Чужая дочка. Часть 1

Ольга Скворцова, 2022

Жанна – избалованная состоятельная молодая женщина. Незамужняя, любит весело и легкомысленно проводить время. Ведет блог о том, что не нужно рожать детей. Но однажды она встречает Глеба, и мысли о замужестве начинают посещать Жанну. Но Глеб презирает таких, как она. Жизнь Жанны, как и сама она, полностью изменится после знакомства с девочкой-спортсменкой – Варварой.

Глава 1 «Киселёвы»

Субботнее утро всегда начиналось одинаково: с домашних дел, накопленных за прошедшую рабочую неделю. Пока домочадцы спали, женщина успела вымыть пол на кухне и коридоре, запустить стиральную машину и приготовить сырники к завтраку. Иногда, в моменты плохого настроения, она задумывалась о своем существовании и сравнивала себя с Золушкой. Но серьезных депрессий с ней не случалось, потому что на жалость не было времени.

Кутаясь в толстый синтетический халат, она налила себе кофе с молоком, села за стол и открыла любовный роман, который всё никак не могла дочитать. Сырники были еще очень горячими, и пришлось ждать, пока они остынут. Глаза «бегали» по строчкам книги, открытой где—то на середине, руки грелись о кружку с горячим напитком — в квартире было холодно, впрочем, как и всегда в начале октября.

— Доброе утро, — услышала она голос мужа у себя над ухом.

— Привет, — женщина закрыла книгу.

— Чайник горячий? — спросил он.

— Думаю, еще не остыл, — женщина заботливо поправила старый свитер на муже, натянув его на оголившийся живот. — Худеть тебе надо, — осуждающе покачала она головой.

— Да ладно тебе… — отмахнулся он и слегка дотронулся до чайника. Удовлетворился его температурой, налил в большую кружку кофе и присоединился к жене. — Я придумал, Галь!

— Что придумал?

— Ну, о чем будет мой новый роман, — мужчина шумно отпил кофе и посмотрел на жену: она снисходительно улыбнулась, и вокруг ее больших серых глаз проявились морщинки.

— Вить, — посерьезнела она, — ну спустись ты уже, наконец, с небес на землю. Не нужны твои романы никому, разве ты не видишь это?

— Да что ж такое?! — Виктор всегда раздражался, когда жена так говорила.

— Прекрати, пожалуйста, психовать, я просто пытаюсь с тобой поговорить. Не хочешь слышать правду — буду молчать! — она взяла с тарелки сырник и откусила его.

— Да при чем тут… я не просто так психую! Ты совсем в меня не веришь! — он тоже взял сырник и полностью запихнул его в рот.

— Я бы верила, если б хоть одна твоя книга принесла доход. Пусть даже небольшой. — Галина гневно посмотрела на мужа, тот пытался побыстрее прожевать. — Вместо того, чтобы помогать мне по хозяйству, ты сидишь и пишешь, а я как загнанная лошадь: с работы бегу домой, чтобы встать у плиты, а еще уроки у Вари проверить надо, первый класс — не шутка, не поймет азы сейчас, потом вдвойне сложнее будет учиться. Да и Кире внимание требуется, она, хоть и большая, но все равно ребенок. — Галина подперла щеку рукой и окинула взглядом грязное окно. От мысли, что пора бы его вымыть, поморщилась.

— А я разве тебе не помогаю? — обиженно спросил Виктор. — Из школы Варвару забираю, на гимнастику вожу, на даче вкалываю, чтоб урожай хороший собрать. Всю землю сам вскопал, хотя мне вообще нельзя тяжести поднимать. Ты еще со мной спорила, сажать картошку не хотела, а вот смотри—ка сколько денег сэкономили. — Виктор пытался говорить тихо, но голос у него был басовитый, громкий. — А по поводу моих книг я тебе говорил уже, глупая ты женщина, — это часто произносимое выражение давно перестало восприниматься Галиной всерьез, — для продвижения нужна реклама! Но сейчас у нас нет на это средств. А вот потом, когда появятся…

— Вить, они еще не скоро появятся.

