Во имя любви

Ольга Сергеевна Филюшкина, 2022

Сказка в стихах рассказывает о том, какие ужасные испытания и бедствия может обрушить на целое государство безответная любовь, а также о том, как умение прощать способно исправить всё и обратить зло в не менее великое благо.

Обычный край: лесные боры,

Долины, реки, пашни, горы,

Но сколько эти земли слёз,

Обид, страданий и угроз

Перенесли и пережили —

О том сказание сложили.

Князь в тех местах жестоким был:

Простой народ от тягот выл.

С тех пор, как Изверган у власти,

На край тот сыпались напасти.

Ему поставил люд в вину,

Что он повсюду вёл войну.

Земля от этого скудела,

Люд изнемог от беспредела.

Он край за краем покорял

И то, что было, не терял.

Князь не желал ни с кем мириться.

Для общей пользы поступиться

Ничем буквально не хотел,

Лишь о себе всегда радел.

Совсем иной была княжна:

Добра, отзывчива, нежна.

Хлебнула вдоволь она горя.

Ей с юных лет досталась доля,

Которой хуже не сыскать,

И есть, кого в том упрекать.

Молвят люди, не закон

Князю сесть помог на трон:

Сила, магия, коварство

Покорили государство.

Пора уже взглянуть туда,

Где беззаботно шли года

У юной, ласковой княгини.

Совсем не то, что годы ныне.

Легко, по-детски мчались дни,

Светлане нравились они.

В семнадцать Света была кроткой,

Доброжелательной красоткой

С утончённою фигурой,

Кареглазой, белокурой.

В свете солнца взгляд янтарный,

Мягкий, нежный, лучезарный.

Волос вьётся, что волна:

Одарил Господь сполна

Это нежное созданье!

Тому вера в оправданье:

Закончив днём о всех молиться,

Она с братишкой веселится.

Он этим играм очень рад,

У них, как видно, полный лад.

«Ты убегаешь, я ловлю!

Когда тебя остановлю:

Защекочу в траве густой!»

«Затея кажется пустой!», —

Светлане выдал брат, смеясь,

Что ветер от неё несясь.

Мальчишка ловок был, что кошка:

Легко выпрыгивал в окошко,

Взбирался резво на балкон,

Катился с крыши под уклон,

Между балясин пробирался,

Быть первым он во всём старался.

Хотя сестра не поддаётся,

Победа Ване достаётся.

Ещё недавно Света брату

Легко бы создала преграду,

А нынче сорванец взрослеет,

Сестра с ним справиться не смеет.

Но коли всё же попадётся,

Тогда сестрица оторвётся:

Она его так защекочет —

Иван без устали хохочет.

Сегодня, правда, шанса нет.

Иван залез на парапет,

Вниз быстро спрыгнул, отряхнулся,

Вдоль тропинки кувыркнулся,

Без остановки в сад помчался:

Вновь план победой увенчался.

Вдруг обернулся и спросил:

«Ну что, ты выбилась из сил?»

Светлана шепчет: «Уточню:

Тебя уже не догоню!

Позволь, хоть дух переведу,

В себя немножечко приду».

Светлана села на скамью,

И брат обнял сестру свою.

Сестра души не чает в брате,

Он отвечает тем же, кстати.

Братишка мал, четыре года,

Но в нём уже видна порода:

Настойчив, целеустремлён,

На славу этих мест рождён.

Мать своим деткам умилялась,

Угодить во всём старалась.

Отец любил детей безумно:

Порой капризы их бездумно,

По первой просьбе милых чад

С усердьем он исполнить рад.

В остальном был справедлив,

Твёрд, радушен, не ленив,

Всеми в княжестве любим.

Процветали земли с ним.

И вот повадился к ним в гости

В камзоле ярком, да при трости

Сосед по западным уделам.

Лицом слащав и строен телом,

В боях отменно закалён,

Отважен, дерзок и силён.

Отметина на молодце:

Два шрама на его лице.

Впрочем, был он симпатичен,

Но надменен и циничен.

Душою тёмен, сердцем зол,

Дотошен, словно ревизор.

Давно он не был у соседа,

Вот и не клеилась беседа.

Нет общих взглядов, общих тем,

Отсюда множество проблем.

Натянут, скучен диалог,

Расписан в нём малейший слог.

Словцо-другое о погоде,

О псовой преданной породе,

О лошадях да об охоте,

И пару слов о здешней моде.

Привстал постылый визитёр,

Ладони нехотя потёр,

Желал уж, было, попрощаться:

«Ещё успеем пообщаться.

Надеюсь, не в последний раз

Я лицезрел сегодня Вас».

