Принцы-воины. Невидимое вторжение

Присцилла Ширер, 2016

После всех испытаний пятерым друзьям – Эвану, Ксавье, Брианне, Леви и Мануэлю – не терпится вернуться в Агоратос. Как жаль, что им нельзя приходить и уходить когда захочется! Реальная жизнь – такая скучная… Ребятам кажется, что никакой связи между магическим и обычным земным миром нет. Но очень скоро им предстоит убедиться: это не так. То, что происходит в краю чудес, высоких замков и крылатых драконов, отражается у тебя дома. И оказывается, что совершенная в Агоратосе ошибка может перевернуть всю жизнь – «настоящую» жизнь, – и не только твою. Грядет новая битва – и на этот раз враг уже на пороге.

Часть первая. Самое малое семя

Глава первая

Узник

Рук знал, что все идет не по плану.

Он прыгал с балки на балку, таща за собой товарища — узника, которого он только что освободил.

— Скорее! — наполовину прошептал, наполовину крикнул он, хоть и знал, что это не поможет.

Ноги узника были закованы в металл, и сочленения заржавели без использования. Хотя его руки все еще были человеческими, и это немного облегчало Руку задачу: за них было проще ухватиться.

— Я не могу, — пропыхтел узник. — Мне… Нужно… Отдохнуть…

Рук приостановился, опасно балансируя на узкой балке, перекинутой через пустоту. Под ними простиралась черная бездна, а над головой тянулась вверх спутанная масса стальных рельсов, будто перекрученный скелет, закрывающий бо льшую часть клубящегося красным неба.

Рука подташнивало от того, что он снова в крепости Хаоса — черном замке на границе Скотоса, вотчины Понероса, врага. Рук не так давно вырвался отсюда, спасенный группой ребят, доставивших ему сообщение: «Освобожденный свободен всегда».

Он вернулся, чтобы передать это сообщение другому пленнику. И принес ключ.

Ключ.

Он открывал тюремные двери. Ребята забрали его у врага. Рук потянулся к карману и нащупал кончиками пальцев длинный блестящий предмет с закрученной ручкой, убеждаясь, что он по-прежнему на месте. Что бы ни произошло, он не должен потерять ключ.

— Сюда! — позвал он товарища, указывая на балку.

Ботинки Рука цеплялись за сталь, точно резина, и он был уверен, что не поскользнется. Но металлические ноги узника жутко скользили по перекладине, от чего волосы Рука поднимались дыбом. Он слишком хорошо помнил, каково ему самому было ковылять на железных ногах, которые теперь вновь стали человеческими благодаря тем ребятам. И Руваху — тому, кто послал их.

«Если бы только я тщательнее все продумал», — сказал себе Рук. Попасть в крепость было легко, слишком легко. Узкий луч света из его нагрудника указывал ему дорогу на каждом шаге. Никто не пытался его остановить. Поддельщиков — полностью механических солдат армии зла, собранной Понеросом, — нигде не было видно. И все же Рука не оставляло ощущение, что за ним следят. Возможно, энты — те мерзкие железные насекомые, что любили выдавать себя за бабочек. Наверное, они прятались где-то рядом и не сводили с него взгляда своих красных лазерных глазок.

Руку следовало бы придумать что-нибудь получше, а не пытаться просто уйти тем же путем, каким он пришел. Но он так страстно желал освободить чью-то душу и выбраться из этого кошмарного места по возможности скоро, что не предпринял должных мер предосторожности. Он думал, что знает дорогу. А крепость, казалось, постоянно двигалась, трансформировалась, и путь исчез, а все известные ему выходы оказались заблокированы.

Хаос. Смятение. Вот они, охранные системы Понероса.

Балка под ними задрожала, вынуждая беглецов остановиться. Воздух вокруг наполнился грохотом — звуком тяжелых шагов, разнесшимся эхом по лабиринту стальных рельсов.

— Это они, — душераздирающе тонким голосом проскрипел узник. — Они идут.

Поддельщики, подумал Рук. Это ловушка. Теперь враги схватят и его, и пленника.

— Как твое имя? — спросил Рук.

— Фи… Финн, — дрожа, выдавил узник.

— Что ж, Финн, нам нужно дойти до конца этой балки. А потом… Что-нибудь придумаем, — Рук надеялся, что в его голосе не звучит отчаяние, которое он испытывает.

Он медленно двинулся дальше по узкой опоре, одной рукой держа руку Финна, чтобы тот не потерял равновесие и не полетел в пропасть.

Прошла, казалось, вечность, когда Рук наконец дошел до конца балки и вцепился в вертикальную опору, торчащую из пустоты. Финн тоже ухватился за нее. Вся конструкция тряслась и вибрировала от шагов приближающихся поддельщиков. В чернильной тьме вокруг появились красные светящиеся диски, и они приближались.

— Куда? — шепнул Финн.

— Наверх!

Голос, казалось, раздался прямо с неба. Почти детский. Голос девочки.

Рук и Финн подняли головы, силясь разглядеть, кто это сказал. Они не могли разглядеть ничего, кроме небольших рваных клочков красного неба, проглядывающих сквозь путаницу балок, и… Звезд. Казалось, сквозь перекрученную паутину балок над ними просачивалась россыпь маленьких огоньков. Не звезд… А Искр — крошечных сверкающих комочков света, которые обретались в Пещере. Рук почувствовал, как внутри него забил ключ облегчения. «Рувах пришел!» Но голос точно не принадлежал Руваху. Определенно, к ним обращалась девочка.

— Ну, давайте — вы идете? — поторопил их голос.

Рук едва мог рассмотреть очертания человека, стоящего на балке, на фоне клочков неспокойного красного неба.

— Сюда! Лезьте!

Как вообще эта девочка сюда забралась? Может, это какая-то хитрость. Понеросу они хорошо удаются. Обман — его стиль.

Но все равно — разве у них был иной выбор, кроме как послушаться? Неожиданно Рука охватили необъяснимая уверенность и глубокое спокойствие. Он посмотрел в наполовину человеческое лицо Финна, в глазах которого плескался страх:

— Ты видел?

Огромный поддельщик, сжав металлические кулаки и готовясь ударить, прыгнул на балку, с которой только что сошли беглецы. Когда поддельщик приблизился, Рук выхватил меч и, рубанув по железной руке, отсек ее. Поддельщик взвыл, его красные глаза завращались от ярости, а отрубленная рука рассыпалась на куски и обратилась в пыль. Враг попятился, споткнулся и упал с балки в темную пустоту. Но вскоре на его месте оказался другой. И третий.

— Замечательно, — буркнул Рук себе под нос.

— Вы идете или как? — настаивал голос.

— Да как я должен…

— Используй ремень!

Ремень!

И вдруг Рук понял. В ту же секунду, как очередной поддельщик кинулся к ним, Рук сорвал с себя ремень — широкий гладкий белый пояс без какой-либо видимой застежки. Воин подбросил один конец вверх. Ремень удлинился в несколько раз, и его конец обмотался вокруг балки. Тонко натянутый ремень загудел, словно гитарная струна.

— Держись за меня! — воскликнул Рук и подпрыгнул.

Ботинки вознесли беглецов в воздух как раз тогда, когда на них бросились еще несколько поддельщиков. Рук перекинул одну ногу через балку, вокруг которой обмотался ремень, затаскивая себя и Финна наверх.

— Плевое дело, — едва дыша, выговорил он, посылая Финну слабую ободряющую улыбку.

Финн попытался улыбнуться в ответ своим полуметаллическим лицом.

— Вы слишком медленные! — прокричала девочка, которая успела взобраться еще выше.

Девчонка начинала действовать Руку на нервы.

Он глянул вниз и увидел, как поддельщики карабкаются по стальным балкам. «Для таких больших и неуклюжих железяк они довольно проворны», — подумалось ему. Рук отвязал ремень, перекинул второй конец через балку повыше и снова подпрыгнул, крепко держа Финна.

Теперь Рук видел девочку гораздо лучше. Она карабкалась к верхушке крепости, где торчащие концы голых балок упирались в тревожное пурпурно-красное небо. Огненно-рыжие волосы девочки разметались вокруг лица на кусачем ветру. Она держалась за балку одной рукой, оглядывая горизонт:

— Да поднажмите вы уже!

Рук снова подскочил, Финн вцепился в него, и ремень поднял обоих. Поддельщики внизу продолжали взбираться на балки, буравя тьму красными глазами. Куда, ради всего святого, направляется эта девочка? Похоже, она ведет их в ловушку.

Когда наконец Рук и его полуживой груз оказались на вершине, девочка с рыжими волосами приветствовала их тяжелым вздохом.

— Долго же вы, — процедила она.

— Слушай, попробуй сама тащить наверх стокилограммового железного бугая! Без обид, друг, — Рук бросил извиняющийся взгляд на Финна и снова повернулся к девочке.

Отвязав ремень, он снова надел его, убедившись, что меч по-прежнему в ножнах. У девочки, как заметил Рук, меча не было — лишь ремень, нагрудник и ботинки. Как у тех, других, ребят, вспомнил он. Тех, которые его спасли. Но этой девчонки среди них не было, в этом он вполне уверен. И снова Рук подумал, не ловушка ли это, — что, если девочка работает на Понероса?

— Кстати говоря, кто ты такая? Тебя послал Рувах? И как мы собираемся отсюда выбираться?

— Собираемся прыгнуть, конечно!

— Что? — Рук моргнул, надеясь, что неправильно ее расслышал.

Балка, на которой они стояли, начала раскачиваться от вибрации, которую создавали лезущие наверх поддельщики.

— Сейчас же! — воскликнула девочка с каким-то восторгом в голосе. — Вперед!

Прежде чем Рук успел среагировать, она схватила его за руку и подпрыгнула прямо в бушующее небо, таща беглецов за собой.

Глава вторая

Дождь

Эван сидел в школьном автобусе и смотрел на дождевые капли, стекающие по окну. Ему нравилось то, как они бежали прямо вниз, а потом внезапно поворачивали друг к другу и сливались в каплю побольше, которая катилась по стеклу еще быстрее. От этого зрелища Эван задумывался: почему капли так делают? Соединяются, а потом падают. Интересно. Они хотят быть вместе? Им так веселее?

Автобус заполнялся, дети перешучивались и смеялись, расслабляясь после долгого школьного дня. Ребята постарше направились прямиком назад, младшие сидели спереди. Эван пристроился где-то посередине. Он не отрывал взгляда от окна, наблюдая за каплями. Уж лучше так, чем видеть лица других ребят, которые оглядывали его, а потом проходили мимо.

Эван провел в четвертом классе своей новой школы уже целый месяц, но так и не завел настоящего друга. Ребята в начальной школе Сидар-крик дружили группками — и новые участники этим группкам не требовались. Дети здесь были не такие, как в городе, где он ходил в школу раньше. Большинство из них выросли по соседству и знали друг друга целую вечность. Новенькие появлялись в школе не так часто.

