Танец в пламени дракона

Полина Гриневич (2024)

Реальность, напоминающая наш мир в шестнадцатом-семнадцатом веке. Мир, в котором кипят страсти, интриги и войны. Мир, в котором любовь может быть уничтожена жестокой рукой политиков и внезапно родиться среди тех, кто назначен быть смертельными врагами. В этом жестоком мире несколько мужчин и женщин стараются отстоять свое право на жизнь, на человеческие чувства и на власть.

Глава 12. Терье

Глаза графини сверкали и кажется, эмоции на ее лице быстрее сменяли друг друга нежели мелькающие тени вытесняли свет от факелов в руках окружающих людей.

— Вы поступили безрассудно и глупо. Но должна признаться, что за этот поступок я полюбила вас еще сильнее.

От этих слов его бросило в жар.

Не отрывая взгляда от Терье, графиня склонилась к уху пожилой женщины и прикрыв рот рукой прошептала что-то. Одну короткую фразу на языке степняков.

Ее тетка хранительница без раздумий отступила назад в полумрак, больше не загораживая путь своей воспитаннице.

Двор наполнился шумом, звоном железа, храпом лошадей и приглушенными голосами людей.

Терье жалел лишь об одном. Мало, мало людей осталось с ним в городе. Иначе он повел бы их сейчас не к городским воротам, в безумной попытке вырваться из города, а направился обратно к храму

— Я постараюсь пробиться к западным воротам. Отправьте ваших людей со мной, это собьет ищеек со следа. Хотя бы на время.

Две телохранительницы уже были в седлах, а графиня застыла, словно ожидая от него чего-то еще. Каких-то слов на прощание, особенных или нет. Тех, что должны были значить что-то.

Слов не было, поэтому он просто наклонился и поцеловал ее, едва прикоснувшись к губам и вдохнув всей грудью знакомый ягодный аромат.

Затем помог жене сесть в седло и повернувшись к сарматкам помахал скрещенными руками над головой.

— Без оружия! Оставьте оружие здесь! Так будет безопаснее для графини.

И повернувшись к ней сжал ее тонкие пальцы, а потом ударил по крупу лошади.

— Мадам, скачите. На юг… На юг…

Гаэлль колебалась буквально мгновение и, крикнув что-то то своим людям, пустилась вскачь, не удостоив мужа ни прощальным словом, ни взглядом.

“Как ветер… Забрала все с собой.

Лишь двое сарматок пустились ей вслед вместе с Анджеем, пытавшимся не отстать от прекрасных степных скакунов на своем тяжелом, ширококостном черном арденце. На такой лошади он сможет удержаться за графиней только если она ему позволит. Что ж, будет как будет.

Где-то за поворотом уже слышался стук многочисленных копыт. Терье попытался сообразить, как ему расположить свой маленький отряд. Где-то совсем недалеко заухала сова и через мгновение первый солнечный луч пробился сквозь кроны деревьев.

— За мной, стройся! Гусары в первом ряду.

Сын ярла не был уверен, поняли ли его сарматы. Да и времени совсем не было. Темная живая масса надвигалась в грохоте и шуме и, хотя он не мог еще различить ни лиц, ни цвета формы, он точно знал, что это враги, которых он должен остановить, чтобы оставить маленький шанс своей жене. Вряд ли удастся победить, но…

Терье приподнялся на стременах и взмахнул шпагой.

— Давай! Давай!

Последняя мысль, промелькнувшая перед тем, как отряды столкнулись, была совершенно бессмысленной; “жаль нет копий”. Над головой засвистели стрелы. Потом остались только крики, ржание лошадей и звон клинков.

А после стоны. И слепящее закатное солнце прямо в глаза.

Терье пришел в себя от металлического скрежета. Приподнявшись на локте, он с трудом разглядел человеческий силуэт на фоне открытой двери.

Женщина. Он пытался сообразить, где он и как сюда попал. Это место ничего не напоминало, и он с трудом мог различить в полумраке очертания окружающих предметов.

Голова болела и слегка кружилась, во рту чувствовался еле заметный соленый привкус. Кажется, я упал с лошади. Воспоминания о недавних событиях внезапно обрушились подобно беспощадной каменной лавине.

Не удалось. Не успел. А как же Гаэлль?

— Ей тоже не удалось покинуть город.

Женский голос, казалось, наполнил все помещение и отразившись от каменных стен усилился в несколько раз.

