. Ей просто нужна работа, пусть даже не самая заманчивая…Что она теряет? Какая у неё альтернатива? Никакой.

Всё произошло слишком неожиданно. Решение было им принято, и оно могло только радовать. Она и радовалась. Хотя ощущение тревоги не покидало её.

— Надеюсь, у тебя всё сложится хорошо… в работе, — добавил он. — Если возникнут какие-нибудь проблемы, обращайся. Постараюсь помочь, чем могу.

— Я справлюсь!

— Хотелось бы надеяться.

— А вдруг я вам не подойду? — спросила Аделинда. Наверное, для успокоения души.

На что он лишь махнул рукой.

— Это вряд ли.

— Тогда до завтра, Рихард Штосс, — негромко сказала она, поднимаясь с кресла.

Аделинда уже взялась за ручку двери, когда он, упёршись ладонью в дверь, преградил ей путь.

— У тебя передо мной есть должок. Ты обращаешься ко мне на «вы».

— С начальником на «ты» не годится, не правда ли? — девушка улыбнулась, прекрасно понимая, что не сможет уйти отсюда, пока не согласится с ним. — Хорошо, я учту ваши…то есть твои пожелания.

Рихард отошёл в сторону, пропуская её. Но прежде чем переступить порог, она обратила внимание на то, как он смотрит на неё.

«Неужели влюбился?» — мысленно спросила себя Аделинда. Но ответа не последовало, иона больше не стала лезть в душу к себе самой.

Потом разберётся… со временем… ни к чему торопить события.

Утром следующего дня Аделинда вошла в зал ресторана и уже через час, вступив в должность, занялась делами. Для неё это был самый трудный день, но она знала, пройдёт немного времени, привыкнет, и ей станет легче. И она старалась, как могла.

В середине смены, когда она проходила между столиками, её кто-то окликнул:

— Аделинда, здравствуй!

Голос был немного хриплым и странно знакомым. У неё всё сжалось внутри. По спине словно скользнул кусочек льда, и она бросила быстрый взгляд на лицо, которое помнила по самым счастливым дням в своей жизни, и не только…

Мартин — двадцать три года, цвета спелого каштана волосы ниже плеч, весёлый, обольстительный и талантливый молодой человек. Учась в музыкальном колледже, он уже имел ошеломляющие успехи в музыке. Гитара в его руках превращалась в нечто большее, чем инструмент. Многие девушки мечтали познакомиться с этим парнем, и любая из них пошла бы с ним хоть на край света. Однако его избранницей стала Аделинда. Как ей это удалось? Никто не знал, знала лишь она — Аделинда. Они даже собирались пожениться, и никто не сомневался, что произойдёт это уже в самое ближайшее время. Но на всё Господня воля. Их пути разошлись.

— Мартин? — она как вкопанная стояла и смотрела на него. — Привет. Ты как здесь оказался?

— Понимаешь, у некоторых людей есть дурная привычка посещать рестораны, когда им становится грустно. Наивные, они считают, что таким образом излечат свои души! — с кривоватой усмешкой заметил он, всем своим видом выказывая намерение расслабиться, и от души. — Кстати, мне рекомендовали этот ресторан. И вот я здесь. Честно признаться, я и не знал, что ты работаешь в «Фениксе».

— В сложившейся ситуации пришлось довольствоваться этим… — пожала плечами Аделинда. — Ну а как ты? Я читала в газете о твоём уходе с эстрады. Это правда?

— Нет, — произнёс Мартин с убийственным спокойствием. — Просто стал реже появляться на сцене. Я понял, что жизнь коротка, и от неё я хотел бы получить намного больше. Свою долю в искусство музыки я уже внёс и теперь вот стараюсь жить для себя.

На его лице появилась наигранная улыбка. Аделинда поняла, что сейчас последует перемена темы. И не ошиблась.

— Давай выйдем. Мне нужно поговорить с тобой.

Она мотнула головой.

— Я не могу. Ты же видишь, что я работаю…

Её тон заставил Мартина поднять взгляд на сверкающие синие глаза, в которых попеременно отражались самые разные чувства: непонимание, разочарование, возмущение…

— Надеюсь, ты не будешь отрицать, что моё здесь появление стало для тебя скорее неприятным, нежели приятным фактом?