«Дай им время», — сказал ему отец. Эвану было интересно, сколько же займет это самое «время».

Он услышал хихиканье и посмотрел через проход. На него глазели две девчонки, ухмыляясь и перешептываясь. Наверное, смеялись над ним из-за прически. Мама намазала ее чем-то, чтобы пригладить волосы в день школьных фото. Школьные фото. Худший день во всем учебном году. Приходится надевать рубашку с воротничком, который впивается в шею, и давать маме обещание весь день не пачкаться. Хвала небесам, этот день прошел.

Эван посчитал на пальцах — восемь месяцев до того, как вернется лето. Кажется, целая вечность.

Рядом с ним уселся маленький мальчик — наверное, второклассник. Из носа у него текло, как и у большинства второклассников. Мальчик провел под носом ладонью, а потом обтер ее о спинку сиденья. Эван отвернулся. Гадость. Потом пацан принялся подпрыгивать на месте, словно не мог дождаться, когда же автобус поедет. Бесит. Мелкие никогда не могут сидеть спокойно.

— Как тебя зовут? — спросил пацан.

— Эван.

Эван намеренно не стал спрашивать имя мальчишки, давая понять, что ему нет дела, как того зовут. Да, ему отчаянно нужны друзья, но уж точно не из шилозадых сопливых второклассников.

— Я Чарли, — заявил пацан. — А где ты живешь?

— Недалеко, — отрезал Эван.

Может, до пацана дойдет, что он не особо настроен болтать.

Наконец автобус тронулся, Чарли прекратил подскакивать и переключил внимание на что-то другое. Эван откинулся на сиденье. До дома было двадцать минут езды. Может, удастся провести их в тишине и покое.

Он вытащил из рюкзака мобильник и включил. Сегодня была очередь Эвана пользоваться трубкой, которой с ним делился старший брат, Ксавье, — хотя, кажется, Ксавье она доставалась гораздо чаще.

Эван запустил свою любимую игру «Квест в королевстве». Он ее обожал. Эван играл даже лучше брата, но сейчас застрял на шестом уровне. Игроку нужно было использовать блоки разных форм и размеров, чтобы построить замок до того, как на него нападут ледяники — что-то вроде армии существ изо льда и снега, которые появлялись и уничтожали недостроенный замок. На каждом уровне нужно было строить все более сложный замок. А для того, чтобы добыть блоки, требовалось пройти серию квестов — например, одолеть племя троллей или расшифровать тайный свиток. Эван был без ума от таких штук. Ему не разрешали пользоваться телефоном в школе, но он решил, что школьный автобус уже не считается.

Несколько минут Эван увлеченно играл, но так и не успел достроить замок до прихода ледяников. Он вздохнул и нажал на кнопку перезагрузки. По крайней мере здесь можно начать все сначала. И он знал, что в конце концов выиграет — и перейдет на следующий уровень, где его ждут новые квесты.

Чем-то эта игра напоминала Агоратос — реальный, но невидимый мир, в котором Эван дважды побывал с Ксавье и друзьями. Каждый раз препятствия там усложнялись, но, если ребята следовали инструкциям из Книги и слушались своего проводника, Руваха, они справлялись. А лучше всего было то, что, даже если провалишься, всегда получаешь второй шанс. По крайней мере так было до сих пор.

Эван подумал о друзьях: Леви, Брианне и Мануэле — его товарищах, принцах-воинах. Хотел бы он ходить на уроки с ними, но они учились в средней школе. А могли бы тусоваться все вместе, обедать, болтать о своих приключениях в Агоратосе и не ловить на себе такие взгляды, словно они чокнутые. Когда Эван похвастался перед одноклассниками, как прокатился на водопаде, сражался со злобными бабочками и летал на драконе, на него посмотрели как на ненормального. Как будто он все выдумал.

Может, так и есть. Со дня последнего путешествия Эвана в Агоратос прошло больше месяца. Может, это был просто сон. Хотя Ксавье тоже там был, а разве один и тот же сон может сниться двум людям одновременно? Эван в этом сомневался.

И все же с того дня, как они спасли узника Рука и сбежали из крепости Хаоса в Скотосе, никто из них не слыхал ни словечка от Руваха. Может, он поехал в отпуск или решил как следует отоспаться. А может, ему просто больше не нужны принцы-воины.

Может, все это произошло лишь у Эвана в воображении.

Может, они никогда туда не вернутся.

Но они должны вернуться! Хотя бы потому, что так и не получили полный комплект доспехов. Только ремень, нагрудник и ботинки. А настоящему воину нужно куда больше. Ему требуются щит, шлем и меч. Меч — вот чего на самом деле хотелось Эвану. Настоящий прекрасный магический меч. Тот, которым можно сразить поддельщика.

Будь у него меч, те две девчонки даже и не подумали бы насмехаться, а смотрели бы на него в восхищении.

Автобус остановился у спортцентра — то есть у Центра спорта и досуга Сидар-крик. Большинство детей, включая Чарли с его текущим носом, сошли на остановке. В другой день Эван тоже вышел бы здесь. Ксавье и его друзья наверняка уже там, играют в баскетбол. Но Эвану не хотелось играть в колючей рубашке на пуговицах, а взять сменную одежду он забыл. Поедет-ка он лучше домой и попросит маму подбросить его до спортцентра.

Когда автобус со скрипом затормозил на нужной остановке, Эван поднялся, заталкивая телефон в рюкзак. Он быстро прошел к передним дверям, которые разъехались, выпуская мальчика. Дождь еле капал, но Эван все равно натянул капюшон. Путь до дома был неблизкий: мощеная пешеходная дорожка ныряла к мостику через ручей, а потом поднималась на другой холм. Эвану нравилось представлять, что он снова в Агоратосе, бежит по лесу, перепрыгивает через пропасть, которая отделяет Скотос, темную сторону Агоратоса, от остальной части золотого королевства. Мальчик любил воображать, что мост вырастает из воздуха под его шагами — как это было в прошлый раз. Невероятное ощущение — шагать прямо в небо, пока каменные ступеньки возникают из пустоты под твоими ботинками…

— Будешь просто стоять и любоваться видом?

Эван обернулся на голос мисс Лоис, водителя автобуса. От ее улыбающихся глаз расходились морщинки. У мисс Лоис были короткие седые волосы, торчащие острыми прядками, и обильно намазанные красной помадой губы; она напоминала Эвану добрую гаргулью-бабушку.

— Извините, — пробормотал он, спрыгивая с подножки.

— Береги себя, Эван, — сказала мисс Лоис, закрывая двери, и автобус отъехал.

Эван смотрел, как он катит прочь, подскакивая на выбоинах и разбрызгивая из-под колес грязную воду.

«Едет автобус, крутятся колеса…»

Интересно, почему ему на ум пришла эта детская песенка? Наверное, из-за этого шмыгающего носом пацана, Чарли. «Соберись, — сказал себе Эван. — Ты же теперь принц-воин, так? А не мелкий мальчишка».

Дождь усилился, так что, натянув капюшон поглубже, он уже собирался спуститься с холма, но тут вспомнил: почта. Из-за того, что идти от дома до дороги было так далеко, мама просила их с братом проверять по пути почтовый ящик. Ксавье обычно забывал об этом, но Эван был не против забирать письма. В некотором роде у него как бы появлялась работа. А работа давала дополнительные очки по части печенек от мамы, которой нравилось, когда он не забывает что-то сделать без сотни напоминаний.

Эван подошел к почтовому ящику, приютившемуся в пучке высоких коричневатых стеблей, которые мама называла травой. На взгляд Эвана траву это ничуть не напоминало, но у мамы имелось множество чудны́х названий для разных вещей. Он потянул дверцу ящика. Ту, как обычно, заклинило, так что Эван дернул сильнее. Ящик оказался полон. Понедельник — по понедельникам почты всегда много.

Эван доставал письма и журналы, балансируя, чтобы не уронить ничего на мокрую землю.

Он выгреб все, сложил журналы, обернув ими письма, и тут услышал что-то — шипение и щелчок, как от электрической искры. Сперва Эван подумал, что в провода над его головой попала молния — хотя никакой молнии он не видел. Шел дождь, но грозы не было.

Мальчик поднял голову к проводам, натянутым между столбами вдоль всей дороги, и уголком глаза увидел вспышку. Но не на проводах. Что-то вспыхнуло в доме на другой стороне улицы.

Прищурившись, Эван посмотрел на дом. Дом Мануэля. Для Эвана было большим сюрпризом узнать, что Мануэль живет прямо через улицу. Вообще-то, дома у него Эван не был — в основном потому, что друг ни разу его не приглашал. Бо льшую часть времени Мануэль держался особняком: наверное, изучал влияние фотонных потоков на божьих коровок или строил антигравитационный аппарат у себя в комнате.

Снова вспышка. Может, Мануэль возится с чем-то похуже антигравитации. (Эван толком не знал, что такое антигравитация, но звучало это как что-то опасное.) Пару мгновений мальчик стоял неподвижно, не понимая, что следует предпринять. Но третья вспышка была еще длительнее, и Эван уверился в том, что происходит что-то очень неправильное. Вдруг там… пожар?! Он стиснул почту под мышкой, как мяч для регби, и рванул через улицу — к крутой дорожке, ведущей к дому Мануэля.

Эван не заметил, что одно из писем, ярко-красный конверт, выскользнуло и упало в заросли высоких стеблей под почтовым ящиком. На лету оно ярко сверкнуло. Но Эван не увидел и этого.

Глава третья

Побег

«Сейчас мы погибнем».

Эта и другие безотрадные мысли захватили разум Рука, когда он с Финном и рыжеволосой девочкой понеслись к скалистой земле внизу. Плотный туман клубился вокруг почерневших деревьев. Голые горные пики выстроились подобно огромным шипам, готовые пронзить беглецов.

Рук закрыл глаза. Он не хотел смотреть на то, во что вот-вот врежется.

Вдруг он обо что-то ударился и ощутил, как желудок подскакивает к горлу. Но это что-то, на что приземлился Рук, двигалось, словно он продолжал лететь.

Открыв глаза, Рук почувствовал, как в лицо ему бьет ветер, и всмотрелся в неспокойное красное небо. Он свалился — точнее, все трое свалились — на что-то скользкое и чешуйчатое и очутился между крупных шипов…

Таннин!

Осознав, что они сидят на спине старого друга, летающего дракона и морского чудовища с размахом крыльев как у «Боинга-747», Рук громко рассмеялся. Рыжая девочка вторила ему.

— Могла бы предупредить! — Рук постарался перекричать рев ветра.

Таннин заложил вираж, уклоняясь от небобрюха — одного из множества огромных серых объектов, паривших в зловещих небесах.

— Тогда не получилось бы так весело! — откликнулась девочка, и ее крик едва не унес ветер. — Кстати, я Айви!

— О, я Рук! А это Финн, — Рук кивнул в сторону полуметаллического узника, прильнувшего к одному из шипов Таннина.

