Мой муж – инквизитор, или Только не ведьма!

Ольга Дмитриевна Иванова (2024)

«Совершенно секретно! Инквизитору города Слоули срочно требуется супруга для заключения фиктивного брака. Главное и единственное требование: только не ведьма!» По-моему, вполне выгодное предложение для попаданки, которая в бегах. И под главное условие я попадаю: ведьмой меня точно не назовешь. Или же я ошибаюсь?..

Глава 5

Белый щенок отчаянно пытался выбраться из старой рыбацкой сети, в которой запутался. Тут же грудой валялось некое грязное тряпье, опилки и обрывки газет.

Увидев меня, щенок стал скулить тише и прижал уши к голове.

— И как ты здесь оказался? — проговорила я, осторожно распутывая сеть.

Щенок протяжно вздохнул.

— Ты ведь Вуд, я не ошиблась? — уточнила я, подхватывая его под грудки и вытаскивая из кучи. — Или мне придется нести к Вестеру чужого щенка. И я даже не знаю, как он отреагирует на это. Тявкни, если я права, если ты и есть Вуд, — попросила, нахмурившись.

Пушистое существо выразительно посмотрело на меня и как-то обреченно гавкнуло.

— Хорошо, Вуд. — Я поставила его на лапы, и он с шумом стал отряхиваться.

Потом плюхнулся на попу и почесал задней лапой за ухом. Хм, знакомое движение.

— Все объяснения, как я понимаю, будут потом, — вздохнула я. — И что мне с вами делать, господин Вуд Форест? Проводить вас домой или же это вы проводите меня до пруда? — Я показала на два кувшина, оставленных у стены. — Это плата ведьме за то, что вы чуть не разнесли ее лавку.

Щенок снова заскулил, в этот раз с виноватыми нотками. Поднялся и засеменил вперед, к выходу из подворотни.

— Так мы идем к пруду? — уточнила я, подхватывая кувшины.

Щенок обернулся и совсем по-человечески кивнул.

Так мы и шли несколько кварталов: впереди белый лохматый пес-подросток и следом я, с двумя кувшинами под мышками. На нас мало обращали внимание, разве что дети иногда улыбались Вуду. Что неудивительно: щенком он был еще тем милахой! Интересно, какая у него порода? Такой крупненький. Наверное, овчарка какая. Вот только хвост совсем короткий, точно его купировали на середине.

Миновав очередную линию домов, мы оказались на знакомом холме с перелеском. Внизу в обрамлении камышей поблескивал на послеполуденном солнце пруд. Щенок уже резвее побежал по тропинке, потом вдруг прыгнул на траву, перекувыркнулся через голову — и исчез в искрах света. Мгновение — и на траве уже сидел взъерошенный Вуд

— Госпожа Анна… — Его взгляд был переполнен виной. — Простите меня за все. Простите…

— Я полагаю, этому есть объяснения. — Я подошла к нему.

Парень кивнул и поднялся, отряхивая одежду от травы и песка.

— Я не могу это контролировать, — сказал он. — Ни обращение в волка, ни возвращение в тело человека.

— Так это волк, не собака? — вырвалось у меня.

— Снежный волк, редкий вид, — пояснил Вуд, поникнув. — Точнее, род.

— Очаровательное создание, — улыбнулась я, желая его подбодрить.

Вуд кисло улыбнулся в ответ. Я молчала, не решаясь задать вопросы первой, и ждала, что он продолжит сам.

Так и вышло. Вуд почесал за ухом и заговорил снова:

— Мне в детстве случайно отрубили кончик хвоста. Я был совсем мелким любопытным волчонком, сунулся в лагерь торговцев, которые остановились на привал. Один, увидев меня, испугался и бросил в меня нож. Наверное, у него было какое-то особенное лезвие, слишком острое. У торговцев бывают такие редкие штучки. Он на лету отрубил мне полхвоста. А я едва унес ноги. Но беда в том, что у оборотней хвост — самая важная часть организма. Если лишиться его полностью, то можно потерять способность к обращению в зверя.

— И это никак нельзя исправить? — спросила я сочувственно.

— Можно. Если вернуть хвост, — ответил Вуд. — Найти его и вернуть. Свой хвост я тогда так и не нашел. Отправился потом на место лагеря, но там вроде было пусто. Видимо, кто-то из торговцев прихватил его с собой как трофей. Из волчьих хвостов получаются хорошие защитные обереги — это знают все. Так я потерял надежду вернуть хвост, а еще стал изгоем в семье. Мне пришлось переехать и начать вести жизнь обычного человека… Устроился секретарем к господину Вестеру. А несколько месяцев назад я вдруг почуял свой хвост.

— Как это? — не поняла я.

— Это трудно объяснить не-оборотням, — Вуд усмехнулся, привычно почесав за ухом. — Это как уловить запах… Или… Нет… Невозможно подобрать сравнение. Ты просто чувствуешь: он рядом.

— И что дальше? — мне не терпелось узнать продолжение.

— Я обратился в зверя. Бесконтрольно. Впервые с того самого дня. И побежал на зов хвоста. Но не смог напасть на след. Когда потерял его, через некоторое время вернулся в тело человека. Тоже спонтанно. Потом это повторилось еще раз и еще. Однажды при господине Вестере. Пришлось ему признаться во всем. Тогда он дал мне амулет, блокирующий спонтанное обращение в зверя, чтобы я носил его во время работы. Однако… — Вуд смущенно потупил глаза. — Иногда я снимаю его… Потому что все же хочу вернуть свой хвост. Он рядом, где-то в Слоули, я знаю! — уже с запалом закончил он.

