Октавион. Люди ветра

Ольга Захарина

Это пятая история о людях ветра. Чудесный город вырастает на перекрестке восьми дорог, и именно в этот город судьба приводит человека ветра. Здесь женщину ветра ждет ее последнее дело, которое станет концом для нее и началом для кого-то другого. Все совпадения с реальными людьми являются случайными, кроме тех случаев, когда эти реальные люди из нас, бродящих дорогами Ветра.

Гостья

В один прекрасный весенний день (хотя некоторые скептически настроенные дамы склонны считать его ужасным) к перекрестку подъехал очередной странник. Перекресток повидал их много: приплывающих по реке или морю, добирающихся дурными дорогами из Пуннена или с равнины, карабкающихся по опасным тропам Черных скал или вот таких, возникающих ниоткуда прямо посреди дороги. Еще секунду назад здесь крутил столб пыли привычный ветер, и вот уже отряхивает серый дорожный плащ невысокая женщина, и досадливо чихает серый конь с белой звездой во лбу.

— Ну извини, не я выбирала точку выхода, — тихо произнесла женщина, потрепав коня по холке. Впрочем, таким бродягам и с лошадьми разговаривать не зазорно — надо же с кем-то говорить на тех дорогах, откуда требуется искать точку выхода.

Женщина покосилась на ехидно скрипящую шильду «Октавион — город восьми дорог», искривила губы в усталой усмешке и не спеша направила коня поближе познакомиться с местом.

Октавион встретил гостью суетой и шумом большого города. За четыре века правления лорда Катарена, и не без помощи главного мага, он значительно разросся. Белый замок гордо упирался в небо янтарными шпилями, подавая пример остроконечным крышам высоких домов на правом берегу реки. На более пологом левом берегу виднелся речной порт, окруженный каменными домами, торчали купола и шпили более высоких построек, а по всей ширине долины парки чередовались с кварталами двух-трех этажных домиков.

— А что, неплохое местечко для отдыха, — вслух сделала вывод странница.

Конь в ответ скептически фыркнул.

— Да, я помню, что не отдыхать приехали, Сильвер, но ведь можно и совместить приятное с очень приятным.

Жеребец строптиво махнул белоснежной челкой, уж больно ему не нравился этот вариант его славного имени. Однако, несколько тысяч лет назад языки были куда благозвучнее и более емкими, так что хозяйке пришлось помучиться, чтобы найти современный аналог, который не пришлось бы выкрикивать несколько минут. Но пару веков назад она услышала это роковое имя Сильвер, так называли какого-то не то разбойника, не то просто проходимца, и проблема была решена. Ну, по крайней мере, для нее и всех окружающих, мнение жеребца она стойко игнорировала.

— Ну хочешь, я буду называть тебя Сильвестр? Это ближе к твоему полному имени…

Она успела отдернуть ногу от укуса не благодаря великолепной скорости реакции, а потому что прекрасно знала характер коня и была готова к подобной диверсии. Сильвер впустую клацнул зубами и укоризненно посмотрел на хозяйку зеленым кошачьим глазом с вертикальным зрачком.

Когда-то давно он предположил, что будет лучше защищать хозяйку, если у него будут клыки как у хищников. Однако, вредная хозяйка заметила, что «бодливой корове Бог рогов не дает». А после недолгого диспута на эту тему язвительно добавила, что именно поэтому она в свое время не дала фамилиару человеческий голос. Правда, умная скотина научилась пользоваться невербальными способами общения, да так преуспела в этом, что понять превратно ее было невозможно.

А вот вопрос с глазами так и остался открытым. Создавая фамилиара, она долго колебалась, какие глаза лучше подойдут для его жизни. И до сих пор определилась только с цветом: изумруды на серебре смотрятся дивно. А форму зрачка и строение глаза Сильвер мог менять сам, как ему удобнее.

— Ну вот и не отфыркивайся, все равно более подходящего варианта сейчас не найти, да и я уже привыкла. Давай лучше поближе посмотрим на замок.

Вообще, разговаривать с конем вслух ей было не обязательно. Сильвер и так слышал ее мысленную речь на любом расстоянии и даже из другого мира. Но это было своего рода дурной привычкой, иначе так недолго и разучиться разговаривать при их кочевой жизни.

Чем ближе они подъезжали к замку, тем больше страннице нравился его воздушный лаконичный стиль. Три стройных башни с гладкими белыми стенами без украшений и высокими стрельчатыми окнами, расположились неравным треугольником: средняя стоит над морем на самом краю обрыва, самая высокая опирается на скальную стену, а самая маленькая нависает над городом. На остроконечных крышах высятся витые янтарные шпили, сверкающие на солнце как язычки пламени. Внизу башни объединены приземистым круглым зданием с куполом из стекла цвета дымчатого топаза и тонкими янтарными колоннами вдоль белых стен. Темный купол опутан полукружиями галерей: шесть внешних, соединяющих верхние этажи башен с центральным зданием и три внутренних, сходящихся в ротонду цвета темного меда на вершине купола.

