Неоднажды

Пол Стерлинг, 2019

Еще вчера жители города засыпали с обычными для них мыслями. Во сколько нужно встать. Какой наряд выбрать к другу на день рождения. Что купить любимой дочурке.Но утром все эти мысли отошли на второй план.В городе поселился маньяк. Не один. И даже не два. А сразу четыре. Их стили убийства уникальны, но при этом одинаково жестоки.Что им нужно в мирном городе? Что их связывает между собой? Сможет ли лучший детектив города поймать преступников? И, самое главное, сколько человеческих жизней это будет ему стоить?

Глава 3

Выйдя из полицейского участка, Йос и Чарли, не сговариваясь, сделали глубокий вдох и, даже не посмотрев друг на друга, слегка улыбнулись. В это время года, которое, по ощущениям большинства жителей, растягивалось месяцев на 10, свежий воздух в помещения поступал только за счет кондиционеров. Иными словами, свежий воздух туда не попадал. Альтернатива в виде открытого окна даже не рассматривалась из-за чрезмерной духоты, но сейчас, когда ночь вот-вот уже вернет себе долгожданную власть, духота отступала, и потому находиться на улице было даже приятно.

Забегаловка под названием «БиттлДжус» находилась менее чем в квартале от участка, а дорога к ней была ярко освещена уличными фонарями. Единственными работающими в радиусе километра-другого от штаба местной полиции. Чарли и Йос не спеша пошли по направлению к ней, каждый — погрузившись в собственные мысли.

Проходя мимо очередного закрытого магазина всякого барахла, нужда в котором оставалась загадкой для всех, включая его покупателей, Йос вдруг насторожился, а его правая рука рефлекторно легла на шершавую черную рукоять оружия. Дуло пистолета было спрятано у него ниже пояса за спиной. Мозг дал рукам указание раньше, чем успел обработать входящую информацию. Только сейчас Йос заметил, что от магазина навстречу ему начала движение темная фигура, которая в росте превосходила немаленького Йоса на добрых полголовы. Детектив застыл на месте и впился в рукоять, ожидая действий тени. Она продолжала увеличиваться в размерах. По мере приближения два белых шарика, четко выделявшихся на черном фоне, приобрели очертания, и Йос различил в них два глаза, которые не сводили на него взгляд ни на секунду. В следующий момент Йос заставил себя убрать руку с рукоятки пистолета и погладил ею свою однодневную щетину. Не то, чтобы она чесалась, но он хотел убедиться, что она видна человеку напротив. Испуганный подросток лет тринадцати, в которого превратилась темная фигура по мере выхода на свет фонаря, тут же воспользовался моментом, чтобы вжать голову в плечи и быстрым шагом уйти в сторону участка, откуда пришли полицейские.

Йос задумчиво проводил подростка взглядом. Несмотря на его высокий рост, он был едва толще фонарного столба, мимо которого сейчас проходил. Лицо подростка показалось Йосу смутно знакомым, будто они уже встречались раньше, но он тут же выбросил эту мысль из головы. Он действительно встречал его раньше. Только не самого подростка, а то, что он испытывал.

Страх.

Чарли уже отошел от Йоса на полтора десятка шагов, и Йос поторопился следом. Поравнявшись с напарником, он вновь вернулся мыслями к только что произошедшей ситуации. Его несколько испугало, как быстро он взялся за оружие. Он мысленно утешал себя тем, что это влияние сотен фотографий убийств, которые отпечатались на коре его головного мозга за последние пару дней, но в глубине души он понимал, что все это бред. Даже без событий последних дней ему хватило одной причины для того, чтобы взяться за оружие.

Цвет кожи.

Если бы парень был белым, он никогда бы не потянулся к пистолету. Йос не просто знал это, он это ощущал. Но парень был черным, и Йос был готов взять его на мушку в ту же секунду, когда впервые его увидел. Даже ДО того, как увидел. И это несмотря на все свои познания (по его личному опыту белые совершают преступления как минимум не реже черных, притом зачастую куда более жестоко) и значительные усилия СМИ. В своем сознании он всегда воспринимал представителей любых меньшинств как равных, но он не в силах был изменить подсознание, которое брало верх в подобных ситуациях. «К сожалению, судят нас в основном за происки подсознания, — подумал Йос. — Но объяснить их мы не можем, потому что сами их не понимаем. А раз мы не можем объяснить их, то кто же нам поверит? Замкнутый круг».

