Домой через звезды, Садлер!

Павел Прутков

В книге показан мир будущего, мир генетически созданных солдат, киборгов и боевых звездолетов, в котором идет война за власть, за право распоряжаться своей жизнью, иметь детей, в котором каждый должен решать – на чьей он стороне…

Глава 2

В путь

Это была бесконечно приятная перемена, когда я проснулся в то утро. Вместо оглушающего воя сирены, меня вывел из сна нежный поцелуй Серены. Открыв глаза, я увидел её прекрасное личико, и робкую улыбку на нём.

— Сейчас половина шестого, милый, — прошептала она мне на ухо, — нам пора вставать.

— Вот так мне нравится просыпаться, — я потянулся и приобнял её. — Ещё минутка нежности и пойдём. Надеюсь, сержант сегодня не будет будить всех слишком рано, хочется уйти раньше этого шума.

— Он будит взвод по-разному, — она положила голову мне на грудь. — Но вчера подъём был ранний, сегодня должен быть позднее. Ему и самому нужно высыпаться.

— Ты ведёшь статистику времени подъёмов?

— Нет, но я ведь всё помню. Я могу сказать, во сколько был подъём в любой день, с момента моего появления здесь, а благодаря поставленным улучшениям я хорошо разбираюсь в поведении людей.

— Ты такая умная, что иногда даже пугаешь меня.

— Не пугайся, я существую, чтобы служить тебе. Чем больше я буду общаться с тобой, тем лучше я буду учиться. Чем я буду умнее, тем лучше я смогу это делать.

Я промолчал и задумался. Я всегда понимал, что она механизм, а не организм, разумеется, это влияло на моё отношение к ней. Ведь так и должно быть. Но вчера я понял, что всё не совсем так. Её симуляция эмоций имеет не меньшее значение, чем настоящие эмоции, если я в них верю. К тому же я сам был выращен искусственно, и также имею некоторые импланты, это и меня делает отчасти не человеком. И каждого современного человека тоже…

Если судить по этому принципу, то только наши враги, скифы, могут называть себя людьми, полностью естественными и натуральными, и рассчитывать на полные права. А мы ведь боремся против этого. Её искусственный интеллект ограничен, особенно в аспекте самосознания, и она никогда не получит прав равных человеческим. Но обращение с ней как с простым механизмом, попытки не обращать внимания на свои человеческие порывы, игнорирование человечности, это делает меня ненамного менее ограниченным, чем например Дэн, который вообще отключил свою робослужанку. То, что я осознал это, и дал Серене имя, уже было большим шагом вперёд в самосовершенствовании…

Наконец, мы встали и оделись. Облачившись в броню и сунув в кармашек формы медаль, свою единственную личную вещь, я был готов отправиться в путь. Я окинул взглядом свою комнату. В ней было проведено немало времени, лучшего времени что у меня было, здесь мне уже стало комфортно и привычно. Тут я отдыхал после тяжёлых тренировок, в ней безопасно и уютно. Наверное, я буду скучать по этому месту. А с другой стороны… да чёрт с ним!

Мы вышли через дверь. Я посмотрел на неё снаружи, мне было интересно, обновились ли мои данные. Но на двери ничего не было написано, вчерашняя надпись исчезла, а новая не появилась — эта комната больше не была моей.

Возле своих комнат уже стояли Джон и Дэн, оба в броне. Всё как положено и в полной готовности. Только Клейна было пока не видно, но это меня совершенно не удивляло.

— Похоже, мы готовы отправляться в путь, — обратился я к ребятам. — Только Клейна пока нет…

— У него ещё есть пара минут, капрал, — поправил Джон. — Если только ты не приказал ему прийти раньше времени.

