Преступление тысячелетней давности

Ольга Яцких

В романе «Преступление тысячелетней давности» сюжет сосредоточен на внутреннем мире героини — княгини Ольги. В мире, где каждый, от воеводы до наемника, стремится к власти, плетёт интриги и готов вонзить нож в спину, есть место и для благородства. Но никто не замечает, как пробуждается тьма. Не только люди, но и боги противостоят друг другу. Автор сочетает исторические факты с элементами фэнтези. История и вымысел переплетаются, создавая динамичный сюжет, который держит читателя в напряжении.

7. Прекраса

«Лечу, лечу, лечу! Лечу навстречу радуге-дуге!»

Лёгкая долблёнка скользила по изумрудным волнам реки, словно сокол в небе. Она легко перелетала с волны на волну. Солнце золотило туман. Песня радости и любви, сопровождаемая птичьими трелями, разносилась над рекой.

«Лечу, лечу! Как птица, лечу, спешу, спешу навстречу счастью своему, и будет так, как я хочу!»

В утреннем тумане фигура лодочника, изящная и грациозная, казалась мифическим существом. Лодочка покачивалась на волнах, как пёрышко диковинной птицы, а едва проснувшееся солнце, умытое росой, тянуло свои лучики-руки к воде, словно желая освежить их в блестящих волнах. Первыми встречали рассвет река и лодочка.

Через густые деревья, покачивающиеся от лёгкого ветерка, доносились звуки пробуждающейся деревеньки. Вдали, на самом краю небосвода можно было увидеть, как лёгкие облака начали рассеиваться, позволяя первым солнечным лучам пробиться сквозь утренний туман.

Лодочник грациозно перебрасывал своё весло из руки в руку, словно играя с ним. Под веслом вода пенилась, точно сама река помогала юному перевозчику в его работе. И хотя утро только начиналось, всё говорило о том, что сегодняшний день принесёт только хорошее: «Лечу, лечу, лечу… Будет так, как я хочу…»

Молодой князь залюбовался грациозными движениями юноши и решил перебраться на другой берег, чтобы поохотиться вволю. Но лодочка не торопилась приставать к берегу. Над водой неслась песня, словно волшебное заклинание. Почти детский голос показался князю Игорю девичьим.

После смерти бабушки Радосвет, отец Прекрасы забрал её к себе. Но недолго жил он с дочерью в Выбутах, часто был молчалив и грустен. Вскоре Вещий Олег отправился в поход на Константинополь и призвал сына на помощь. Девочку отдали на попечение греческих монахинь, волею судеб заброшенных вглубь Руси.

Прекраса очень скучала по бабушке, которая была для неё самым близким человеком и заменила ей мать. Смерть её стала горчайшей утратой. Дедушка же отказался покидать свой дом и ехать в чужие края. Он знал, что Вещий Олег считал служение Маре недостойным занятием, занятием для слабых и тех, кто не способен держать меч в руках. Он считал унизительным собирать оружие у погибших и заниматься погребением. Князь верил, что истинная сила заключается в защите своего народа, а не в исполнении обрядов. Во главу угла он всегда ставил воинскую доблесть и честь.

Тем не менее внучка Олега, юная и любопытная, была пленена таинственным миром богини смерти. Жажда знаний и дух приключений внушали ей, что превращение в жрицу Мары — это не только честь, но и призвание, однако спорить с отцом и дедом не было возможности — слишком она мала.

Олег хотел видеть Прекрасу образованной и доброй девочкой, хорошей хозяйкой, надеясь, что чуть позже сможет выдать ее замуж за лучшего воеводу своей дружины. Он понимал, что необходимо уважить выбор внучки, однако ему было тяжело смириться с тем, что родовая сила может быть направлена в другое русло. Он чувствовал, что, возможно, именно Прекраса станет тем мостом между миром воинов и миром духов, который так необходим его народу в бурные времена перемен.

Прекраса была еще совсем юна и могла только плакать, но жутко боялась страшного и грозного князя, а потому покорилась, а чуть позже привыкла. Матушка Мария была похожа на бабушку, а монашки часто угощали Прекрасу сладостями. Дед Олег, как называла его девочка, появлялся в Выбутах редко, оттого казался почти сказочным персонажем. Но душа девочки ныла от тоски по любимому деду, который остался один у холодного моря, а её маленькое сердечко, порой разрывалось от боли за любимого деда, который, казалось, был всеми покинут. Она часто шептала птицам в лесу, чтобы они передали ему весточку и её тепло. Прекраса знала, что старик в своей избушке думает о ней, порой слушала в шелесте леса его голос. Уединение, лес, река помогали юной девчушке смириться с волей отца и грозного деда.