— Не буду, — решила не кривить душой Аделинда. — Я даже знаю, для чего ты здесь… Ты прекрасно понимаешь, что я имею ввиду. Уходи. Мне надо работать. Нам не о чем разговаривать. У нас нет больше общих тем для бесед. Всё, что можно сказать друг другу, мы сказали.

— Ошибаешься, не всё! Остались кое-какие вопросы, — Мартин опрокинул в себя бокал горячительного напитка, потом неожиданно переменил тему разговора. — Принеси мне виски и что-нибудь на закуску. Тебе же хозяин не за красоту твою платит!

— Ты… ты… — Аделинда не находила подходящих слов. — Чёрт принёс тебя, — и принялась исполнять его заказ.

«Почему он пришёл, — терялась в догадках она. — Почти год не встречались, и тут на тебе!.. Поговорить ему надо! А может, просто помучить меня? Конечно, ему можно вести себя как угодно. А мне, получается, ничего нельзя — такая работа…»

Однако здравый смысл подсказывал, что не стоит демонстрировать свой характер. Нужно просто поговорить друг с другом как нормальные люди. Нельзя же, в самом деле, быть непримиримыми врагами. А вдруг у человека какие-нибудь неприятности? Мало ли отчего может быть плохое настроение…

Вернувшись с кухни и поставив на стол поднос, Аделинда посмотрела Мартину прямо в лицо, но, встретив непроницаемый взгляд хмельных глаз, удивилась. Это были не те глаза, что раньше…В них отражались отчаяние и грусть.

— Спасибо, — слегка склонив голову, сказал он и начал есть.

Пока Мартин ел, Аделинда стояла рядом, глядя на него, и думала о нём и о том, что у них могло бы получиться. Густые до плеч каштановые волосы. Как часто её пальцы погружались в них. Мартин был обходительным и внимательным. Дело шло к свадьбе. Но появилась соперница…

— Принеси суп из овощей. Алло, ты где?! Хватит мечтать. Изволь сосредоточиться на служебных обязанностях, — он осыпал её дразнящими короткими смешками. — Не забудь посолить.

— А вежливей нельзя, господин? Не у себя дома… — произнесла она дрожащим голосом.

Он пожал плечами.

— Кто платит, тот и музыку заказывает. Захочу и сам сыграю.

Аделинда поплелась в кухню за супом, чувствуя усталость и неудобство своего положения. Ей бы надо надуть щёки, сердиться, а она улыбалась. Иначе нельзя; почти все столики были заняты посетителями.

Вернувшись, Аделинда поставила перед Мартином тарелку с супом и пошла к соседнему столику принять заказ. Делая запись в маленький блокнот, она затылком чувствовала взгляд Мартина. Однако когда пошла в кухню и тайком посмотрела на него, он с равнодушным видом сидел и ел суп.

Подойдя к Мартину в очередной раз, Аделинда вдруг почувствовала, что маска шутливого поддразнивания скрывает совсем другие чувства, нежели бурлящие в нём.

— Так что прикажешь мне делать? — нарушил её невесёлые раздумья его протяжный голос.

— Ты о чём?

— Ни о чём.

— Да что с тобой происходит?

— Со мной? Ничего. Не считая того, что ты меня выкинула из своей жизни.

— Я? Тебя? — Аделинда с трудом сдержала ярость. — Вот это заявление! Ушам своим не верю! Как прикажешь тебя понимать? — она всплеснула руками. — Это что же получается, ты женился на Эльзе, а я виновата?

Этими словами она, сама того не подозревая, задела его незажившую рану. Мартин невесело усмехнулся.

— В какой-то мере… Понимаешь, ты совершила ошибку, оставив меня наедине с Эльзой. Околдованный ею, я плохо себя контролировал. Всё происходило так, будто то была не явь, а гипнотический сон. Но теперь я понимаю, что глубоко заблуждался насчёт неё. Если бы ты не позволила ей…

— Всё, хватит, не хочу слышать об этом. Это всё в прошлом… — перебив его, вспылила Аделинда. — Мне казалось, мы с тобой достаточно близки, чтобы я могла тебе доверять.

Она смотрела на него свирепым непонимающим взглядом. Как ни странно, её напористое превосходство в разговоре заставило его отступить.

— Ладно, оставим этот разговор. Во сколько освободишься?

— Я?

Его холодные полупьяные серо-стальные глаза метнулись к ней.

— Ну а кто ж ещё? Чего тут непонятного?

От неожиданности Аделинда вздрогнула и произнесла то, о чём сама же и пожалела:

— Мартин, прекрати! Люди кругом.

