Пришелец с Земли

Андрей Никонов, 2023

Конец 21 века, Солнечная система. В поясе астероидов пропадает челнок, и появляется в другой части галактики. Обычный парень из нашего мира попадёт в самую гущу космических сражений, чтобы проложить себе путь к вершинам звёздной империи. Как бы ему не хотелось этого избежать.Всё это – в серии книг "Четвёртый лорд".

Глава 1.

— Семнадцатый, ответьте базе.

Я активировал видеосвязь, над пультом управления на расстоянии вытянутой руки повисла бритая налысо голова Криса Рунге, старшего нашей смены. Преклонных лет мужик с вечно красным от ежедневного допинга носом, слезящимися глазами и улыбкой крокодила. Несмотря на внешность, Крис был человеком не злым и временами даже щедрым. На пинки и подзатыльники.

— Слушает Семнадцатый. Ден на связи.

— Ты где сейчас? — спросил Крис, будто на радаре станции не было отмечено, где я нахожусь.

— Вышел из восьмого сектора участка 318С, последний камень отметил. Данные скинул только что, похоже — опять пустышка.

— Да чтоб тебя, — разочаровано протянул Рунге. — Что за месяц такой, ничего стоящего, только булыжники. Ты давай, сейчас лети в одиннадцатый, там всего четыре камушка больше ста, поставишь маяки и обратно на базу. У Фила сын родился, так он, паршивец, чуть бот не угробил с горя, поэтому мы с ребятами собираемся морально парня поддержать через семь часов в буфете на третьем ярусе.

— Бедняга, — я искренне посочувствовал молодому папаше. Жена Фила рожала регулярно и исключительно мальчиков, иногда сроки беременности расходились с графиком появления Фила на планете. — Какой там у него по счету?

— Восьмой уже, — Крис хохотнул. — Мы всей сменой ему на восьмерку из платины на голубой ленточке скинулись. С тебя сорок гульдов.

— Не вопрос. А с девятым что?

— Фил над ним работает, — закашлялся от смеха Рунге, — Да понял я, что ты не о том. В девятом секторе сейчас автоматика работает, вроде сигнал доходит, так что обойдутся без нас. Ты давай в одиннадцатый дуй, и не задерживайся, быстренько посмотришь, что и как, и пулей на базу, а то без тебя начнем. Отбой связи.

— Отбой.

Везде автоматика. Если не помехи связи в поясе, люди бы здесь были не нужны. Да даже и с помехами они не нужны, роботы все сделают точнее, быстрее и без лишних вопросов. Хотя у корпораций своя логика, проще человека в бездны Вселенной послать, чем дорогостоящего робота. Цена автономному модулю на боте под два миллиона гульдов, а пилот получает в месяц едва ли больше двух-трех тысяч. Жизнь человеческая в космосе стоит недорого, к тому же модуль не будет покупать одежду, еду и воздух, системы жизнеобеспечения и медицинские услуги. Пока нужен потребитель, будет работа и у таких, как я, и у обслуги на станции, и у тральщиков, и тем более у официанток в буфете комплекса.

Космос — огромное пространство, бесконечное практически, где летают халявные булыжники размером со стадион, а то и с небольшой городок, полные золота, железа, никеля, платины, воды, углерода и других нужных человеку минералов и химических элементов. Все, что на земле добывается с трудом, выковыривается с немыслимых глубин с чудовищными затратами, все это там, почти рядом, плавает доступно и даром. Даром, потому что по какому-то дурацкому совершенно соглашению, подписанному явно сгоряча и очень давно, все пространство, расположенное дальше миллиона километров от земной орбиты, объявлялось общим. Ничейным, приходи и бери что хочешь.

На Земле эти богатства фактически недоступны, самые передовые средства доставки, космические лифты, спускали за раз несколько тонн, обходились эти грузы очень недёшево, так что самое ценное забираи, ну а остальное использовали там же, где и нашли. В космосе. На Луне, Марсе и в пустоте, везде росли человеческие поселения, в замкнутом пространстве создать себе комфортную среду не так уж сложно, если есть энергия, технологии, металлы и вода.

Отец, бывший полковник ВКС, к моему совершеннолетию занявший пост руководителя отдела производственного центра корпорации «Сань Тао Энергия» в Найроби, приготовил мне теплое местечко в филиале, где уже трудились двое моих братьев и сестра. Но для того, чтобы его занять, мне предстояло провести несколько лет в открытом, а точнее, большей частью закрытом пространстве. Через два месяца после окончания дополнительной образовательной программы колледжа я, Денис Пасхин, двадцати трех лет, белый, с двойным гражданством Африканского Союза Наций и Российской Конфедерации, бакалавр-инженер, подал документы на скромную должность исследователя перерабатывающего центра «Веста-Прайм». Космический лифт унес бравого первопроходца космических глубин прямо на орбитальную станцию «Земля-14», оттуда на лунную базу «Чао линг». А уже с Луны, после нескольких недель акклиматизации, я отправился на «Веста-Прайм», огромный перерабатывающий комплекс на Весте, в астероидном поясе.

О чем уже два года ни капельки не жалел. Я мотался я от одного космического камня к другому, расставляя зонды, снимая показания там, где связь со станцией была невозможна. Через два-три года я вполне мог бы осесть где-нибудь на Марсе в исследовательском отделе, а еще через пять — вернуться на Землю руководителем проекта или помощником директора департамента, ну а пока мне оставалось пополнять свой счет редкими, но ценными находками и заодно грызть гранит науки, пытаясь сдать экзамены на магистерскую степень.

