Земля потерянных судеб

Павел Георгиевич Чагин, 2023

Действие романа развивается в альтернативной реальности на территории королевства, разбитого на несколько графств. События происходят во времена последних романтиков, когда холодное оружие окончательно уступает место огнестрельному. Идет война, борьба за трон и главенство лордов. Главный герой – простой наемник, проживший свое детство в клетке. Он существует ради мести и свершив ее, не знает как жить дальше. В его руки судьба вручает народ и земли против которых он так яростно сражался. Герою предстоит выполнить долг, оправдать надежды короля и построить жизнь заново. В романе имеют место элементы магии, смешанной с технологией, личной драмы и легкой эротики. Магические существа прилагаются.

Глава 4. Тревожные ожидания.

… так значит, тебя теперь зовут Хаук? — Марен со скрипом выволокла из-под длинного стола массивный стул. Сил поднять его, у нее не хватило, поэтому, уселась прямо так. Хаук уселся прямо на пол. Первые лучи солнца проникая в замок, отражались от стекол и слепили глаза. Так было удобнее.

— Это имя мне дал Седрик. Когда я сбежал, солдаты владыки не сразу, но настигли меня. Я долго прятался и плутал. Но в тот год, в это же время резко похолодало, выпал снег. А на нем следы израненных ног не скроешь. Меня поймали где-то в пяти километрах отсюда. В поселке гончаров. Там руины сейчас.

— А кто такой этот Седрик?

— Лорд, я полагаю. Наемник на службе у короля. Он давно вынашивал планы как поквитаться с владыкой. И его отряд часто делал вылазки в эту сторону. Рыскали в поисках удобных позиций, слабых мест, карты составляли. По чистой случайности услыхали мои вопли. Я тогда уже попрощался с жизнью. Решил живым не сдаваться. Ты знаешь, что владыка делал с беглецами….

— О… я сбегала дважды! Но, я была нужна ему как лекарь. Эта тварь истязала все мое тело, кроме рук и головы. Да, что там говорить, ты и так видишь.

— Да уж… В общем, к тому моменту как Седрик подобрался ближе, я, пацан, уже каким-то чудом убил двоих солдат. Они отнеслись ко мне легкомысленно…. Другие солдаты уже были настроены серьезно. Но Седрик с его наемниками подоспели быстро. Не дали меня убить.

— А как ты попал в его шайку?

— Я ведь был собственностью владыки. И забрать меня просто так, означало своровать у законного владельца. Поэтому, Седрик заключил со мной договор, который давал право именем короля, привлекать на службу любого, кого он, Седрик, сочтет нужным. Договор был подписан на глазах у солдат, и заверен советником короля. Теперь они ничего не могли мне сделать.

— А я помню тот день! Владыка был в бешенстве, рвал и метал! Моим девочкам тогда сильно досталось. Но, скорее, они попались под руку. Ему и в голову не пришло, что они помогли тебе с побегом. Хорошо, что на нефилимах раны быстро заживают.

— Я лишь хотел отомстить владыке за смерть своей семьи. Жил только этим. Долгих десять лет… Я и не мечтал увидеть Альфу еще раз. Всех их… Я до сих пор не верю, что они живы.

По щекам парня скатились горючие слезы.

— Ты меня, наверное, не помнишь, — вздохнула старуха. — Тогда я была еще хороша, жила в замке. Меня не выпускали наружу, но я видела тебя. Все видела. И сердце обливалось кровью. Бедный мальчик….

— Не надо. Я достаточно натворил в своей жизни. Во имя короля, и не только….

— Цена выживания всегда высока, дружок. Иногда приходится быть тварью. Главное знать, когда остановиться.

— Так точно, — сухо подтвердил Хаук.

— Давай осмотрю тебя, что ли. Я все-таки лекарь, — улыбнулась старуха.

— Я цел. Кровь не моя.

— Тебе бы не помешало помыться, — заметила старуха.

— Марен — твое имя?

— Да.

— Так вот, Марен… мне забота и опека сейчас не нужны. Все что мне нужно это собраться с мыслями.

— Ладно. Как скажешь. А пока ты будешь думать, нам что делать?!

Хаук задумался.

— А что вы обычно делаете в это время?

— Ничего хорошего. Владыка был ой каким фантазером! То ребро сломает, то собаками станет травить. А то и на крюках подвесит….

— Прости… я как-то не подумал.

— Чаще практикуйся, — фыркнула бабка обиженно.

— А они? — Хаук кивнул в сторону рыцарей, так и стоявших в сторонке.

— Девочки так и будут стоять пока не получат нового приказа или не упадут без сил. Владыка тут сам себя превзошел. Изверг развил в них чудовищную выносливость и беспрекословное подчинение. Но не смог убить душу. Сегодня я в этом убедилась. Ты… правда вернулся за ними?