Вскоре дверь открылась, и Клейн тоже вышел из комнаты. За минуту до назначенного времени. Мне даже стало жаль, что он успел, иначе я бы устроил ему быструю работу над дисциплиной. Придётся подождать другого раза. Так или иначе, поработать над ним надо. Надёжность всего механизма определяется надёжностью его самой слабой детали, а боевая машина должна быть надёжной…

— Знакомьтесь, — я показал на Серену. — Это моя служанка, я называю её Серена, к ней не обращаться и не лапать, она моя. Всё всем ясно? Я предупреждал вас об этом заранее. Теперь идём, нам нужно успеть на космодром до шести часов.

Мы вышли на полигон, и пошли в северную часть базы. На полигоне уже упражнялось несколько взводов. Быстрым шагом пройдя полигон, мы вышли в нужный коридор. После чего, наконец, добрались до лифтов, ведущих под землю. Лифтов было несколько, один очень большой, туда поместился бы целый взвод, и ещё два поменьше, как раз для нас. Были, конечно, ещё и лестницы, но по ним спускаться пришлось бы гораздо дольше.

Космодром находился под землёй, вне основной части базы. От базы, в него вёл подземный тоннель. Корабли были спрятаны под землёй и вылетали через огромные горизонтальные ворота, диаметром более ста метров, которые раздвигались только при взлётах и посадках. Эти ворота были огорожены забором, находились отдельно от основной территории базы, и охранялись защитными турелями. Но другой охраны там никогда не было, так что я никогда не видел их вблизи, и не бывал там на карауле. Турели туда никого не пускали, кроме разве что ремонтников, иногда.

В любом случае человек не сможет попасть внутрь космодрома снаружи, и кроме почти постоянно закрытых ворот шахты космодрома на том участке ничего не было. Попасть в космодром можно было только с базы, через подземный тоннель, и, возможно, через какие-то иные секретные пути, о которых я не знал.

Мы спустились на лифте, и, пройдя в тоннель, сели на автоматическую машину. На ней мы быстро доехали до космодрома. Всё это было в тишине и без попутчиков. Только один нагруженный робот-погрузчик проехал параллельным курсом навстречу. Работники космодрома живут на нём же, а снабжение происходит в основном прибывающими кораблями, поэтому здесь проезжают только погрузчики, снабжающие базу, и прибывающие и убывающие солдаты и офицеры. Несмотря на большой размер нашей базы, пассажиропоток у неё был не таким уж большим.

Вход встретил нас большой и тяжёлой автоматической дверью, которая была закрыта. Мне было приказано быть у входа в шесть утра, но пока что нас никто не ждал…

Мы простояли у дверей ровно до шести, затем я подошёл к терминалу на входе, и он мгновенно ожил. Просканировав меня, он отозвался зелёным световым сигналом, и двери раздвинулись. За дверями нас ждал офицер, по знакам отличия — лейтенант.

— Капрал Садлер, полагаю? — начал он. — Ты вовремя. Я уж думал, ты не догадаешься подойти к двери. Мне самому нежелательно покидать космодром…

— Здравия желаю, сэр, — отозвался я, — капрал Садлер, по распоряжению прибыл. Мне просто сказали быть у космодрома, в назначенное время, сэр, прошу прощения, если что-то неправильно понял…

— Всё в порядке, пойдём. Корабль уже готовится к взлёту.

Мы прошли внутрь космодрома. Вокруг нас везде сновали офицеры и техники. Я уже бывал здесь ранее, со своим взводом, каждый раз, когда собирался на миссию или возвращался обратно. На космодроме всегда кипела жизнь, корабли улетали и прилетали круглосуточно. Их постоянно обслуживали, некоторые ремонтировали. Роботы-погрузчики разгружали, и, в некоторых случаях, грузили заново на корабли всевозможные виды грузов. Команды кораблей в большинстве случаев оставались на борту, только офицеры ходили по космодрому с разными бумагами.

Через развилки и коридоры, напоминающие северную часть нашей базы, мы вышли в главное, в функциональном смысле, помещение космодрома — посадочную площадку. Помещение было в форме большой вертикальной шахты, с закрытыми воротами в верхней части помещения, выводящими на поверхность земли. Прилетающие корабли садятся на платформу, которая увозит корабль в ангар, по специальным рельсам, после чего проводятся погрузки-разгрузки и обслуживание корабля, а на посадочное место выезжает другая, пустая платформа, или с другим кораблём.

