Ты лишь одна в ночи, в сиянье серебра

Отто Клидерман

Это повествование является своего рода продолжением книги «Величие богов в лучах пурпура». В фамильном английском замке «Скотни» больше никто не живёт, однако его сады открыты для посещения. Однажды молодая девушка с именем Парис решила тайком проникнуть в само здание замка из-за любопытства и столкнулась с молодым наследником владения, который изредка приезжает сюда. Эта встреча стала для обоих незабываемой.

Глава первая

Англия. 1990 год

Вот уже почти 40 лет Замок Скотни был открыт для посетителей. Это необычайное место привлекало множество туристов, которые просто умилялись этими великолепными садами, райским уголкам которых, казалось, не было конца.

Древние развалины, старого как мир замка, стоявшего на острове немного поодаль, приводили в восторг не один десяток гостей, а когда экскурсовод рассказывал историю замка, кто здесь обитал, и как она оканчивалась — заставляло новых прибывших затаить дыхание и с открытыми ртами простоять до конца рассказ. История последних обитателей замка было до того неимоверна, что казалось она мало походила на правду, но тонкостями никто особо не заботился, так как каждый желал чудес, даже если всё, что случилось не имело ничего общего с вымыслом.

Парис забрела в замок, когда группа туристов во главе важного экскурсовода скрылась из глаз за ярко-красочными кустарниками роз и тут же поддавшаяся дверь, едва она нажала на ручку, приоткрылась — она не сдержалась и шмыгнула во внутрь.

Сам замок, да и то, что было там, манил, как содержимое шкатулки, которую невозможно было открыть, а так хотелось хоть краешком глаза заглянуть в её содержимое.

Внутри было тихо, сумрачно, весьма прохладно, даже если на дворе стоял жаркий летний день, и уныло: тут остановилось время, как и стрелки давно не заведённых часов над камином. Здесь пахло сыростью и отсутствием жизни, тут в замке давно никто не жил и это навевало уныние.

Девушка поднялась на второй этаж по огромной парадной лестнице, и с любопытством стала бросать взгляды на всё вокруг: портреты канувших в лету предков, головы убитых на охоте миловидных ланей, грубой деревянной мебели, не лишённой за многие столетия своей прелести, камина в человеческий рост, у которого когда-то грелись хозяева этого дома в холодные и непогожие дни. Всё было в прошлом, осталось лишь одиночество в этом месте. Это угнетало.

— Вам нравиться это место? — Раздался неожиданно голос молодого человека, от которого Парис вздрогнула и обернувшись залилась краской.

— Простите, я заблудилась. — Смущённо пролепетала она, потупив взгляд.

— Как для того, кто заблудился — слишком неправдоподобная версия, так как выход слишком прост и он на первом этаже. — Усмехнулся незнакомец.

— Вы не очень то любезны, — Пошла в атаку пойманная на горячем девушка. — И кто вы, чтобы указывать мне на дверь? Да, я хотела посмотреть замок изнутри. К тому же дверь была открыта. И почему нельзя посетить это место — право слово не понимаю!

— Это пожелание хозяев дома и они не хотят, чтобы кто-то вторгался в их частную территорию. Они слишком дорожат памятью тех, кто жил здесь и оставил тут свой след.

— И кто же истинные хозяева этого дома, кто издал такие строгие порядки?

— Они живут в Америке и это были их условия, и мои тоже.

— Ваши? — Скривилась Парис.

Теперь она разглядывала в двое внимательнее этого незнакомца: высокий, со строгими чертами лица, который не позволит себе просто так улыбнуться. Хорошо сложен, обожает строгий английский деловой стиль, но сейчас он был облечён во всё чёрное, однако его чёрные как смоль волосы и принизывающие душу карие глаза говорили не в пользу чисто английскому происхождению. Весь его облик свидетельствовал о его принадлежности к предкам из далёких жарких стран.