— Да что ж ты пессимистка такая!

— Я не пессимистка, я просто реально смотрю на нашу жизнь. У Киры в этом году ОГЭ³, и тебе хорошо известно, что без репетитора не обойтись. В десятом и одиннадцатом классах количество репетиторов увеличится.

— Хватит мне напоминать, я и сам знаю, — Виктор вытер несуществующий пот со лба. — А вот ты забываешь, что дети когда—нибудь вырастут, но мои наработки никуда не денутся, и обязательно настанет момент, когда мы сможем себе позволить рекламу.

— Ладно, давай закончим этот ненужный спор. Все равно каждый из нас останется при своем мнении.

— Золотые слова!

Виктор отставил в сторону опустевшую кружку, Галина отнесла ее в мойку и села допивать кофе.

— Вить, — уже спокойнее продолжила она, — не обижайся… Не знаю, что на меня нашло, просто сил моих больше нет, я так устала от безденежья…

— Думаешь, мне легче? Эх… если б только я был здоров…

В кухню вошла девочка.

— Варюша, мы тебя разбудили? — Галина погладила ее по голове.

Но та лишь улыбнулась в ответ.

— Мам, пап, — следом за Варей вошла старшая дочь, — хватит вам ругаться, — девочка потерла глаза, достала из кармана домашних штанов резинку и собрала с ее помощью волосы в низкий хвост.

Галина усадила дочерей за стол, налила им чай, погрела в микроволновке сырники и начала причесывать Варвару.

— Мам, ты не забыла? Пучок нужно сделать.

— Помню—помню, сегодня гимнастика.

Виктор встал из—за стола и со словами: «пропустите—ка», пролез между Кирой и холодильником. Вскоре послышался звук включенного телевизора.

— Мам, ну почему ты на него ругаешься? — вступилась за отца старшая дочь. — Ну, пишет он романы, пусть пишет. Главное — не пьёт, как Аринин отец.

Кира всегда жалела свою одноклассницу, которая рассказывала, как ее папа бьет маму, да и самой Арине иногда от него доставалось…

— Конечно, ты права, — ответила Галина. — Конечно, — вполголоса повторила она и закрепила шпильками аккуратно сформированный пучок на голове младшей дочери.

— Спасибо, — поблагодарила Варя за прическу. — Мам, знаешь, мне бы так хотелось лосины, как у девочек.

— Это какие? — поинтересовалась сестра.

— Ну, они внизу, как гетры, а сверху — лосины.

— Ничего не поняла… — сказала Галина. — И вообще, что за блажь? У тебя есть лосины, вот их и носи. Какая разница, в чем тренироваться? Ешь скорее, — добавила она, — пока всё не остыло.

Варвара взяла сырник.

Запищала стиральная машина, мама пошла доставать белье.

— А хочешь, мы из старых лосин сделаем подобие носков и пришьем их к твоим лосинам? — предложила Кира. — Получатся лосины, похожие на гетры.

— Давай! — обрадовалась Варвара.

— Я попробую, только маме не говори, — шепнула Кира, — не разрешит, побоится, что испорчу.

— А ты не испортишь?

— Думаю, нет. Там и портить—то нечего, но ты же знаешь маму, она всегда за всё волнуется…

***

Здание художественной гимнастики находилось далеко, Виктору с Варварой приходилось ездить на занятия с двумя пересадками и тратить на дорогу около полутора часов в один конец. Хорошо, если погода благоприятная, но вот если дождь, снег или сильный ветер, поездка приносила одни мучения. Так или иначе, на тренировку девочка приезжала уставшая, а после тренировки домой — и подавно. Но со временем трудности закалили Варвару, она стала более выносливой и упорной, что очень ценится в спорте.

Сильные порывы октябрьского ветра подгоняли Варвару в спину, отец заботливо надел девочке капюшон, ей стало теплее, но внезапно начавшийся дождь намочил её светлые длинные реснички, конопатый носик и худенькие щечки.