Разумеется, в таком космодроме могут приземляться только корабли легких классов, не тяжелее фрегата. Но таких космодромов, где можно посадить тяжёлый крейсер или, тем более, линкор, вообще не так много. На всей нашей колонии таких был всего один. Когда нужно пересадить солдат, например на крейсер, это обычно делается уже в космосе.

Фрегаты — это относительно лёгкие и быстрые корабли, вмещающие несколько десятков человек, хотя временно запросто можно разместить и до сотни, имеющие некоторое вооружение, иногда весьма мощное. Они являются главным костяком военного флота, хотя для борьбы с кораблями более тяжёлых классов, они слишком малы. Меньше них только истребители, которые обычно делаются одноместными или двухместными, их обычно используют для миссий на поверхности планеты. Чаще всего для штурмовки.

Фрегаты имеют длину до сотни метров, а в ширину они обычно раза в два меньше, в высоту ещё в два раза меньше. Крейсеры обычно имеют примерно такие же пропорции, только сами по себе больше, несколько сотен метров в длину. Они имеют тяжёлое вооружение, и истребителей на борту.

Гигантские линкоры могут достигать километра в длину, и имеют такие орудия, что способны уничтожать целые планеты. Линкоры более вытянуты, длинной и узкой формы, они такие огромные, что и с такими пропорциями расход материалов при их постройке просто чудовищный.

Все корабли, тяжелее истребителя, имеют энергощиты, для защиты от вражеского огня и попадания астероидов. У тяжёлых кораблей они такие мощные, что их могут пробивать, как правило, только корабли того же или большего класса. Возможно, с ними справятся и множество корабли полегче, но только очень плотным огнём.

Уничтожение планет — дело несложное, оружие такой мощности существует уже очень давно, но к таким мерам никто никогда не прибегает, планеты являются слишком ценным ресурсом. Да и с точки зрения этики это потом сложно объяснить людям, уничтожение планет — это даже не геноцид, а нечто большее… Их пытаются захватывать, по возможности целыми, именно поэтому мы, наземные войска, так часто нужны.

В момент нашего прибытия, на посадочной платформе уже находился довольно тяжёлый фрегат, готовящийся к взлёту. Именно к нему мы и направились. Силуэт большого фрегата выглядел мощно, и в то же время достаточно хищно. Вооружение корабля, как и положено в нормальном положении, было спрятано под корпусом. Вокруг корабля ходили техники, проводящие последние предполётные проверки. Мы подошли к кораблю. На платформе, у опущенного трапа, ведущего внутрь фрегата, стоял офицер.

— Здравия желаю, капитан, — козырнул ведущий нас лейтенант. — Вот ваши пассажиры, передаю их под ваше командование.

— Хорошо, я вас ждал, — отозвался офицер, — идите, я займусь ими.

— Удачи в пути, сэр!

Капитан был примерно моего роста, по комплекции — может чуть полегче, с тёмными волосами и голубыми глазами. Стрижка была офицерской, несколько длиннее, чем у солдат, и внешне отличалась. На вид ему было около тридцати лет, а выражение лица — недовольное.

— Я капитан Такс, — обратился он к нам. — Кто из вас главный?

— Я, сэр, — ответил я. — Капрал Садлер, прибыл по приказу командования, для получения дальнейших инструкций и транспортировки к месту выполнения нашей миссии.

— Я спросил только кто из вас главный. Ладно, капрал, размещайтесь на моём корабле, на средней палубе, всё каюты после восемнадцатой свободны. И шевелитесь, мы скоро взлетаем! Я вижу, с вами есть андроид, — он показал пальцем на Серену, — её посадить в каюту и никуда не выпускать! Роботам не положено разгуливать по военному кораблю, тем более каким-то игрушкам! После взлёта зайдёте ко мне, получите свои инструкции.