Он залпом выпил бокал виски и громко объявил:

— Их это не должно волновать. Я пришёл к тебе, а не к ним.

Девушка побледнела, схватила со стола поднос и, опустив глаза, проследовала в кухню. Как только она скрылась из виду, Мартин встал со стула, с грохотом уронив его, и в сопровождении колючих взглядов посетителей направился к выходу. Дойдя до двери, остановился и громко крикнул:

— Аделинда, я люблю тебя!

— Не понял! — вскрикнул сидевший за дальним столиком мужчина. Он был пьян. Лицо выражало гнев, а руки сжались в кулаки. Его долговязое тело тряслосьот ярости. Он мгновенно вскочил с места, изрядно пошатываясь, прошагал между столиками и подошёл к Мартину.

— Кого ты любишь, идиот?

И не дожидаясь ответа, стал быстро махать кулаками мимо физиономии Мартина; он же, не защищаясь, не отталкивая его, твердил:

— Ну, бей, бей! Надоест, скажешь.

— А я гадаю: к кому же моя жена сбежала? Вот он… — и опять мимо физиономии…

В это время в кухню вбежала официантка Гретта Шнейдер. Она работала в ресторане без малого год и не испытывала ни малейшей неловкости в общении с людьми, ей для этого не было необходимости делать над собой усилие, в отличие от Аделинды, которой, прежде чем выйти в зал к посетителям, приходилось делать глубокий вдох. Гретта не была из робкого десятка, она могла часами болтать и смеяться, с лёгкостью извиниться за оплошность и так же сказать какую-нибудь колкость, изобличая лгуна. Никто не мог знать, что у неё на душе — то ли посмеётся, то ли разорвёт на части, и, соответственно, понять, что она думает и чувствует на самом деле, было очень трудно.

Остановившись у дверей, Гретта перевела дух и озадаченно поглядела на Аделинду, которая уже повернулась к ней и удивлённо подняла бровь.

— Аделинда, — с трудом выговорила она. — В зале драка. И, как показалось мне…

— О, боги… — процедила сквозь зубы Аделинда и со всех ног понеслась в зал.

Едва обидчик Мартина сделал взмах рукой, как она встала между ними.

— В чём дело, Мартин? Неужели без драки нельзя обойтись?

— А я и не дерусь! Это он…

— Позвольте, я объясню, — встрял мужчина, с трудом формулируя свою речь. — Дело в том, что недавно моя жена ушла от меня…Сегодня одумалась и вернулась. Я, конечно, обрадовался — и в ресторан… — он властно взглянул в сторону столика, где сидела его спутница. — Отныне она вновь принадлежит мне, и я не позволю кому-либо покушаться на мою собственность.

— А никто и не покушается на вашу собственность, — с нескрываемым удовольствием заметил Мартин. — Да и всё, что связано с вашей личной жизнью, до моего ума нет дела.

— А-а, хвостом завертел! — в интонациях мужчины появилась угроза. — Альфонс! Разжиться хотел, да не вышло. Бизнес-то на мне.

— Мартин, ты её знаешь? — Аделинда указала на молодую особу, которая спокойно сидела за столиком и с наслаждением наблюдала за происходящим.

— Весёлая шутка, даже забавно! — криво улыбнулся он, глядя в сторону молодой особы. — Я же не больной мозгами, чтобы влюбиться в эту сучку крашеную.

Если бы не то обстоятельство, что Аделинда стояла между ними, мужчина бы наверняка вцепился ногтями в лицо Мартина, но пришлось удовольствоваться наскоро подобранными словами.

— Ты ещё об этом пожалеешь, — прошипел мужчина. — Тебе придётся уплатить по счетам за оскорбление моей супруги и за испорченный наш с ней отдых. За всё взыщу! А теперь убирайся, пока я тебя не вышвырнул…

Удивительно, но чем больше мужчина распалялся, тем спокойнее становился Мартин, глаза его смотрели на противника с холодным равнодушием, а губы искривились в ироничной усмешке.

— Что ж, похоже, у меня нет выбора, — голос Мартина даже слегка охрип, настолько была велика важность того, что он говорил. — Вспомнил: я в первый же вечер поцеловал её. Она отчаянно сопротивлялась, отбивалась изо всех сил руками и ногами. А потом… А потом было уже утро, когда мы с ней проснулись на огромной кровати её мужа.

Конец ознакомительного фрагмента.