— Теперь — да, — твердо ответил Хаук.

— Теперь?

— Я шел чтобы мстить за всех. За свою семью, свой дом, и за них. Я считал их мертвыми. А тут вот как…

— Ты не рад?

— Посмотри, в каком они состоянии…

— Что есть — то есть. Сделанного не вернуть, — Развела руками Марен.

— Если честно… я не знаю, что делать теперь. Я мечтал поквитаться, но, все же всерьез дожить до этого дня, не надеялся. Мой контракт с Седриком завершен. Мне обещали обширные земли, чтобы ни от кого не зависеть. Титул… Выплатят жалование за семь долгих лет. Если все получится, я заберу с собой всех, кого смогу. Даже тебя. Начнем жизнь сначала….

— Так уж и всех? — в голосе старухи мелькнула ирония.

— Всех! — решительно подтвердил Хаук.

— Ну, что ж, ловлю тебя на слове. Посмотрим, как ты его держишь.

— Я тебя не понимаю….

— И не надо.

Хаук глубоко вздохнул. Затем бегло осмотрел зал. Зрелище, прямо сказать, унылое. Но, не то, чтобы непривычное.

— Марен?

— Да, воин?

— Мне нужно на воздух.

— Да, мне и самой тут тошно находиться. Да и жрать охота. Ты иди, осмотрись пока тут. А я в обеденный зал схожу. Там точно жрачка есть.

— А они? — Хаук имел в виду рыцарей.

— Символ власти теперь у тебя. Они пойдут следом.

— Ясно.

Марен, плотнее завернувшись в свои лохмотья пошлепала босыми ногами через весь тронный зал к дальнему выходу. Хаук, проводив ее взглядом, двинулся в противоположном направлении. Осторожно переступая через трупы, стараясь не тревожить их скорбный сон, он снова вышел в длинный зал с колоннадой. Взглянув на мертвых гвардейцев, все еще пригвожденных стрелами к стене, и посеченных осколками — он поморщился. Этим двоим не оставили ни единого шанса.

Черные рыцари, выстроившись в шеренгу по два, маршировали следом за ним. Каждый раз как он останавливался, они с грохотом ставили щиты на пол и вставали по стойке смирно. Особенно противно скребли о камень цепи, которые волочились за ними. Очень быстро Хаука, который привык передвигаться беззвучно, это стало раздражать.

Спустившись вниз, в конюшни, он отпер запоры и выбил ногой жерди, подпиравшие двери изнутри. Поднявшись по гранитному пандусу, он оказался у крепостной стены. Еще несколько шагов, потом пересек опустевшую площадь, и за углом замка показался относительно небольшой задний двор. Он сразу узнал клетку, в которой прожил самые ужасные в своей жизни годы. По большому счету здесь ничего не изменилось. Владыка был уже час как мертв, а в клетке все еще кто-то томился. Освобождать узников никто не спешил. Правда, стоит отметить, что сверху клеть накрыли пологом, чтобы можно было спрятаться от палящего солнца.

Хаук пригляделся: В клетке, с безучастным видом сидел грозного вида мужчина с хорошо развитой мускулатурой. Он заметно осунулся, вероятно от голода. Рядом, прижавшись к нему тревожно дремали женщина и трое ребятишек в грязных лохмотьях.

То тут, то там сновали немногочисленные солдаты владыки, которым ни до чего не было дела. Кто-то спал под навесом, кто-то дремал, опираясь на оружие. Иные же просто валялись на земле. Кое кто по привычке, или пытаясь отвлечься от дурных мыслей — чистил оружие.

Неподалеку, наслаждаясь теплыми лучами утреннего солнца, бесцельно бродил тот самый офицер, что осматривал тело владыки. Хаук дождался, пока его заметят и подошел ближе. Мельком глянув на руку Хаука, и покосившись недобро на рыцарей, за его спиной, офицер выпрямился и отдал честь.

— Снова здравствуйте, — доброжелательно начал Хаук.

— Почему рыцари черной гвардии слушаются наемника? — в лоб спросил он.

— Может быть они меня помнят, а может быть дело в этом трофее с гербом, — просто ответил Хаук.

Вояка задумался.

— Впрочем, какая теперь разница. Хотят таскаться следом — пусть таскаются….

— А где все?

— А… — офицер махнул рукой. — От дисциплины ни черта не осталось. Да и смысла в ней нет теперь. Все ждут своей участи. Кто может спать — спит. Кто не может — все тут. Вам лавры, нам….

Офицер сплюнул на землю и затоптал плевок.

— Не завидую. Хотя… моя участь тоже решится завтра, — признался вдруг Хаук.

— Чего так?

— Мой договор с короной закончился сегодня на рассвете. Отныне я не наемник.