— Есть, сэр, — я козырнул, и махнул остальным следовать за мной.

Мы вошли внутрь корабля. Я уже не в первый раз садился на фрегат, каждая моя миссия начиналась на этом космодроме, и поскольку на нём ничего тяжелее фрегата посадить было нельзя, наш взвод всегда вначале сажали именно на них. Но потом нас обычно пересаживали уже на крейсер, иногда на орбите этой же колонии, а иногда чуть позже.

Только однажды мы летали на миссию и возвращались обратно на одном фрегате, так бывает только в редких, точечных миссиях, где нужен только один маленький отряд, не скоординированный с другими. В остальных случаях это не очень удобно. Даже один взвод обычно едва помещается на один корабль этого класса, помимо команды. Фрегаты рассчитаны максимум человек на пятьдесят, экипаж обычно около двадцати человек, и взвод еще двадцать. На переполненном корабле не очень удобно лететь, особенно в долгих путешествиях.

Мы вошли на нижнюю палубу корабля, на ней практически всегда располагаются грузовой и технический отсеки. В техническом отсеке располагается двигатель и основные, жизненно важные системы корабля. Затем мы поднялись по лестнице на среднюю палубу, где располагались столовая, каюты и оружейный арсенал. Планировка фрегата была совершенно стандартной, заблудиться было бы сложно.

— Я с Сереной поселюсь в девятнадцатую, — показал я на двери кают. — А вы селитесь в следующие. Подготовьтесь к взлёту, а потом можете пока расслабиться. На время полёта мы, скорее всего, будем свободны.

Двери кают располагались близко друг к другу, ещё до того как я вошёл внутрь я уже знал что каюта маленькая. На кораблях они всегда такие, места постоянно не хватает. Внутри была односпальная кровать, которую можно было использовать также в качестве анти-перегрузочного кресла, в сложенном состоянии. Над кроватью была закрывающаяся багажная полка, половину которой занимало постельное бельё. В конце комнаты была полупрозрачная перегородка с раздвижной дверцей, за ней унитаз и душ.

Кроме кровати, санузла и багажной полки в комнате ничего не было, да и свободного места в целом тоже. Только на противоположной от кровати стене висел монитор, на котором транслировался вид из кабины пилотов, это была замена иллюминаторов. Настоящие иллюминаторы на военных кораблях давно были запрещены, так как ослабляют прочность корпуса корабля. Комната была маленькая и очень узкая, но всё необходимое в ней было. С Сереной мне в этой комнате будет тесновато, но она не из тех, кто мешается или жалуется на неудобства, как-нибудь поместимся…

В каюте загорелся сигнал о взлёте. Я лёг на кровать, привёл её в положение кресла, после чего скомандовал Серене сесть на меня, и пристегнулся вместе с ней. Мне впервые приходилось взлетать таким образом, и я не мог сказать что это было очень удобно, но мне всё равно это даже понравилось. Ощущать на себе женское тело в момент перегрузок, это должно быть будет некоторое забавное разнообразие…

Я почувствовал дрожь корабля, и понял, что взлет начался. Сильных перегрузок при взлётах обычно не бывает, вполне достаточно было бы просто хорошо схватиться за что-нибудь, но всё равно можно удариться где-то, особенно в случае нештатных ситуаций.

Я достаточно хорошо знал, как взлетают корабли, даже если бы я не имел монитора в каюте, по своим ощущениям я примерно мог сказать, как проходит взлёт. Вначале, с помощью маневровых двигателей на днище, корабль взлетает вертикально, через ворота на поверхности земли, из космодрома. Затем, включаются основные ускорители на хвосте, и корабль быстро набирает горизонтальную скорость, переходит из вертикального в горизонтальный полёт, и начинает набирать высоту, быстро и под крутым углом.

