Волчьи люди

Ольга Шильцова

Соседи в посёлке считают Максима странным – нелюдимый, непьющий, неженатый. И даже самые близкие не подозревают о его мистической связи с волком.Максим – оборотень-полукровка. Он знает, что жизнь его будет короткой. Ни семьи, ни детей – таков закон. Макс не собирался нарушать запрет, но после встречи с Ольгой становится ясно, что у его волка другое мнение на этот счёт.

Глава 8

Осенью волки сбивались в стаи и начинали кочевать. Волчата выросли, нет нужды в логове, а пищи вокруг меньше. По ночам Максиму снились тревожные сны, которые были не совсем снами. Он наблюдал за миром волчьими глазами, не вмешиваясь, но незримо присутствуя рядом. Мужчина знал, что его волк по-прежнему водит стаю неподалёку от Тавды, хотя его подруга погибла прошлой зимой. Сейчас группа была невелика, но до зимы ещё прибьются другие, чужие волки. Выныривать из волчьих мыслей иногда было тяжело, и по утрам Максу нужно было время, чтобы понять, где он находится. Но не сегодня.

Запахи, пропитавшие весь дом, разбудили его ещё до будильника. Пахло свежим хлебом и кофе. С первого этажа доносились веселые голоса и смех.

— Тише вы, козы, детей разбудите! — прикрикнула мама.

— Да их пушкой не разбудишь, — возразила Кристина. Усилием воли Максим перестал прислушиваться, натянул джинсы и спустился вниз. С его появлением разговоры стихли, и Макс почувствовал раздражение. Он молча налил себе кофе из турки и собирался выйти во двор покурить, но, не удержавшись, взял кусочек хлеба с доски и сунул в рот.

— Как ты это сделала? — вырвалось у мужчины. Он вопросительно смотрел на мать, но та только пожала плечами и кивнула в сторону Ольги.

— Жареный лук, сыр, молоко и программа «французский хлеб» в хлебопечке, — слегка смутившись пояснила девушка, а Крис хмыкнула:

— Я же говорила — она умеет готовить.

— Ну, хоть кто-то, — съязвил Максим, сел за стол и намазал второй кусок хлеба маслом. Уходить расхотелось.

— Ты на что, скотина, намекаешь?! — ахнула мать и замахнулась полотенцем. — Вот уедут девчонки, я те покажу. У меня всё просто: жри, чё дали, а то и этого не получишь!

Сёстры засмеялись, Максим украдкой любовался младшей. Солнечный луч заставлял её русые волосы сверкать и золотиться. Жаль только, они, как всегда, убраны в тугой пучок. Было бы интересно увидеть их распущенными. Подобные мысли были лишними, Макс одним глотком допил густой кофе и сердито бросил:

— Идём.

При виде незнакомого человека коровы забеспокоились и смешно выпучили глаза, так, что показались белки. Но Максим знал — стоит дать им комбикорма, как они забудут пугаться. Девушка внимательно смотрела, как он обмывает вымя тёплой водой, как подключает аппарат, и только время от времени задавала уточняющие вопросы.

Закончив доить первую, Макс сразу закрыл ведро крышкой и отнёс в дом. А когда вернулся — горожанка разговаривала с Ночкой и энергично тёрла её шкуру жгутом из сена, очищая какое-то засохшее пятно. Корова блаженствовала.

— Ты точно городская? — улыбнулся Максим. — Вы с Кристиной такие разные!

Ольга изменилась в лице, как будто он сказал что-то обидное, но спокойно объяснила:

— Я три года подряд была на практике в хозяйстве, молочное стадо на тысячу голов. Коров не только на картинках видела. Хотя ваши совсем другие, конечно! Они не тощие, и шкура блестит. Дружелюбные, опять же.

— Как по мне — обычные коровы, — Макс пожал плечами. — А ещё у Ночки третий год подряд послеродовой парез. Надо на мясо сдавать, но рука не поднимается. Да и молочная она, опять же, самые высокие удои.

— Надо попробовать профилактику, — деловито и слегка задумчиво ответила девушка, бросившись ощупывать чёрную корову со всех сторон. Ночка шумно вздыхала и косилась на странную гостью, не отрываясь от кормушки. — Минеральный премикс, витамины.