Князь дружелюбно шлёт ответ:

«Ну разумеется, сосед.

Вы посещаете нас редко».

«Нужды нет», — гость заметил едко.

Тут дочка князя появилась.

Сознанье гостя помутилось:

Свои он выпятил глазёнки,

Напряг ушные перепонки.

Князь говорит с досадой вслух:

«Светлана — старшая из двух

Моих излюбленнейших чад».

«Не описать Вам, как я рад!

Вы, я надеюсь, не мираж?

Граф Изверган, навеки Ваш!

Не представился я должно…»

Продолжает граф дотошно:

«Пред Вами западный сосед,

Я не бывал здесь много лет».

Светлана как-то засмущалась

И быстро с графом попрощалась.

В комплиментах рассыпаясь,

Граф, надменно улыбаясь,

Цедит небрежно сквозь зубы,

Выпуская дыма клубы:

«Как Вы смогли такой алмаз

Укрыть от зорких моих глаз?»

Затем он вдруг заторопился,

Кивнул, взял трость и удалился.

Лишь солнце землю осветило —

Соседа страсть в конец скрутила.

Явился без предупрежденья,

И во время обсужденья

Добрососедских отношений

Добился новых приглашений

Неофициального порядка.

Визиты те прошли не гладко.

Вот, например, один из них:

Мы снова видим всех троих.

На графа стоит бросить взгляд:

Одет в изысканный наряд,

Кровь в нём то стынет, то кипит

И он почти не говорит.

Всё больше пялится, как бык,

Да стульчик двигает впритык

К предмету страсти роковой:

На вид гость явно сам не свой!

Но очень редко так бывало,

Его как будто распирало,

И ересь нёс он с наслажденьем,

Сразить пытаясь обхожденьем.

Визит изрядно затянулся.

Князь с дочерью переглянулся,

И та нашла предлог уйти:

«Мне надо к матушке зайти».

«К чему, спрошу я Вас, поспешность?»

«О, то не прихоть — неизбежность.

Вы собеседник интересный».

«Тогда уход Ваш бесполезный.

Ещё часок, минуту, миг

Позвольте лицезреть Ваш лик!

Я должен искренне признаться:

Отрадно Вами любоваться!

Не оставляйте в темноте,

Взываю к Вашей доброте:

Я Вас рассказом увлеку!»

В ответ Светлана на бегу:

«Прощайте, мама заждалась».

Уловка явно удалась.

Привстал сосед и потянулся,

Князь чуть заметно улыбнулся.

«У Вас в гостях я, как в Раю:

Вполне серьёзно говорю.

Надеюсь, Вам уж всё понятно,

Кого мне видеть так приятно?»

Смущённый князь потупил взор:

«Какой-то странный разговор».

Слова вдруг сами сорвались:

«Боюсь, дела уж заждались».

Они расстались торопливо,

Довольно сдержанно, учтиво,

Но через день опять визит,

И затянуться он грозит.

Шаги всё громче, Света близко,

Сосед в поклон согнулся низко,

Ловя с волненьем взгляд княжны.

«Его намеренья смешны», —

Не раз делилась дочь с отцом,

Но вот пришёл сосед с кольцом.

В саду, срывая вишен гроздь,

Он шепчет ей, сжимая трость:

«Земель обширных господин

Прожигает жизнь один.

Пораскинул он умишком:

У него есть всё с излишком,

Кроме преданной подруги,

Госпожи, души-супруги.

Может, Света, Вы смягчитесь,

Стать женой мне согласитесь?

Не спешите дать ответ:

Не приемлю слово"нет".

Я жених завидный,

Богатый, знатный, видный.

Ждёт жизнь Вас, как в Раю,

Я это точно говорю.

А вот кольцо к помолвке».

Светлана хмурит бровки

И тихо отвечает:

«И кто нас обвенчает?

Мы с Вами разной веры».

«Подобные барьеры

Мне вовсе не преграда».

«А я другого склада

И мнения иного.

Для Вас это не ново.

Молиться трём богам

Не разрешает нам

Святая наша вера,

И это — не афера.

К тому же, в сердце пусто:

Нет в нём ни капли чувства.

Сей ров неодолим».

«Так значит, я гоним?

Хотя, возможно, Ваш отец

Пойти со мною под венец

Заставит дерзкую кровинку».

Не тратя время на запинку,

Он отправляется к отцу.

Тот отвечает: «Не к лицу

Неволить девушку и точка!

Она княжна и моя дочка.

Да и права она по сути:

Мы с Вами разной веры люди,

У нас обычаи разнятся.

Такие браки не годятся».