Сбегая от монахинь и облачившись в одежду пастушка, искала Прекраса утешения в походах по лесам и полям. Слушала пение птиц, следила за полетом стрекоз, но более всего её тянуло к реке и любимому камню, омываемому изумрудными волнами.

Отец запрещал девушке пользоваться лодкой. Даже спрятал долблёнку от Прекрасы в укромном месте, но девочка выведала у монашек, где он её укрыл, выпросила у старого лодочника весло и теперь каждое утро встречала рассвет на реке, часто переправляя с одного берега на другой усталых путников. Обыкновенно она ходила к реке одна, что очень не нравилось матушке Марии, которая осталась за главную в их женском мирке, когда ее отец ушел в поход.

За свою недолгую жизнь Прекраса свыклась с одиночеством. В сочетании с природой оно дарило ей покой. В лесах и на лугах, а особенно на реке девочка чувствовала себя словно птица. Ей очень хотелось иметь крылья, как у сокола, который почти всегда сопровождал ее, пока был рядом отец.

Но теперь она снова была одна. Это совершенно не мешало ей общаться с великим Творцом. Очень давно, когда была жива ее бабушка, она слушала рассказы о Роде — теперь, монахини рассказывали об Иисусе. В ее детской головке два образа слились в один — доброго Творца, который оберегает и любит именно её. Ах, как же ей не хватало любви, в которой она купалась, когда жила с бабушкой и дедушкой там, далеко — у холодного моря.

Прекраса знала, а скорее чувствовала, что монахини ее любят, но считают дикаркой. Отец далеко в походе, даже любимый сокол летает где-то рядом с ним у берегов теплого моря. Она осталась совсем одна. А может быть с ней БОГ?

Бабушка часто рассказывала, что человеческое тело — это всего лишь сосуд, данный душе, дабы пройти испытания на земле перед тем, как она перейдет в мир Мары, чтобы сформироваться для следующей жизни. Но этим утром Прекраса не думала ни о чем — просто пела свою песнь и, отдавшись на волю волн, плыла по течению…

Утро было действительно прекрасным. Стайка птиц взлетела, потревоженная всплеском воды, и, покружив над головой девочки, села на молодую берёзку. Юная девушка вдыхала аромат полевых цветов и старого леса, наслаждалась уединением. Солнце едва поднялось над рекой, а иссиня-голубое небо сливалось с излученной реки. Тень Прекрасы была огромной, а в зеленой воде превращалась в неведомое чудище из сказок бабушки. Стайка белоснежных облаков слева от нее зацепилась за древнюю ель — точно лебеди в пруду у причала, ветерок целовал румяные её щеки.

Вдруг невесть откуда взявшаяся серая тучка налетела на солнце, а порыв ветра донес чужой запах. Спустя минуту все вернулось: солнце, голубое небо, хорошее настроение; а единственный режущий слух шум производили лишь утки да каркающие где-то вдали вороны. Лодочка продолжала плыть, а девочка с каждым взмахом весла все больше наслаждалась утренней тишиной и красотой реки.

Впереди простирался древний лес, окрашенный в малахитовые оттенки и похожий на картинку из старой бабушкиной книжки. Прекраса знала, что он таил в себе тайны. Своими загадками, преданиями и странно закрученными стволами деревьев он привлекал её к себе. Местные называли этот лес безумным. Мать Мария и отец, пока был в Выбутах, запрещали девочке ходить туда, утверждая, что на болоте живет страшный леший.

Лешего Прекраса не боялась, её бабушка сказывала, что Леший это дух леса и друг Мары или ее сын — она точно уже не помнила. Лешак представлялся девочке огромным, пахнувшим малиной и мхом медведем. Но встречаться с ним сильного желания у нее не возникало. Мало ли что…

Приблизившись к другому берегу, Прекраса заметила статного парня в княжеских одеждах, который наблюдал за нею из-за зарослей камышей. Парень махал рукой и что-то кричал.

