Тайна за семью печатями

Ольга Малышкина

На старой киноплёнке с выступлением маленького передвижного цирка в одном из приграничных посёлков накануне Великой Отечественной войны неожиданно появляются собаки из настоящего – немецкая овчарка Альма и беспородный пёс Мартин. Что заставило их использовать эликсир перемещений, изобретённый юным химиком? Что придётся испытать героям в том тяжёлом военном времени?.. И какие ещё тайны скрывает прошлое?..

Глава 12. Первые потери

Среди пограничников тоже были невосполнимые потери: накрыло взрывом и похоронило в одной братской могиле пулемётный расчёт — младшего сержанта и его второго номера, с ними погиб и пёс Верный, до конца оправдавший своё имя…

Несколько мгновений Неделя и Николай растерянно смотрели друг на друга, им ещё не приходилось видеть смерть своих товарищей, своих ровесников… Однако обязанности командира быстро привели Неделю в чувство.

— Коля, надо пополнить запасы, патронов совсем не осталось. Давай, пока немцы не очухались.

Мартин, Альма и Дина, подавленные гибелью пограничников и Верного, сначала не поняли, что означало «давай». Но Николай сообразил и пополз по мелководью к ближайшему неприятельскому солдату, до которого было не больше десяти метров, а затем к следующему… Неделя напряжённо оглядывал в бинокль вражеский берег.

Добыча составила: четыре пятизарядных винтовки, две запасные обоймы и один автомат с полным магазином — его владелец не успел сделать ни одного выстрела.

— Там у них у всех ранцы. Наверняка и сухой паёк есть, и много другой полезной всячины. Может, ещё сгонять? — предложил Николай, воодушевлённый удачной вылазкой.

— Нет, Коля, — покачал головой Неделя, — не будем испытывать судьбу. Отдыхай. — Он обернулся на собак. Они лежали, пристроив головы на передние лапы и не сводя с него внимательных умных глаз.

Неделя посмотрел на часы — девять. Уже пять полных оборотов совершили стрелки с того момента, как началась война… Сержант прислушался. Застава ожесточённо оборонялась. Не знали пограничники, что в планах Гитлера на их уничтожение отводилось всего тридцать минут.

— А хорошо мы им наподдали, — не успокаивался Николай. — Почти полвзвода положили. Интересно, хватит им или опять тут полезут?

— Кто его знает, сколько у них там взводов… — пожал плечами Неделя, не опуская бинокль. — Пока против нас было два миномёта, пулемётов от силы четыре. Да и автоматов звучало негусто. В основном винтовки.

— У тебя что, музыкальный слух? — удивился Николай.

— Пять лет по классу аккордеона, — словно вспомнив что-то очень хорошее, широко улыбнулся Неделя, отчего его лицо ещё больше округлилось, а на румяных щеках появились ямочки. — На скрипку агитировали, мол, слух у меня абсолютный, но батя сказал, что к моей внешности аккордеон больше подходит.

С противоположного берега помахали белым флагом с красным медицинским крестом.

— Своих хотят забрать, — догадался Неделя. — Просят не стрелять.

— Просят — уважим, мы не звери. Трофеи только жалко, — вздохнул Николай.

Пограничники понаблюдали, как неприятельские солдаты уносят раненых и убитых, и стали готовиться к новому сражению: пересчитывать немногочисленные патроны и прикидывать, на сколько минут боя их хватит. И хватит ли этих минут, чтобы окончательно отбить у противника охоту «не зная броду, соваться в воду». Сержант изменил своей привычке и не вставил в поговорку какой-нибудь день недели. Николай подумал, что это плохая примета, но вслух ничего не сказал. Решил, что командир, так же как и он, и без всяких примет знает, что предстоящий бой станет для них последним…

— Вспомнила, — Альма повернула голову и посмотрела на Мартина, который, беря пример с Дины, не отрываясь следил за людьми в серо-зелёной форме, при этом губы его подрагивали, то и дело открывая огромные клыки. — Это были цирковые.

— Что? — Мартин с трудом вырвался из своих фантазий, где он уже расправился со всеми врагами.

— Ну те, которых ты услышал, помнишь? Со стороны дальнего поля.

Дина бросила на «новеньких» строгий взгляд:

— Не отвлекайтесь!

Мартин и Альма опять уставились на противоположный берег. Противник укрылся за густо растущими ивами, но тёплый летний ветерок доносил обрывки разговоров.

— Эх, жалко Брыся с нами нет, — посетовал Мартин. — Он бы перевёл, о чём враги говорят.

В глазах Дины отразилось удивление, и пёс объяснил:

— Брысь — это наш с Альмой приятель, он разными языками владеет.

— А почему его зовут как кота?

— Он и есть кот, — немного смущённо ответил Мартин и, опережая вопрос серьёзной пограничной собаки насчёт их странной дружбы с представителем кошачьего племени, поторопился уточнить: — Мне хозяева поручили за ним присматривать. Только он дома остался, а я, а мы…

— Тихо, — вдруг шикнула на него Альма, но не потому, что была недовольна болтливостью друга, а потому, что почуяла присутствие чужих.

Дина и Мартин тоже повели носами.

— В подсолнухах прячутся, — прошептала Дина.

Альма узнала запах — совсем недавно он наполнял армейскую палатку, где ей довелось увидеть кусочек циркового представления.

— Я сейчас вернусь, — пообещала она и осторожно, чтобы не шелохнулась ни одна веточка в зарослях, дающих пограничникам укрытие, поползла в сторону поля.

Краткие комментарии для любознательных

Погранвойска НКВД (Народного комиссариата внутренних дел): общая численность к началу Великой Отечественной войны составляла 170 тыс. человек. Погранзаставы в июне 1941 года были штатной численностью от 42 до 64 человек. Комсостав: начальник заставы, его заместитель, старшина заставы и командиры отделений (в основном старшие сержанты и сержанты). У каждого бойца имелась пятизарядная винтовка образца 1891/1930 гг., патронов калибра 7,62 по 200 шт. на винтовку, по 4 шт. ручных гранат РГД; на заставе: 3—4 ручных пулемёта с патронами по 1600 шт. на пулемёт, 1—2 станковых пулемёта с патронами по 2400 шт., 10 противотанковых гранат.

Западные границы СССР охранялись 660 пограничными заставами. Согласно немецкому плану по молниеносному захвату страны на их уничтожение отводилось в среднем 30 минут. Но уже в первые часы Великой Отечественной войны солдаты вермахта осознали, что предстоящая война будет сильно отличаться от захвата Европы. Советские пограничники героически сражались в буквальном смысле до последней капли крови, ни один из них не отступил. В плен попадали только тяжело раненными или контуженными. 250 пограничных застав продержались до 24 часов; 16 застав оборонялись двое суток; 20 застав — трое суток; 43 заставы — пять суток; 67 пограничных застав задержали противника до 2-х недель; 51 застава — более двух недель. И, наконец, 50 опорных пунктов на границе держали оборону более двух месяцев.