Корабль пересекает все слои атмосферы, переключается в космический режим полёта, без аэродинамики. Ускорение становится ещё сильнее после увеличения ракетной тяги. И только после выхода в космос на нужный курс, ускорение прекращается и перегрузки пропадают. Никто ещё не успевает почувствовать невесомость, как включается искусственная гравитация. На самом деле я знал, что эта система работает во время всего полёта, она снижает действие перегрузок также и во время взлётов и посадок, но вначале не так ощущается.

Уже в космосе корабль выходит на нужный курс и включает гиперпространственный двигатель. При полёте в гиперпространстве полёт чувствуется так, словно корабль непрерывно затягивает в воронку, и в иллюминаторы, или их имитацию, можно увидеть только слитные потоки света, всех цветов радуги. Я мало что знал об этом, кроме того что манёвры или изменение скорости в гиперпространстве невозможны. Это своего рода коридор, в который люди попадают благодаря специальным двигателям, в котором можно двигаться только по прямой и с постоянной скоростью. Благодаря использованию гиперпространства люди могут летать на сверхсветовых скоростях между звёздными системами.

После того как я почувствовал что корабль вышел на гиперскорость, чернота космоса в мониторе сменилась расплывчатым потоком света. Сигнал о взлёте погас. Я отстегнул ремни и мы с Сереной наконец смогли подняться. Честно говоря, у меня к тому времени всё давно уже затекло. Я велел ей оставаться в каюте, а сам отправился искать капитана. Командный мостик находился уровнем выше, на том же уровне находилась и кабина пилотов, сразу за мостиком. Перед мостиком, с другой стороны от лестницы, по которой я поднялся, располагалось довольно большое помещение лазарета.

Когда я вышел на мостик, у меня зарябило в глазах от множества мониторов, световых сигналов и голографических моделей. На мостике было множество офицеров и техников, отвечающих за навигацию, управление, вооружение и другие системы корабля. Мостик имел сужающуюся форму и заканчивался двумя креслами пилотов, которые сидели за штурвалом, а перед ними был самый большой голографический монитор на корабле, имеющий форму обзорного иллюминатора, растянутой прямоугольной формы, в точности отображающий вид снаружи. Кабина пилотов была частично отгорожена перегородкой, как и мостик, и все отсеки корабля. В случае разгерметизации срабатывают автоматические двери, и отсеки корабля перекрываются, кабина пилотов или мостик не исключение.

Управлять кораблём можно было как из кабины, так и с мостика, без участия другого, что повышало общую живучесть корабля, правда, такое управление было бы несколько ограниченным. Места техников были вдоль стен, а старшие офицеры и капитан находились в середине мостика, их кресла смотрели прямо на пилотов, перед ними были развернуты галлоизображения, в основном с общей картиной полёта. Капитан был на своём месте.

— Уже пришёл, капрал? — увидел меня он. — Хоть бы броню снял…

Я только после его слов понял, что по-прежнему расхаживал в броне и шлеме. Видимо, они уже стали мне второй кожей, я привык их снимать только в своей комнате, и на уровне подсознания в незнакомой обстановке захотелось остаться одетым в свою скорлупу.

— Я даже забыл про неё, сэр, — ответил я.

— Вот твои инструкции, в бумажном виде, — капитан передал мне папку с бумагами, — там написано всё, что тебе нужно знать. Свободен.

Я козырнул и вышел за пределы мостика. Папка не была толстой, но что-то интересное она в себе явно содержала. Я пошёл к себе в каюту. Серена уже распаковала наши немногочисленные вещи и сидела на краешке кровати.

— Вот, милый, — она встала и протянула мне галокарту. — Я нашла это в кармане кровати, когда стелила её. Возможно, там данные о полёте, которые тебе нужно знать.

— Да, спасибо, — я взял карту. — Я знаю что это, на ней стандартные инструкции по технике безопасности и расписание служб корабля, её всегда прячут в этом месте.

— Прости, я просто хотела помочь…

— Всё в порядке, мне нравится, что ты проявляешь инициативу.