— Замерзла? — спросил Виктор, когда они встали под козырек очередной остановки.

— Не очень.

— Ведь хотел зонт взять, но мать твоя меня отвлекла, — бубнил он.

Варвара ничего не ответила, она привыкла к тому, что отец обычно во всем обвиняет кого угодно, только не себя. Но при всех его недостатках папа был очень добрым человеком, просто слишком эмоциональным.

Долго стоять на одном месте Виктор не мог: болела спина. Опираясь на трость, он переминался с ноги на ногу и в ожидании транспорта поглядывал на дорогу.

Наконец троллейбус подъехал, замерзшие люди наперегонки бросились к дверям, Виктор тоже засуетился, ему необходимо было сесть: спина сильно ныла, но свободных мест уже не было. Осталось надеяться на сердобольных пассажиров, готовых уступить инвалиду. Место, к счастью, уступили, и Виктор с облегчением опустился на сиденье. Варвара встала рядом, отдала отцу рюкзак и, глядя в мокрое окно, стала терпеливо ждать.

От остановки до здания гимнастики было недалеко: пять минут быстрым шагом. Виктор посмотрел на часы.

— Успеваем? — спросила Варя.

— Успеваем, — Виктор взял за руку дочь и заторопился.

Дождь прекратился, но успел намочить куртки Виктора и Варвары. Джинсы девочки вымокли сзади до колен.

— Замерзла?

— Не очень.

— Ну надо ж было зонт забыть? И ты не напомнила. Эх…

***

Здание гимнастики, в отличие от жилых домов, отапливалось. В просторном холле было тепло. Виктор сел на мягкий диван, зажав трость между ногами.

Варвара переобулась в сланцы, отдала отцу верхнюю одежду и побежала в раздевалку. Там было шумно и весело: у девочек из другой группы закончилась тренировка, они собирались домой, общались между собой и громко смеялись. Варвара протиснулась к свободному шкафчику, повесила на крючок мокрые джинсы и села на лавочку переодеваться: черные лосины, чистая отглаженная белая футболка и белые носочки. Незнакомые девочки постепенно покидали раздевалку, их сменяли Варины ровесницы. Опять стало шумно и весело. Варвара сидела в сторонке, за два года тренировок она так и не смогла подружиться с ними. Общалась, конечно, по мере надобности, но не более того.

— Хватит болтать! Быстро в зал! — пришла за гимнастками тренер — невысокая стройная брюнетка с длинными волосами, собранными в пучок. Она нашла взглядом лучшую спортсменку этого набора: девочка, как всегда, сидела в дальнем углу, в одиночестве, и преданно смотрела на вошедшую женщину, ресницы девочки, как и брови, были светлыми, почти незаметными, что придавало взгляду особенную глубину. — Варвара, иди за мной!

Под недобрым взглядом ровесниц гимнастка послушно последовала за женщиной в «тренерскую».

— Варвара, готовься: будешь мерить купальники.

Пока Варя снимала форму, женщина принесла три костюма для выступлений. Они были невероятно красивыми: большое количество страз на ярких тканях переливались разными цветами, притягивая взгляд. Варвара от восторга не сдержалась и, прикрыв ладошкой рот, еле—слышно произнесла: «Ах». Тренер улыбнулась: эта девочка редко проявляла эмоции.

— Давай мерить, нужно чтобы сел по фигуре, — сказала женщина и взяла в руки розово—сиреневое чудо.

Но идеально подошел только один — с голубыми звездами на бежевой прозрачной ткани. И звезды, и бежевая «сетка» переливались от большого количества страз.

— Нравится?

Девочка лишь кивнула. Но тренер видела, как «горят» глаза у Варвары, и этого было достаточно.

— Тебя папа привел?

— Папа.

— Переодевайся скорее и папу зови.