Ему не было ещё сорока лет, по видимому, и всё говорило о том, что если он проявлял любезность, то не стал бы особо церемониться с непрошенным гостем и сразу же указал бы ему на дверь.

В прочем он и так уже об этом не двузначно намекнул.

— Хотите спросить, как меня зовут?

— Взамен, что я тут же уберусь прочь из дома? — Дерзила Парис. — Не переживайте, я не попрошу любезно чашечку кофе.

— То, что у меня с детства не проявлялась надлежащая любезность, не означает, что я гоню вас. Это у меня от отца. Ему всегда давалась с трудом утончённые манеры общения, ничего не могу с этим поделать. Меня зовут Темир, что означает с арабского — железный, стойкий.

— Очень приятно, Парис. — В её глазах было столько изумления, что она тут же их, проявляя всю свою дипломатичность, опустила, едва украдкой подняв на протянувшего руку для знакомства хозяина их опять.

— У меня течёт кровь арабского принца и английской аристократки. Это то, что вы хотели спросить. Это дом моей матери. Когда я познакомился с моим дальним родственником в Америке Гордоном, который стал опекуном этого дома — мы тут же с ним дружно решили закрыть его от посторонних глаз, а вот любоваться садами никто и никогда не запрещал. В тот момент, как тут перестал кто-либо обитать — нам было важно не оставить его без внимания, но внутреннее убранство дома — принадлежат нашей семье.

— И никто не имеет права его трогать. Я это уже поняла. Извиняться ещё раз не буду, что вторглась сюда без приглашения. Мне тут понравилось, а вот история семьи уж слишком хороша для сказки.

— Почему для сказки? Мы обсудили предмет истории нашего рода с постоянным экскурсоводом, и он рассказывает только то, что было на самом деле.

— То есть ничего к сказанному вы не можете ни опровергнуть, ни добавить.

— Абсолютно верно, на все вопросы вам любезно может ответить наш экскурсовод Симон.

— Ясно, пойду спрошу вашего экскурсовода больше, включая геральдическое древо вашей семьи. Всего хорошего скупой на общение принц, — Она сорвалась с места и тут же быстро пошла к лестнице.

— Разве я не ответил на все ваши вопросы? — Раздался за спиной чуточку потеплевший тон Темира.

— Ну, что вы, вы были сама любезность! Да, и к тому же зачем вам церемониться на какую-то гостью, которая без спросу проникла в ваши частные владения? Так, одна из миллиона любопытных ворон. — Пожала нервно плечами Парис.

— А я вот, например, вдруг заинтересовался вашем именем, которое больше подходит мужчине, чем женщине! — Парировал Темир.

— Это надо обратиться к моему отцу. Он бредил сыном, которому даже имя выбрал, а родилась я. Родители решили не проявлять большую изобретательность, вот такие у меня ненормальные родители!

— А где я могу найти кого-нибудь нормального?

— Нигде, — Ответил Кот, — Нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально. — Процитировал Темир неожиданно фразу из «Алиса в стране Чудес»

— О, вы решили меня ещё сразить своей начитанностью? — Изумилась Парис.

— Вовсе нет, просто пытался уверить вас, что ничего ненормального в этом я не вижу!

— Время возвращаться, прощайте Темир! Было интересно поболтать с вами!

— Мы ещё увидимся? — Раздался неожиданный вопрос, в котором прозвучали нотки надежды.

— Меня удивляет ваш вопрос, как для непрошенной гостьи, — Проронила ошеломлённая Парис.

— Всё это время это слово повторяли вы, а не я. — Уточнил галантно Темир.

— Скорее всего, мы живём не здесь, и нас могут разделять тысячи километров. Я живу в Польше и работаю в посольстве, помолвлена со шведским дипломатом и вскоре выйду замуж!

— Что-то не вижу особой радости в ваших глазах от этого события. Если у тебя есть любовь, то тебе больше ничего не нужно. Если у тебя нет любви, то не имеет значения, что у тебя еще есть.