— Постой, постой… А ни о том ли десятилетнем договоре ты говоришь, до конца которого мало кто доживает? — оживился офицер.

Хауку кивнул.

— Да ладно…. Как говоришь тебя зовут?

— Хаук.

— Да ладно… Покажи свой клинок! — потребовал офицер.

Хаук внимательно посмотрел на него, но агрессии в лице не заметил. Скорее любопытство и легкую растерянность. Он положил руку на эфес и без особого энтузиазма извлек свой странный меч из ножен.

— Черт… — офицер закусил губу.

— Что не так?

Офицер брезгливо поморщился.

— Все не так…. А я думаю, чего ты такой уверенный? Ходишь тут, улыбаешься. Это сколько же наших ты положил!?

— Не считал, — сухо бросил Хаук, на всякий случай оценивая количество возможных противников.

— А не врут слухи, что ты вот в этой самой клетке с этими тварями рос?

— Они не твари — так же сухо поправил Хаук. — Слухи правдивы, но приукрашены.

Офицер вдруг погрустнел.

— Да убери ты свой тесак… насмотрелся я. Ненавидишь нас?

Хаук убрал меч. Он отлично понимал, что человек стоявший перед ним смертельно устал от того груза, что лежал на его плечах.

— Нет больше ненависти… все ушло. Владыка мертв, и душа будто онемела. Ничего не чувствую. А ты?

— Ладно, парень, я вижу, что ты дружишь с головой. Не будем ворошить прошлое. Ты воин, я воин… наше дело исполнять приказы. Старый урод подох, и я этому безмерно рад. Ты уж поверь.

— Я видел, точный был выстрел, — заметил Хаук не без тени сарказма.

— Кто-то должен был это сделать, — смутился офицер. — Одна благодетель в моем списке грехов….

— Если немного повезет, скоро у меня все будет по-новому, — вздохнул Хаук.

— Да будет так! — воскликнул офицер.

— Не думал, что мы… найдем общий язык.

Офицер протянул руку, которую Хаук без колебаний пожал.

— Мое имя Дорн. И я, как солдат черной гвардии не испытываю особых иллюзий. Но, если мы переживем завтрашний день…. Как бы то ни было — я рад знакомству.

Хаук неожиданно для себя улыбнулся. Этот человек понравился ему.

— А я рад, что нам не пришлось встретиться в бою, — искренне ответил он.

— Поверь, я рад этому не меньше, — признался Дорн.

Офицер чуть расслабился и вздохнул полной грудью. Внешне он был спокоен, но внутреннее волнение всегда труднее скрывать. Да что там, Хаук и сам чувствовал, что сердце его не на месте. Поняв, что диалог подходит к логическому концу, Хаук спохватился.

— Забыл сказать…. Мне приказано оставаться здесь до утра. Я тихонько погощу у вас, пока его величество не прибудет в войска.

— Вот как? Что ж, я думаю, тебе нечего тут опасаться. Тем более с такой охраной. Главное — не ходи в подземелья и не распространяйся особо, кто ты есть. В замке много свободных покоев, так что, милости просим. Правда прислугу придется поискать. Попрятались….

— Не важно. Кровать, на которой есть простыня — уже роскошь.

— Это точно! — рассмеялся Дорн. — Но, на всякий случай запри дверь. Тут слишком быстро все поменялось. Я, конечно, предупрежу своих ребят, что в замке гости. Но кто знает? Всякое бывает.

— Спасибо, — гость слегка склонил голову.

— А можно вопрос, Хаук?

— Валяй.

— Это, конечно не мое дело, но чем провинился ты?

— Тут тайны нет… — Хау пожал плечами. — Поскольку договор истек вчера, за этот бой мне обещали в качестве платы трофеи и долю от добычи.

— Нормальная практика. В чем же подвох?

— Все по-честному. Вот только, я попросил в качестве трофея пару десятков рыцарей.

Дорн, когда понял, на пару мгновений потеряв дар речи.

— Подожди… Правильно ли я услышал? Ты попросил в качестве трофея двадцать четыре черных рыцаря? Личную охрану владыки!?

— Все так — подтвердил Хаук не моргнув глазом.

Дорн приподнял шлем и потер переносицу пальцем.

— Боюсь спросить, зачем?

Хаук уткнул взгляд в землю.

— Объяснить это в двух словах не получится. Просто… долги нужно отдавать.

— Кажется, я тебя понял… время не всегда лечит?

— Да, пожалуй.

— И ты готов ради них рискнуть?

— Я жил ради мести. Убивал ради мести. Теперь все, свободен…. Как бы там ни было, и чтобы не решил наш монарх, я разделю их судьбу с радостью. Это в моих силах.

Хаук сказал это так просто и искренне, что капитан черной гвардии вновь задумался. Он гадал шутит ли молодой наемник или говорит правду. Но, решив, что такими вещами не шутят, спросил:

— Парень, а сколько тебе лет?