Варвара с трудом сдерживала восторг, она понимала, что этот купальник — её. Она давно мечтала о таком сверкающем костюме, с завистью смотрела на девочек, когда они выходили на соревнованиях на ковер. Теперь и она будет красивой! Такой же, как они! Больше никто не будет смеяться над ее простеньким нарядом. Теперь она станет, как все!

Папа все так же сидел на диване и разговаривал с женщинами, которые, как и он, ждали своих девочек после тренировки. Варвара подбежала к отцу и потянула его за руку.

— Пап, тебя Татьяна Григорьевна зовет.

— Что такое? — разволновался Виктор.

Опершись на трость, он поднялся с мягкого дивана и последовал за дочерью в «тренерскую», где его ждала Татьяна Григорьевна.

— Варвара, отправляйся в зал, я скоро подойду, — сказал она и, когда за девочкой закрылась дверь, обратилась к мужчине: — Виктор Иванович, скоро важные соревнования, я собираюсь выставить на них Варвару, у нее есть все шансы оказаться на пьедестале. Ваша дочь очень способная, трудолюбивая — моя надежда, — улыбнулась тренер. Виктор засмущался, ему была приятна похвала. — Я подобрала ей купальник, старшие девочки продают… Вот, посмотрите, какая красота. В отличном состоянии.

Виктор взял в руки костюм. Из—за количества страз и камней он оказался неожиданно тяжелым.

— Ух ты! — восхитился он. — Настоящее произведение искусства.

— Так и есть, — улыбнулась Татьяна Григорьевна. — Давайте, я его упакую, — она забрала у мужчины купальник, аккуратно его сложила и убрала в пакет. — Держите, — отдала она его мужчине, — цена внутри, написана на листочке. С женой посоветуйтесь, конечно, но я вам точно говорю, что лучшего варианта на данный момент нет. Если только новый сшить, но времени не хватит, у нашей швеи очередь на два месяца вперед, а соревнования уже через три недели.

— Понял. Спасибо, — Виктор взял пакет и уже собирался выйти.

— Виктор Иванович, — окликнула его тренер, — стирать ни в коем случае нельзя!

— А? — не понял он.

— Купальник стирать нельзя.

— А—а, хорошо, скажу жене.

***

Варвара сидела на ковре перед тренером и выполняла сложные упражнения на развитие мышц стопы. За ней в два ряда расположились остальные девочки, они повторяли те же движения. Тренировка была в самом разгаре.

— Достаточно! — крикнула Татьяна Григорьевна. — На ковре остаются Карина, Кристина и Ангелина. Остальные — на растяжку.

Заиграла музыка, и три девочки, названные тренером, стали выполнять упражнение—танец. Татьяна Григорьевна сидела на стуле около музыкального центра и, периодически останавливая музыку, делала им замечания. Последние аккорды песни стихли, и гимнастки подошли к тренеру.

— Кристина! — сердито сказала Татьяна Григорьевна. — Колени и носки по—прежнему не натянуты. Больше не буду делать замечаний! Не хочешь — не старайся. Иди, тянись!

Девочка, сдерживая злые слезы, отошла.

— Вам вообще не знаю, что сказать, — обратилась она к Карине и Ангелине. — То, что вы делаете, не имеет отношения к художественной гимнастике вообще! На соревнованиях вам не зачтут ни одного прыжка, ни одного равновесия! — Тренер гневным взглядом окинула гимнасток. — Домашнее задание: равновесие в кольцо — по пятнадцать счётов на левой ноге и на правой, и поворот «пассе». Родители пусть снимут видео и отправят мне в личку. Все ясно? — девочки кивнули. — Идите на растяжку.

На стенах спортивного зала были закреплены шведские стенки, и гимнастки, положив одну ногу на нижнюю перекладину, сидели в шпагате. Растяжка Варвары позволяла тянуться с третьей с низу перекладины, девочка послушно выполняла задание Татьяны Григорьевны и невольно слушала, как тренер ругала девчонок, по очереди выходивших на ковер. Когда все спортсменки показали упражнение по два раза, Варвара все еще ждала своей очереди.