Она поспешила пристать к берегу, чтобы переправить юношу на другую сторону реки. У парня в руках был лук, а за спиной колчан со стрелами. Он широко улыбался и, достав из кошеля золотую монетку, протянул Прекрасе со словами:

— Переправь, любезный, на тот берег к старому лесу, местные говорят — охота у вас тут добрая.

Девушка, немного поколебавшись, едва заметно кивнула ему и развернула лодку, чтобы парню было легче вскочить в долбленку. Со стороны реки подул легкий ветерок, и только в этот момент она поняла, что это тот самый князь Игорь, о котором в последние дни так много говорят жители селения и монашки.

— Мне не нужны деньги, — с гордостью ответила Прекраса, специально понизив голос, чтобы тот не догадался, что она не девочка, и натянула свою шапку почти на глаза.

— Тоже путешествуешь? — голос незнакомца взорвал тишину утра, сердце Прекрасы практически выскочило из груди.

Он говорил негромко, но ей показалось, что она уже слышала его голос раньше и видела его образ, словно во снах. «Может быть, это был вещий сон? Жарко!» — Прекраса нагнулась, зачерпнула ладошкой воды и умыла лицо. — «Не стоит отвечать ему, надо просто переправить на другой берег и забыть об этой встрече. Переправить и забыть — самое разумное!» — мысли, будто птички на берёзе, скакали в ее голове. Но несмотря на все сомнения, она кивнула в ответ, а руки уверенно стали грести против течения.

Преодолев реку и пристав к пологому берегу возле старого леса, девушка, указывая пальцем на темнеющую зеленую стену, сказала:

— Туда иди, там много зверья.

— А давай вместе? — Князь широко улыбнулся.

— Недосуг мне.

— Ты можешь плыть, я тебя не держу, — с его губ не исчезала улыбка. А Прекрасе стало даже совестно и зло. «Да что же такое, он ещё и смеется над ней?» — тут она разозлилась по-настоящему:

— Как же не держите, ежели в лодке сидите?

Незнакомец едва заметно вздохнул. Все его движения были неуловимы, да и солнце слепило. Ей приходилось очень сильно напрягать своё зрение, чтобы следить за ним. Вот он ловко перепрыгнул через борт лодочки и, повернувшись в её сторону, заговорил снова:

— Я не хотел тебя обидеть, лодочник, а всего лишь решил позвать на охоту. Вдвоем всегда веселее, чем одному, а этот мир — княжич повел рукой вокруг себя, — он не твой лично, да и не мой тоже. Он наш общий, поэтому каждый волен быть там, где хочет быть. То, что мы оказались с тобой в одно время и в одном месте, — не более чем случай.

В этот момент он схватил лодочку за край и вытянул на песок отмели.

— Пошли, не трусь, малой, не веди себя будто девчонка. Охота — настоящее мужское занятие! — Князь потянул Прекрасу за рукав.

— Словоблудие… — не желала она провоцировать юношу, но и уступать в споре тоже отчего-то не хотелось вопреки здравому смыслу.

— Да ты не мальчишка, да? — молодец быстрым движением сорвал шапку с ее головы, и по плечам рассыпались волосы цвета спелой ржи.

Но в этот момент княжич заметил движение в густом кустарнике. Он приставил руку ко лбу и пристально посмотрел. Заприметил стадо оленей, пасущихся на поляне. Не мог он устоять перед соблазном охоты и, переключив внимание на зверей, понизив голос, сказал:

— Жди меня тут, вернусь с добычей скоро, вместе воротимся в деревню. А о том, что дева ты, не скажу никому — верь мне.

Быстро проскользнув к разбитому молнией в прошлом году дубу, Игорь поднял свой лук. Осторожно приближаясь к оленям, князь прицелился и выпустил стрелу. Она пронзила воздух и попала животному чуть выше голени. Раненный зверь побежал прочь, но князь не собирался отступать.

Вскоре охотник оказался в глубине леса, а олень скрылся из виду. Юноша понял, что сбился с пути, и остановился. Лес был дремучим, поросший густым запутанным кустарником, вдали виднелось болото, от которого поднимался туман. Негустой, хотя и чертовски влажный. Спустя четверть часа Игорь понял, что совсем заплутал, и уже не знал, как вернуться к ожидающей его милой девушке у реки. Молодой князь попытался найти дорогу по солнцу, но и оно скрылось в тумане.

