Борисово поле. Рассказ, стихи

Ольга Медведева

«В каждом городе, в каждом посёлке, в каждой деревне нашей необъятной родины, везде встречаются люди, горячо переживающие за своих родных, соседей, земляков, да и, конечно же, за свою малую родину. Ольга Борисовна – человек редкой доброты, её произведения наполнены любовью к своему краю, к лесам, к жемчужинам-озёрам, к природе, к людям. Как красиво льются стихи о временах года – от прочтения масса впечатлений и удовольствия». Виктор Серов, член Российского союза писателей

© Ольга Медведева, 2018

ISBN 978-5-4490-2354-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В каждом городе, в каждом посёлке, в каждой деревне нашей необъятной родины, везде встречаются люди, горячо переживающие за своих родных, соседей, земляков, да и конечно же, за свою малую родину. Ольга Борисовна человек редкой доброты, её произведения наполнены любовью к своему краю, к лесам, к жемчужинам-озёрам, к природе, к людям. Как красиво льются стихи о временах года — от прочтения масса впечатлений и удовольствия. Я очень рад, что знаком с Ольгой Борисовной. Общаясь с ней, я будто возвращаюсь к себе домой, туда, где горит очаг и меня ждут. Ведь здесь и моя малая Родина, здесь жила моя бабушка по материнской линии и живут родственники.

Стихи — отражение души того, кто их написал.

Желаю всем приятного прочтения!

Виктор Серов. Член Российского союза писателей.

Борисово поле

рассказ-воспоминание

Я родилась в прошлом веке, уже канувшем в историю, в маленькой деревушке Вышитино. Мой отец, Комаров Борис Сёмёнович, родился на хуторе Мартьянцево, а мама, Давыдова Ольга Павловна, в деревне Ионово. Поженились они в 1951 году, жили дружно, с уважением относились друг к другу. Всю свою жизнь трудились на родной земле. Папа был бригадиром полеводческой бригады, в которой трудились жители близлежащих деревень Ионово, Хмелево, Зубцово и Вышитино.

В деревне Ионово стояла молочная ферма, было большое стадо коров. Пастухами работали Андреев Николай Михайлович и Козлов Николай. Рано вставали на дойку доярки, лишь только зорька занималась — приступали они к своей работе. Доили коров вручную, ведь тогда не было ещё доильных аппаратов. У каждой доярки была своя группа коров в 16 голов. С огоньком трудились, не зная усталости, Иринка Козлова, Нюра Белякова, Мария Виноградова, Завьялова Анастасия Артемьевна, Завьялова Вера Яковлевна, Завьялова Варвара Сергеевна, Андреева Ольга Дмитриевна.

В летний период спешили на обеденную дойку на лошадях, на одре брянчали пустые молочные бидоны — издалека было слышно, что доярки едут на дойку. А приятней всего было слышать их пение. Разливались по округе их звонкие голоса, смех и веселье. Никогда деревенские жители не унывали, с азартом жили и работали. Праздники гуляли все деревней.

Было к чему стремиться. Семьи были многодетные, почти в каждой — трое и более детей. В нашей семье нас было двое — я и брат Иван, который, как и я, сейчас живёт в Лесном. Когда я была маленькой, детский сад из всей округи был только в Никольском. Поэтому приходилось сидеть дома одной. Чтобы не скучать, ходила я к соседям, собирала пустые спичечные коробки и фантики от конфет, коллекционировала их.

Мама уезжала на целый день на так называемый «кондрошук», где обрабатывали лён. Пыльная и тяжёлая была эта работа. Зимой, подъезжая к дому на лошади, мама быстренько соскакивала с дровней и ложилась спиной на снег, чтобы очиститься от пыли. Когда она вставала, на снегу от неё оставался чёрный след, так много было пыли на одежде. В нашей деревне была ещё и ферма, где откармливали маленьких телят. Ухаживали за телятами две сестры Дуся и Нюра Смирновы. Работали на этой ферме одно время моя мама и моя родная тётушка Анастасия Семёновна Шадринова, папина родная сестра.

Сёстры Смирновы жили с нами по соседству. Жили бедно, замужем они никогда не были. Как говорила мама, после войны мужчин было мало, а те, что возвратились с войны, в жёны брали образованных — учителей, врачей, да богатых. А богатыми считались те, кто имел своё подсобное хозяйство: корову, овец, кур.

Не было тогда ни телевизоров, ни холодильников, всё это появилось позднее, в семидесятые годы. А в шестидесятые и светом-то пользовались только до одиннадцати вечера. Была в деревне Ионово своя подстанция, работала на солярке. Трудился там дядя Миша Жабрев. Мигнёт три раза и отключает электричество, пора спать. А если ломался движок, то зажигали керосиновую лампу. Так и жили.