При этих мыслях Йос неожиданно вспомнил один из уроков в академии, где на одном из занятий они планировали идеальное преступление. Тогда он предложил одну из лучших идей, как раз используя недостатки подсознания.

Однако от этих мыслей его отвлекла ярко-красная вывеска заведения, в которое они направлялись. Никто не мог точно ответить, почему это место называется именно «БиттлДжус». Ходили слухи, что первоначальный владелец был большим фанатом группы Beatles, в связи с чем хотел назвать свое детище в его честь. К сожалению, он умер еще до его открытия. Кафе в наследство досталось одному из его сыновей, который, однако, оказался крайне недовольным тем, что в отличие от своих родственников, получивших дома или наличные, ему досталась лишь обуза. В отместку наследник переименовал кафе в своего любимого (а может, наоборот, ненавистного) персонажа из детства и продал его почти задаром. Новый владелец решил не мучиться с переоформлением и оставил название как есть. Он даже попытался его обыграть, добавив в меню одноименный напиток, но не слишком успешно: этот сок не заказывали годами. Зато кофе здесь был отменный. С учетом своей цены, конечно. Так или иначе, это были просто слухи. Правды не знал даже нынешний хозяин, да и она мало кого интересовала. Ее скорее даже не хотели знать, опасаясь, что реальная история названия будет куда менее увлекательной.

Зайдя в помещение, Йос и Чарли на мгновение ослепли от яркого освещения. Когда их зрение адаптировалось, то они обнаружили, что из пятнадцати столиков были заняты лишь два. За одним сидел седовласый бородатый мужчина лет 75, одетый явно теплее, чем это было необходимо, и читал местную газету трехдневной давности. За другим располагалась молодая пара лет тридцати, которая мило ворковала в самом углу заведения подальше от окон и освещения. Чарли решительной походкой направился к дальнему столу у окна, неподалеку от парочки, Йос последовал за ним. Заказав по пути по двойному капучино, они сели за стол. По какой-то причине Йосу не хотелось сразу переходить к теме, которая обещала быть главной для них в ближайшие несколько дней, а то и недель. Поэтому он сделал то, что делал всегда в подобных ситуациях, дабы оттянуть неизбежное: начал разговор о первом, что попало в его поле зрение.

— Опять эта реклама, — вздохнул Йос, смотря из окна на огромный билборд пива Bud. Чарли посмотрел в ту же сторону, но едва ли догадывался, что вызвало реакцию Йоса: не вдаваясь в детали, он с легкостью мог насчитать не менее 20 торговых марок помимо той, что красовалась на билборде.

— Ну а что ты хотел? Как бы ты иначе узнавал о куче вещей, которые тебе не нужны, чтобы их купить?

— Никак.

— Вот именно. И куда тогда все это девать? А если никуда, то как должны зарабатывать те, кто всю эту фигню производит? Так что придется тебе смириться с этим и продолжать скупать всякое барахло, — произнес Чарли. В его интонации угадывался легкий намек на шутку. Он всегда использовал именно эту интонацию, когда хотел выразить серьезную мысль, не загружая мозг собеседника. По его мнению, наличие хотя бы доли юмора упрощало восприятие и вызывало меньше негатива, даже если мысль оказывалась возмутительной для оппонента.

— Я где-то читал, что если в Америке перестать заниматься рекламой, то сэкономленных денег хватило бы, чтобы победить голод в Африке.

— Вероятно, что так, — уже задумчиво ответил Чарли. — Правда, сначала пришлось бы потратить деньги на обеспечение жизни всех уволенных маркетологов, работников заводов, которые производит рекламируемые товары в таком объеме, установщиков рекламных щитов, а также тех, кто их обслуживает, да и мало ли кого еще. И я не уверен, что там что-то бы осталось на Африку. Но в целом мысль классная. Без рекламы я бы точно тратил раза в два меньше.

— Ты? В два раза меньше?? — Йос впервые за долгое время засмеялся в голос, да так, что даже старик, продолжавший читать газету вдалеке от них, недовольно оглянулся. Однако на парочку, находившуюся к ним куда ближе, это не оказало никакого эффекта: влюбленные продолжали поедать друг друга глазами.

— Конечно, — даже не смутился Чарли. — Более того, скажу я тебе, я был бы одним из тех, кто без рекламы начал бы экономить.

— Зачем? Ты же богат!

