Мглистый лес

Ольга Сергеевна Ануфриева (2025)

Чудесная на вкус мистическая романтичная история с нотками детективной линии и множеством ароматных приключений. Коктейль любви и ревности, мистики и страха, событий и смешных ситуаций. Героиня попадает на практику реставратором в старинный загадочный замок, но удача превращается в ловушку. Владелец замка и обитающий в этом замке призрак ведут каждый свою игру. Вдобавок героиню преследует бывший парень. Но всем им придётся действовать сообща, чтобы победить то, что обитает в Мглистом лесу.

Глава 9

С сотрудницей поднялись на четвёртый этаж по винтовой, плохо освещённой каменной лестнице, вокруг каменного столба. Стены здесь сохранили свой первоначальный вид и каменную кладку.

Я была немного расстроена складывавшимися в жизни обстоятельствами, что не очень хорошо могло сказаться на моей работе.

«Сначала бывший меня обижает и посылает, а Радимир Андреевич флиртует и клеится. Теперь всё зеркально наоборот: бывший снова клеится, а Радимир Андреевич посылает. А как вести себя мне?… Послать обоих!»

Поэтому, к концу пути, я уже взяла себя в руки и даже выбрала краску, которой буду наносить рисунок на стену. Это, скорее всего, будет масляная краска. Во-первых, где ещё я смогу лишний раз ею попрактиковаться? Она очень дорогая, а тут расходы за счёт замка. Во-вторых, масляная краска лучше всего подойдёт для нанесения рисунка на стены. Да, ей рисовать очень сложно, но я уверена в своих силах. Наверное, поэтому меня и поставили практиковаться в одиночку.

Женщина шла впереди меня, гордо выпрямив спину и перебирая в руках связку ключей.

— Эта часть здания ещё не открыта для гостей… И где-то ещё не до конца реконструирована, — нарушила тишину пожилая женщина, отпирая большим ключом старинную железную дверь.

Мы прошли в небольшой узкий коридор, где было ещё четыре большие, тяжёлые, но уже деревянные красивые резные двери и застеклённое арочное окно. После остановились у дальней.

— Странно, что для рисунка выбрали эту комнату, — произнесла женщина и задумчиво посмотрела на меня.

— А что не так? — спросила в ответ.

— Да-а… эту комнату вроде пока не собирались использовать… И это крыло, в принципе тоже, хоть и вид из окон красивый, из-за этой же комнаты, — женщина открыла ключом дверь.

Мы вошли внутрь.

— Тут частенько случаются какие-то паранормальные явления, — продолжила сотрудница Алконоста. — Сколько я здесь работаю. А работаю я здесь очень давно, с самой юности. Когда ещё был другой владелец замка… старый владелец. Я живу в посёлке под горой.

Мне стало жутко, холодок страха протянул свои костлявые щупальца к моей душе и сердцу. Спина покрылась мурашками. Я осмотрелась. Комната была большая, с четырьмя небольшими арочными застекленными окнами и большим камином, широкая деревянная кровать с балдахином из красной парчи. Убранство было вычурное и богатое, но для старинных времён. Даже в углу стояла специальная деревянная лохань для купания. В помещении пахло стариной и пылью. Вроде на вид было уютно, но как-то не по себе, страшновато и света мало.

Было в этой комнате и то, что привлекало внимание, а также озадачивало больше всего.

Мой удивлённый взгляд упал сначала на полузасохшие на кровати красные розы. Они, начавшие темнеть, как замертвевшее напоминание о чём-то, лежали, произвольно разбросанные по всему ярко-голубому постельному белью. После я перевела взгляд на платье, что стояло в другом углу у стены, на специальной деревянной старинной вешалке-манекене. Оно, казалось, было реконструкцией свадебного платья, ближе к периоду раннего средневековья, а не настоящим, так как было ярким и свежим.

«Сшитое из бархата и шёлка, ярко-красное, на слишком стройную девушку, я бы в него не влезла, точнее моя грудь и нижние девяносто… хотя, кого я обманываю, какие девяносто».