— Двадцать шесть примерно.

— Мне почти сорок, и на этом свете мало что держит, но…. Признаться честно, даже ради благородной цели я пока не готов умереть.

— Ты же воин.

— Да, безусловно, и смерть — это часть нашей… жизни. Как бы странно это ни звучало.

— Такова суть вещей…

Дорн глубоко вздохнул, и привычным движением стряхнул пыль с мундира.

— Ты должен знать, как в королевской армии поступают с пленными. Скажи, что может ждать офицера черной гвардии, каторга или эшафот?

Хаук пожал плечами. Его интересовал тот же вопрос.

— Еще есть время насладиться жизнью, — резонно заметил Хаук.

— Да. Но я шкурой чувствую, как оно уходит, — лаконично отметил Дорн.

Хаук покосился в сторону клетки. Он решил, что пора задать Дорну вопрос, ради которого и состоялся весь этот диалог. Но Дорн начал первым:

— Его имя Хорст. Кузнец.

— Кузнец? Чем же он провинился?

— Ничем. Владыке повод не был нужен.

— Тогда, почему бы тебе их не выпустить?

— Да выпустил я. Странно, что он не свернул мне шею. Обессилил, совсем, бедолага. Видишь ли, я не был с ним добр. И с его семьей тоже.

— И как?

— Никак — Дорн попытался отгрызть сломанный ноготь, но сделал только хуже. Он нервничал, когда говорил о кузнеце.

— Почему он не уходит? — удивился Хаук.

— Спроси сам. Что мог — я сделал: принёс еды и воды. Накинул полог на клетку.

— Можно поговорить с ним?

— Попробуй. Раньше он был куда общительнее. Ну, до того, как повелитель нашел его семью и притащил волоком в замок. Удивительно, что все они живы и почти невредимы.

— Хорошего мало…

Хаук все же решил подойти ближе. Мужчина под пологом даже сидя на земле казался внушительным. Сильные руки, могучий торс. Волевое, совсем не испорченное злобой лицо. Длинные грязные светлые волосы, завязанные узлом на затылке. Усы и небольшая косматая борода. На фоне обгоревшей, потрескавшейся на солнце кожи особенно выделялись глаза. Ничего не выражающие светлые, почти прозрачные. Трудно было понять, какого они оттенка. Зеленоватые или голубоватые. Ясно в них читалась только одно — пустота. Примерно такая же, как и Хаука на душе.

— Почему вы не уходите — прямо спросил Хаук, решив, что предисловия будут лишними.

— Нам некуда идти, — ровным, голосом ответил кузнец.

— А, где вы жили раньше?

— В деревне гончаров, — так же безучастно ответил он.

— Как давно?

Он пожал плечами пытаясь вспомнить.

— Пару лет назад. Кажется. Тут время идет по-другому.

— Ясно… Сейчас там руины.

— Поэтому мы еще здесь, — усмехнулся мужчина.

— Дорн сказал, что ты хороший кузнец.

Мужчина вздрогнул, услышав это имя.

— Дорну виднее, сударь.

— Что ты умеешь? — спросил Хаук.

— Все, что может уметь кузнец, — Хорст пожал могучими плечами.

Мужчина, наконец, перевел взгляд на собеседника и окинув его взглядом, спросил:

— Кто ты?

— Хаук мое имя. Наемник. Вернее, был им.

— Бывших наемников не бывает, — заключил кузнец безрадостно.

— Бывает. Если сможешь прожить десять лет в аду.

— Ты прожил? — бровь кузнеца поползла вверх, выражая тень удивления.

— После десяти лет в этой клетке, десять лет в аду — покажутся забавными.

— А… должно быть ты тот пацан, который сбежал отсюда? Наслышан.

— Да. Вернулся отомстить, — тихо ответил Хаук.

— И как?

— Отомстил.

— Хм… занятно. Значит, это тебе мы обязаны свободой?

— От части.

— Молодец. Пожму тебе руку, как ни будь в другой раз. Сил совсем не осталось…

Сказав это, мужчина принял прежнюю позу и продолжил созерцать пустоту. Хаук улыбнулся, дивясь его выдержке. Все же, сломать кузнеца владыка не смог.

— Ты ведь Хорст, так?

— Так.

— Завтра прибудет Король. И если к вечеру, я не буду болтаться в петле, Хорст, у меня будет к тебе предложение. Не уходи никуда, ладно?

Хорст вдруг горько рассмеялся, растревожив свое семейство.

— Это я могу обещать тебе точно.

— Тогда до завтра? — уточнил Хаук.

Хорст кивнул головой и закрыл глаза, давая понять, что не желает больше общаться. Хаук не стал ему докучать. Все что хотел, он уже услышал.