Сам Финн, казалось, окаменел и не мог ничего сказать.

— Ага, я знаю. Рувах сказал. Держитесь!

Дракон пикировал в долины и кренился, огибая горы. Рук знал, что Таннин вытворяет это, по большей части, для развлечения. Ему не слишком часто доводится выбираться из воды.

Бросив взгляд вниз, Рук увидел серое облако, несущееся прямо на них.

— Энты! Внизу! — крикнул он Таннину.

Тот повернул голову и выпустил струю голубого пламени.

Большие насекомые из металла, похожие на механических бабочек, тревожно заверещали — словно тысяча ногтей царапнули по тысяче школьных досок. Люди сморщились от мерзкого звука, не в состоянии заткнуть уши: приходилось крепко держаться за шипы Таннина. Но залп огня из пасти расчистил дракону путь сквозь рой энтов.

— Хороший мальчик! — крикнул Рук, когда опасность миновала.

Рой энтов пытался преследовать беглецов, но не мог тягаться с Таннином: разогнавшись, дракон набирал скорость беркута, пикирующего на добычу.

По мере того как они пересекали пропасть, отделявшую Скотос от остального Агоратоса, небо из красного делалось золотым. Мост Слёз — единственный мост над расселиной — превращался из спутанной охапки черных металлических балок в затейливый каменный мостик, покрытый мхом. Пейзаж тоже менялся: горы выглядели уже не угрожающими, а скорее величественными, леса из непривлекательно черных становились зелеными и колышущимися. Яркими сполохами на волнистых зеленых лугах появились цветы. Беглецы уже достаточно отдалились от крепости, и Рук расслабился, наслаждаясь поездкой.

— Что… это… такое? — прокричал бывший пленник Руку, словно только сейчас пришел в себя в достаточной мере, чтобы заговорить. — Похоже на… дракона…

— О да! — выкрикнул Рук в ответ. — Таннин — в некотором роде дракон, но не совсем. Он не опасен. По крайней мере для нас.

— А еще с его помощью хорошо жарить маршмеллоу! — смеясь, прибавила Айви.

Они сделали круг над большой и очень высокой горой, вершина которой терялась в облаке. Пиков выше в Агоратосе не было. Рук обернулся поглядеть на восхищенное выражение лица Финна.

— Что… это… за гора? — выдохнул узник, у которого в голове никак не укладывались такие масштабы.

— Скоро ты все узнаешь, — пообещал Рук.

Вдруг Таннин вильнул и спикировал на вершину пониже, окольцованную пухлыми белыми облачками.

— Эй! Мы разобьемся! — завопил Финн, видя, как прямо на него несется гора.

Остальные двое лишь рассмеялись.

— Держись крепче! — предупредил Рук. — Приземления даются Таннину не очень-то хорошо.

Дракон «бочкой» ввинтился в облака, которые разошлись, открывая взгляду огромный сверкающий замок. Финн ахнул, завидев бесконечную вереницу башен и башенок, и едва не ослабил хватку — в этот миг Таннин шлепнулся на пузо, проехался по широкому двору и в итоге затормозил перед большими узорными воротами, сверкавшими, точно бриллиантовые.

— Ему хорошо даются приводнения, — заметила Айви.

Рук рассмеялся. Финн, похоже, был ошеломлен: человеческие части его тела позеленели так, словно беднягу вот-вот стошнит.

Таннин раскрыл пасть, словно собираясь еще раз пальнуть огнем:

— Горп.

Это прозвучало как длинная отрыжка. Гигантское создание сложило крылья и склонило голову, давая пассажирам слезть. Айви спустилась первой, съехав по длинной шее на гладкий мраморный пол. Рук двинулся следом, помогая Финну справиться с шипастой шеей и оказаться на твердой земле.

— Ты в порядке? — спросил Рук бывшего узника.

Финн, все еще дрожа, кивнул. Он ошеломленно уставился на прекрасный замок. Замок, окруженный облаками, ослепительно сверкающий на солнце. Не веря глазам, Финн потряс головой.

— Да… Я в порядке, но… Я правда свободен? — заикаясь, выдавил он.

— Да, благодаря Руваху, — ответил Рук.

— Кому?

В этот момент сияющие врата отворились, и в них появилось крошечное создание, закутанное в пурпурную мантию. Лицо существа было скрыто под низко надвинутым капюшоном, хотя Руку показалось, что он видит два маленьких огонька, которые вполне могли быть смотрящими на них глазами.

— Рувах! — радостно воскликнула Айви, подбегая к существу.

Девочка наклонилась, чтобы обнять Руваха за скрытую под складками мантии шею. Рук еще ни разу не видел, чтобы Рувах хотя бы касался кого-то, не говоря уже об объятиях.

— Рад видеть тебя, принцесса Айви, — проговорило существо своим звучным голосом, который никак не соответствовал небольшому тельцу.

Оно повернулось к Руку, который встал на колени, склонив голову и опустив руку на эфес меча:

— И тебя, принц Рук. Ты освободил другого пленника — хорошая работа. Я рад видеть, что ты справился с обратной дорогой.

В голосе Руваха Рук расслышал легкую иронию.

— Все было под контролем, — заверил он, покосившись на Айви. — Но… Я все равно благодарен за помощь.

— Обращайся, — ухмыльнулась ему Айви.

— В общем, это…

— Финн, — проговорил Рувах, и капюшон повернулся к Финну: — Ты долгое время пробыл узником, не так ли?

Финн кивнул, бросив взгляд на свое тело, по большей части металлическое. Вот что происходило с пленниками в Скотосе. Постепенно они обращались в металл: человеческие черты исчезали, и в итоге узники переставали отличаться от поддельщиков — грозных прислужников Понероса, врага.

— От меня не так много осталось того, что можно было спасать.

— Ты хочешь быть исцеленным?

Финн изумленно посмотрел на маленькую фигуру:

— Вы… можете это сделать?

— Могу. Но ты должен хотеть этого.

Финн постарался утвердительно кивнуть, но его голова почти не пошевелилась:

— Конечно хочу. В смысле — кто бы не захотел?

— Ты удивишься, — с глубоким вздохом ответил Рувах.

Маленький провожатый медленно приблизился к Финну, поднимая одну из длинных, скрытых в рукавах рук. Из-под манжеты показалась ладонь, каждый палец которой был похож на тонкий язык белого пламени. Финн нервно отшатнулся, но рука потянулась к нему, коснувшись металлической кожи. Касание было теплым, и это тепло проникло сквозь металл. У Финна перехватило дыхание, но тут же он почувствовал, как твердый панцирь начинает плавиться, обращаясь в мелкую пыль, которую уносил ветерок. Вдруг Финн ощутил себя легче, чем когда-либо прежде. Он взглянул на свои ноги — те стали человеческими. Коснулся лица — оно было уже не твердым и холодным, а мягким, настоящим. Финн упал на колени и склонился перед Рувахом, всхлипывая от облегчения и благодарности.

Рук наблюдал за происходящим, и его сердце сжималось от воспоминаний о том, как он сам не так давно испытал подобное. Получив такой подарок, он решился помочь освободить столько пленников, сколько сумеет. Вот почему он вновь и вновь возвращался в Скотос, невзирая на опасность.

Освобожденный свободен всегда.

Эти слова расплавили его оковы.

— Ключ у тебя, принц Рук? — спросил Рувах.

Рук кивнул, выудив из кармана длинный блестящий черный ключ и держа его, будто хрупкую драгоценность. Не так давно именно этот ключ отпер дверь его собственной тюремной камеры. У ключа была узорчатая спиралевидная дужка и странной формы бородка на конце.

— Я сохраню его до твоего возвращения. — Рувах повернулся к Айви и мягко проговорил: — Принцесса Айви, я думаю, ты уже знаешь, чего я у тебя попрошу.

На лице Айви впервые появилось сомнение:

— Не уверена, что я подхожу для этого дела.

— Ты — именно та, кто нужен, — Рувах потрепал ее по плечу: — Не бойся, принцесса. Ты знаешь: когда я даю задание, я также даю и все, что нужно для его выполнения.

Айви кивнула и улыбнулась. Она еще раз быстро обняла Руваха, затем шагнула назад, встав рядом с Руком, и ворота замка стали бледнеть, сливаясь с облаками. Рук, который уже почти ничего не видел, услышал доносящийся до него откуда-то издали, но все же очень близкий голос Руваха, который словно раздавался в его собственной голове:

— Присматривай за детьми как следует…

Глава четвертая

Бесплодное семя

Эван несколько раз отчаянно стучал в дверь дома Мануэля и звонил в звонок. Через несколько минут дверь наконец отворилась. На мальчика сердито уставился поверх очков мужчина с короткой армейской стрижкой и книгой в руке. Эван сделал небольшой шаг назад.

До сих пор он, по сути, не встречался с отцом Мануэля, хотя несколько раз видел, как тот забирает сына из спортцентра. Мистер Сантос всегда был сдержан и молчалив: он никогда ни с кем не заговаривал. Мануэль рассказывал, что его папа — профессор в колледже, так что Эван решил, что он, наверное, жутко умный и не хочет тратить время на тех, кто умен не настолько. Или, может, это из-за того, что мама Мануэля умерла год назад и его папа до сих пор горюет.

— Чем могу помочь? — спросил отец Мануэля с легким испанским акцентом.

Что-то в его мрачном взгляде вызвало у Эвана легкий трепет: кажется, он выбрал совершенно неподходящее время для визита.

— Э… Здравствуйте. Мистер Сантос? Я Эван… оттуда, — Эван ткнул пальцем в дом через дорогу. — Друг Мануэля. Я вышел из автобуса и увидел что-то… в вашем окне… Мне показалось, у вас могут быть неприятности…

— Неприятности? — Мужчина вздохнул, и взгляд его слегка смягчился: — Никаких неприятностей. Могу тебя заверить. Это просто Мануэль. Проводит эксперимент. Как и всегда… Как, ты сказал, тебя зовут?

— Эван.

— Ах да. Эван. Насколько я помню, Мануэль упоминал о тебе. Заходи, если хочешь. — Мистер Сантос крикнул в лестничный пролет, ведущий на второй этаж дома: — Мануэль! Эван эста аки!^[1]

Шагая к лестнице, Эван украдкой озирался. Он заметил слева комнату; дверь приоткрылась, и было видно, что комната набита книгами и бумагами. Наверное, для занятий мистера Сантоса. Полки ломились от множества предметов, похожих на камни, и артефакты и всякие прочие штуки, которые собирают умные люди.

Эван уже собирался отвернуться, но кое-что привлекло его внимание. На самой середине величественного деревянного стола лежала… книга. Большая книга со страницами, которые выглядели старыми и истрепавшимися. Что-то в ней — то ли размер, то ли затертые листы, то ли увиденный мельком рисунок на одном из них — показалось Эвану знакомым. Он с любопытством прищурился и подался было к двери, чтобы рассмотреть книгу получше, но мистер Сантос пресек его попытку, прикрыв дверь.