Женщина еле сдерживалась от восхищенного оханья, однако опытным глазом отметила, что вся эта красота наверняка имеет еще несколько этажей под землей, так что разрушение висящих в воздухе переходов или одной из башен не доставит неудобств защитникам замка.

Она засмотрелась на горящие на солнце шпили, и просторный капюшон упал на плечи, открыв скучающим у ворот стражникам не менее чарующий вид на коротко остриженные пушистые белые волосы, ярко-голубые глаза и идеальной красоты лицо незнакомки. К сожалению, стражу отвлекли. Именно в этот момент из ворот замка выехали лорд Катарен и маг Вискерин, следую по важным государственным делам. В тот день в порту должен был причалить «Синий грифон», капитан которого обещал привезти лорду секретные карты островов, принадлежащих одному из лежащих за морем государств, все еще хранящего статус «закрытых земель», а заодно оба хотели отыграться за предыдущую неудачную партию в карты. Но возникшее на их пути прекрасное препятствие внезапно спутало планы на вечер.

Вик, как мужчина в несколько раз более опытный, не только любовался красавицей, но и обратил внимание на прикрытый плащом меч и высокие голенища сапог наездницы, прекрасно приспособленные для метательных ножей. А также на отсутствие седла и на полупустую, на вид, сумку, пристроенную за спиной. Фредерик, все еще выглядящий почти юношей, хоть и полу ослеп, заглянув в голубые глаза, чуть не выпал из седла, почувствовав силу, исходящую от гостьи из другого мира. И от обоих не укрылось, что пока девушка любовалась замком, ее конь внимательно, чтобы не сказать скептически, осматривал их.

Фред не выдержал первым, кашлянув и заставив свою кобылу нервно переступить звонкими подковами по каменной мостовой. Незнакомка перевела взгляд на них, не потрудившись сделать вид, что не заметила, как они подъехали, и деловито представилась мелодичным, чуть хрипловатым голосом:

— Эсмеральда, для вас обоих можно просто Эсме. Страж ветра. По ваши души.

— Винор Катарен, — лорд галантно изобразил поклон в седле. — Или Вик, к вашим услугам, леди.

Фредерик быстро подобрал челюсть и чуть поспешно, но от этого не менее галантно, повторил трюк друга. И только хотел спросить, что от них понадобилось стихийнице, как Вика буквально прорвало любезностями.

— Как правитель Октавиона, я приветствую Вас в нашем прекрасном городе. Окажите нам с Фредериком честь, разделить с нами скромную трапезу с чудесным видом на море, город или замок, на ваш выбор…

Эсмеральда отвечала учтиво, но прохладно, а Вик разливался соловьем. Обычно, когда какая-нибудь богатая или знатная барышня пыталась очаровать лорда Катарена, все выглядело в точности наоборот.

После обмена любезностями и выяснения, что леди больше нравится вид на море, трое въехали во двор замка. Пока Вик раздавал распоряжения, Фредерик помог даме спешиться, точнее попытался. Все что ему оставалось — подержать поводья ехидно скалящегося жеребца, зато он смог получше его рассмотреть. Высокий и плотный, конь был серебристо-серого окраса с белой звездой на лбу и двумя очень странными продольными белыми полосами на спине. Грива, что у коня, что у хозяйки, была одной масти, одинаково пушистая и коротко подстриженная. Украшенная серебром сбруя была чисто формальной. И еще у жеребца были изумрудные глаза, подведенные черной каемкой, донельзя хитрые и со странным зрачком, только что сменившим форму с кошачьей вертикальной щелки на горизонтальную, как у коз.

— Овса не сыпьте, дайте яблок, если есть. И дверь не закрывайте — все равно копытом вышибет, — коротко проинструктировала хозяйка подоспевшего конюха. Бывалый мужик недоверчиво покосился на зверюгу, конь повел мордой по воздуху и презрительно оборжал подсунутого ему слугу.

— У него клаустрофобия и мерзкий характер, — пояснила она по дороге к дальней башне, на террасе которой накрывали стол.

— А с глазами что? — не сдержался Фред.

— Тот же мерзкий характер, — терпеливо объяснила гостья. И со вздохом добавила: — Если когда-нибудь соберешься создавать фамилиара, не делай его бессмертным.

Вот оно что. Про фамилиаров маг знал гораздо больше, чем про стихийников. Маги часто зачаровывали животных, вселяя в них дух разумного существа, чтобы тот стал их помощником и хранителем, также предоставляя в его распоряжение пару простеньких магических усовершенствований, вроде человеческой речи, невидимости или левитации. В результате получался ходячий амулет и записная книжка в одном, что не часто оправдывало себя. В редких случаях и только очень сильные маги могли себе позволить создать фамилиара с нуля. Как правило, им приходилось делиться с любимцем частичкой своей души и своего разума. Но и магические свойства такого существа были весьма значительны.