Оно было прекрасным, длинным до пола, с большим количеством золотой и белой вышивки, украшенное драгоценными камнями, натуральным белым мехом. Платье с треугольным вырезом, длинными широкими заужающимися в предплечьях и кистях рукавами, они заканчивались лёгким шлейфом золотого шёлка. Также платье было с поднятой талией, небольшим корсетом и шлейфом юбки. Сверху была прикреплена длинная фата в пол с вуалью, с вышитыми на ней блестящим шёлком красными и золотыми узорами. Она была наброшена на венок из красно-белых цветов. Даже фата, скорее всего, была тоже с небольшим шлейфом. Я ахнула и восторженно воскликнула:

— Красотища!

— В этой комнате уже несколько веков нельзя что-либо поменять, — произнесла сотрудница замка. — Сколько бы не переставляли тут предметы, не убирали пяльцы с незаконченной вышивкой, не выкидывали увядшие цветы… Платье тоже много раз убирали, хотели поставить в витрину и пытались закрыть чехлом. Но всё всегда оказывалось на прежних местах. Ещё и дух какой-то злился, кидался вещами.

— То есть, это платье…? — недоумевающее посмотрела на женщину.

Она кивнула, и оглядевшись, поставила перед ртом ладонь, заговорщически произнесла:

— Да, оно очень старинное. И сохранилось до наших дней, как новое. Представляете? Даже не запылилось. Хотите верьте, хотите нет. Эту комнату все стараются избегать. Убираются по-быстрому и всегда несколько человек в солнечный день. Бывает жутко, когда прямо на твоих глазах сами по себе двигаются по комнате предметы, передвигаются и скрипят стулья, будто на них кто-то сел, или открываются окна.

Меня пробрала оторопь, опять стало как-то не по себе и жутковато, кожу захолодило. Я перекрестилась. Уйти бы отсюда, но как-то не удобно бросить место практики.

Женщина убрала руку и спокойно произнесла:

— Правда, мне это рассказывали. Я сама никогда не видела, сколько раз здесь ни была. Меня, кстати, Агнесса Павловна зовут. А вас?

Я заторможено кивнула с ошеломленными глазами и приоткрытым ртом. Потом спохватилась:

— Простите меня, я должна была первая спросить, поскольку вы старше. Меня зовут Умила.

— Но я, Умила, видела несколько раз, как в этих окнах горел свет по ночам. Ещё иногда отсюда слышится горестный плач, — опять вернулась к этой же теме женщина. — Конечно, никто из сотрудников замка в здравом уме сюда ночью наведываться не станет… Они нас не тревожат, а мы их.

— А зачем тогда здесь раскрашивать стену? — задала сам по себе напрашивающийся вопрос.

Агнесса Павловна пожала плечами:

— Не имею не малейшего понятия, — потом подошла ближе и снова поставила рядом со своим ртом ладонь, словно ширму. — Говорят, что тут, много веков назад, невеста хозяина замка того времени, то ли убила себя сама, то ли её обесчестили и зверски убили враги. Много слухов ходит. А может, она даже была ведьмой или ворожеей.

Окно, которое было ближе к нам, резко с шумом распахнулось, а шторы балдахина заколыхались. С грохотом упал стул. Мы вздрогнули от неожиданности. В лицо пожилой женщине прилетело несколько почерневших местами лепестков роз и белоснежный платок, лежавшие на кровати.

Мы с Агнессой Павловной перекрестились. Женщина подошла к окну и закрыла его:

— Не бойтесь, — она улыбнулась. — Это просто ветер поднялся, а окно видно плохо закрыли после проветривания и уборки.

Затем она подняла с пола платок и аккуратно уважительно положила его на стол.

Я растерянно достала масляные краски и задумчиво выдавила нужное количество необходимых мне цветов на палитру:

«Сегодня, вроде бы, не ветрено?»

Спохватилась, что я не убрала волосы, не одела ни халат, ни фартук. Не налила в баночку скипидар и не разложила инструменты, не достала даже мастихин.

— Где будете рисовать? — спросила работница замка.

— Хороший вопрос, у меня такой же. Не наблюдаю в этой комнате обещанного подготовленного для рисования места.

— А-а-а, то, что шпаклевали и так далее? — спросила Агнесса Павловна.

Я кивнула.

— Действительно, странно, краски-то, роба и инструменты же здесь, — произнесла пожилая женщина.