— Витамины есть, — отозвался Макс. — Одному колоть несподручно.

— Я могу, — Ольга начала примеряться к треугольнику ягодичных мышц на крупе Ночки, вспоминая, куда делают уколы коровам.

Максим недоверчиво усмехнулся. Кожа у коров необычайно плотная, и он сомневался, что хрупкая девушка сможет пробить её иглой. «Ну, девочки, придётся вам немного пострадать понапрасну», — мысленно обратился он к коровам. — «Отказываться невежливо».

— Давай, коли не шутишь, — сказал он вслух и протянул Ольге ведро. Осенью коровы готовились к запуску, и молока давали немного. — Подержи, пожалуйста.

Девушка с готовностью схватилась за дужку, но тут же охнула и пригнулась. Макс обернулся, выругался и поспешил забрать ведро. Оно почти ничего не весило. Даже мама легко поднимала такое и разливала молоко по банкам или кастрюлям, когда варила сыр.

Пузырек с витаминной смесью стоял в холодильнике. Ольга бегло прочитала инструкцию, взяла шприцы в аптечке и снова почувствовала себя в своей стихии. Максим начал объяснять ей порядок действий, но это не требовалось. Точным, быстрым и сильным движением Ольга вонзила иглу чёрной корове в круп, а затем, убедившись, что та стоит спокойно, ввела препарат. Её пёстрая соседка была беспокойнее, но привязь ограничивала коровью свободу, и сбежать пациентке не удалось.

Олины щеки слегка раскраснелись, а глаза заблестели от рабочего азарта. Всё-таки слишком долго отдыхать от работы — скучно. Максим смотрел на неё с искренней улыбкой.

— Давай ещё бычков кольнём? — предложил он весело. — Открытый флакон долго не хранится, жаль, если пропадёт понапрасну. Я подержу.

Малыш и Варвар бродили по двору без привязи. Посмотрев свежим взглядом на семимесячных телков, Максим ненадолго усомнился в собственном здравомыслии, но девочка-ветеринар уже набрала препарат в шприц, и отступать было поздно. Схватив Варвара одной рукой за нос, а другой — за хвост, Макс прижал его к стенке коровника.

— Готово! — звонко крикнула Ольга через мгновение. Тем же манером укололи второго бычка. Гуси громко орали, возмущаясь беспорядком, а куры от греха подальше забрались на трактор, стоявший посреди двора в качестве памятника советскому машиностроению.

— Ещё вопросы по ветеринарии есть? — спросила Ольга, спрятав флакон и шприцы в карман. Максу показалось, что в её голосе звучит надежда, и он обернулся на коровник:

— Буду рад, если ты посмотришь. Юлька напоролась на что-то, рана зажила, но какое-то уплотнение осталось. Чуть выше подгрудка.

— Юлька? — переспросила гостья и рассмеялась. — В честь бывшей?

Максим отрицательно покачал головой. Он смотрел, как девушка водит рукой по коровьей шкуре, но не может найти нужное место. Горячая, сухая широкая ладонь накрыла её руку и, осторожно сжимая, переместила куда следует. Оказавшись зажатой между мужчиной и тёплым коровьим боком, Ольга отчаянно пыталась сосредоточиться на ветеринарии.

Максим слишком поздно понял, что прикасаться к ней было ошибкой. Волк проснулся и ликующе взвыл в его голове, внушая человеку беспорядочные мысли о продолжении рода. Это было нетипично для старого вожака, но, судя по всему, именно эту женщину волк находил идеальной для своего человека. Хуже того, Макс был с ним согласен.

— Это просто рубец на коже, всё в порядке, — кашлянув, сказала Ольга, и Максим, очнувшись, отошёл. Многолетняя привычка к самоконтролю не подвела.

— Отведу их пастись, спасибо за помощь, — ровным голосом сказал Макс, не глядя ей в глаза, и девушка, кивнув, вышла. «Через неделю она уедет и всё снова будет в порядке», — убеждал себя Максим, шагая с коровами по прогону в сторону реки. — «Мне просто нужно реже с ней встречаться».