Размытые линии

Павел Ауг, 2022

Космический челнок со специальной проверкой разбивается на крохотном спутнике. Выжившие добираются до станции, чтобы разобраться – как погиб их предшественник.P.S. В книге возможны правки и добавления после дополнительного вычитывания, но черновик закончен. Ведётся работа над обложкой (за текущий вариант благодарю нейросети, фотошоп и египетскую силу).

3

ПРИОРИТЕТ: Срочное сообщение.

КОМУ: Укладову В.А.

КУДА: Откуда я могу знать!?

ТИП СООБЩЕНИЯ: Личное.

Витя!

Я только сейчас узнала об аварии, пришло экстренное оповещение. Но подробно никто ничего не говорит!

Я даже не знаю, можешь ли ты это прочитать. Уверена, со всеми всё будет в порядке, но, пожалуйста-пожалуйста, ответь мне сразу, как сможешь!

Целую, Д.

В восьмиколёснике с трудом узнавался вездеход «Слейпнир» — модель, устаревшая за десятки лет до того, как Виктор оказался на флоте. Такие вездеходы можно было найти в распоряжении разве что очень старых колоний. Однако, именно на такую колонию они и прибыли, поэтому Виктор сильно не удивился.

— Вот это рухлядь, — заметила Забира.

Скрипя и шипя, «Слейпнир» остановился возле них. Дверь у водительского места открылась, и наружу вылез высокий мужчина в герметичном костюме. Несмотря на кажущуюся сперва грузность, он легко спрыгнул на какой-то валун, а с него перепрыгнул на гребень на краю прорытой челноком ямы, на котором стояли Виктор и Забира. Близи сквозь прозрачную маску можно было рассмотреть суровое лицо пожилого человека с седыми усами, кустистыми бровями, огромным носом и жёстким взглядом. Он сердито смотрел на Виктора и Зарину, будто готовился отчитать каких-то олухов, вытоптавших его огород.

— Живы все? — спросил он хрипло. Голос звучал так, словно в этой глуши он им давно не пользовался.

— Нет, — ответил Виктор, — двое скончались. Ещё есть тяжело раненный.

Вместо ответа пожилой мужчина насупился ещё сильнее.

— А как вы так быстро до нас добрались? — спросила Забира.

— Наша аппаратура зафиксировала сигнал бедствия с падающего челнока. Меня направили к вам, так как я был снаружи станции, в полях, так сказать. Нашёл я вас по дыму — видно издалека. Если так посмотреть…

Виктор не выдержал:

— Простите, что перебиваю, но нам нужна срочная помощь. Наш безопасник Юэ Бао серьёзно ранен. У вас есть автодок или типо того? Нужно торопиться. Его, конечно, наверное, уже зашили, но этого недостаточно.

Казалось, голос водителя вездехода окреп, в нём зазвучала сталь.

— С кем я разговариваю, позвольте узнать?

Виктор вздохнул и ответил:

— Укладов Виктор, — представился он, — замначальника экспедиции. Со мной Хамитова Забира, наш техник.

— Так, а где тот, кто командует парадом? — Усатый упёр руки в бока и широко расставил ноги.

Не до конца оправившись после падения и смерти товарищей, Виктор опешил от абсурдности ситуации: в то время, пока Бао, возможно, умирает в десятке метров от него, они стоят выясняют, кто главный.

— В связи с гибелью старшего коллеги я принял на себя командование. — Виктор попытался придать своим словам более официальный тон. — Прошу незамедлительно оказать помощь в транспортировке пострадавшего офицера по безопасности на станцию.

— А остальные поедут?

Забира взорвалась:

— Это шутка, что ли? Что за дурацкие вопросы? У нас челнок размазался по земле и дымит. Из него ещё пару трупов выковырять придётся! Бао там кишками на трубу намотало! Чего тормозить-то!? Мы то-ро-пим-ся!

От такой тирады Виктор опешил ещё больше, но решил, что ещё чуть-чуть и Забира пересечёт некую черту, что осложнит их дальнейшее пребывание на станции и само расследование. Поэтому он примирительно поднял руки и сделал шаг вперёд, заслоняя Забиру. Кинется же ведь с кулаками — с неё станется.

— Послушайте, мы сейчас пережили настоящий ад и все на нервах. Наш руководитель и пилот погибли, а на челноке врач борется за жизнь раненного товарища. Мы очень переживаем за него. Кроме того, мы прибыли на Асуру не просто так, а с миссией, по которой будем отчитываться перед начальством флота. Поэтому мы просим вас как можно скорее помочь нам доставить Бао к автодоку на вашей станции, если он там есть.

Усатый помолчал немного, а потом ответил внезапно намного мягче:

— Я понимаю ваше беспокойство. Конечно, я всех вас доставлю на станцию. — Он протянул руку. — Я Йохан, Йохан Сирь. Совмещаю должности метеоролога, геолога, офицера по безопасности и водителя скорой помощи.

С каждым произнесённым словом лицо за стеклом гермошлема будто расслаблялось, а взгляд Йохана стал каким-то более понимающим. Виктор не мог себе этого объяснить как следует, но отметил, как гость со станции заметно потеплел к ним. Поэтому он списал заминку и грубость в начале беседы на шокированное состояние мужчины. Ведь не каждый день на твою микроколонию сваливается следственная группа.