С каждой минутой Игорь все явственнее понимал, что попал в беду. Он бродил по лесу в поисках выхода, но все его усилия были тщетными. Время шло, юноше становилось страшно. В какую бы сторону он ни отправлялся — непременно возвращался к болоту. Наконец молодой охотник осознал, что без помощи никак не сможет выбраться из этой ловушки.

Прекраса, дожидаясь путника на берегу, собирала цветы и плела венок, но вдруг почувствовала что-то неладное. «Солнце почти скрылось за лес, а княжича всё нет», — подумалось ей. Она начала беспокоиться. Поняла, что заплутал он в незнакомом лесу. Вот и солнце уже позолотило стволы сосен. «Слишком долго его нет, кабы чего не случилось», — думалось ей.

Обождав еще немного, девушка решила отправиться на поиски. Она прошлась вдоль берега, но князя не обнаружила. Вспоминая, как учил ее дедушка, она внимательно смотрела на следы и еле уловимые знаки леса. Углубляясь в старый лес, девчушка скользила, как настоящий следопыт, по следу князя.

Игорь, уже отчаявшись, да и устав, присел под вековой дуб, положив лук и колчан подле себя. Маленькая желтая птичка с длинным черным хвостом внимательно наблюдала за ним, сидя на ветке, затем вспорхнула и примостилась на его колчане. Юноша улыбнулся ей и сказал:

— Птица, а птица, приведи ко мне человека, кто выведет меня из твоего царства.

Птичка забавно повернула голову, ответила странной трелью и, вспорхнув, улетела. В этот момент князь услышал шум в кустах, вскочил и приготовился к борьбе. Из-за кустов вышла его перевозчица. Она улыбалась и в тон желтой птичке почти прощебетала:

— Я нашла вас! И не нужно просить иволгу о помощи, она лишь птаха. А я беспокоилась — вы так долго не возвращались. Я вижу, что добыча от вас убежала, верно?

— Верно, — молодец встал, — только не нужно об этом рассказывать всем подряд, ладно?

— Хорошо, — Прекраса рассмеялась, глаза ее блестели, словно у ведьмы, зеленью, а волосы рассыпались по плечам. Она была столь хороша в этот момент, что юноше показалось, будто это не девушка, а сама Лада пришла к нему на выручку.

— Пора возвращаться к лодке, — красавица протянула ему руку.

Игорь испытал огромное облегчение, благодарно обнял Прекрасу и сорвал с алых губ поцелуй, что очень не понравилось девушке.

— Князь, не стоит распускать руки, я только переправлю вас через реку, а дальше у нас с вами дорожки разбегутся.

— С чего же ты так уверена? Вот женюсь на тебе, да будешь меня всю жизнь в своей лодочке катать.

— Эка вы выдумщик!

Девушка улыбнулась и, раздвинув кустарник жимолости, словно бархатную штору, скользнула на только ей ведомую тропинку.

— Не отставайте, князь, второй раз я за вами не вернусь.

Только сейчас Игорь понял, что он не говорил, что он князь, а перевозчица именно так его и назвала. «Ведьма. Точно ведьма», — пронеслось у него в голове.

Они вернулись к лодке, но теперь Игорь сам взялся управлять маленьким судёнышком, не позволив девушке помогать ему. Вечерело. Когда они добрались до противоположного берега, Прекраса забрала у княжича весло и исчезла, словно растворившись в фиолетовых сумерках.

Он даже не успел поблагодарить прекрасную незнакомку.

Минуло сорок дней с того дня, как Прекраса встретилась с молодым князем. Её сон нарушил тонкий золотой лучик, аккуратно пробравшийся в щелку окошка, затянутого слюдой. Он спрыгнул с подоконника на пол и медленно приближался к изголовью кровати. Прекраса уже проснулась, но вставать не хотелось. Потягиваясь и нежась в тёплой, прогревшейся за ночь постели, девушка вдруг почувствовала беспокойство. Ее уши начали гореть, лицо тронуло жаром, а румянец на щеках вспыхнул, как зимнее небо на рассвете.

Старый дом стоял среди древних дубов и елей, ветви которых закрывали узкие продольные окна, пропускавшие свет сквозь пыльную слюду. Темно-зеленые хвойные лапы, будто страшные великаны, того и гляди были готовы проникнуть в светёлку. Кое-где слюда обсыпалась, и яркие лучи солнца разрезали комнату пополам.