— Все сюда! — крикнула тренер и подождала, пока гимнастки соберутся вокруг нее. — Тренировка окончена, — сказала она и взглянула на Варвару. — Ты остаёшься.

Варя кивнула.

Девочки бегом покинули зал и закрыли за собой дверь. В огромном помещении с высоким потолком и большими окнами сразу стало тихо и пусто.

— Варвара, я твоему папе уже сказала, что через три недели будут важные соревнования. Ты и еще две старшие девочки поедете со мной в Москву. — Варя никогда не была в столице и, услышав слова тренера, обрадовалась и разволновалась. — Времени на подготовку осталось мало, — продолжала говорить Татьяна Григорьевна. — В принципе, у тебя неплохо получается, но еще есть над чем поработать. Давай на ковер! — приказала она и, когда Варя приняла исходное положение, включила музыку.

Упражнение у Вари было индивидуальным, с набором сложных элементов. Популярную ритмичную мелодию к танцу тренер подбирала лично, и танцевать под эту музыку было непросто, потому что от гимнастки, вместе со скоростью исполнения, требовалась четкость движений и артистичность.

На огромном ковре тоненькая фигура Варвары казалась невероятно хрупкой. Девочка самозабвенно «порхала» по мягкому ковру, выполняя акробатические перевороты и красивые прыжки. Ее руки двигались плавно, крепкое тело пластично извивалось, превращая гимнастические элементы в красивый танец. На непрофессиональный взгляд Варвара выполняла упражнение идеально, но тренер видела недочеты и, иногда останавливая музыку, кричала: «Перешпагата не было!», «Зафиксируй!», «Носки тяни!».

Уже в шестой раз выполнив свою программу, Варвара, расслабленно села на ковре, она тяжело дышала, ее светлые волосы намокли от пота, и тонкие пряди, выбившиеся из пучка, прилипли к щекам и лбу. Глаза покраснели, взгляд затуманился. Девочка растерянно смотрела на тренера, думая, что та недовольна.

— Неплохо, Варвара. Неплохо, — похвалила Татьяна Григорьевна юную гимнастку, глядя в ее большие, широко открытые глаза. Глубокий взгляд ученицы казался взрослым, мудрым, он завораживал. Тренер поднялась со стула и подошла к девочке.

— Поднимайся, на сегодня достаточно.

***

В раздевалке никого не было. Варвара сняла с крючка почти сухие джинсы, переоделась и вышла в холл, где на мягком диване сидел в одиночестве ее папа.

— Всё, отзанималась? — обрадовался он.

— Отзанималась.

— Есть будешь? — спросил Виктор и, не дожидаясь ответа, достал из рюкзака дочери термос с теплой едой.

Входная дверь резко открылась, в здание вошли взрослые девочки. Они были без сопровождения родителей и, быстро переобувшись, ушли в раздевалку. Варвара быстро съела макароны с котлетой и оделась. Виктор с помощью трости поднялся с мягкого дивана и вместе с дочерью вышел на улицу.

***

Галина достала из пакета купальник. Такое великолепие она видела на других девочках во время соревнований, но никогда не собиралась покупать, заранее предполагая цену.

— Мам, пусть Варя наденет, — предложила Кира, она с восторгом смотрела на костюм, не позволяя себе даже притронуться к блестящим камням.

Галина отдала купальник младшей дочери, и девочка ушла в комнату переодеваться.

— Ты цену видел? — строго спросила она мужа.

— Нет, — испуганно ответил Виктор.

— Так посмотри! — она показала ему клочок тетрадного листа, вложенный тренером в пакет с купальником.

У Виктора от удивления округлились глаза.

— И что делать? — спросил он.

— А я откуда знаю?! — разозлилась Галина. — Ты мужчина, ты и решай!

— Галь, хватит глупости говорить! Ты сама ее в гимнастику записала, — привычно «свалил» он всю вину на жену.