— Поднимайся. Первая дверь слева. Прошу прощения, я должен продолжить работу.

Папа Мануэля скользнул за дверь и закрыл ее за собой. Эван пожал плечами и рванул вверх по лестнице. Он прошел по коридору и миновал дверь справа, ведущую в аккуратную спальню, в которой почти ничего не было. Включая Мануэля. Эван дошагал до двери по левую сторону. Она оказалась чуть приоткрыта, так что он заглянул в щель, а потом легонько постучал. Ответа не было. Эван видел, что Мануэль сгорбился над чем-то и увлеченно работает, но, что он делал, было непонятно. Эван осторожно толкнул дверь и оглядел комнату. Ничего похожего он в жизни не видал.

Комната Мануэля больше смахивала на лабораторию безумного ученого, чем на чью-то спальню. Книги и банки для консервации с каким-то диким содержимым выстроились на полках вдоль стены. На подоконнике устроились несколько причудливого вида растений в горшках. Стол Мануэля был сплошь завален другими банками и мензурками, книгами и бумагами, а еще на нем помещался компьютер. Подвижная модель Солнечной системы висела над кроватью, на которой валялось скомканное покрывало с отпечатанным на нем большущим портретом Альберта Эйнштейна с растрепанными седыми прядями волос, доходившими до самой подушки. Ни на полках, ни на столе, ни даже на полу не оставалось ни единого кусочка свободного места.

Мануэль согнулся над крошечным предметом, подключенным к электродам. Похоже, мальчик ждал от предмета каких-то действий. Он так сосредоточился на своей миссии, что даже не слышал, как Эван снова стучит в дверь.

— Мануэль? — окликнул Эван.

Тот резко поднял голову, и очки в толстой красной оправе едва не слетели у него с носа.

— Эван? — удивленно выдавил он. — Что ты тут… Как ты сюда попал?

— Я живу через дорогу, забыл?

— А, да… конечно… — Мануэль потряс головой, словно прочищая мозги от паутины. — Забыл.

— Я увидел в твоем окне какую-то вспышку. И подумал, что тут пожар…

— Вспышку? Пожар? — Мануэль казался озадаченным. — Нет, тут ничего такого не было. По крайней мере не сегодня. Должно быть, ты ошибся. — Он вернулся к созерцанию маленького предмета и, похоже, тут же забыл про Эвана.

— Я точно видел вспышку, — настаивал Эван, хотя сам уже не был уверен, не придумал ли он все это. — Кого ты там бьешь током? Конфету?

Он указал на предмет с электродами. На вид — точь-в-точь драже.

— Конфету? — переспросил Мануэль и покачал головой: — Нет-нет. Это семечко.

— Зачем тебе бить семечко током?

— Я ничего не бью. Я просто проверяю его, хочу посмотреть, есть ли электрическая активность.

— В семечке?

— Да. Ну, это не обычное семя. То есть я так не думаю — и именно это пытаюсь проверить. Но все без толку. Ничего не происходит.

Мануэль отцепил от семечка электроды и убрал их. Потом протянул семя на ладони Эвану, чтобы тот мог рассмотреть его получше. Оно по-прежнему напоминало конфетку. Красную.

— Никогда не видел таких семян, — сказал Эван. — Откуда оно у тебя?

— Это моей мамы. Она хранила его в маленькой коробочке для украшений в своем комоде. Я спрашивал, и она говорила, что оно особенное. Что в нем сила.

— Какого рода сила?

— Этого она не объясняла, — Мануэль положил семечко под микроскоп и принялся вертеть ручки.

— Твоя мама не говорила, откуда у нее это семечко?

— Не-а. Сказала, что расскажет когда-нибудь, — но, видимо, уже не расскажет, — Мануэль опустил глаза, и Эван почувствовал, что ему нелегко говорить о матери.

— О да. Моя мама тоже так говорит, — заметил Эван со слабым смешком в попытке разрядить обстановку. — В смысле говорит, что однажды все мне объяснит, но до этого так и не доходит.

Двое ребят улыбнулись друг другу. Эван всегда считал, что Мануэль слегка с приветом. Взять хотя бы то, что он больше походил на взрослого, чем на ребенка. В очках и с очень короткой стрижкой — прямо как у отца. Он даже одевался, как отец: в брюки цвета хаки со стрелками и рубашки с воротничком. И вечно утыкал нос в книгу или занимался научными экспериментами. А в речи использовал длинные слова, от которых весь разговор превращался для Эвана в сплошной непонятный гул.

Но после их последнего приключения Эван начал ценить положительные стороны Мануэля. Прежде всего, тот был невероятно умным. И даже доказал, что может проявить немножко храбрости, когда добыл ключ от тюремной камеры у поддельщика.

— Твоя комната выглядит довольно… дико, — сказал Эван, оглядываясь.

Он увидел на полке большой круглый камень и взял его в руку. К удивлению мальчика, камень разломился на две половины ровно посередине. Внутри он был фиолетовым, с завитком вокруг пустой сердцевины.

— Э-э… Кажется, я это сломал, — Эван показал Мануэлю половинки камня.

Мануэль покосился на них:

— Нет, не сломал. Это жеода. Папа распилил ее, чтобы показать мне кристаллы внутри.

— Круто. И как они попали внутрь камня?

— Трудно объяснить… Представь дырку в земле, типа кроличьей норы. В нее сочится вода. А в воде полно минералов. Она высыхает, а минералы остаются и начинают кристаллизоваться.

— Мило. Откуда ты это взял?

— Мы с папой однажды ходили искать жеоды — в Аризоне. Папа очень любит всякие камни. Он же геолог.

— Кто это такой?

— Тот, кто изучает камни.

— Я думал, он профессор в колледже.

— Ну да. Он преподает геологию.

— Это клево, — решил Эван. — Вы с папой часто устраиваете такие поездки?

— Уже нет. Мы ездили с ним, когда мама была… — Голос Мануэля сорвался, и он продолжил тише: — В общем, теперь он, когда не в колледже, по большей части, сидит у себя в берлоге.

— О-о-о… Так твоя мама тоже была географом?

— Геологом. Нет, она была ботаником.

— Кем?

— Изучала растения.

— А.

— Я предположил, что это семя какого-то редкого вида растений. Оно похоже на семена из Южной Америки, откуда приехала мама. Но когда она сказала, что в нем есть сила… — Мануэль смолк, и Эван понял, что другу вовсе не хочется и дальше говорить о матери.

Эван еще немного покружил по комнате. Под полкой стояла корзина, заполненная круглыми гладкими черными камнями. Он попытался взять один, но камень словно прилип. Пришлось дернуть посильнее, чтобы вытащить его:

— Ого. Это что, магниты?

— Что? А, да. На самом деле это магнитный железняк. Эти камни — магниты от природы.

— Ты их тоже нашел?

— Получил на день рождения, — пробормотал Мануэль.

— Так тебе на день рождения дарят в основном камни? Прикольно.

Эван немного поиграл с железняком, пользуясь одним камнем, чтобы притянуть другие и посмотреть, насколько длинную цепочку удастся выстроить. Когда это занятие наскучило, он подошел к окну и принялся рассматривать нелепо выглядящие растения. Одно очень смахивало на пришельца с крупными красными листьями, утыканными шипами, точно челюсти. Эван протянул к нему палец.

— Не трогай! — предупредил Мануэль. — Оно кусается.

— Растение… кусается?

— Это венерина мухоловка.

— Серьезно? Она с Венеры?

— Нет, на самом деле не с Венеры. Но мух она и правда ловит. А иногда и пальцы.

— Можно посмотреть?

Мануэль потянулся к листу растения и тронул его карандашом. Лист быстро сжался — словно захлопнулись челюсти.

— Класс! — проговорил Эван. — Может, достану такой и подарю Ксавье на Рождество. Только не скажу, что оно делает, — мальчик хихикнул. — Пока он сам не выяснит.

Мануэль не ответил. Он по-прежнему упорно таращился в микроскоп. Эван пару секунд понаблюдал за ним.

— А ты пробовал его сажать? — спросил он через некоторое время: становилось скучновато. — Ну, типа, в землю?

— Да, конечно. Я посадил его в гидропонный раствор, — подняв глаза, Мануэль увидел пустой взгляд Эвана и понял, что понадобятся объяснения: — Есть такая питательная смесь, чтобы выращивать растения без почвы. Но ничего не произошло. Я и варить его пытался.

— Варить? Зачем?

— Некоторым семенам нужно, чтобы их прокипятили, или оцарапали, или переварили, тогда они прорастают.

— Переварили? В смысле как бы съели? — Эван скорчил рожу: — Гадость. Может, тебе скормить его мухоловке?

— Пробовал. Мухоловка его не ест. Ей больше нравится мясо.

— Мясо? — Эван слегка побледнел.

— Гамбургер.

Эван уселся на кровать и уставился на модель Солнечной системы. Планеты перестали вращаться вокруг Солнца. Он потянулся и чуть-чуть подтолкнул их, чтобы снова запустить вращение. Интересно, какое место среди планет занимает Агоратос — или его вообще не должно здесь быть?

— Ты ничего не слышал? — спросил он Мануэля. — От… сам знаешь кого?

— От кого? — Мануэль поднял глаза и несколько долгих секунд соображал. — А. Нет. Ни слова.

— А сегодня получал сообщение?

— Э-э… вообще-то, нет.

— Как-то странно, нет? Должно было прийти сообщение. Инструкция.

Вчерашнее послание было таинственным. Оно выскочило на экране телефона, когда Эван разделывался с миской хлопьев во время полдника:

Проси, и тебе будет дано.

Эван толком не понял, что это значит. Обычно инструкции слегка сбивали с толку поначалу, но потом что-то происходило, и во всем появлялся смысл. Он научился терпеливо относиться к подобным штукам.

Он почесал ухо и снова подтолкнул мобиль над кроватью.

И вдруг комнату заполнила новая вспышка. Свет погас, а компьютер Мануэля выключился. Мануэль встревоженно поднял глаза:

— Что ты сделал? Нажал на выключатель — или что?

— Я ничего не трогал, кроме мобиля, — Эван поднял руки вверх: — Честно.

— Что ж, странно. Возможно, оборвались провода. Очень досадно. Видимо, эксперимент придется отложить.

Эван улыбнулся этим словам. Он был готов наконец заняться чем-то помимо эксперимента:

— Эй, хочешь поиграть?

— Поиграть? — Мануэль уставился на него так, словно не понимал, о чем идет речь.

— Ага, у тебя есть настольные игры? Вроде «Монополии»?

Эван принялся рыться на полках Мануэля в поисках игр.

— Пожалуйста, не трогай мои вещи… — запротестовал Мануэль.

— Эй! — воскликнул Эван, доставая с полки большую пыльную книгу.

Он сжал в руках знакомый том и быстро провел рукой над выдавленным на обложке изображением герба Агоратоса.