Прекраса

Селение Выбуты — это пара-тройка старых домов и густой лес. Монахини вели уединенный образ жизни, а Прекраса не могла подчиниться их суровому укладу. Бесконечное чтение их книг, да еще и на греческом языке, утомляло её. Как же хорошо было у бабушки с дедушкой: ее никто и ничего не заставлял делать, не читал нравоучений. Каждый день ее прошлой жизни был приключением, новой сказкой.

А уж преданий и тайн от бабушки и дедушки она узнала много. Был ли это вымысел? Дед сказывал, что Род, Лада, Велес, Перун и другие боги — они реальные, они всегда рядом. Просто их нужно замечать в знаках леса, солнца, избы, ворона или сокола. Даже в простой пичуге, которая сидит на ветке. Знаки можно увидеть в ёжике, который суетливо нюхает землю, или в паутине за печкой, в роднике и в листочке — везде знаки. Прекраса вновь закрыла глаза и вдруг вспомнила лукавый взгляд Игоря. Его терпкий мужской аромат, а под льняной рубашкой — крепкое, мускулистое тело. В его движениях, плавных и точных, чувствовалась настоящая мужская сила. Может, это тоже знак, что они встретились?

Девушка продолжала лежать на кровати, погруженная в свои мысли. Тот день, когда она встретила княжича, был полон загадок и неожиданностей. Встреча с Игорем была случайной, но что-то внутри говорило ей, что это необычное знакомство имело особое значение. Она вспомнила, как он притянул ее к себе и попытался поцеловать. «Нет! Зачем я себя обманываю? Он меня поцеловал, словно взрослый! — пронеслось у неё в голове, а щеки тронул жар. — Стыдно, ах, как стыдно!» Но ей это понравилось! Как бы она была рада снова испытать это яркое ощущение!

Прекраса вновь и вновь вспоминала о том, как они провели время вместе, гуляя по берегу реки, и делясь друг с другом историями из своей жизни. Игорь поведал ей о своей страсти к охоте, приключениям и путешествиям. Он упоминал о своём дядьке-наставнике — Вещем Олеге, который был строг, но справедлив с ним. Князь учил его ратному делу, однако больше всего Игорю нравилось не воевать, а охотиться и ухаживать за лошадьми. В тот вечер девушка промолчала, о том, что она внучка Великого Олега. Но ей было приятно слышать лестные отзывы о её деде, пусть даже она его так редко видела.

В свою очередь, Прекраса поделилась своими детскими воспоминаниями о бабушке и дедушке, о тайнах и сказках, которые они ей рассказывали. В тот день она замечала разные знаки в окружающей их природе. Ветви деревьев образовывали загадочные символы, а птицы и животные казались посланниками из другого мира. А в какой-то момент ей даже показалось, что река как-то связана с богами, о которых она слышала от ведуньи и волхва. Напоследок князь удержал ее руку и спросил имя. Она назвалась Прекрасой — так назвал ее любимый дедушка, когда она только увидела этот белый свет. Воспоминания о былой жизни, встреча с Игорем — тот день был для нее чудесным, и хотелось, закрыв глаза, вспоминать его бесконечно…

Внезапно Прекраса услышала стук в дверь. Она вздрогнула и встала с постели, ощущая легкую тревогу. Открыв дверь, она увидела монахиню Марию, стоящую на пороге с грустной улыбкой на лице.

— Доброе утро, дочь моя, — женщина протянула к Прекрасе руку, перекрестила и поцеловала в лоб. — К тебе гости, — сказала она, вновь перекрестив девушку. — Время ныне такое: много горя и черноты кругом. Крепись, деточка. И все оттого, что в Иисуса люди не верят!

— О чем вы, Мария? Что случилось?

— Из Киева вести тягостные, дочь моя. Сокол твоего отца прилетел, да письмо принес.

— Где письмо, покажи? — Вновь Прекрасу обдало огнем, словно кипятком окатило. Страх за отца закрался в душу. Только бы с ни ничего не случилось.

— Письмо внизу, да и гость уже заждался тебя. Одевайся и спускайся в трапезную. Да вот, — монашка протянула Прекрасе черную накидку и платок. — Надень это.

