51
Платформа Калистово, Московская область
24 августа, 09 часов 15 минут
Утро началось со слёз. Зоя сделала тест. Две полоски стали для неё словно разделительными. Беременность разделила её жизнь на «до» и «после», как бы банально и избито это ни звучало, но чувствовала она сейчас себя именно так.
Матвей попытался утешить девушку, но получился обратный эффект: теперь Зоя уже рыдала навзрыд. Анатолий отвёл парня в сторонку:
— Не мешай горевать. Только хуже делаешь.
Через какое-то время Зоя успокоилась, ушла в ванную, привести себя в порядок. Она стояла перед огромным, в полный рост, старым с облупившейся амальгамой зеркалом, обрамлённым в массивную декоративную дубовую раму. Тошнота прошла, серость лица постепенно сменялась здоровым румянцем. Распустив, наконец, наспех собранные ещё дома длинные тёмно-русые волосы, она буравила взглядом своё отражение и только сейчас осознавала, как сильно изменились очертания её тела. На увеличившейся груди и животе проступила сетка сосудов. Взгляд то и дело цеплялся за шрам от импланта с этоногестрелом. Стадия отрицания уже миновала, и Зоя злилась на себя, напрочь забывшую о сроках его замены, на свою суматошную жизнь и на сам имплант. Его она вшила несколько лет назад, задолго до встречи с Владом. Карьеры обоих уверенно шли в гору и о детях они даже не разговаривали. Зоя рассеянно перебирала в памяти события последних недель. Бокал вина на презентации, таблетка обезболивающего два дня назад, литры крепкого кофе… А если вспомнить события последних суток… Зоя покачала головой. Всё это порождало много вопросов и не давало никаких ответов. Она ещё раз мотнула головой, словно скидывая с себя груз ненужных мыслей, оправилась и вышла из ванной.
К этому времени мужчины приготовили завтрак из тех припасов, что снабдил на пару дней их Волков из соображений безопасности, мол, не надо выходить лишний раз из машины и светиться у продуктовых магазинов. Матвей включил телевизор, но тот ловил только помехи. То ли с антенной что, то ли одно из двух. Он хотел разобраться, но Свиридов сказал оставить затею, им всё равно пора сниматься с места, а они до сих пор не изменили свою внешность.
— Я же толстый, — сказал Матвей. — Хоть меняй, хоть не меняй…
— У нас полстраны таких. Комплексуешь, что ли? Ничего, сейчас побегаешь — быстро скинешь.
— Что вы тут скидывать собрались? — спросила подошедшая к столу Зоя.
— Лишние килограммы, — потупился Матвей.
— Я тебя худым даже не представляю, — сказала Зоя.
— Ну, спасибо.
— Да я не в том смысле, Моть!
— Да ладно, — отмахнулся Матвей.
— Садись кушать, — сказал Анатолий Зое.
— Не уверена, что хочу…
— А вот это меня мало волнует, — сурово проговорил Анатолий. — Если ты решила стать балластом — а без еды ты ослабнешь, потеряешь реакцию и подведёшь нас под монастырь — то иди, сдавайся. Лучше сейчас, пока не поздно. Может, и пощадят, учитывая твоё положение.
— Слушай… — встрял Матвей.
— И слушать не хочу! — рявкнул Свиридов. — Будешь впрягаться не по теме…
— Брейк! — выкрикнула Зоя. — Не ссорьтесь, пожалуйста. Я поняла. Я ем. — И взяла в руку вилку.
Пока Зоя ела (нехотя, но всё же), Свиридов скрылся в ванной. Матвей хотел поговорить о будущем ребёнке девушки, но Зоя прервала его на полуслове:
— Моть, не сейчас, ладно. Об этом я хочу думать меньше всего, а обсуждать — и подавно. Не обижайся.
— Извини, — сказал Матвей. — Просто мы столько не виделись, и тут вдруг всё понеслось круговертью… Я думал, он, — Матвей махнул на ванную, — меня грохнет в той квартире. А потом приходит, забирает с собой. А там ты.
— Если бы я к тебе не позвонила, меня бы здесь не было, — сказала Зоя, и нехотя подцепила на вилку кусочек колбасы. — И неизвестно, где бы была… — Зоя уже анализировала цепь произошедших событий, меняла их на альтернативные и пришла к выводу, что ей не дали бы сбежать, как не дали сбежать Гурдину. То, что она здесь и в компании именно этих мужчин — счастливый случай. Или проведение. Ей, конечно, очень не хватало сейчас ещё двоих: Ивана и Влада… — Зоя застыла с недонесённой до рта колбасой.
— Если бы ты мне не позвонила, и меня бы здесь не было. — Матвей с не менее отрешённым взглядом смотрел в окно. — Я был бы или в морге, или — что вероятнее — в лаборатории за компьютером и делал бы под дулом автомата то, чего не хочу. Так что твой звонок меня спас. И, возможно, ещё спасёт миллионы жизней.
— В таком ключе я не думала, — Зоя опустила вилку и отодвинула от себя тарелку. Еда шла уже совсем поперёк горла.
— А я вот… — Матвей увидел вышедшего из ванной Анатолия и забыл, что хотел сказать. Свиридов был лыс. — Вот те раз!
— Вот те два, — отозвался Свиридов.
Зоя обернулась, и ахнула:
— Что ты сделал с волосами?
— Сбрил, капитан Очевидность, — ответил Анатолий и протянул девушке пузырёк с перекисью водорода. — На вот. Держи! — Повернулся к Матвею, протягивая ножницы. — А это тебе.
— Зачем? — хором спросили они.
— За щам, — Свиридов покачал головой. — Вы как дети малые. Учишь, учишь — одни двойки! Нам нужно сменить внешность.
— Я никогда не красилась! — взбунтовалась Зоя.
— Я их всю жизнь отращивал! — взбунтовался Матвей.
— С почином вас тогда, — подавил бунт Анатолий.
