Сел и поехал. Россия от Петербурга до Владивостока в свете мотоциклетных фар

Павел Кобяк, 2012

В путешествии с Павлом Кобяком соскучиться невозможно. Позавтракав лесной земляникой, к вечеру можно оказаться за сотни километров в ночном клубе мегаполиса, а на следующий день ловить ветер на берегах Байкала. Крутые повороты дороги открывают Россию с самых неожиданных сторон. Ведь в свете мотоциклетных фар порой видно то, что недоступно обычному взгляду. Содержит нецензурную брань.

День первый. 23 июня 2012 года, суббота

Санкт-Петербург — Москва

760 км

Утром я проснулся одновременно со звонком будильника. Наконец-то… Я ждал этот день полгода, год. Может, всю жизнь. Что будет завтра, послезавтра, через неделю, месяц? Я шел к гаражу с трепетом в сердце. Но когда я сел и завел «Бусу», весь страх и волнение ушли. Путешествие уже началось. Меня ждали друзья. Сначала я всех пригласил на Дворцовую площадь, но потом подумал, что есть место более знаковое — Стрелка Васильевского острова, куда пару лет тому назад переместилась вся байкерская туса. Однако точкой сбора нашей команды стала заправка «Аэро». Она уже несколько лет является местом, где мы встречаемся с друзьями-мотоциклистами. Нас можно назвать в самом широком смысле любителями, мы не принадлежим ни к одному из клубов, у нас нет ни устава, ни правил, ни символики, и наш круг — просто компания друзей, любящих езду на мотоциклах.

«Аэро» на углу Софийской и Дунайского идеально подходит для наших встреч — там в кафе большие полукруглые столы, за которыми можно попить чайку с пирожными, поговорить о прошлых и будущих поездках. Именно на этой бензоколонке за год до мотопробега через Россию мы сидели и разговаривали с Ромой о книге Эвана МакГрегора «Вокруг света на мотоциклах», в которой тот рассказывает о своих приключениях.

— Есть у меня мечта, — сказал я, — проехать отсюда до Владивостока.

— Я не против. Поехали. — По интонации Ромашки я почувствовал, что он готов хоть завтра тронуться в путь. Начало августа, еще тепло, солнце светит, и погода что ни на есть мотоциклетная. Но Марина вот-вот должна была родить. А это было важнее любых путешествий. Я и подумать не мог оставить ее одну в такое время. — В этом году вряд ли получится. Давай планировать на следующий. Не думать о поездке мы уже не могли: тут же, на бензоколонке, купили подробный атлас автодорог России и стали рисовать будущий маршрут, включая наиболее крупные и интересные города. В течение года первоначально нарисованный на карте маршрут слегка корректировался. Например, мы собирались добираться до Перми через Череповец и Вологду, но осенью я проехал по этой трассе на машине и понял, что она слишком разбита, и стоит сделать крюк через Москву. В итоге маршрут удлинился: 11 тысяч километров вместо 9, но при этом стал интереснее. А атлас, который мы тогда купили, стал верным нашим спутником и дорожным гидом.

С заправки «Аэро» наша команда отправилась на Стрелку Васильевского острова. Там не обошлось без некоторой суеты. Попробовать торт, выполненный в форме нашей страны, и помахать нам рукой пришло человек 30. Это были не только наши друзья, мои партнеры и спонсоры. Среди них были сотрудники АТА «Северо-Западной таможенной компании», ее возглавляет Серега Лебедев, с которым я давно дружу, был также мой друг Виталий Бахарев, заместитель генерального директора страховой компании «Инвестиции и финансы», обеспечивший всю нашу команду страховкой от несчастных случаев и медицинской страховкой. Вручая нам страховки, он сказал: «Я надеюсь, ребята, вы вернетесь живыми и здоровыми, и наша страховка вам не пригодится. Мы с вами вместе отметим ваше возвращение».

Для милиции это уже массовое мероприятие. Поэтому к нам подошли два товарища в милицейской форме и сурово сообщили, что у нас есть двадцать минут, а дальше они будут принимать меры. А мои родители и часть гостей в этот момент оказались на Дворцовой, которую перегородили по случаю каких-то мероприятий.

Я давал интервью корреспонденту «Радио России», но при этом думал о том, как бы устроить, чтобы все, кто приехал нас проводить, успели бы на Васильевский. И мои желания исполнились. Очень приятно было увидеть среди провожающих коллег моего отца, знавших меня с детства и ставших моими друзьями, а также мотоциклистов, переломивших себя и проснувшихся ради нас ранним утром. Ведь для многих из них утро начинается в середине дня. Ребята проехали с нами до самого выезда на Московское шоссе. А солнце провожало нас до самого Новгорода.