Как уже отмечалось, Чарли был богат. Крайне богат. Любой человек, посмотрев на него, увидел бы хорошо выглядевшего мужчину средних лет в идеально сшитом под него костюме, отполированных туфлях и дорогих часах. Поэтому он бы никогда не догадался, что перед ним детектив. И вряд ли согласился бы на что-то меньшее, чем руководитель отдела в приличной крупной корпорации. И даже увидев значок, он бы в это не поверил. По крайней мере, не сразу. Помимо этого, у Чарли был шикарный дом за городом и пентхаус прямо в центре, пара автомобилей представительского класса и, вероятно, много чего еще. Все это заставляло людей, только что познакомившихся с Чарли, относиться к нему с огромным подозрением и начинать беспокоиться о содержимом собственного бумажника.

Однако Чарли никогда не брал взяток, хотя большинство людей считало иначе. По крайней мере никому, даже Йосу, который проводил с ним времени почти столько же, сколько мать с новорожденным младенцем, не удавалось его в этом уличить. И лишь те немногие, кто знал Чарли достаточно хорошо, понимали, что любые попытки поймать его на вымогательстве бессмысленны изначально, так как в масштабах его богатства этих денег не хватило бы даже на карманные расходы. Они прекрасно знали, откуда у него эти деньги, и именно поэтому в разговоре с Чарли крайне редко поднимали эту тему. Йос сделал это впервые за очень долгое общение с ними, хотя изначально этого не планировал.

— Ну да, — чуть заметно поморщился Чарли, но Йос успел заметить движения его лба и рта. — И именно поэтому я трачу куда больше денег, чем стоило бы. Просто потому, что я могу себе это позволить.

Йос помолчал несколько секунд, глядя на напарника, который задумчиво смотрел в окно. Затем он все-таки решился.

— Тебе их сильно не хватает?

— Очень, — в ту же секунду ответил Чарли.

— Даже сейчас, в таком возрасте?

— Особенно сейчас, — резко произнес Чарли. Выдержав пару секунд паузы, он продолжил уже в спокойном тоне. — Чем больше лет проходит, тем больше вопросов. Больше недосказанности. Будь они рядом, все это можно было бы решить, просто поговорив с ними. Но в медиумов я не верю. Равно как и в волшебство.

Йос молчал, пытаясь подобрать ответ, который бы не разозлил и не задел Чарли, но тот избавил его от мучительного выбора, продолжив разговор сам.

— Знаешь, я порой жалею, что в тот вечер они меня не взяли с собой.

— Почему?

— До конца не знаю. Но мне кажется, что я по крайней мере понял бы, почему все сложилось именно так. А может быть, мне даже удалось бы их спасти.

— Я никогда в тебе не сомневался, Чарли, но боюсь, даже твоей восьмилетней версии это было не под силу.

— Кто знает. Может, я захотел бы мороженого и вместо дома после представления они бы решили поехать в близлежащее кафе. Может, им бы просто стало страшно идти со мной по неосвещенному переулку. А может, все случилось бы так, как случилось, а я бы затем подал в суд на DC, обвиняя их в незаконном использовании части моей биографии.

На последней фразе Чарли искренне улыбнулся, хотя грусть сохранилась в его глазах. Йос улыбнулся в ответ.

— Да, может, и так. Ты часто вспоминаешь тот вечер?

— Не особенно. Скорее утро. Знаешь, всегда кажется, что такие вещи ты обязательно почувствуешь. Где-то здесь, внутри, — Чарли постучал себя правой рукой по грудной клетке. — Но если это так, то я был явным исключением из правила. В тот вечер я заснул моментально. И только проснувшись дома в одиночестве, я все осознал. Конечно, родители могли вдруг куда-то уехать или остаться в гостях. Но я не то что чувствовал, я знал, что это не так. Они никогда так не делали. И тогда я испытал самое страшное чувство на свете.

Йос молча смотрел на Чарли, в ожидании ответа. Тот наконец вернул свой взгляд в помещение и, посмотрев Йосу глаза, произнес слово, от которого у Йоса по всему телу пробежали мурашки. Не столько от него самого, сколько от того, насколько знакомым оно ему было.

— Бессилие. Это самый ужасный момент, когда ты все понимаешь, но ничего не можешь с этим поделать. Ты просто стоишь, смотришь факту прямо в глаза, и понимаешь, что сейчас он встанет, выйдет за дверь и официально свершится, а ты не в силах его остановить.

— Поэтому ты пошел в полицию?