В стороне, где ложе, за спиной Агнессы промелькнула тёмная тень, а после потекла вода из рукомойника. Недолго, пару секунд. Я задержала дыхание.

— Прохудился уже видно, от старости, — произнесла пожилая женщина, обернувшись. — Значит так, вы пока тут подождите, а я сейчас быстро свяжусь с кем надо и всё узнаю. Может, этот эскиз какой-то совсем маленький сделать нужно.

Женщина вышла позвонить в коридор, оставив наполовину прикрытую дверь. Я завязала волосы в хвост, налила в баночку скипидар и одела серый рабочий халат. После взяла кисть и лист бумаги. Смешала в маслёнке зелёный и белый, чтобы получился салатовый цвет. Обмакнула кисть и на белом холсте появился яркий салатовый мазок. Удовлетворённо улыбнулась, как сытая кошка:

«Люблю я работать этими красками, они похожи на крем», — снова набрала на кисть салатовый цвет.

Услышала громкий шелест сухих цветов, и подняв голову, обмерла от страха. У дальнего края комнаты, рядом с ложем, боком ко мне, медленно, не спеша проплывала иссини-белая девушка, в полупрозрачном свободном саване, не касаясь пола. Она будто не замечала моего присутствия. Вдруг призрак резко повернул ко мне свою голову и уставился на меня чёрными пустыми глазницами, после девушка-призрак зловеще улыбнулась. В улыбке тоже была чернота, словно это было не лицо, а маска.

От испуга я подскочила и выронила кисть, она отлетела и приземлилась прямо на древнее свадебное платье, оставив там густое салатовое пятно. У меня все внутри похолодело, почувствовала, наверное, как сжались все кровеносные сосуды в моем головном мозге. Дверь громко захлопнулась, сердце застучало так быстро, что казалось начало давать сбои, дыхание перехватило. Призрак ринулся ко мне, а я к дверям. Они, слава Богу, оказались не заперты. Пробегая мимо зеркала заметила, что существо в нём не отражается.

Выбежав за порог, не своим дрожащим голосом я провыла:

— Бежим!

На лице призрака появилось свирепое выражение. Увидев, как позади меня падают стулья и поднимаются в воздух предметы, Агнесса сразу ринулась за мной.

— Простите, что потревожили! — провопила я с подвыванием и жутким испугом.

— С-с-стой! — проскрежетало или прошипело существо.

Агнесса Павловна, бодро прыгая по ступеням вслед за мной, повторила мои извинения.

Всё это время призрак не отставал. Один раз, я даже почувствовала его холодную руку на своём плече. Буквально слетев с лестницы, мы словно вылетели за дверь. Сначала я выскочила в широкий коридор, чуть не упав при этом, следом за мной сотрудница Алконоста. Пожилая женщина удержалась за дверь, после сразу захлопнув её за собой. Дрожащими руками работница замка повернула в замке ключ.

Я перепугано посмотрела на дверь, чтобы убедиться, что нас никто не преследует. Агнесса Павловна подхватила меня под руку и поволокла на первый этаж, в вестибюль. У меня всё ещё было сбито дыхание, мои руки трясло, я вся дрожала от жуткого озноба.

— Уходим отсюда побыстрее! — проговорила работница замка. — Надо нам поскорее уйти, чтобы оно успокоилось.

***

«Надо же было забыть запереть дверь, чтобы они не смогли так быстро выйти! — подумал горестно Нифонт, незаметно наблюдая за выбежавшими сотрудницей Алконоста и Умилой. — Такой был отличный план, а я пустил его насмарку. Ладно, Радимир Андреевич всё равно ничего не узнает. Я сотру происходившее с камер».

***

«Как я только не убилась, не сломала себе голову?! — было страшно вспомнить, что я там прыгала по этим лестницам вниз в туфлях. — Хоть каблуки были не высокие и широкие, но всё же! Как я только там не споткнулась и не полетела вниз, как мешок с удобрениями… ну, после такого падения, я бы им точно стала. Не зря говорят, что испуг пробуждает в людях сверхспособности».

Агнесса Павловна привела меня в служебную комнату отдыха персонала. Я испугано озиралась вокруг, не люблю я теперь какие-либо комнаты в этом замке, да и весь замок, в принципе, мне тоже как-то разонравился, также, как и его хозяин.