Фредерик как-то подумывал о том, чтобы завести фамилиара. Но потом представил себе разумное существо, которое всегда будет рядом и мысленную связь с которым ты не сможешь прервать, даже если очень захочешь. И понял, что одиночество ему подходит больше. Вспомнив ехидный взгляд жеребца, он снова уверился в правильности своего выбора.

Фред успел усадить даму за изящный столик одной из смотрящих на море терасс замка и занять стул слева от нее, когда на терассу вышел Вик. Эсмеральда расстегнула плащ, небрежно сбросив его на спинку стула, и сделала вялую попытку пригладить копну белоснежных волнистых волос. Мужчины же любовались ее изящной фигуркой, затянутой в темно-синий колет. Первая перемена блюд прошла в светской беседе о погоде и красотах Октавиона.

— Я очень рад, что вам понравился наш город. И я счастлив пригласить вас погостить в Октавионе, сколько вам будет угодно, — Вик наконец-то решил прервать обмен любезностями.

— Благодарю, — вежливо, но все так же холодно произнесла гостья. — Но я в любом случае останусь здесь, пока не выясню свою цель и не выполню до конца обязательства.

Фредерик нервно сглотнул.

— Леди, позвольте поинтересоваться вашим… эээ… профилем.

— Хранитель, — спокойно ответила стихийница, и у Фреда отлегло от сердца. Девушка улыбнулась и уже гораздо теплее заметила: — Как приятно работать в мире, где сохранилась более-менее достоверная информация о людях ветра. Устаешь бегать от невежественных болванов, пытающихся тебя сжечь.

Вик же, наоборот, посерьезнел.

— У нас с моим другом немного разные легенды о вас. Насколько мне известно, хранитель — это только наиболее привычная роль, а не исключительное правило. И если бы вы должны были убить кого-то из нас, он был бы уже мертв.

— Вы удивительно осведомлены, лорд Катарен, — голубые глаза смотрели на Вика очень внимательно, как будто пытались пробраться в его душу и прочесть, что там.

— Мне повезло, — Вик ничуть не смутился. — У меня была одна, скажем, знакомая, человек воды. Она кое-что мне рассказывала о себе и о других.

— О да, люди воды весьма приятные… знакомые и любят рассказывать. Однако, не хочу вводить вас в заблуждение. У меня выдались излишне бурные последние несколько лет. Поэтому сейчас я испытываю затруднения в определении как объекта, так и сути моей деятельности. Мне понадобится пара дюжин дней, может, месяц чтобы определить наверняка.

— Вот и хорошо. В Октавионе вы сможете прекрасно отдохнуть. А жить можете прямо в замке, так вам удобнее будет наблюдать за нами. Ну и мы с Фредом будем рады показать вам окрестности на правах старожилов.

Ночь выдалась тихой и теплой.

Эсме вытянулась на мягкой кровати у открытого окна, и, рассматривая звезды, думала о своих новых знакомых.

Фредерик — неплохой маг, юный душой и телом, веселый, хоть и немного робок. Такие часто удостаиваются внимания ветра. Но он слишком любит Октавион, чтобы искать пути в иные миры.

Вик, лорд Катарен… странный человек и опасный. Судя по всему, он живет уже четыре тысячи лет, при том, что он не маг. Однако он побывал не в одном мире: обычно — солдатом удачи, практически никогда — мирным обывателем, и только здесь — хозяином города. Неудивительно, что он знаком со стихийниками. Удивительно, что его дорога раньше не пересекалась с дорогами ветра. Он ее не боится, совершенно. И она не уверена, что у него не хватит навыков убить ее раньше, чем она доплетет заклинание. И еще его глаза, что-то в них есть такое завораживающее. Как завораживают изумрудные переливы волны, накрывающей тебя с головой…

А парой этажей выше в это время друзья размышляли о нежданной гостье.

— Вик, она может растереть весь этот мир в порошок! Ты уверен, что было хорошим решением поселить ее в замке?

— Брось. Я давно уже не совершал ничего такого, за что бы на меня могли обидеться стихийники. Мэйлин мне много рассказывала такого, что и дьявола отвратит от злых дел. Так что скорее всего она здесь для охраны. Да и не чувствую я от нее опасности, а ты ведь знаешь мое чутье…

Фред знал. Вик чувствовал даже недобрые мысли властителей соседних держав, когда в сотый раз отказывал в своей помолвке с их прекрасными, в общем и целом, принцессами. К тому же, стихийница была чудо как хороша, так что бдительный придворный маг смирился.

Да и сам Вик больше думал о голубых глазах и улыбке гостьи, чем о том, что понадобилось от них ветру.

Около полуночи старший конюх проснулся от грохота. Как будто дверь денника выбили одним ударом, и она, врезавшись в стену, с дребезгом упала посреди прохода.