Схватившись за голову, сын ярла произнес, стараясь не показать охватившее его отчаяние.

— Кто вы?

— Я пришла предупредить о том, что вы находитесь в месте, откуда есть только одна дорога — на плаху.

Терье горько усмехнулся.

— Я почему-то не удивлен. Его Высочество мелкий человечишка, прячущийся в тени своего титула.

— Однако более предусмотрительный нежели один графский наследник.

В этот момент еще одна тревожная мысль пришла в голову сына ярла.

— А мой отец? Он знает, что произошло?

Некоторое время женщина молчала, как будто прикидывала в состоянии ли Терье выдержать то, что она собиралась сказать.

— Граф Стиан арестован и находится недалеко от вас, в этом же здании.

— Но почему?

— Неужели вы, молодой человек не в состоянии понять таких простых вещей?

Теперь наступило время Терье задуматься. И чем дольше он думал, тем больше понимал в какую чудовищную ловушку попал он сам. А заодно затянул за собой отца и жену. Склонив голову, он сжал кулаки.

— Заговор? Государственная измена?

Женщина рассмеялась. И звук этого журчащего подобно весеннему ручейку, совершенно беззаботного смеха, вдруг заставил Терье успокоиться.

— Вы не тюремщица. Что привело вас сюда?

Женщина подвинулась и в комнату вошел человек с лицом, закрытым маской палача. Терье невольно вздрогнул.

Но незнакомец прошел мимо, а затем опустился на колени возле ранее незаметной ниши камина и чиркнув новомодным изобретением, спичкой зажег пучок соломы. Потом неизвестный начал раздувать огонь и убедившись, что заранее заготовленные сухие поленья занялись подошел к столу и зажег стоящую свечу. Коротко поклонившись Терье и неизвестной женщины, истопник, а возможно стражник, взявший на себя эту обязанность, вышел.

— Вас желает посетить одна весьма важная особа.

Терье сел на свое подобие лежанки с набитым соломой матрасом и принялся смотреть на разгоревшееся в камине пламя. Заговор, заговор. Действительно ли кто-то мог спланировать действия самого Терье? Кто-то, кто знал его так хорошо, что вел его на веревочке, шаг за шагом? А сейчас, эта веревочка в чьих руках?

Может быть в руках хозяйки этой посланницы?

Терье коснулся лица. Стоило бы побриться. В голову пришла совсем уж неприятная мысль.

— Надеюсь не служитель Всеблагого?

Отблески света забегали по лицу девушки и наследник северного графства понял, что она не перестает улыбаться. Что же это могло означать?

— Нет, для подобного визита время еще не наступило.

Терье пожал плечами.

— Ну тогда, не смею отказываться. Впрочем, мне почему-то кажется, что отказ в этой ситуации и не может быть принят.

Девушка пожала плечами, подошла почти вплотную и внезапно положила руку ему на голову.

— Боль сейчас пройдет. Не волнуйтесь, это не магия. Просто некоторые практики, которым нас обучают. Чтобы помогать людям.

Терье не шевелился. От ее руки исходила прохлада. По шее, по спине побежали капли пота. И тяжесть, заставлявшая время от времени отвлекаться от столь важной беседы, терять нить разговора стала растворяться, исчезать. На ее место приходила другая боль, боль от понимания нелепости совершенного им поступка.

— Я не сдал экзамен. Оказался не готов.

Сестра склонила голову в молчании и теперь убрав пальцы со лба запустила их в его густую шевелюру. Как мать, желающая потрепать шевелюру сына. Или любовница, получающая наслаждение от одного прикосновения.

— Вы встретитесь с сестрой Николь. И еще. Вы сможете написать письмо. Подумайте, кому вы хотите его адресовать.

— Письмо? Ах, да… Кому? Я подумаю… Но я бы пока хотел остаться один. Чтобы подумать мне нужно время… Я должен решить…

Женщина в капюшоне помедлила несколько секунд и склонила голову в знак согласия. Дверь камеры с глухим стуком закрылась и Терье вновь остался в одиночестве. Где он слышал этот голос? Определенно лицо женщины было ему совершенно незнакомо. И все же…

На столе осталась лежать его шпага. Свет отражался от полуобнаженного клинка. Еще одна загадка. Попытка сбить его с толку? Намек? Шанс?

И там же, рядом со сталью чернильница, перо и лист бумаги.