Мальчик посмотрел на друга:

— Это такая же книга, как у меня. Я и забыл, что у тебя тоже она есть. Это мама тебе дала?

— Да… Ты не мог бы положить ее на место? — Мануэль потянулся за книгой, но Эван со смехом отдернул ее. — Что ты?! Осторожней! Она очень хрупкая…

— Ой, посмотри… — Эван поднял книгу и пристально поглядел на обложку. — У твоей обложка в темноте светится. Моя так не делает.

— Она не светится в темноте…

— Светится. Видишь? — Эван повернул книгу так, чтобы Мануэль мог видеть обложку.

Странной формы символ, герб Агоратоса, на самом деле светился красным.

— Раньше она никогда так не делала, — заметил Мануэль.

Под взглядами обоих мальчиков символ пылал все ярче, пока не оторвался от книги и не завис в воздухе перед их лицами, медленно вращаясь.

— Ты видишь то же, что и я? — уточнил Мануэль, моргая, чтобы убедиться, что все происходит на самом деле.

— Ага.

— Этого ведь не может быть, да? — Мануэль потянулся дотронуться до парящего герба.

— Стой! — воскликнул Эван. — Нужно вместе. Тогда, если что-то случится, то случится это с нами обоими.

Мануэль сглотнул:

— Окей. Готов?

Эван кивнул. Одновременно они потянулись к мерцающему гербу. Едва их пальцы коснулись эмблемы, перед глазами мальчиков вспыхнул яркий свет. Вокруг словно разлилась абсолютная ослепительная белизна.

Эван зажмурился, дожидаясь, пока свет погаснет. Но, снова открыв глаза, обнаружил, что белизна никуда не делась. Сбитый с толку, он посмотрел на Мануэля. Комната исчезла. Похоже, исчез весь мир.

Глава пятая

Новый друг

Брианна разблокировала экран мобильника и запустила приложение «НЕВИДИМОЕ». По-прежнему ничего. Ни посланий, ни инструкций. На экране каждый день появлялось сообщение, но сегодня там были лишь странные символы и узоры, в которых не прослеживалось никакого смысла. Опять.

Она нажала на кнопку блокировки и переключила внимание на мальчиков, играющих в баскетбол в зале из-за плохой погоды. Играли и Леви, и Ксавье, а еще Лэндон. Тут было на что посмотреть. Лэндон, верзила-хулиган, с которым они с Леви враждовали лишь месяц назад, теперь играл в мяч вместе с Леви и другими ребятами. И очень даже неплохо. Чего только в жизни не бывает. Брианна знала, что на самом деле Леви не большой любитель забрасывать мяч в сетку. Он бы и вовсе не играл, если бы не дождь, был бы в скейт-парке со своими приятелями.

Ксавье забил, и группа девочек на трибунах разразилась одобрительными криками. Ксавье жил и дышал баскетболом. Парень был высоким и мускулистым, с длинными ногами, способными, казалось, преодолеть всю площадку за пару шагов. Леви был пониже и покоренастее, не такой быстрый в баскетболе, зато на скейте он мог вертеться как акробат.

Леви вернул мяч и провел его по площадке. Его папа, который бо́льшую часть дней работал тренером в спортцентре на добровольной основе, трусцой бегал туда-сюда, время от времени дуя в свисток во рту. Мистер Джей Ар (сокращение от Джеймса Артура) любил баскетбол почти так же сильно, как Ксавье. И Эван… Кстати, где он? Брианна огляделась, но не заметила мальчика.

— Здесь занято? — спросил чей-то тихий, неуверенный голос.

Брианна подняла глаза и увидела девочку с блестящими рыжими волосами и едва заметными веснушками. Она указывала на место на скамейке рядом с Брианной.

— Мм, кажется, нет, — промычала Брианна, хватая телефон, словно только что получила важное сообщение.

— Я… Айви, — сказала девочка.

— Да, я знаю.

Айви села и стала смотреть игру. Брианна обратила внимание и на волосы девочки, волнами ниспадающие по спине, и на новые на вид джинсы, и на модный рюкзак на одной лямке с ярким рисунком — в точности такой, какие носили крутые девчонки-семиклассницы. Брианна быстренько затолкала собственный рюкзак под лавку. Она носила его с младшей школы, а до того рюкзак принадлежал ее сестре. Старших сестер у Брианны имелось целых три, так что вещи никогда не доставались ей новыми.

Брианна помнила день, когда Айви присоединилась к ней и Леви: они встали перед Лэндоном, который издевался над Мануэлем. С тех пор они пару раз разговаривали. У Брианны сложилось ощущение, что Айви не прочь подружиться. Но сама Брианна не была уверена, что хочет дружить с Айви. Во-первых, прическа у нее была уж слишком совершенна. Во-вторых, Брианна — принцесса-воин, и она знала, что Айви никогда не поймет, что это означает.

— Мне нравится твоя повязка для волос, — заметила Айви, сильно удивив соседку.

Брианна покосилась на нее и слабо улыбнулась:

— О, спасибо.

— Где ты ее взяла?

— Нигде… Я сама ее сделала.

Лучше бы она этого не говорила. Надо было назвать какой-нибудь дорогущий бутик или торговый центр. Теперь Айви будет считать ее последней лузершей.

— Она… правда красивая, — пробормотала Айви.

— Спасибо. — Бросив взгляд на Айви, Брианна увидела, что та снова и снова накручивает на палец прядку волос.

Лицо у девочки покраснело, словно она не на шутку нервничала или ее что-то смущало. Айви глянула на нее, и Брианна снова уставилась в телефон.

— Э-э… Я хотела спросить… — начала Айви.

— О чем?

Девочка вздохнула:

— Да… ни о чем.

Брианне хотелось, чтобы соседка просто ушла или хотя бы больше не разговаривала. Ей совсем не улыбалось отвечать на миллион вопросов о том, где она живет или почему живет с бабушкой и дедушкой, а не с родителями. У Айви, наверное, большой дом и есть собственная комната. Как и у большинства девчонок в их классе.

Брианна выудила из кармана толстовки тюбик с любимым блеском для губ и намазалась им. С блестящими губами она всегда казалась себе куда симпатичнее. Но потом девочка вдруг почувствовала себя глупо: Айви не пользовалась блеском для губ с блестками. И ни одна другая девочка в шестом классе не пользовалась. Давным-давно пора было вырасти из этого. Брианна сунула блеск обратно в карман, сжала губы и вытерла их тыльной стороной ладони.

Раздался свисток, и Брианна с облегчением вздохнула, довольная возможностью оказаться подальше от этой раздражающе симпатичной девчонки. Она бегом спустилась с трибун, чтобы поздороваться с Леви и Ксавье:

— Хорошая игра!

Леви ужасно вспотел и никак не мог отдышаться. Он кивнул. Айви прошла мимо, чуть стеснительно улыбнувшись, но не сказав ни слова.

— Нормальная, — проговорил Леви.

Ксавье пихнул его в плечо:

— В следующий раз больше повезет.

— Ага, ты уж берегись, — отозвался Леви.

К нему подошел Лэндон. Они с Леви без слов стукнулись кулаками, и Лэндон пошел своей дорогой.

— Ребята, вы что, теперь лучшие друганы? — хихикнула Брианна.

— Он нормальный, — пожал плечами Леви. — В смысле больше никого не доводит. Это уже что-то.

Все трое пошли в главный зал спортцентра, где ребята обычно собирали учебники и куртки, чтобы идти по домам. Снаружи начинало темнеть, дождь по-прежнему стучал по крыше и стекал по оконным стеклам. Ксавье остановился у питьевого фонтанчика.

— Где Эван? — спросила его Брианна.

— Видимо, сегодня не пришел, — ответил Ксавье, выпрямился и откинул прядь волос с лица. — Утром он был вне себя. Похоже, из-за дня школьных фото.

— Мануэль тоже не пришел, — заметил Леви. — Сказал, у него дома какой-то важный эксперимент. Ты же знаешь Мануэля, — со смехом добавил он, пожимая плечами.

К ребятам подошел мистер Джей Ар — его лоб все еще был усыпан бусинками пота после судейства.

— Леви, ты готов?

— Да, пап, секунду, — мальчик пошел к столу, где оставил рюкзак.

— Мистер Артур! — окликнула тренера от дверей кабинета администрации Мэри Стэнтон, студентка колледжа, которая работала в спортцентре на полставки.

В одной руке она держала мобильник, в другой — кофейный стаканчик. Мисс Стэнтон упорно называла папу Леви мистером Артуром, вместо того чтобы звать его, как все дети, «мистер Джей Ар».

— Мне тут нужна помощь!

В этот момент из кабинета выбежал паренек, толкнув мисс Стэнтон, от чего та уронила стаканчик. Девушка вскрикнула и, забыв про мобильник, бросилась спасать свой чай латте.

— Иду, Мэри, — мистер Джей Ар вздохнул: Мэри вечно пребывала в эпицентре не одной, так другой проблемы. — Подождите немного, ребята. Брианна, тебя подбросить домой?

— Было бы здорово, спасибо.

Когда мистер Джей Ар ушел разбираться с Мэри, телефон Брианны чирикнул. Она достала его из кармана толстовки и, взглянув на экран, воскликнула:

— Новое сообщение!

— Это не сообщение, а просто герб, — сказал Леви.

Тут запищал и его телефон. Мальчик вытащил его из рюкзака и взглянул на экран:

— И у меня тоже.

Герб тут же появился, сияя красным на черном фоне.

— Это странно, — протянула Брианна. — Обычно герб появляется, только когда появляются неприятности…

Все трое замерли, не зная, что делать, и почти ожидая, что их мгновенно перенесет в Агоратос. Но ничего не произошло. Они по-прежнему стояли в спортцентре, сжимая в руках трубки. Вокруг толкалась ребятня, собирающая вещи, чтобы разъехаться по домам.

— Может, ложная тревога, — предположил Ксавье.

Брианна разочарованно запихала телефон обратно в карман толстовки:

— Ну что ж. Видимо, нам нужно подождать еще.

— Можно взять твою трубку? — спросил Ксавье у Леви. — Моя у Эвана. Надо написать папе, он должен забрать меня по дороге домой.

— Конечно, — Леви протянул телефон Ксавье.

— Мило, что вы делитесь друг с другом мобильником, — проговорила Брианна.

— На деле это совсем не мило, — возразил Ксавье, взял трубку Леви, вышел из приложения «НЕВИДИМОЕ» и начал печатать.

Вдруг все лампы в здании мигнули и погасли.

— Что это такое? — спросила Брианна.

Дети вокруг улюлюкали и хихикали во внезапно наступившей тьме. Некоторые пользовались экранами мобильников, чтобы найти дорогу.

— Перебои с питанием, — сказал Ксавье, озираясь. — Хорошо, что мы уезжаем. — Он опустил взгляд на экран, но вместо сообщения для отца вновь увидел светящийся герб Агоратоса. — Эй, поглядите-ка, — медленно проговорил Ксавье, показывая экран Леви. — Снова герб.