В этот момент подул холодный ветер, а старая ель со всей силы ударила мохнатой лапой по стене избы. «Знаки», — пронеслось в голове у девушки. «Кругом знаки богов, просто нужно уметь их читать», — услышала она голос деда.

Матушка Мария ушла, а девушка стала облачаться в одежды, которые оставила её наставница. Через четверть часа монахиня вновь постучала и негромко спросила:

— Ты готова, деточка?

— Да, матушка!

Мария и Прекраса спустились в трапезную. В ней пахло смесью мяты, душицы и уксуса.

В красном углу комнаты стоял большой киот со множеством образов и горели три лампады. Матушка размашисто перекрестилась на иконы и села на лавку.

В противоположной стороне стоял высокого роста мужчина. Его лицо было трудно разглядеть в темноте. Но он внимательно наблюдал за девушкой.

— Садись! — Мария указала девушке на скамью.

Прекраса, как учили монахини, несколько раз осенила себя крестным знамением и, поклонившись в пояс иконам, присела на самый край.

— Вот — дорогой гость пришел к тебе, — показывая рукой в неосвещенный угол, сказала матушка Мария.

— Кто же это, матушка?

— Так он сейчас сам тебе все и расскажет.

— Вы же обещали письмо от отца показать, — Прекраса понимала, что это очень неучтиво — пренебрегать гостем, но вести от отца её волновали больше.

— Дикарка! Как есть дикарка, — возмутилась матушка, посмотрев на незнакомца.

Резко встав и повернувшись к гостю, она, повысив голос, продолжила:

— Я же говорила Вам, князь, что девчонка — просто бесёнок! Ей нужно было родиться мальчиком!

Мужчина двумя шагами пересек комнату, сел напротив Прекрасы, положил руки на стол, пристально посмотрел на девушку и почти шепотом сказал:

— Что же, она сирота, без отца и матери… За эти годы она подросла. Когда Радосвет привез ее сюда, она была совсем крошка. Кому же руководить ею, пример показывать. И, наконец, что же тут такого? Не все же девицы должны только вышивать да на коленях перед чужими образами стоять, как ваши девы в Греческом царстве. Представлять собой нежный цветок… Должны быть в природе цветы и полевые, растущие на воле.

— Почему образа чужие? Бог — он един!

— Не спорь, Мария, не для того я прибыл сюда.

— Дяденька, — дрожащим голосом спросила Прекраса, — а почему без отца? Что с тятею?

— Погиб твой отец, деточка, погиб мой сынок Радосвет. Теперь мы с тобой остались одни на этом свете, ты и я — самые близкие люди.

В этот момент матушка Мария отошла от образов, перекрестилась и протянула кусочек тонкой кожи Прекрасе. Там было начертано несколько строк. Девушка прочитала, и крупная слезинка скатилась по её нежной щеке.

— Не плачь, дитя, — голос матушки казался чужеродным в этой комнате, высоким и жестким, — на все воля божья.

— Да, замолчите вы уже, матушка, — прервал её властно мужчина. — Пойдите вон, дайте нам поговорить!

На лице Марии выступили капельки пота, оно стало красным, как вареный рак, но женщина, сжав кулаки, резко повернулась и вышла, с грохотом захлопнув за собой дверь.

— Как тебе тут живется? — Гость ласково посмотрел на Прекрасу.

— С божьей помощью, — уклончиво ответила она.

— Знаешь, кто я?

— Знаю, помню. Ты — дед Олег. — Девушка подняла глаза, полные слез, и внимательно посмотрела на собеседника.

— Верно, я дед твой, Олег, — подтвердил гость. — Нравится тебе матушка?

— Нравится, — Прекраса пальчиком начала тереть сучок на столе.

— А обманывать — не хорошо, — улыбнулся дед, — вижу, что не люба она тебе.

— Люба, люба! Она хорошая, только строгая очень и ругает меня часто, когда я с реки возвращаюсь затемно.

— Понятно. А поедешь со мной в Киев?

— Зачем?

— Замуж тебя отдам, — Олег погладил девочку по голове.

— Так не хочу я замуж!

— Откуда же это ты знаешь, что не хочешь?

— Молода я еще, мне всего десять годков, осенью одиннадцать только будет.