В 1969 году протянули ЛЭП, вот было радости! Народ стал к тому времени жить лучше, за работу платили пусть и небольшие, но «живые» деньги, а не трудодни. Помню, спрашивала у мамы, когда была ещё совсем маленькой девчушкой, что такое эти трудодни. А мама говорила: вот отработаешь день, а тебе денег за это не дают, а ставят в рабочем табеле крестик. В конце же года на эти трудодни давали зерно. Возили то зерно на мельницу, где мололи муку, а потом сами пекли хлеб. По праздникам пекли пироги из пшеничной муки. Это рассказывала мама о своей далёкой молодости. Работала она одно время, совсем ещё юной девчушкой, на лесозаготовках, сплавляли лес по Мологе. Трудное военное и послевоенное было время.

Последние годы перед уходом на пенсию мама работала почтальоном, а папа так и трудился бригадиром. Хорошим хозяином своей земли был он. Все поля были ухоженные и обрабатывались, засеивались зерновыми культурами. Когда начинались весенние работы, гул тракторов стоял на полях. Вовремя нужно было успеть прокультивировать землю, заборонить, посеять. Некоторые поля засевали клевером, льном. Сажали и картофель. Люди ответственно подходили к своей работе. Каждый механизатор отвечал за свой участок работы. Иван Беляков, Василий Клочков, Геннадий Козлов были лучшими механизаторами в совхозе «Никольский».

Те же, кто не работал на ферме или механизатором, ходили по наряду на полеводческие работы. В июле начиналась сенокосная пора. Косили вручную, косами. Рано нужно было вставать на покос, ещё до восхода солнца, пока не сошла роса.

В нашей деревне жила семья Мочаловых, дядя Витя и тётя Оля. Дядя Витя был важный в деревне человек. Готовил он косы, правильно насаживал, отбивал, готовил деревянные грабли. Чуть поодаль от них жила Цветкова Ольга Фёдоровна, потом её дочка увезла жить в Архангельск, моя тётушка Шадринова Анастасия Семёновна и пчеловод Смирнов Михаил с женой Лукерьей. Была у них большая семья, но все давно разъехались — кто на Север, кто на Урал. Приезжали летом дети в родительское гнездо, оживала деревня. Жила ещё по соседству бабушка Пелагея. Под окном рос у неё куст сирени, закрывая окна, на которых не было занавесок, а висели вместо них старые газеты.

В Ионове были клуб и начальная школа, но мне в ней не довелось учиться, так как здание было старое, в аварийном состоянии. Но первый класс я всё-таки окончила в деревне Ионово. Учились в частном доме. На память о том годе моей жизни сохранился у меня табель успеваемости за первый класс. Но больше всего запомнилась классная доска. Она была покрашена чёрной краской, а когда доску мыли, краска отставала и проступал лик святого — это была икона. Тогда мы этого не понимали, религия была под запретом, и разговоры о Боге никогда не велись. Первым моим учителем была Образцова Екатерина Егоровна, строгая, но справедливая.

В летние каникулы помогали мы родителям: гребли, сушили сено. Тогда в каждой семье было своё подсобное хозяйство. Работы на всех хватало. Родители приучили нас с ранних лет к крестьянскому труду. Плохо было то, что не было в нашей стороне речки, но нашу деревушку любили горожан, восхищались тишиной и красотой природы. Особо мне нравилось любоваться льном, когда цветущее поле колышет лёгкий ветерок. Аж дух захватывало от этой красоты! Смотришь, и уходить не хочется! Солнце встаёт, и открывает лён свои коробочки с голубыми цветочками, гонит голубую волну ветерок. А к вечеру закрываются коробочки, не созрело ещё льняное семя. Весной в деревне буйствовала сирень, а клейкие листочки тополя открывались и набирали силу. Цвели и благоухали на всю округу пьянящими ароматами сады, привлекая шмелей и пчёл. Красоту эту не передать словами, это нужно видеть. Долгое время жили мои родители в деревне одни — кто умер, кто уехал. Уже не было жителей в Ионове и Хмелеве. Сердце замирает от того, что всё осталось в прошлом. Нет деревень, но есть Борисово поле, названное так в честь моего отца. Помнят люди о нём, о человеке, любившем свою землю и свой народ.

Но жива ещё сирень, и буйно цветёт каждую весну, как будто приглашает, зовёт в гости полюбоваться на её красоту. Чтоб кто-то мог сорвать большой букет цветов и вдохнуть глоток пьянящего воздуха, посмотреть на закаты алые, встретить тихие зори летние, услышать в лесу голос кукушки. Травы здесь высокие, по пояс, росою обильно обласканы, дождями умыты весенними. Может, эта красота и заложила когда-то во мне тягу к поэтическому слову. Навсегда останется в памяти моей маленькая родина — деревня Вышитино.