— Непонятно, — сказал Леви.

Изображение тут же оторвалось от экрана и зависло в воздухе перед глазами ребят.

Брианна выхватила мобильник:

— Мой тоже так делает!

Герб сошел с экрана ее телефона, два символа поплыли друг к другу и слились в один. Они начали вращаться, сначала медленно, но постепенно набирая скорость.

— Прямо как в прошлый раз! — прошептала Брианна. — Быстро! Хватайте его!

— Другие увидят, — Ксавье нервно огляделся по сторонам.

— Да никто на нас даже не смотрит! — парировала Брианна. — А потом, они же не могут видеть герб. Его видим только мы. Давайте! Вместе!

Она потянулась к висящему в воздухе символу. Ксавье и Леви сделали то же самое и резко почувствовали себя так, будто прыгнули на карусель, набирающую обороты: ребят завертело так быстро, что помещение вокруг было уже не разглядеть.

Мигнув, свет опять загорелся. Мэри Стэнтон выбежала из кабинета как раз в момент, когда трое ребят растворялись в воздухе. Завидев такое, девушка уронила свой стаканчик из «Старбакс» — снова.

Глава шестая

Безграничное пространство

Эван с Мануэлем таращили глаза в бесконечное море белизны, раскинувшееся вокруг. Пейзажа не было — совсем. Лишь пустое пространство без цвета.

— Где это мы? — спросил Эван. — На Агоратос не похоже. Там обычно… что-то есть. Деревья, трава и всякое такое. А тут как в банке с ватными дисками.

— Да, это весьма странно, — отозвался Мануэль своим «научным» тоном.

Он осторожно вытянул руку, исследуя белизну вокруг. Она ощущалась как что-то очень близкое — и вместе с тем Мануэль, по сути, не почувствовал ничего:

— Невидимые ватные диски.

Он нагнулся поглядеть, стоят ли они на некой твердой поверхности. Поверхности не было.

— Не вижу никакого разумного основания, почему мы все еще стоим на месте, а не падаем.

— Никакого основания, — Эван хихикнул. — Это ты верно подметил.

— Конечно, мы можем падать и даже не замечать этого. Если мы находимся в зоне микрогравитации.

— Микро… чего?

— Как астронавты в космосе: выглядит так, словно они висят, но в действительности они падают с той же скоростью…

Эван понял, что Мануэль собирается объяснить ему целую кучу всякого такого, о чем ему на самом деле сейчас слушать не хотелось. Так что он перебил:

— Где все остальные?

И тут раздался звук, который Эван уже слышал, — шум, с которым измельчитель отходов пытается перемолоть мясную кость. И через миг рядом уже стоял его брат Ксавье вместе с Леви и Брианной. Все трое, моргая, в недоумении пялились по сторонам.

— Привет, ребята! — сказал Эван. — Вы как раз вовремя.

— Эван? — медленно проговорил Ксавье, щурясь, словно не доверял собственному зрению. — Мануэль?

— Где мы? — беспокойно спросила Брианна.

— В Агоратосе! — отозвался Эван. — В смысле наверное.

— Тут нет пола, — заметил Ксавье, наклонившись к собственным ступням, как прежде Мануэль. — На чем мы стоим?

— На гравитации, — сообщил Эван. — Если верить ему.

— Это микрогравитация, — поправил Мануэль. — Как мне кажется, произошло следующее…

— Как нам отсюда выбраться? — вмешался Леви.

— Нужно искать Воду, — сказал Ксавье, зная, что промедление в ее поисках грозит катастрофическими последствиями.

Таковы были инструкции, которые дал им Рувах, когда они впервые попали в Агоратос. Нужно было пройти через Воду, чтобы попасть в Пещеру, где хранились их доспехи. Пребывание в Агоратосе без доспехов было опасным. Рувах множество раз об этом твердил.

— Ага, — немного нервно согласился Эван.

Его взгляд заметался вокруг, словно мальчик почти ожидал увидеть песчаного гробеля или разряд молнии, как уже бывало.

— Но… Тут нет Воды, — заметила Брианна. — Тут вроде как… вообще ничего нет.

— Буквально, — поддержал Леви.

— Может, это как купол! — сообразил Эван. — Помните купол, под которым Леви попал в ловушку? Он был невидимым.

— Но все же твердым, — заспорил Ксавье. — И мы могли видеть землю. А сквозь эту белую штуку не видно ничего… кроме такой же белой штуки.

— По сути, мы не стоим ни на чем, — Мануэль попытался продолжить объяснение насчет микрогравитации, но все продолжали его игнорировать.

— Нам серьезно надо найти Воду, — Эван занервничал сильнее.

— Может, Вода невидимая, — подала мысль Брианна.

— Тогда как же мы сможем в нее войти? — спросил Леви.

По непонятным для Эвана причинам в этот момент у него в голове, точно баннер, всплыла инструкция, полученная днем раньше:

Проси, и тебе будет дано.

— Может, надо просто попросить о ней, — проговорил он.

— Попросить? — Леви вздернул бровь. — О Воде?

— Ты не читал вчерашнюю инструкцию? «Проси, и тебе будет дано». Может, об этом речь и шла. Так что… давайте просто попросим.

Он прислонил ладони ко рту и заорал в белую пустоту вокруг:

— Рувах, если ты меня слышишь, пожалуйста, дай нам Воду!

Эван ждал, что его крик вернет эхо, как обычно бывает на просторе. Но голос словно впитался в пространство — а то и вовсе не покидал его рта.

Все пятеро подождали, но ничего не произошло.

— Никакого эха, — заметил Мануэль, будто читая мысли Эвана. — Это подтверждает мои подозрения о том, что, в каком бы месте мы ни находились, здесь нет ни стен, ни пределов. Оно словно… безграничное пространство.

— Безграничное пространство. Круто, — Леви глубокомысленно покивал. — Как я понимаю, это означает, что мы отсюда не выйдем.

Он усмехнулся, словно шутил. Но остальным это смешным не показалось.

— Если тут нет воздуха, то чем же мы дышим? — спросил Ксавье.

— Тот факт, что мы дышим, означает, что в атмосфере должен быть кислород, — сообщил Мануэль.

— Так где же мы? Не на Земле и, возможно, даже не в Агоратосе — мы, что… посередине между ними? — проговорила Брианна. — Мы… застряли?

— Ага, может, в этой гербово-портальной штуке кончился бензин или что-то такое, — Леви снова издал смешок.

— Я сильно сомневаюсь, что в портале мог кончиться бензин, — с твердокаменной серьезностью ответил Мануэль. — Но все же в настоящий момент ситуация для нас несколько бесперспективная.

— Бес… что? — Эван не мог поверить, что одиннадцатилетний пацан использует в речи слова вроде «бес-что-то-там».

— Это значит — неблагоприятная.

— Что ж ты так и не сказал?

Их перепалку прервал новый звук — что-то вроде тонкого скрипа, будто где-то открывалась дверь на ржавых петлях. Ребята замолчали и посмотрели наверх — казалось, шум идет оттуда. Хотя сказать точно было трудно, ведь звуки в этом месте не длились, а сразу обрывались.

— Что это? — шепнула Брианна, рассматривая пустоту над головой.

Там что-то было. Нечто. Правда, уверенности на этот счет не было никакой. Скрип, похоже, стал громче и звучал все ближе, пока его источник — чем бы он ни был — не начал материализоваться прямо перед ребятами. Какая-то прозрачная завеса метра полтора шириной протянулась так далеко вверх и вниз, что концов ее было не разглядеть. Поверхность завесы вроде как шевелилась, рябила, будто тонкая пленка воды.

— Вода! — Эван торжествовал. — Видите? Я же говорил.

— Это Вода? — Брианна всмотрелась в завесу.

— Странно, — проговорил Леви. — Вроде на вид как вода, но не совсем.

Мануэль медленно протянул руку и потрогал завесу. Палец прошел насквозь.

— На ощупь как вода, — сообщил мальчик. — Но очень своеобразная.

Он обошел завесу с другой стороны и почесал в затылке:

— Вы меня видите?

— Типа того, — ответила Брианна. — Ты такой… волнистый.

— А, интересно, — Мануэль вернулся к ним. — Возможно, некая форма видимых волн, хотя она может оказаться куда плотнее, чем представляется… — Он продолжил бормотать себе под нос, отсеивая различные гипотезы.

Эван тоже обошел странную волнистую завесу. Очутившись на противоположной стороне, он прикоснулся к преграде.

— Эй, смотрите на мой палец! — Эван пошевелил им.

— Где? — спросила Брианна.

— Вы не видите? А так? — Эван сунул в завесу ногу. — Ногу вам видно?

— Не-а, — отозвался Ксавье.

Эван вытащил ногу назад. Она оказалась совершенно сухой.

— Круто. Это должна быть Вода!

— Ну, я в этом не так уверен, — возразил Мануэль. — Кажется, эта поверхность должна симулировать воду и тем самым стать для нас некой ловушкой. Возможно, она просто поглотит нас. — На лице мальчика промелькнуло колебание. — Предлагаю изучить ее тщательнее… Жаль, тут нет моего микроскопа или хотя бы увеличительного стекла…

— Здесь герб! Я его вижу! — Леви указал на рябь, сквозь которую слабо проступал символ.

— Погоди-ка… Я тоже! — воскликнул Эван, и остальные кивнули, подтверждая: — Это точно Вода!

— Есть единственный способ узнать наверняка, — вдруг заявил Леви и шагнул прямо в завесу.

Нога исчезла точно так же, как у Эвана.

— Увидимся! — послышался озорной голос, и Леви целиком поглотила завеса.

— Леви! — ахнула Брианна, но, прежде чем она успела хотя бы попытаться оттащить его, Леви уже исчез.

— Куда он подевался?

Эван обежал завесу, проверяя, не появился ли там Леви. Ничего такого.

— Он должен быть… внутри, — пробормотал Эван. — Каким-то образом…

— Смотрите!

Ксавье указал на поверхность, по которой разлилось бледное красноватое свечение, исходящее от герба. Красный. Цвет, который всегда появлялся на поверхности Воды, когда кто-то проходил сквозь нее. Этим она и отличалась от обычной воды.

— Точно, Вода, — сказала Брианна, вдруг успокоившись от того, что Леви попал в Пещеру в целости и сохранности. — Увидимся! — прощебетала она остальным и почти прыгнула в рябь завесы.

Девочка тоже исчезла.

— Эй, подожди меня! — Эван кинулся в Воду следующим.

Ксавье и Мануэль остались вдвоем.

— Хочешь пойти первым? — спросил Ксавье.

— Возможно, нам стоит немного подождать, просто чтобы убедиться…

— Можешь ждать, если хочешь. А я иду.

Ксавье шагнул в Воду и пропал, как все остальные.

— Стой! — крикнул Мануэль, но опоздал: Ксавье ушел.