Князь Олег встал и пытливо посмотрел своими красивыми миндалевидными синими, как июльское небо, глазами на Прекрасу. Она тоже не отвела взгляда и недоверчиво смотрела на него уже без слёз.

— Так вот, милая девица, — Олег строго взглянул на бесёнка, — я вечером отправляюсь в Киев, а вы с матушкой через неделю за мной.

Мужчина встал и некоторое время стоял в раздумье. Лицо его постепенно принимало все более торжественное выражение. Встала и девушка, но склонила голову долу.

— Иди, милая, иди, собирайся.

— Расскажи, как тятя мой погиб, дед Олег, — ее глаза словно обвиняли князя в смерти сына.

— Как храбрый воин, твой отец погиб, деточка, как храбрый воин, — тяжело вздохнул гость.

— А могила где? — не унималась Прекраса.

— Утоп твой тятька в море огня недалеко от великого града, — чуть подумав, продолжил, — Царьграда.

Князь подошел к иконам и, почти не замечая их, стал наблюдать за пламенем лампадки. На него смотрели чужие суровые лики с образов, но что-то в них было знакомое и близкое сердцу деда.

— Да, лучше жены для Игоря не найти! — вполголоса проговорил Олег, — лучше не найти.

Девочка быстро развернулась и, с трудом открыв дубовую дверь, выскользнула из комнаты.

А мужчина не заметил, как вскоре после ухода Прекрасы в комнату вошла матушка Мария. Он продолжал шагать из угла в угол по комнате, все повторяя: «Хороша, глаза как у бабки моей, лучше невесты не найти!»

— Батюшка, что с тобой? — окликнула его Мария.

— Ась? — остановился Олег.

— Я спрашиваю, что с тобой. Что надумал-то?

— Да, матушка Мария, хороша девчонка, красива, поистине дивное дитя.

— Господи, Господи, от рода ведьм она, своенравная и непокорная. Слава Ей, — матушка Мария ткнула пальцем в икону, — Царице Небесной, умолила Создателя изменить деву непокорную, но глух он к молитвам моим, потому как дитя не крещено.

— Угомонись, женщина, хватит причитать. Хочу женить я Игоря на Прекрасе. И не спорь, — как решил, так и будет.

— Как скажешь, батюшка, как скажешь, — Мария, крестясь, склонила голову.

— Я сегодня вечером уезжаю в Киев.

— Куда же на ночь глядя, батюшка, переночуй…

— Да не перебивай ты, женщина, слушай, что накажу.

— Слушаю, слушаю, батюшка.

— Вы собирайте скарб свой и отправляйтесь за мной в Киев. Будешь заниматься воспитанием Прекрасы. Сказывала она, что ты ей люба. Но хочу, чтобы звали ее Ольга! Растолкуешь девчонке, что спорить со мной не нужно, да головой за нее отвечаешь! Поняла?

— Поняла, батюшка, отчего не понять. С сего дня звать буду Ольгой да обучать усердно, как царицу! Честь-то какая!

Матушка Мария крестилась и кланялась.

— Ты больно не усердствуй со своим богом. Учтивости учи, приличиям, как вести себя, а это, — Олег показал на образа, — это не важно!

— Как же не важно, батюшка! Гневаться матушка Пресвятая Богородица будет, если об сыне ея не рассказывать.

— Чертова дура, говорю, а ты слушай и делай! У нас свои боги, и мы их чтим!

— Это само собой. Но Бог — он един! Без Бога ни до порога. Волос с головы не спадет без воли Божьей — в Писании сказано. Царица Небесная нынче мне ночью сказывала, что быть молодым вместе, только женское начало выше станет мужского.

— А более ничего не сказывала тебе Царица Небесная? — спросил Олег заинтересованно после некоторой паузы уже совершенно серьезным, убежденным голосом.

— Сказывала Царица Небесная, — Мария перекрестилась на образ, — сын ея Иисус Христос хотел в лоно свое мужа принять, но решил деву…

— Путано ты говоришь, матушка, но и я видение видел, что береза выше дуба выросла. А что значит сие — для меня загадка пока…

— Вот оно что, — развела руками матушка. — Это, батюшка Олег, тебе доподлинно откровение было.

— А может, и впрямь истина, — заметил мужчина.

— Вот то-то и оно-то.

— Так тому и быть, — стукнул кулаком по столу князь Олег. — Неделя вам на сборы, а там видно будет.