— Если хочешь ещё большей инициативы, — она соблазнительно облизнулась и погладила меня по плечу, — просто скажи мне дорогой. Я могу быть очень активной…

— Пока и так хорошо, спасибо Серена. Похоже, ты и без моих инструкций неплохо учишься, на моих реакциях.

— Хорошо, милый. Как скажешь…

— Присядь пока на кровать, спиной вплотную к стене, на месте подушки.

После того как она села мне стало немного посвободнее в тесной каюте. Я снял с себя шлем и броню, и положил их на багажную полку. Затем лёг на кровать, головой ей на бёдра, и приступил к изучению содержимого папки. Вернее, приступил к изучению самой папки, потому что она не открывалась. Папка была сделана из гибкого материала, но судя по всему, достаточно прочного, с лицевой стороны было что-то похожее на электронный запирающий механизм. Также на папке был гриф «секретно». Я покрутил её в руках, но ничего больше не увидел.

Нажав пальцем на электронный замок, я услышал лёгкий щелчок, а затем неожиданно почувствовал резкую боль в пальце, после чего папка раскрылась. На пальце остался след от укола, похоже замок взял у меня кровь на анализ, проверяя личность. Я вынул из папки небольшую пачку бумаг.

Вначале были инструкции, адресованные лично мне. В них говорилось, что документы, которые я получил, предназначены только для меня, и никого более, после прочтения бумаги нужно уничтожить. В случае нарушения секретности меня ожидает трибунал.

На фрегате «Цербер», под командованием капитана Такса, я отправляюсь на Землю, полёт в гиперпространстве должен занять приблизительно четыре дня. Там, на одной из военных баз, мы пересядем на гражданский исследовательский корабль, и перейдём под командование старшего научного сотрудника исследовательской группы. Моя задача — обеспечить безопасность научных сотрудников, и их миссии, своими силами, и силами троих подчинённых солдат, используя для этого выданные учёными ресурсы. В случае начала боевых действий, как старшему военному специалисту, брать командование на себя.

Сама исследовательская миссия планируется на неисследованной планете, в нейтральном секторе. Колоний в том секторе нет. Он граничит и со Скифией, и с Империей. Полёт от Земли до той планеты планирует занять около недели. Планету открыли недавно, ей было дано название Эгея. Гравитация на планете тяжелее земной, даже чуть больше чем на моей родной колонии. Воздух непригоден для дыхания, но сгодится при некоторой фильтрации, вполне подойдёт фильтр в моём шлеме. Без обработки местный воздух приведёт к потере сознания приблизительно за десять минут, к смерти за полчаса. Звезда яркая, возможно серьёзное воздействие солнечной радиации, нельзя подставлять кожу местному солнцу.

Температура на поверхности сильно колеблется в зависимости от дня и ночи. Днём температура в целом должна быть комфортной, но только в тени, а на солнце будет очень жарко, хотя в целом и терпимо. Ночью наступает небольшой мороз. Сутки очень короткие, всего несколько земных часов. Сильной вулканической активности и явлений вроде кислотных дождей выявлено не было.

Вот и всё что было известно. Планета была лишь просканирована по-быстрому, более детально её изучить предстоит именно учёным, которых мне было поручено охранять.

Далее были личные дела моих подчинённых, из которых я не узнал практически ничего нового, только некоторые подробности их биографии, в целом то впечатление что у меня о них уже сложилось, было верным…

Наконец я увидел и некоторую информацию об учёных. Это были исследователи одного из земных научно-исследовательских университетов. Спонсировало их правительство. Главным в миссии был назначен профессор Милаш Новак, геолог. Больше там ничего не было.

Мне стало несколько яснее, что мне нужно будет делать в дальнейшем, но от этих секретных бумаг я ожидал несколько большего. Я запомнил всё, что мне было нужно, хотя на самом деле в этом не было большой необходимости, миссия ожидается довольно-таки типовая, а данных было не так много, в основном придётся разбираться на месте. Теперь нужно было избавиться от секретных бумаг, они мне были больше не нужны, а секретность обязывала чтобы их никто больше не видел.