Первые три сотни километров мы привыкали к дороге. Ведь теперь в течение трех недель нам предстояло не разлучаться с ней. А первую остановку мы сделали в Крестцах, где на обочинах всегда стоят бабушки с самоварами и горячими пирогами. Мне часто приходится ездить по этой трассе, и у одной из них я постоянный клиент. Некоторые боятся покупать «придорожную продукцию», но, в случае моей бабушки, я знаю, что пироги изготовлены в домашней печи другой бабушки, а начинка пирогов: лук, картошка и прочие натуральные продукты — выращены в огороде третьей. Очень грамотно организованный бизнес: одна выращивает, другая готовит, третья продает. Масштабы не очень велики, но на жизнь хватает.

Там же мы встретили двух местных байкеров на самодельных маломощных мотоциклах, любовно собранных из того, что было под рукой. Рули этих маленьких произведений инженерного искусства были украшены георгиевскими ленточками, а номеров, естественно, не было. Наши машины по сравнению с ними напоминали космические корабли. Являясь обладателем почти идеального мотоцикла, я испытываю к таким людям, как эти деревенские мотолюбители, глубочайшее уважение — ведь они сами собирали и отлаживали свои байки, а у меня не хватает ни знаний, ни сил залезать внутрь своего. Но, к счастью, «Хаябусы» не ломаются. Чего не скажешь о Роминой «Ямахе», у которой сразу потекла и стала стучать передняя вилка. Судя по отзывам в Интернете, это довольно типичная неисправность «Фазера», в целом очень неплохого мотоцикла. «Блин, — подумал я, — только отъехали, а уже проблемы. А ведь нас ждут дороги, по сравнению с которыми эта — идеальная трасса».

Здесь, в Крестцах, я сделал первую за наше путешествие запись в своем блокноте. До этого я писал подобные дневники лишь в детстве, в школьном лагере в Анапе. Если мои нынешние записи касались расходов и технических моментов, то тогда я записывал в тетрадь все: впечатления от новых знакомств, от событий, которые происходили со мной, истории друзей, описания природы. Мой творческий пыл довольно быстро иссяк, и о дневниках я забыл. Не так давно я начал делать ремонт в квартире, выволок старое барахло и вдруг увидел одну из этих тетрадей. И словно снова оказался в том времени. Читая описание косы, отделяющей часть моря возле лагеря, я даже почувствовал запах гнилых водорослей, который источала эта коса.

От Крестцов мы отправились в Тверь. Валдайскую возвышенность — одно из самых красивых мест на трассе Москва-Петербург — мы пролетели без остановки. Мимо пестрых лотков с посудой и почему-то унтами, мимо кафе, мимо «плечевых», стоящих парами на обочине в призывных позах. Я вспомнил строки Радищева, посвященные этим местам: «Кто не бывал в Валдаях, кто не знает валдайских баранок и валдайских разрумяненных девок? Всякого проезжающего наглые валдайские и стыд сотрясшие девки останавливают и стараются возжигать в путешественнике любострастие, воспользоваться его щедростью на счет своего целомудрия. Сравнивая нравы жителей сея в города произведенныя деревни со нравами других российских городов, подумаешь, что она есть наидревнейшая и что развратные нравы суть единые токмо остатки ее древнего построения. Но как немного более ста лет, как она населена, то можно судить, сколь развратны были и первые его жители». Ничего не меняется, разве что центр дорожной проституции сместился ближе к Вышнему Волочку — там концентрация барышень на обочине максимальна. Или это просто местные жительницы, ожидающие автобуса или попутку — я не проверял.

Мне эта траса знакома до каждого поворота, и моя первая длительная поездка на мотоцикле связана именно с ней. Несколько лет тому назад Дима Шмаков из «Ямахацентра» пригласил меня поехать в Москву и протестировать всю новую линейку. Позвонил, сказал: — Покатаешься, Паша, и на новом чоппере, и на «Р6», и на «Р1», и на «кувалде».

Я от радости чуть язык не проглотил. Возможность попробовать все, в том числе и «летающую кувалду» — знаменитый VMAX, который настолько крут, что с 1985 года выпускается без значительных изменений. Конечно же, я согласился. Взял у друзей «Хонду СВ 400» и ночью рванул в Москву вместе с Димой и Ваней Пешкуном, в прямом смысле «асом» мотовождения. Он в свое время обучался у известного японского мотокроссмена Koji Okawara и получил диплом инструктора международной школы безопасного вождения «Ямаха». Сейчас у него своя мотошкола «1х1».

Эта поездка оказалась для нас с Димой настоящей школой. Причем уроки начались от самого Петербурга. Ваня на первых же километрах остановил нас. — Так нельзя. Он показал нам, как надо ехать в колонне, как выстраиваться определенным порядком, какие знаки надо показывать. Сейчас у многих рации, но некоторые жесты знать полезно, тем более что многими из них пользуются мотоциклисты во всем мире.