Мануэль вспомнил, как в прошлый раз едва не остался один из-за того, что боялся пересекать мост через Скотос. Теперь история повторялась.

Он принялся считать, как всегда делал в пугающих ситуациях. «Один, два, три…» Мальчик просунул ногу в Воду. «Четыре, пять…» Он зажмурился, ринулся вперед и исчез еще до того, как успел сказать «шесть».

Глава седьмая

Коридор ключей

Ксавье заморгал, с облегчением оглядываясь. Все друзья были здесь, в доспехах, которые получили во время первого посещения Агоратоса: белые треугольные пластины со светящимся диском по центру, гладкие белые ремни и высокие ботинки. Одежда, которая на них была, превратилась в серые штаны, похожие на кожаные, и рубашки.

Несколько секунд спустя появился Мануэль, тоже в облачении воина. Глаза у него по-прежнему были зажмурены. Он открыл один, затем другой и выдохнул:

— Это место выглядит другим.

Сняв очки, Мануэль положил их в карман. В Агоратосе у него всегда было отменное зрение.

Ребята стояли в длинном темном коридоре, похожем на Оружейную галерею, где они впервые получили нагрудники, ремни и ботинки. Но никаких доспехов здесь не было. Вместо них ребят окружали высокие белые пьедесталы разной высоты. На каждом покоилась шкатулка. Все шкатулки были различных форм и размеров, некоторые совершенно гладкие, другие — обильно украшенные. И шкатулки, и пьедесталы ярко светились, словно каждую подсвечивал отдельный софит.

— Мы, вообще, в Пещере? — спросил Эван.

— Должны быть в Пещере, — ответил Леви. — Мы же прошли сквозь Воду. Но что в этих шкатулках?

— Давайте посмотрим, — Эван пошел к одному из пьедесталов.

И замер на месте при звуке ясного, безошибочно узнаваемого голоса Руваха, прогремевшего над головой:

— И снова добро пожаловать, юные воины.

Неожиданно Рувах возник перед ними будто из ниоткуда — маленькая фигурка в пурпурной мантии, лицо спрятано в складках капюшона.

— Рувах? — произнесла Брианна. — Где мы?

— В Пещере, конечно. Это Коридор ключей. — Рувах расставил руки в стороны, указывая на шкатулки. — Здесь мы храним ключи от королевства.

— Я думал, ключ всего один, — Эван почесал в затылке.

— Я никогда не говорил, что он всего один, — в голосе Руваха послышались таинственные нотки.

— Так ключи от наших запертых комнат тоже здесь? — уточнил Эван.

Запертые комнаты.

В первый день, когда они прибыли в Пещеру, ребята увидели закрытые двери — по одной рядом с каждым набором доспехов. Рувах объяснил, что содержимое комнат принадлежит им, но ключ от замков украден. Понерос заставил Рука совершить это преступление в обмен на несметные сокровища, но, завладев ключом, бросил Рука в темницу.

Ребята спасли Рука, но, насколько они знали, нужным ключом — тем, которым им так хотелось открыть запертые комнаты и посмотреть, что внутри, — все еще владел враг где-то в Скотосе. Так что все комнаты по-прежнему оставались наглухо запертыми и дразнили воинов как секрет, который очень хочется кому-нибудь рассказать.

— Тот ключ все еще в Скотосе, — сказал Ксавье. — Так, Ру? В смысле Рувах.

— Мне удалось вернуть его, — сказал Рувах. — Ключ к запертым комнатам здесь.

Ребята в изумлении посмотрели друг на друга.

— Так теперь мы можем открыть наши комнаты? — спросил Леви.

— Вы здесь не за этим, — возразил Рувах.

Все застонали от разочарования.

— Так ты притащил нас сюда, только чтобы подразнить? — раздраженно спросил Эван.

— Нет, принц Эван. Всему есть свое время. Сегодня — время не для ключей. А для щитов.

Рувах протянул длинную белую руку к шкатулке рядом — одной из самых больших, покрытой коричнево-зелеными лозами и листьями. Шкатулка открылась, хотя, казалось, пальцы Руваха до нее даже не дотронулись. Внутри лежал ключ. Он был того же цвета, что и шкатулка, и очень изогнутый, словно тоже сделанный из лозы. Рувах взял ключ и двинулся к ребятам.

— Теперь вам понадобятся ваши щиты, — сказал он. — Враг зол. Вы освободили Рука, а тот, в свою очередь, — многих других из крепости Хаоса. Вам понадобится защита понадежнее. Идемте. Следуйте за мной.

Развернувшись, Рувах поплыл к утопавшей во тьме части помещения. Ребята поспешили за ним, взволнованные перспективой добыть щиты. Оказавшись в Агоратосе впервые, они видели щиты, висевшие на стене вместе с остальными доспехами: великолепные, в человеческий рост, чуть изогнутые и с гравировкой в виде герба Агоратоса. Щиты воинов.

Рувах провел ребят по нескольким темным тоннелям, все набирая скорость. Им приходилось не отставать и стараться не врезаться в стену или друг в друга. Нагрудные диски освещали им путь, отбрасывая на пол бледное сияние, как и крошечные пурпурные огоньки, загоравшиеся в коридоре при приближении Руваха. Он несколько раз свернул, а затем заторопился по длинному прямому тоннелю. Проводник летел так быстро, что ребята едва успевали за ним.

— Напоминает ту ночь в лесу, — пропыхтел на бегу Эван. — Для парня с такими коротенькими ножками он шустрый.

— Кто сказал, что у него есть ноги? — откликнулся Леви. — То есть ты их вообще видел?

Наконец Рувах остановился перед большой узорчатой дверью — а точнее, воротами, — и ребята налетели друг на друга. Никто не произнес ни слова, пока Рувах вставлял ключ в скважину. А потом ворота медленно распахнулись.

Первым делом ребята услышали низкое гудение, словно в очень тихой комнате работал кондиционер.

Теперь Рувах двигался куда медленнее: он вплыл в новый зал, поманив остальных за собой. Оказавшись внутри, они поняли, что это вовсе не зал. Солнечный свет сочился сквозь навес листвы над их головами. С высоких деревьев с длинными изогнутыми ветвями и огромными каплевидными листьями свисали лозы плюща. И под ногами был вовсе не камень, а плотно утоптанная земля.

— Это сад, — прошептала Брианна.

Было так тихо, что девочка не смогла заставить себя говорить в полный голос. Пугающе тихо — если не считать того самого странного гудения.

— Хотя немножечко жуткий сад.

Ребята двинулись за Рувахом по тропе, и им на плечи легли тяжелые плети плюща. В отличие от Пещеры, казавшейся таинственной и потусторонней, это место создавало более реальное, более живое впечатление.

— Будьте осторожны, — предупредил Рувах. — Сейчас мы за пределами Пещеры.

— Похоже на то место, куда мама водила нас в городе, помнишь, Ксави? — громко выпалил Эван к досаде всех остальных. — Механический сад!

— Ботанический, — приглушенным голосом поправил Ксавье. — И да, немного похоже.

— А почему все шепчутся?

— Тссс.

По тропе они обошли несколько высоких деревьев, на которых висело еще больше лоз, и они касались лиц и плеч шагающих мимо ребят. Тропа была красной, будто сама почва имела такой цвет. Не обычный красновато-коричневый, как у глины, но ярко-томатный, как кетчуп.

Или кровь.

Брианна наткнулась на ветку и испуганно отпрыгнула, потирая укол на щеке.

— Острая, — шепотом пожаловалась она. — Больно.

Протянув руку, Брианна отвела с пути ветки и плющ и осторожно пошла дальше. Остальные последовали ее примеру, чувствуя, что растения вокруг не особенно-то рады их присутствию.

Ребята дошли до конца тропы, где стояло одинокое дерево, на котором не росли ни мох, ни плющ. Его длинные ветви свисали до самой земли и погружались глубоко в нее. Это выглядело так, как будто они росли прямо из красной почвы.

— Никогда не видел, чтобы дерево так делало, — пробормотал Мануэль, подаваясь вперед, чтобы рассмотреть исчезающие в земле ветки. — Должно быть, оно само себя пересаживает…

— Ты прав, принц Мануэль, — проговорил Рувах.

Пригнувшись, он зашел под ветви. Ребята увидели, как из рукавов мантии показались руки с ярко сияющими, словно сделанными из света, пальцами. Им уже доводилось несколько раз видеть ладони Руваха — но не лицо. Проводник принялся копать, разбрасывая в стороны красную землю, поблескивавшую на свету. Частицы почвы оседали на волосах и коже, и ребята постепенно становились красными.

Рувах копал молча. Остальные пробовали задавать ему вопросы, но он не отозвался.

Через какое-то время ребят утомило ожидание, и они разбрелись вокруг, рассматривая разнообразные растения. Особенно увлекся Мануэль: здесь имелись виды куда необычнее тех, что он выращивал дома.

— Вот это похоже на симплокарпус! — воскликнул он, замерев над большим растением в форме луковицы с пурпурным цветком в центре. — Хотя не совсем.

Затем Мануэль подошел к растению с длинными спиралевидными стеблями, которые торчали вертикально вверх, точно штопоры.

— А это, наверное, трахиандра! Никогда не видел их вблизи. Они растут только в Южной Африке. Вот бы срезать черенок для моей коллекции…

— Отсюда нельзя ничего забирать, забыл? — напомнила Брианна.

Еще одна ветка царапнула ее по затылку: девочка подскочила и сильно ударилась обо что-то ногой. Остановившись посмотреть, что это было, Брианна убрала в сторону перекрученные лозы и обнаружила под ними большой красный камень. Его не выкрасили в красный цвет — камень был красным сам по себе. Брианна в жизни не видела камней подобного цвета. Она коснулась его, и краснота сместилась, словно на самом деле была тонкой пленкой, покрывавшей булыжник. Брианна нажала посильнее, сдвигая ее в сторону, и обнаружила выбитую на камне надпись:

Сад Красного

— Смотрите! — воскликнула она, подзывая остальных.

Все с любопытством склонились над камнем. Леви бросил через плечо взгляд на Руваха, который не слишком далеко продвинулся в раскопках, но до сих пор был полностью поглощен своим занятием.

— Может, он нам объяснит, — хриплым шепотом понадеялся Леви. — Если когда-нибудь перестанет копать.

Рувах продолжал работать, не обращая никакого внимания на разговоры ребят.

— А может, и нет, — вздохнул Эван.

— Красная почва, — Мануэль погрузил пальцы в землю рядом с камнем и потер их друг о друга. — Как на Марсе… или в Оклахоме.

— Здесь не Марс, — сказал Ксавье.

— И уж точно не Оклахома, — со смешком прибавил Леви.

— Тут нет никаких щитов, — разочарованно произнес Эван. — Я смотрел.

— Наверное, они по-прежнему в Оружейной галерее, мы ведь именно там взяли остальные части доспехов, — предположила Брианна.