— Серена, — обратился я, — ты ведь быстро расщепляешь то, что попадает внутрь? А как насчёт бумаги?

— Я могу полностью растворить бумагу внутри себя примерно за две минуты, — ответила она. — Хочешь, чтобы я проглотила твою бумагу, милый?

— Да, мне нужно её уничтожить. Проследи, чтобы от этих бумаг ничего не осталось.

— Хорошо, дорогой, сейчас всё сделаю…

Серена взяла бумаги из моих рук, свернула их в трубочку, и, задёрнув голову вверх, с открытым ртом, начала их заглатывать, подобно большой змее. Наблюдая, как она проталкивала через глотку трубочку бумаг, я испытал смешанные чувства, было ощущение, что она делает что-то неправильное. Как будто смотришь, как человек бьёт сам себя…

Люди, с их восприятием действительности, склонны пропускать всё через себя, но Серена была андроидом, как бы я к ней не относился, я напоминал себе, что не стоит воспринимать увиденное так, словно это делал человек. Хотя многие, вид проталкивающей продолговатый предмет глубоко себе в глотку красотки, сочли бы это зрелище только возбуждающим. Наконец Серена полностью заглотила бумагу.

— Готово, — сказала она спустя пару минут, — бумага уничтожена.

— Спасибо, Серена.

— Не за что, милый.

Ну что же, одной заботой стало меньше. Теперь осталось ждать прибытия на место назначения, а делать стало особо нечего. Я посмотрел на галокарту, что дала мне Серена, в ней должно быть расписание приёмов пищи на корабле, это было важно, поскольку в животе уже урчало, всё-таки завтрак мы пропустили. Да и типовая информация пригодится, её можно почитать от безделья, лететь предстояло ещё долго.

По карте завтрак должен был быть буквально через несколько минут, так что я вышел из каюты на обед. Стойка, за которой стоял повар, находилась в конце того же помещения, а продолговатый стол, с закреплёнными к полу стульями, находился прямо в центре, напротив дверей кают. Экипаж тоже уже начал собираться возле стойки. В образовавшейся очереди были и рядовые техники, и офицеры. Притом офицеры не имели в ней привилегий, что было для меня несколько необычным явлением. Мои ребята тоже вышли из своих кают и встали в очередь.

Ровно в назначенное время повар начал раздавать пайки. По всей видимости, на корабле, кроме нас троих, была только команда, численностью около двадцати человек, так что пайки все получили быстро. Судя по шевронам, выглядывающим из под фартука, кок был сержантом, но на привычный мне вид десантника он похож не был. Поваров, техников и прочих солдат поддержки обучают по другой программе, и выращивают по несколько другим типажам, типажам техников. Получив свои порции, мы расселись за столом.

Однажды мы уже летали своим взводом на миссию на фрегате, но нас тогда было примерно столько же, сколько экипажа. А в других случаях нас пересаживали на больший корабль ещё до приёмов пищи, а на больших кораблях большинство людей были такими же десантниками. Я никогда особо не контактировал с командами кораблей. А сейчас я впервые сидел в окружении команды корабля, всё это было для меня несколько непривычно и необычно.

Техники были не похожи на десантников, они были больше, тяжелее, с большими грубыми руками. При этом они не были быстрыми или ловкими, по правде, они были очень даже неуклюжими. Они созданы специально для физической работы, хоть и были формально солдатами и имели звания. Офицеры же, напротив, в основном были несколько меньше нас. Все они и внешне, и по манере поведения очень отличались от привычного мне окружения.

Еда была неплоха, но несколько хуже, чем я привык, приготовленная хорошо, но всё же из стандартных военных припасов. Их главное достоинство это огромный срок годности, они также содержат все витамины и питательные вещества, нужные человеку, от них можно получить нужную энергию и компоненты для восстановления после физических нагрузок, а вкусовые качества дело вторичное. Некоторые типы военных пайков уже готовы к употреблению, другие нужно готовить, и они предназначены именно для военной кухни. Впрочем, на боевых миссиях и сборах я вместе со всеми питался готовыми военными пайками, и порой, на фоне голода и усталости, они казались настоящей пищей Богов.