Проложив курс к одиннадцатому сектору, откинулся в кресле и включил массажер. Встроенные в спинку помпы заурчали, перегоняя по каналам сжатый воздух, мышцы спины расслабились, приятное тепло пошло в плечи, а оттуда в затекшие кисти рук. До сектора было лету минут сорок, с учетом разгона и торможения, потом примерно часа два займет пробное бурение астероидов и одновременно сканирование камушков поменьше, которых там по предварительным данным штук триста. И все, можно лететь на Весту, всего двести тысяч километров — бот делает их за три часа. Ионные двигатели разгоняют кораблик до относительных ста тысяч за час, с ускорением в 1g, потом кораблик летит по инерции еще где-то час и начинает тормозить. От пилота требуется немногое — или закрыть глаза и заснуть, или посмотреть видео, в основном — порно, некоторые упертые, такие как я, читали учебники, но подобные интеллектуальные извращения среди исследователей не прижились. На скорости даже в сто тысяч — средняя для обьектов астероидного пояса, человек не может отследить попавшийся на пути космический мусор, поэтому за пилота все делала автоматика. Конечно рискованно, и процент гибели в космосе среди исследователей был довольно высок, но кто-то же должен ковыряться во всем этом во имя прибылей корпораций за небольшие деньги. Все лучше, чем жизнь на Земле на пособие, которого едва хватало на комнатку в шесть квадратов и модифицированную еду. Уж что-то, а продукты на малых планетах всегда были в достатке — большую часть восполнял синтез из углеводородов, а почти в сотню раз меньшая гравитация обеспечивала ускоренный рост множества растений. А какое было мясо у свинок, выросших в условиях пониженной гравитации, ммм..пальчики оближешь! Если достанется.

Вот сегодня и оближу — я блаженно улыбнулся. Эскалоп с пивом, потом вискаря местного накатим — хотя какой это вискарь, гонят из всяких отходов, но вкусовые добавки делают свое благородное дело. Ну а потом продолжу очень близкое знакомство с официанткой из салона, и надо сказать, она просто красавица. Вообще, женщин в космосе хоть пруд пруди, и все как на подбор словно с обложки модных журналов — реконструкционные клиники есть даже на астероидах, десять-двенадцать часов, и человека не узнать.

Бот вышел в пустое пространство и понесся к одиннадцатому сектору. Между секторами космос был практически чистым, словно кто-то аккуратно сгреб огромным веником все камешки по кучкам, чтобы потом пройтись мощным космическим пылесосом. Хотя скорее всего дело было в гравитации, крупные обьекты притягивали мелкие. Мониторы показывали только звездную пустоту, на таком расстоянии даже крупные астероиды не слишком заметны, перекрывают маленький кусочек звездного неба. А уж если вдруг новая звезда появится — т.е. какой-то из астероидов окажется с высоким альбедо, то туда наверняка уже мчатся десятки, а то и сотни таких же ботов — высокое содержание железа и никеля практически гарантировало наличие других, куда более благородных и дорогих металлов. Хотя откуда им взяться, все такие камушки в обследованных секторах уже помечены, и теперь это собственность корпораций, так что обломись, пилот, ищи дальше свою мечту.

Пару раз отпихнув магнитным полем летящий навстречу мусор размером не больше гайки — а даже такая мелочь способна пробить корпус кораблика на высокой скорости, бот начал торможение. Значит, через пять-десять минут будет граница одиннадцатого, там уже гаечки побольше, есть размером с кулак, такие на небольшой скорости неопасны. Есть и с человека размером — в такие лучше не врезаться, вдруг оборудование повредишь, потом будут долго и нудно разбираться, кто виноват — пилот, не соблюдающий регламент входа в сектор астероидов, или автоматика, произведенная на заводах той же корпорации. И что странно, автоматика, как оказывалось при дознании, всегда работала безупречно и была вне подозрений.

Но все равно это мусор. Кроме собственно камня там ничего не бывает. А вот камушки покрупнее, метров от десяти в диаметре — те да, могут содержать что-то полезное. Воду, например. Или золото — теоретически. Их в секторе несколько сотен, на малой скорости захочешь — не врежешься, демпферный блок не даст. Кораблик к таким не пристыкуешь, да и смысла нет, сканер сорок метров породы просвечивает почти насквозь, а данные автоматически заносятся в журнал. Ну и короли этого места — четыре астероида с диаметром больше 100 метров. Такие сканом целиком не берутся, приходится садиться на них и бурить.

Исследовательский бот Пэтриот-6, равносторонний треугольник с длиной стороны в десять метров, три силовые полости диаметром в три метра и пустое пространство между ними, с буром в центре на ребрах жесткости. В задней, при маршевом движении, полости каюта пилота с запасами продовольствия и кислорода, синтезатор кислорода и воды из астероидного льда, в боковых — наконечники для бурения и запасные зонды, их ставят только на ценные камни, ибо дорого. На вершинах треугольника ионные двигатели, вращающиеся свободно и позволяющие летать любой стороной. Ни иллюминаторов, ни оружия не предусмотрено — это не прогулочная яхта и не военный катер. Так что если вдруг попадется конкурент, а такое случается, то проще договориться. Выйти из бота можно только на станции, так что в первое время практически все пилоты испытывают приступы клаустрофобии. Но потом привыкают. Как и все лунные изделия, бот был исключительно надежен.

Сбросив относительную скорость до сотни, я вошел в сектор, сканируя пространство. Все камешки умещались в сфере диаметром километров в сорок, крупные астероиды находились в нескольких километрах друг от друга. За время полета от одного крупняка к другому бот успевал сканировать большую часть сектора. Пока никаких данных о том, что среди космического дегтя прячется ложечка меда, не было — булыжники как булыжники, силикатная порода с очень небольшим вкраплением металлов, такого добра и на Весте хватает, нет нужды гонять сюда буксиры.