— Ага, — Чарли качнул головой в знак подтверждения и вернул взгляд за пределы кафе. — Я хотел победить это чувство. У меня не было иллюзий, и я прекрасно понимал, что именно здесь, в полиции, я буду встречаться с этим монстром лицом к лицу чаще, чем где бы то ни было. Но именно эти встречи дают возможность сделать так, чтобы другие это чувство испытывали реже. А некоторые бы даже вовсе его не испытали.

— Понимаю, — тихо ответил Йос. — Но ты наверняка не так представлял себе нашу работу, — неожиданно подмигнул он Чарли.

— О да, не то слово, — хохотнул Чарли, принимая невысказанное вслух предложение сменить тему на более непринужденную. — Когда я смотрел полицейские сериалы по типу «Детектив Магнум» и «Хантер», то, конечно, я думал — все будет иначе. Что я, как местный супергерой, буду бегать за преступниками, драться с ними, вскрывать махинации года…

— А вместо этого пишешь гору отчетов и опрашиваешь бухих барменов, не видели ли они случаем жертву. А когда, наконец, ловишь преступников, то оказывается, что это вовсе не суперзлодей, а так, нарик местного пошива.

— В яблочко, — произнес Чарли и пригубил только что принесенную вторую порцию кофе.

— Тогда почему ты остался? Ты мог бы выбрать любую профессию.

— Мог. Например, профессию домохозяйки, продолжая смотреть все те же сериалы. Я мог себе это позволить. И я даже думал об этом. Но знаешь, когда я общался со своими знакомыми, я понял, что у всех одна и та же история. Все заинтересовались профессией благодаря книге, сериалу или чьему-то рассказу. Однако чего они не осознали, так это того, что на самом деле их заинтересовал лишь успех, который там был описан. Вот только никто не сказал, что в отличие от сериала он составляет вовсе не треть жизни, и даже не одну пятую. Будет здорово, если наберется на сотую долю процента. И нигде не говорится об остальных 99,99% пота и боли, которые надо перенести для его достижения. И отсюда я осознал одну важную вещь, — с этими словами он наклонился к Йосу, как будто готовясь раскрыть ему страшную тайну. Йос подчинился и наклонился в ответ. — Профессия ничего не значит.

— В смысле?

— В прямом. У всех одно и то же. Юристы, бизнесмены, маркетологи, чиновники. Все они представляли свою работу иначе. И почти все они испытывают разочарование.

— Почти? — уточнил Йос. Принимая во внимание круг общения Чарли, Йос не сомневался, что тот делится не столько соображениями, сколько личным опытом.

— Ага. Есть счастливчики, которые всем довольны. Но не потому, что они нашли профессию мечты или свое признание. Лишь потому, что они верят в то, что они делают что-то важное. Значимое. Необходимое. Большинство верят в это по своей глупости, но это не имеет значения. Ведь ты же сам не любишь нашу работу, всю эту бюрократию. Но ты продолжаешь быть детективом. И я знаю, ты веришь, что, даже несмотря на все несовершенство, ты имеешь возможность спасать жизни. Это перекрывает все недостатки, ведь так?

— Так.

— Вот и я решил, что поиск другой работы не имеет смысла. Я не найду то, что сделает меня счастливым. Поэтому надо остаться там, где я верю, что я делаю что-то важное. Потому и остался здесь.

— И что думаешь по поводу нашего дела? — Йос наконец решился затронуть вишенку на торте. — После таких заявлений мэра капитан точно захочет, чтобы мы поймали гадов как можно скорее. Есть идеи?

— Он может хотеть чего угодно, как и мэр, как и мы с тобой. Но есть реальность, которая заключается в том, что у нас с тобой есть лишь один выход — ждать.

— Ждать чего? — спросил Йос на долю секунды раньше, чем понял, что напарник имеет в виду. — Ты шутишь? Ждать новых убийств?! Это бред.

— Вовсе нет, — возразил Чарли, но Йос ответил лишь гневным взглядом. — Йос, я не меньше тебя хочу схватить ублюдков. Но посмотри правде в глаза — у нас никаких зацепок. Нет свидетелей, нет следов по орудиям убийства, нет даже близко ничего похожего по их МО² в базе (Йос отметил, что Чарли впервые использовал это сокращение, хотя он редко прибегал к профессиональному жаргону, считая, что он нужен лишь для пафоса). С тем же успехом мы можем с тобой арестовать владельца этого кафе.

— Мы можем продолжить искать! Поспрашивать у наших контактов на улице. Но ждать… разве это не приведет к тому, что, как ты выразился, кто-то испытает то самое чувство бессилия, против которого ты борешься?