Я с аппетитом принялся за свой паёк, иногда посматривая, как там себя чувствуют мои ребята. Джон ел аккуратно и не торопясь, осторожно поглядывая по сторонам и всё анализируя. Дэн вёл себя так, словно ему абсолютно всё равно где он и что он ест, настолько всё равно, что он даже броню со шлемом не снял и пришёл на завтрак в полном обмундировании. Клейн тоже показывал равнодушное выражение лица, но это выглядело несколько фальшиво. В целом, судя по их поведению, осанке и мимике, было похоже что ребята нервничали побольше моего.

За столом собралась почти вся команда, но капитана я не увидел. Кок несколько раз проходил мимо стола, неся еду на подносе, похоже она была для нескольких дежурных офицеров, которые не должны были покидать посты.

Покончив с едой, я вернулся в свою каюту и снова принялся изучать галокарту. Серена, за время моего отсутствия, даже не сдвинулась со своего места. Я более детально изучил расписание корабля, и постарался его запомнить. График был синхронизирован с привычным для меня часовым поясом, поскольку они какое-то время на моей базе, но само время в расписании было указано по общему земному, как и на всех кораблях. Немного раздражало, что я не мог синхронизировать часы на рукаве своей формы, но обращаться специально ради этого к техникам, или, тем более, офицерам, не очень хотелось. Так что придётся ориентироваться по монитору в моей каюте.

Затем я посмотрел на схему корабля, с планом помещений на каждой палубе. На ней я увидел, что капитан имел отдельную каюту, рядом с лазаретом, в отличие от остальных кают, которые находились неподалеку от моей, на средней палубе. Примерное расположение остальных помещений я уже успел понять и без карты, только увидел всё более детально.

В инструкциях по безопасности было сказано, что в случае разгерметизации помещения перекрываются автоматическими дверями в местах перегородок, а закрытые двери не открываются, если не нажать специальные кнопки по разблокировке, находящиеся на отдельной панели. В каждой каюте, в полу была скрытая ячейка, в которой хранился скафандр, в остальных помещениях тоже были подобные места. Разблокировка многих дверей возможна только со специальной картой доступа, для предотвращения диверсий.

Я перешёл в раздел по общим инструкциям, табелям о рангах и классификациям. К моему удивлению в нём было несколько больше привычной мне, стандартной информации, даже кое-что из истории. Ранее я не знал, например, что до специальных реформ были разделения в рангах для морских и сухопутных видов войск. После выхода человечества из родной планеты и заключения научно-технического, экономического и военного союза всех ведущих стран Земли, были проведены реформы изменяющие табель о рангах. Различия морских и сухопутных званий были убраны в целях упрощения, а сами звания несколько изменены, некоторые звания были взяты из разных войск, разных стран, в целях показательного взаимоуважения.

После реформ, звания во всех видах войск стали следующие: рядовой, рядовой первого класса, капрал, сержант, старшина, лейтенант, старший лейтенант, капитан-лейтенант, капитан, майор, полковник, контр-адмирал, адмирал, адмирал флота, маршал.

Поскольку главной военной силой стал космической флот, то старшие военные звания было решено сделать именно морскими. Офицеры чистых сухопутных видов войск, после реформ, не могут дослужиться до звания старше полковника, чтобы стать контр-адмиралом им нужно перевестись в космический флот. Всё это, естественно, относилось только к регулярной армии. Полиция и разные местные отряды на различных планетах имеют свои звания.

Я отвлёкся от чтения из-за ощущения, что Серена начала нежно поглаживать своими пальчиками мою голову. Учитывая, что моя голова была у неё на бедрах, на меня быстро начало накатывать возбуждение. Я положил галокарту и притянул Серену к себе. Видимо, благодаря ей, меня ожидает приятный полёт…