Граф абсолютно не смутился,

Быть может, только удивился:

«Сосед, я слышу, про запас

У Вас немало колких фраз,

Но я желаю новых встреч.

Намерен я любовь разжечь

В душе Светланы кареглазой», —

Он речь закончил этой фразой

И удалился молчаливо.

Князь, наблюдая шаловливо

Соседа наглого уход,

Шептал: «Добавилось хлопот».

А дочь в родительской палате

Рыдала громко на кровати:

«Да что он хочет, как он смеет?

Он прав на это не имеет!

Ведь я сказала: «Нет, нет, нет!»

«И это правильный ответ», —

Внушала тихо дочке мать:

«Ложись-ка ты, родная, спать».

Чуть позже князь с женой решил,

Что граф, возможно, поспешил,

И его чувство — это блажь:

Исчезнет, что в песках мираж.

Княгиня, рассудив пытливо,

Предлагает торопливо:

«Надо Свету — с глаз долой,

И наступит вновь покой.

Граф забудет страсть свою,

Слово честное даю», —

И добавила тревожно:

«Ведь такое же возможно?»

«Я одно лишь знаю точно:

Свету надо к тёте срочно.

Живо собирай добро,

Да не злато, серебро:

Платья, юбки, сарафаны,

Кички, чёботы, шушпаны!»

Так к утру второго дня

Белогривого коня

В ландо скромное впрягли,

Да Светлане помогли

Поудобней разместится,

К тёте Анне удалиться.

Чтоб вниманье не привлечь,

От напастей уберечь,

С ней только личная охрана,

Да на козлах без кафтана

В прошлом опытный солдат:

У него не счесть наград.

В битве князя много раз

Мартын от верной смерти спас.

Охрана скачет вдоль тропинки,

Одеты скромно, по старинке.

Вперёд проедут, возвратятся:

Засады воины боятся.

Но вот Светлана уж на месте,

Князь получил об этом вести.

Граф снова к ним явился в гости.

«Светланы нет?», — губа от злости

Затряслась, как в лихорадке.

Руки в бешеном припадке

Изломали в щепы трость,

И покинул князя гость.

Месяц он не появлялся,

Разузнать у всех старался,

Где пристанище беглянки,

Даже хаживал к цыганке.

Гонцов слал в каждый уголочек:

За куст, в овраг и под пенёчек

Они сумели заглянуть,

Но им беглянку не вернуть.

Она исчезла, растворилась.

Не мог понять граф, что случилось.

От Светы он не отступился,

На время только затаился.

Граф в предсказанья верил свято

И не жалел на это злата.

Съезжались в графство колдуны,

Ведьмы, маги, ведуны:

В его краях они в фаворе,

Легко им дышится на воле.

А в землях князя много лет

На колдунов и ведьм запрет.

Осуществлён закон с трудом:

Средь тех, кто свой оставил дом,

Обиду многие таят,

Но до поры скрывают яд.

На ведунов граф уповал,

Желая знать: где, кто скрывал

Его любимую Светлану.

И тут: кто — в воду, кто — в сметану,

Кто — в зеркала, а кто — в огонь

Воззрились маги: их не тронь.

Но ни один ответ не дал.

Терпеньем граф не обладал,

И вот счастливейший момент.

«Для Вас имею документ,

Который даст власть без границ», —

Скрывая мрак пустых глазниц,

За капюшоном пряча лик,

Басил волшебник напрямик.

Был он не молод, средних лет,

Но в колдовстве достиг рассвет.

Слегка сутулый, бледноватый,

Рот плотно сжат, нос крючковатый.

Не различить в глазницах очи,

Но зорок он и дни, и ночи.

В окно нещадно ветер дул.

Граф указал ему на стул:

«Я обратил всё тело в слух,

Не слышу даже мерзких мух.

Надеюсь, ждёт перспектива».

Ведун откашлялся учтиво:

«В Ваших землях, это факт,

Есть отменный артефакт!»

«Объясни, о чём толкуешь?»

«Всё узнаешь — возликуешь!

Представьте: туман, голубая река.

У этой реки не видны берега.

И прям среди вод тех колодец пустой.

Вход в этот колодец довольно простой,

А выход непрост, но об этом не время:

Чего забивать себе попусту темя?

На дне есть проход, а в проходе том — дверь.

От двери десяток шагов, граф, отмерь.

Копай неустанно, мой друг, не ропщи.

К восходу, не позже, там меч отыщи.

Его от земли отрывать не спеши:

Держи рукоять и свечу затуши.

Секунд через пять станет виден проход.

Вот тут дёргай меч и врубай полный ход,

Конец ознакомительного фрагмента.