— А у вас она есть? — Невзначай поинтересовалась Парис.

— У меня катастрофически нет времени подумать об этом, — Отмахнулся Темир. — Моя семья в ювелирном бизнесе, и я веду бизнес во многих арабских странах.

— Что же вам мешает со всей вашей харизмой и состоятельной жизнью купить любовь?

— Такую, как у вас? Только не говорите, что влюблены в этого шведа до безумия. И потом, как он отпустил вас в путешествие одну?

— Разве в этом существует какая-то угроза?

— Я почему-то был склонен думать, что если люди любят друг друга — им всегда хочется быть вместе, даже вместе хранить молчание.

— Вы сейчас говорите о любви из сказки? Или из той сказки, которую я наслушалась от вашего любезного экскурсовода? Когда арабские мужчины опускались до нищих ради прекрасной леди Маргарэт?

— Мужчины моей страны способны на любое безумство ради любимой женщины.

— Предпочту ограничиться европейцем, — Сухо отрезала Парис.

— Ваш ответ холоден, как и любовь к нему, ни одной искорки теплоты. Скорее всего, что вы никогда не посещали Восток. Или я не прав?

— Не приходилось.

— Поэтому я прощаю вам этот пренебрежительный тон, потому, что вы говорите о том, чего вам никогда не доводилось видеть.

— Извините, я кажется, заразилась вашим стилем общения. Слишком поздно что-то менять. Налаженная жизнь даже если с серыми, и скучным оттенком, за то спокойная и равномерная.

— Придет время, когда ты решишь, что все кончено. Это и будет начало. — Опять бросил умную фразу Темир.

— То есть вы упрямо верите, что я когда-нибудь приеду в вашу страну, и мы сможем встретиться? Это так несбыточно, — Пожала плечами Парис

— Тогда аллах обделил вас крыльями ещё до вашего рождения, поэтому вы не способны подняться в небо и расправить их. Вы предпочитаете скучную и пресную жизнь, в которой вы ничего не откроете никогда для себя нового.

— Если вы такой умный и парящий в небесах, то почему ещё не можете сказать, что счастливы по-настоящему? — Бросила ему девушка.

— Мне сейчас кажется, что я уже теряю желание его приобрести с вами.

— Да ну, не стоит сваливать всю вину на меня. Ну, кто я такая для вас? Первая встречная, чтобы испортить ваши все радужные мечты в жизни?

— Но не все же рискнули ворваться в мою жизнь так, как это сделали вы, на прочь пренебрегая всеми запретами. Поэтому настоятельный вам совет: избавьтесь от всего, что не является для вас полезным, красивым и радостным.

— И этим всем позитивом станете в моей жизни вы? — Пытливо посмотрела на него Парис.

— Если бы вы внимательно взглянули в мои и глаза и умели прочитать там то, что в них кроется — полагаю, вы бы ограничились тем, что увидели в них, а не задавали мне этот вопрос.

— Увы, я всего лишь бездарный к волшебству и к прекрасному человек, не умеющий мечтать и верить в красочное будущее. В любом случае вам было бы трудно запомнить меня, как нечто особенное, а к моему стыду я должна признаться, что я к тому же реалист, а не за облачный мечтатель, поэтому прощайте прекрасный восточный принц, — Она резко повернулась и побежала по ступенях к выходу. — Не провожайте, я не заблужусь!

Неожиданно что-то блеснуло на полу и Темир с любопытством наклонился и поднял красочную заколку, которая украшала её длинные вьющиеся и непослушные волосы.

— Вы потеряли своё украшение! — Окликнул он её

— Оставьте себе на память! — Раздалось в низу.

— Тогда у меня будет причина найти вас опять, чтобы вернуть это!

— Что ж попробуйте, если вы настоятельно верите в чудо!

— Вы будите удивлены, что чудеса случаются чаще, чем нам кажется!