— Ага! А ты с нами не живешь? Не участвуешь в воспитании?

— Хватит, Галь, перестань, — примирительно сказал Виктор. — Лучше скажи, будем покупать?

Галя села рядом с мужем на диван и выключила начавший раздражать телевизор. Кира стояла рядом с мамой и ждала ее решения.

— Очень дорого! — сказала Галина. — За эти деньги Кира три месяца будет заниматься с репетитором.

— Мам, — тут же вмешалась старшая дочь, — давай, я не буду заниматься с репетитором?

— Что?! — разозлилась Галина. — Учеба важнее гимнастики! Посмотри на отца! — она кивнула головой в сторону мужа. — Образования нет, работал физически, получил инвалидность — и всё! Никому не нужен! Так же хочешь, что ли?

— Мать правильно говорит, — вмешался Виктор. — Было бы у меня образование, сидел бы я сейчас в отделе, зарплату получал. Глядишь, и на купальник деньги бы были…

— Вот именно! У нас на заводе, знаешь, какие глубокие старики работают? Еле—еле ползут от проходных, и их не увольняют! Потому что работа сидячая, даже инвалиды могут ее выполнять. А за станком такие немощные никому не нужны!

— Ну, я могу хотя бы несколько месяцев не заниматься. Скажем репетитору, что я болею…

— Нет, я сказала! Это не обсуждается!

Неслышно в комнату вошла Варвара, она несла в руках аккуратно сложенный купальник.

— На, — отдала она его матери.

Мама взяла костюм и хотела дочке сказать что—то утешительное, но та, не дожидаясь слов, вышла из комнаты.

Кира не сдержала слез, у нее задрожали губы и подбородок.

— Мам… — жалобно всхлипнула она, резко развернулась и пошла к Варваре.

Малышка сидела на широком подоконнике в их с Кирой комнате и задумчиво смотрела на заплаканное дождем стекло.

— Знаешь, — сказала Кира, подойдя поближе, — я поищу себе работу, — ее голос дрожал, девочка плакала, — заработаю деньги и куплю тебе купальник, — она прижалась щекой к волосам сестренки. — Поплачь, — дала она совет и крепко обняла Варю. Погладила пальчиком ее светлые брови, дотронулась до пышных ресничек и поцеловала нежную щечку, по которой не скатилось ни единой слезинки.

Варвара благодарно посмотрела на сестру, и, как всегда, промолчала, лишь сильнее прижалась к ней, ощущая искреннюю любовь и поддержку.

***

Ночью Галина не могла спокойно спать, ее не покидали мысли о гимнастическом купальнике. Перед глазами стояли грустные лица дочерей. Рядом сильно храпел Виктор, но не только это раздражало женщину, она злилась, что снова должна решать проблему в одиночку, и слабохарактерный муж не способен ей в этом помочь.

Семь лет назад, сразу после рождения Варвары, Виктор получил инвалидность и лишился работы, Галина в это время была в декрете, и молодая семья оказалась в бедственном положении. На родителей надеяться не имело смысла: пожилые люди не в состоянии были помочь финансово, поэтому Галине пришлось рассчитывать только на себя и учиться жить по возможностям, аккуратно распоряжаясь бюджетом. Женщина экономила и умудрялась даже со скромными доходами откладывать средства на «черный день». Поэтому деньги на купальник были, но она боялась их тратить.

К двум часам ночи Галине надоело бороться с бессонницей и слушать раздражающий храп, и женщина, укутавшись в теплый халат, пошла на кухню. Налила себе горячего молока, добавила в него ложку меда и, наслаждаясь знакомым с детства вкусом, стала размышлять: покупать или не покупать очень дорогой, но такой желанный костюм. К положительному решению привела мысль о предстоящей премии, которая почти полностью восполнит затраты. Придя к согласию с собой, Галина, наконец, успокоилась и открыла недочитанный роман.

Примечания

3

ОГЭ — основной государственный экзамен. Проводится в школах среди детей, окончивших девятый класс.