У Эвана чесался язык спросить Руваха насчет похода в Оружейную галерею, но чувство было такое, что проводник все равно не ответит. Так что вместо этого мальчик наклонился к Брианне и проговорил:

— Отчего же Рувах повел нас сюда, а не в Оружейную? Может, мы пойдем туда потом… — И он посмотрел назад, на ворота, через которые они попали в сад.

Но ворота исчезли. На их месте не было ничего, кроме толстых зеленых лоз.

— Мы не можем уйти, — прошептала Брианна.

— Видимо, придется подождать и выяснить, почему Рувах сперва повел нас сюда, — заключил Ксавье.

Они сгрудились, молча наблюдая за проводником и все больше нервничая.

— Что он там пытается откопать? — шепнул Леви.

— Может, он закопал там щиты, — подумала вслух Брианна.

— Зачем бы ему это делать?

— Кто знает? — сказал Ксавье. — Например, чтобы сберечь их. Если Понерос мог украсть ключ, то и что-нибудь другое стащить может.

— Чтобы закопать те большие щиты, ему нужна была бы яма куда больше, — заметил Эван.

— Но Понерос же не может попасть в Пещеру, так? — сморщила нос Брианна.

— А мы и не в Пещере, забыла? — ответил Леви.

— На мой взгляд, он пытается откопать одну из тех длинных ветвей, — проговорил Мануэль, уставясь на Руваха.

И тут проводник встал, держа в руке длинную покачивающуюся ветку. На конце ее было что-то круглое и красное — глубокого темного пурпурного цвета.

С полными недоверия глазами Мануэль придвинулся к красной штуковине.

— Ты должен иметь веру, принц Мануэль, — ответил Рувах на его незаданный вопрос.

— Веру?

— Да. Твоя вера — твой щит.

— Как вера может быть щитом? Это невозможно!

— Нет. Ничего. Невозможного. — Каждое слово Рувах произнес точно отдельное предложение.

С этими словами он взял круглую красную штуку обеими руками и медленно разломил напополам, давая воинам увидеть, что внутри.

Глава восьмая

Зерна сомнения

— Что это? — спросил Леви. — Конфеты?

Ребята с некоторой тревогой уставились на маленькие твердые красные шарики внутри похожей на кокон штуковины, которую раскрыл Рувах.

Но Эван и Мануэль уже узнали их.

— О нет, опять! — простонал Мануэль. — Я думал, сегодня мы получим настоящие щиты!

— Какие же щиты из конфет? — пробормотала Брианна.

Мануэль потряс головой:

— Это не конфеты — это семена. Гладкие, старые, скучные семена.

— Ты такие уже видел? — спросил Ксавье.

— Ага. У мамы было такое. Эти точь-в-точь на него похожи.

— Не совсем, — в тоне Руваха промелькнул намек на улыбку. — Похожи — да, но точь-в-точь — нет. Среди них нет двух похожих.

— А выглядят они все одинаково, — настаивал Мануэль.

— И совсем не как щиты, — Эван скрестил руки на груди.

— Принц Эван, принц Мануэль, вы должны довериться мне, — произнес Рувах без следа нетерпения в голосе. — Протяните руки.

Брианна тут же вытянула перед собой ладонь, Ксавье и Леви повторили за ней, хоть и медленнее, а Эван и Мануэль — еще медленнее. Рувах положил каждому в руку по одному маленькому семечку.

Брианна поднесла свое к глазам.

— Блестящее, — заметила она с легкой улыбкой. — И вообще-то, вроде как красивое. Может, его можно носить как кулон…

— Ну, здорово, — Эван закатил глаза. — Приходим за щитами, а получаем украшение.

— Они очень… твердые, — Ксавье попытался сжать свое семечко пальцами.

— Что нам с ними делать? — спросил Леви. — Посадить?

— Возьмите ваши семена с собой на Землю, — сказал Рувах. — Заботьтесь о них. Защищайте их. Используйте их.

— Я думал, нам нельзя ничего отсюда забирать, — напомнил Ксавье.

— Это — другое дело. Всегда держите их при себе. От того, насколько хорошо вы заботитесь о семени, зависит его сила.

— Но в них нет силы, — раздраженно возразил Мануэль. — Я уже проверял. Тысячу раз. Это семечко ничего не делает…

И тут одна из высоких кудрявых веток близ Мануэля ожила. Поросшие листьями побеги, точно длинные жилистые пальцы, потянулись к семечку Мануэля, как будто стремились выхватить его из рук. Мальчик отпрыгнул, пораженный агрессивным поведением зелени:

— Это растение пыталось на меня напасть!

— Ого! Как твоя венерина мухоловка, — заметил Эван и тут же почувствовал, как что-то сзади коснулось его шеи.

Крутанувшись на месте, Эван увидел лозу, крадущуюся по руке в сторону семечка на ладони. Он быстро сжал кулак и спрятал руку.

— Оно хочет эти семена, — Ксавье стиснул семечко и огляделся — не покажутся ли новые зеленые нападающие. — Но зачем?

— Многие хотели бы завладеть вашими семенами, — безмятежно произнес Рувах. — Будьте начеку. Следуйте за мной.

Проводник повернулся и направился обратно по извилистой тропе, которой они добрались до дерева со странными ветвями. Остальные быстро зашагали за ним. Многие растения и лианы, мимо которых они проходили, оживали и тянулись к лодыжкам и рукам ребят, явно привлеченные семенами. Деревья клонились ближе, их каплевидные листья указывали прямо на семечки. Брианна обнаружила, что вцепилась в свое обеими руками, чтобы его точно не выхватили.

— Надо отсюда выбираться, — произнесла она, отскакивая в сторону от высокого дерева, которое уже начало гнуться в ее сторону.

Воины прижались друг к другу, а лианы все разрастались, делаясь длиннее и толще, пытаясь добраться до них.

Дойдя до конца тропы, ребята увидели, что ворота почти полностью заросли извивающимися лозами.

— Поспешите, воины! — скомандовал Рувах, приближаясь к выходу.

Он поднял руки, и лианы вдруг распутались и отползли от ворот, которые со скрипом распахнулись.

Остальные кинулись в проход, и двери за их спинами с грохотом захлопнулись: растения снова набросились на железные перекладины, по-прежнему пытаясь дотянуться до семян.

— Какой-то сумасшедший сад, — пробормотал себе под нос Леви.

— Сюда, — Рувах уже двигался дальше. — Не отставайте.

— Надеюсь, уж теперь-то мы попадем в Оружейную галерею и получим нормальные щиты, — буркнул Эван.

Рувах провел их назад извилистым путем по тоннелям, но в итоге они оказались не в Оружейной галерее, а в Коридоре ключей. Рувах остановился и спрятал ключ от сада обратно в увитую плющом шкатулку.

Эван выжидающе повернулся к Руваху, надеясь на что-то еще. Что-то большее. Но Рувах остался недвижим.

— И это все? — досадливо спросил Эван. — Все, что мы получим?

— Это все, что вам требуется, — ровно ответил Рувах. — Запомните: враг сделает все, чтобы не дать вам использовать семена. — Голос провожатого стал тише, словно он делился с ребятами какой-то ужасной тайной. — Вам следует быть осторожными.

— Ты хочешь сказать, что теперь мы в большей опасности, чем раньше, и только из-за этих семечек? — С расширенными от испуга глазами Эван протянул семя на ладони Руваху. — Тогда зачем ты нам их дал? Может, пойдем уже и достанем настоящие щиты, вместо того чтобы ерундой заниматься…

Ксавье щелкнул его по затылку, и Эван ойкнул.

— Тебе не нужно бояться, принц Эван. Твое семя — и есть твой щит. — Рувах похлопал Эвана по плечу, но мальчика это не сильно успокоило.

— А как же те щиты, которые мы видели в Оружейной галерее? — настаивал Эван. — Они большие и прочные. Почему нам нельзя их взять? В смысле это же они идут в комплекте с доспехами. Нормальные щиты! А не эти дурацкие семечки…

Ксавье опустил руку брату на плечо, чтобы тот умолк. Но, судя по виду остальных, они были согласны. Все угрюмо уставились на маленькие семена, не пытаясь возражать Эвану. Ксавье знал, что должен что-то сделать, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. Он повернулся к Руваху:

— Мы поступим так, как ты говоришь. Но было бы лучше, будь у нас… указания.

— Ах да… — Рувах протянул руку к дальнему концу зала.

Где-то очень далеко вспыхнула крошечная точка мерцающего света. Рувах поманил ее, и предмет понесся к ним с головокружительной скоростью, делаясь все ярче.

Никто не дернулся — даже Эван. Книга почти налетела на них, но резко остановилась и замерла на своем золотом пьедестале. Ребята глазели на том, в который раз пораженные его величественностью. Он был очень большим, со сверкающей обложкой, из которой, как трехмерная проекция, поднимался, вертясь в воздухе, герб Агоратоса. Они знали, что Книга пошла от Источника — как и Жизнь, и Истина.

Рувах поднял руку, и Книга раскрылась. Сперва сияющие страницы перелистывались быстро, затем замедлились. Каждый лист, переворачиваясь, издавал негромкий звук вроде своей собственной ноты, и ноты эти постепенно складывались в мелодию. Через миг Рувах уронил руку, и страницы остановились.

Ребята придвинулись поближе к книге. Она раскрылась на странице, полной непонятных символов и букв, перемешанных друг с другом. Брианне пришло в голову, что это очень напоминает картинки, которые часто появлялись у нее на мобильнике. Но Рувах сделал короткий жест рукой, и буквы оторвались от страницы и зависли в воздухе, слабо мерцая.

улизмо роЕсет веете тяхоое небыте якмячн шеры, бявожсено сбядл бяог тьне бубыд.

— Это по-прежнему очень круто, — пробормотал Эван, и Ксавье пихнул его в бок, чтобы помолчал.

Рувах повел рукой, и на глазах у ребят буквы начали перестановку, собираясь во фразу, которая засветилась еще ярче:

Если у тебя есть хотя бы крошечное семя веры, невозможного для тебя не будет.

Рувах резко вскинул руки, сгреб слова прямо из воздуха и метнул в сторону ребят. Диски на нагрудниках каждого начали светиться и завращались, поглощая указания, и фраза закружилась на поверхности каждого.

— Хотел бы я в это верить, — промычал себе под нос Мануэль.

Рувах снова спрятал руки в рукава:

— Теперь ступайте, воины, и берегите свои семена.

— Погоди… И все? — запротестовал Эван. — А что насчет битвы? У нас не будет миссии?

— Берегите семена. — Фигура Руваха начала таять, но голос все еще звучал так, словно проводник стоял рядом. — Это и есть миссия.

Тонкий луч света просочился откуда-то сверху и упал на пол. Луч становился все шире, превращаясь во что-то вроде белой завесы — как та, сквозь которую они попали сюда.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Evan esta aqui! (исп.) — Здесь Эван!