Мы без остановки прошли почти всю трассу, лишь в районе Твери на меня навалилась жуткая усталость. Чтобы не заснуть, я орал песни, рассказывал сам себе вслух разные истории. В машине не спать проще — можно разговаривать с пассажиром. Сейчас я понимаю, что независимо от самочувствия имеет смысл делать расслабляющие остановки через каждые две сотни километров. Мы приехали в Москву, немного отдохнули и сразу отправились на тестдрайв. Там обучение продолжилось. Его проводил мастер спорта международного класса. После небольшой общей лекции он приступил к индивидуальным занятиям по вождению с каждым из нас. У меня уже был немалый опыт езды на мотоцикле, но тут я понял, что в реальности почти ничего не умею делать правильно. И, конечно же, я «попробовал» каждую модель. «Yamaha VMAX» меня потрясла своей мощностью (как-никак 200 лошадиных сил). Она словно провоцировала выкрутить ручку газа до упора. И я понял, что такого мотоцикла у меня не будет: на нем надо все время гнать, а гонки часто заканчиваются в больнице. На обратном пути мы заехали в деревню к моим родственникам и провели тест-драйв трактора «Беларусь» — мой двоюродный брат работает трактористом. «Беларусь» — это нечто! Мы скакали на потрепанном железном звере по болотам, переезжали вброд реку, взлетали на косогоры. Вот уж правда — трактору все нипочем. Идеальная машина для бездорожья. А оно, к сожаленью, в глубинке — повсюду. Немногие в поселке работают, как мой брат. Большинство ворует, собирает металлолом и, разумеется, пьет. Полупустые деревни, дома, утонувшие в крапиве и бурьяне, на окнах вместо стекол — полиэтиленовые пакеты, скотные дворы с провалившимися крышами, пустующие уже много лет, и как все это изменить — никто не знает. Приезжаешь к родным и оказываешься совершенно в другом, жутком мире!

От Старицы до Торжка мы ехали медленно, останавливаясь возле старинных живописных усадеб. Заброшенные особняки, сады, ставшие лесом. На дороге встретился дедушка, седобородый, благообразный, чисто одетый, словно из того времени, когда эти усадьбы процветали. Мы разговорились с ним.

— Вот, коли уж вам старина интересна, — сказал он, — в наших краях есть два святых источника. Не стоит проезжать мимо. Один с «мертвой» водой, от глазных болезней, а другой, с «живой», — ото всех.

— А далеко ли?

— Здесь, рядом. Тот, что под часовней, с «живой» водой. Там купель есть. Грехи смывает, исцеляет.

— Да мы, слава Богу, здоровы.

— Если окунетесь, только польза будет, — он пристально посмотрел на меня, — обязательно вам надо туда заехать.

Действительно, часовня, купель. Нет никакой грязи. Окунуться всегда приятно. Я разделся и опустился в ледяную воду, но, смывая с себя грехи, думал не об исцелении, а просил Бога о сыне. И может, именно тогда мои просьбы были услышаны.

Конец моего первого мотопробега оказался экстремальным: последние двести километров мы ехали под проливным дождем, я промок насквозь, и когда ближе к полуночи подъехал к дому, то от холода не мог разогнуться. Мои пальцы были скрючены, как будто я до сих пор сжимаю ручку газа, и все тело настолько ломило, что со стороны я был похож на ребенка, который только что научился ходить и слегка присев, переставляет ноги вместе с корпусом. Лишь горячая ванна, вовремя подготовленная заботливой женой, спасла меня от окончательного обледенения. Я редко ощущаю кайф от сидения в горячей ванне, но тогда испытал райское блаженство. И это был урок, который я навсегда запомнил: отправляясь в путешествие даже на пару дней, не стоит забывать про дождевик и теплую одежду.

И вот — Тверь. Мы, наконец, сделали более серьезную остановку и пообедали в «Колыбе» — ресторанногостиничном комплексе, построенном вдухе закарпатской деревни. Здесь была и декоративная мельница, и домики, стилизованные под хаты, иколодец-журавль, и даже живые павлины. В кафе «Колыбы» мы встретились с моим другом по техникуму Пашей Тяпкиным. На встречу с нами он пришел с четырехлетним сыном. Мы с Пашкой классно «отжигали» в техникуме, но после окончания мой друг вернулся к себе на родину. Он так и работает на железке, и каждый раз, проезжая через Тверь, ястараюсь не упустить возможность встретиться с Пашкой. Нам всегда есть о чем поговорить и что вспомнить.

Уже поздним вечером мы подъехали к Москве. Сергей Элис, спортсмен, известный мотопутешественник и инструктор по вождению по моей просьбе подыскал и забронировал нам бюджетную гостиницу на Ленинградском шоссе, недалеко от МКАД. На здании, напоминающем хрущёвку, гордо красовалась надпись «Академия повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования». И сам отель оказался чем-то вроде общежития гостиничного типа, но нас вполне устраивал — спокойно и чисто. Правда, были выходные, и иногда наш покой нарушал разнообразный шум, который производили в коридоре пьяные учителя и училки, приехавшие повышать квалификацию.