— Приведет, — согласился Чарли. — И в каком-нибудь из моих любимых сериалов герои бы никогда такого не допустили. Но мы не в сериале. В реальности поймать маньяка редко удается даже после двух убийств. В нашем случае вряд ли мы остановим всех четырех даже на трех. Мы, конечно, пробьем то, что ты накопал сегодня. Но ты же и сам знаешь, шансы невелики.

В этот момент Йос впервые понял Чарли. Понял весь его цинизм и расчетливость. Многие полицейские после нескольких лет работы перестают заниматься поддержанием порядка и переходят на сторону врага, против которого обязались защищать общество. И их можно понять: они все испытали то разочарование, о котором только что говорил Чарли, которое еще больше усугублялось низкой зарплатой и еще более низким социальным статусом. Остальные, подобно Йосу, продолжают вести битву с преступностью, но лишь благодаря своим эмоциям, близко к сердцу переживая каждое поражение, испытывая искреннее отвращение к преступникам и используя эти эмоции для их поимки. И был Чарли, который стоял в стороне. Он продолжал бороться, но для этого ему не нужны были эмоции. Хватало того смысла, который он видел в своей борьбе. И оттого в этой борьбе его сердцу не было места.

— И сколько ты полагаешь ждать? — произнес Йос.

— Если я что-то понял за свою жизнь, так это то, что подобного рода выступления редко остаются без внимания. Готов поспорить, что минимум один повторит свой успех сегодня ночью.

— А если нет?

— Тогда я куплю тебе новый костюм от Бриони, — сказал Чарли, поднимаясь со своего места. — Но я уверен, что в этот раз мне этого делать не придется. Поэтому я планирую пойти поспать, чтобы с утра быть готовым к расследованию. Что и тебе советую.

— Да, да, — задумчиво произнес Йос. — Скоро пойду.

— Окей. Я заплачу за нас обоих. До завтра.

— До завтра.

Чарли ушел, а Йос заказал еще кофе и погрузился в свои мысли, направив свой невидящий взгляд на улицу. Внутри него продолжали борьбу голос разума, который понимал, что Чарли прав, и голос сострадания к жертвам, их семьям и новым пострадавшим, которых он просто не мог оставить на растерзание. Под эти мысли он наблюдал, хоть и не воспринимал, как просыпается город. Фонари постепенно гасли, на дорогах сначала появились грузовики, развозившие товары по многочисленным торговым точкам. За ними последовали мусоровозы. Наконец, появились первые автобусы и такси, которые везли самых ранних жаворонков на работу. Словно очнувшись от сна, Йос встал и, оставив пятидолларовую купюру на столе, вышел из кафе, направившись обратно в участок. В этом раунде победу одержало сострадание. Для Йоса не могло быть иначе.

Проходя мимо магазина с барахлом, который, как он теперь увидел, был заброшен уже как минимум пару недель, судя по слою пыли на окнах и куче мусора у входа, он неожиданно снова вернулся к воспоминанию того самого урока в академии. Тогда преподаватель попросил их придумать идеальное преступление. Йосу достались уличные грабежи, которые часто случались в момент позднего возвращения людей в неблагополучные районы. Основной сложностью было то, что люди прекрасно понимали опасность своего района, и часто даже знали, кого именно необходимо бояться. Поэтому с точки зрения преступника всегда есть риск, что у них будет при себе средство самозащиты. Возможно, даже огнестрельное. Тогда Йос предложил идею грабить жертв парой. Семейной парой. Его логика заключалась в том, что человеческие стереотипы основаны на предпосылке, что опасность исходит от мужчин. Эта предпосылка повторяется в рассказах родителей, книгах, новостях и много где еще. Но ассоциации насилия с семейной парой почти не существует. Наоборот, куда чаще семья становится жертвой преступников. Поэтому, увидев парня с девушкой, особенно если они еще будут мило болтать и держаться за руки, подсознание жертвы не почувствует опасность и быстро переключит внимание на ее поиски в другом месте. И именно в этот момент жертву легко застать врасплох. На замечание преподавателя, что такая банда быстро запомнится, Йос возразил, что для этого нужно, чтобы о ней кто-то знал. А это сложно, если жертвы не переживут нападение.

После этого занятия Йос получил «отлично» автоматом по всем трем предметам у этого преподавателя. За подсознание. И именно его Йос собирался сейчас использовать для поиска преступников.

Примечания

2

Modus operandi (лат.) — образ действия. Используется для описания способа совершения преступления.