Йохан вместе с Виктором и Забирой договорились провести детальный осмотр челнока на будущее, так как времени у Бао оставалось немного, и отправились за раненым. Бао всё ещё был без сознания, поэтому из доступных деталей, аккуратно отломанных Забирой от переборок и мебели челнока, они сделали волокуши — достаточно крупные, чтобы на них поместился безопасник, забинтованный, завёрнутый в трубки и облачённый в скафандр. После его вынули через шлюз и разместили в кузове «Слейпнира». Рядом с ним была Шарлотта, а Виктор и Забира направились в кабину к Йохану.

Во время погрузки Йохан несколько раз поторапливал их, так как, по его словам, вскоре в этой части спутника разразится буря, которая на несколько дней лишит их возможности выбираться на поверхность.

***

В вездеходе был воздух и достаточно давления, чтобы выжившие с челнока не без облегчения могли стянуть шлемы после того, как по очереди протиснулись через небольшой шлюзовой коридор в просторную кабину. Воняло ржавчиной и плесенью, но на это никто не обращал внимания, ведь это точно было лучше, чем гарь, которой они могли надышаться в челноке, или ядовитые газы за бортом.

— А далеко до станции? — спросил Виктор.

Едва они тронулись, он раззевался. Чтобы отогнать от себя сон, он попытался увлечь себя разговором.

— Нет, вы рухнули в получасе езды от платформы для шаттлов, — ответил Йохан. — Но проблема в том, что своими ногами передвигаться по такой пересечённой местности, да ещё и с раненным очень трудно. Это заняло бы у вас очень много времени, до начала бури вы бы не успели и сгинули.

Виктор и Забира переглянулись.

— Мы вообще везунчики, — сказала девушка.

— Да, удивительное везение. — Йохан и бровью не повёл, не уловив или проигнорировав сарказм в её замечании. — Упали, но без взрывов и сильных пожаров, да и недалеко от нашей площадки. Я был у метеостанции, когда мне передали, что у вас какие-то проблемы при посадке. Найти по дыму вас было несложно. Ещё до бури окажемся на станции и вытащим вашего безопасника с того света.

— Ещё раз спасибо вам за помощь.

— Не стоит, ну что вы. Мы, люди, так устроены, что должны помогать друг другу, разве нет?

Виктор лишь кивнул, но не нашёл, что ответить, и обернулся, чтобы посмотреть на Бао, который так и не приходил в сознание. Он сдвинул в сторону небольшую перегородку между кабиной и кузовом.

Лицо Бао, всегда идущее в комплекте с широкой улыбкой неунывающего и весёлого человека, сейчас цветом восковую свечу. Оно было испорчено гримасой боли, недвижимо застывшей, как посмертная маска. Также Виктор видел короткие белокурые волосы Шарлотты, испачканные в крови и грязи. Она сидела рядом и держала раненого за руку. В текущей ситуации это была, возможно, единственная помощь, которую он ещё мог получить.

— Нужно поторопиться, — сказал Виктор тихо, скорее себе, чем другим, — у Бао времени совсем нет, кажется.

— Успеем, — уверенно ответил Йохан, бодро руливший вездеходом.

«Слейпнир», как ялик на волнах, резво одолевал гребень за гребнем по полному бездорожью Асуры. Причём один холм был до рези в глазах похож на другой, и Виктор не мог понять, как Йохан ориентируется при таком скупом освещении. Единственными ориентирами, которые Виктор смог вычленить на грязно-сером пейзаже, оставались дым челнока, изредка мелькавший в зеркале заднего вида, да невысокая гора, в сторону которой они, кажется, и ехали.

Виктор понемногу приходил в себя после крушения: отпускал адреналин и лекарство Шарлотты. Но его начал догонять шок от произошедшего, мысли путались. Он не мог разобраться: его потряхивало от плохой дороги и мощного двигателя вездехода, или била крупная дрожь?

— Станция же в старой шахте? — спросила Забира.

— Да, — ответил Йохан, — прямёхонько у подножья вон той горы.

Виктор представил, как закрытые скважины глубоко уходят вглубь горной плоти, из которой долгие десятилетия выкачивали дефицитные ресурсы. На ум пришли голые, безволосые черви с человеческими лицами, вгрызающиеся в горную породу.

Его затошнило.

— Как давно вы тут, Йохан? — продолжала любопытничать Забира, не замечая позеленевшего Виктора рядом.

Вопрос Забиры заставил Йохана задуматься.

— Почти тридцать стандартных, — ответил он после паузы. — Ну а по местным меркам и года нет, наверное.

— Тридцать лет?!

Удивление Забиры выглядело предельно искренним — и это несмотря на то, что они сегодня пережили.

— А почему…

Виктор перебил её, не дав закончить вопрос: он согнулся над своим гермошлемом и выблевал то немногое, что съел несколько часов назад ещё на «Вольге». Кабиной вездехода быстро завладел кислый дух рвоты.

Забира выругалась и непроизвольно отодвинулась. Йохан же лишь раз невозмутимо взглянул на Виктора и вновь сосредоточился на управлении вездеходом.

Виктору казалось, что ему уже нечем блевать, однако его организм всё ещё содрогался от рвотных позывов. Когда это наконец закончилось, он долго не решался поднять голову, не зная, как на него будут смотреть остальные.

— Вик, на, возьми…

Кто-то легонько подтолкнул его в локоть. Когда Виктор поднял голову, в нос ударил резкий запах ментоловой отдушки: это Шарлотта нашла в недрах своей аптечки противорвотное средство и теперь протягивала ему ароматную пастилку. Поблагодарив её, Виктор кинул пастилку в рот, а затем, не зная, как ещё поступить, осторожно опустил шлем вниз и зажал ногами, чтобы тот не перевернулся.

Конец ознакомительного фрагмента.