— Значит, вы его сегодня почуяли, когда мы были в лавке?

— Да. А потом след пропал слишком внезапно, а за мной погнались какие-то мальчишки-хулиганы. Пришлось прятаться от них в подворотне. Но там оказалась эта дурацкая сеть… Спасибо, что помогли мне!

— Я тоже рада, что нашла вас. Но сейчас это уже не столь важно. Важно, как найти хвост? — Я настолько прониклась историей парня, что теперь тоже переживала за него. — Получается, он у кого-то из жителей города?

— Думаю, да. Но мне еще ни разу не удавалось подойти настолько близко, чтобы понять, кто это, — ответил Вуд.

— Скоро же праздник! — вспомнила я. — Вполне вероятно, что тот человек тоже будет там и вы его почувствуете снова!

Вуд удрученно покачал головой:

— На праздник я точно должен буду надеть амулет, господин Вестер ведь тоже будет присутствовать.

— Но он же не все время будет рядом!..

Парень вновь покачал головой и, забрав у меня кувшины, сказал:

— Пойдемте за водой, госпожа Анна.

Мы стали спускаться к пруду. По пути Вуд поинтересовался, что именно стряслось, когда он обратился и убежал. А когда я все рассказала, он нахмурился:

— Вы не обязаны были соглашаться и выполнять ее указания. Если она не хотела брать денег, то можно было прислать их отдельно с посыльным от самого инквизитора. Тогда взяла бы как миленькая, старая карга! Угрожать она решила невесте господина Вестера! Если бы он узнал об этом, то стер бы ее с лица земли. Не понимаю, откуда такая дерзость с ее стороны?

— Но мы же не скажем господину Вестеру? — спросила я. — Мне не хотелось бы услышать от него нравоучения и недовольства. Да и неудобно как-то… Только явилась — и уже вляпалась в неприятности.

— Но вы же вляпались в них из-за меня. — Морщинка между бровей у Вуда стала только глубже. — Это я виноват.

— Про вас тем более не стоит знать Вестеру, — ответила я. — И вообще… Трудно, что ли, пожилому человеку воды набрать?

Вуд на это усмехнулся и покачал головой. Потом произнес:

— Госпожа Анна, все собирался вас попросить… Обращайтесь ко мне на «ты». Мне как-то неловко, когда такая, как вы, мне «выкает».

— Какая «такая»? — приосанилась я. — Может, вы считаете меня слишком старой? В смысле разницы возраста… Так она у нас не слишком большая. Тогда уж и ко мне можно на «ты», я тоже эти формальности не очень люблю.

— Нет, в смысле разницы положения. — Вуд смущенно улыбнулся. — Так будет правильнее.

— Ладно, — вздохнула я. — Правильнее так правильнее.

Не мне устанавливать те самые правила в чужом мире.

— Не понимаю, зачем этой ведьме вода из пруда? — проворчала я, возвращаясь к прошлой теме разговора.

— Зелья на ней делает. Говорят, прудовая вода для таких целей лучше, чем речная или озерная, — отозвался Вуд. Он сбросил обувь и стал закатывать штанины. — Вы будьте здесь, я сам наберу по-быстрому.

Я не стала возражать и присела на камень, прогретый солнцем. Оперлась было на руку, как та вдруг коснулась чего-то влажного, и я тут же отдернула ее. Пальцы оказались измазаны во что-то жемчужно-голубое. Я поднялась и стала осматривать камень, пока взгляд не наткнулся на улитку с синей раковиной. Именно за ней тянулся след из этой странной субстанции. Чуть ниже сидела еще одна улитка, только с желтым домиком, и около нее все блестело от бледно-желтого перламутра.

— Надо же! — Вуд сел рядом со мной на корточки. Он уже успел наполнить кувшины, и те стояли, прислоненные к соседнему камню. — Это радужные улитки. Такая редкость. — Он осторожно коснулся желтой, и на его пальце тоже остался сияющий мазок.

— Радужные, — повторила я с улыбкой. — Красивое название. Они бывают и других цветов?

— Самых разных. А это слизь, которую они вырабатывают. — Вуд протянул руку к воде, чтобы смыть ту самую слизь. Хотя, по мне, по консистенции она скорее напоминала плотную пудру или тени для век.

Я тоже перешла к воде и сполоснула пальцы, однако краска никуда не исчезла. Странно, потому что пальцы Вуда уже были чистые. Я тогда с усилием потерла кожу, но три пальца — большой, указательный и средний — по-прежнему были испачканы улиточным перламутром. Ерунда какая-то! Надо будет потом с мылом попробовать. Возможно, на меня просто попало больше, чем на Вуда.

По пути до лавки ведьмы Греты я еще несколько раз пыталась оттереть следы улитки, но так ничего не получилось.

— Ждите меня на улице, я сам отнесу воду старухе, — сказал Вуд, и я не стала его отговаривать.

Встречаться с ведьмой мне до сих пор было страшно. Что, если она захочет еще что-нибудь потребовать? Однако старуха без слов и проклятий забрала у Вуда кувшины и отмахнулась от него, отпуская. Я в это время подглядывала за ними через стекло, готовая вмешаться, если понадобится.

Пронесло.

— Все в порядке, — сообщил Вуд, выходя из лавки. — Она сказала, что долг исчерпан.

— Хвала вашему богу! — Я подняла глаза к небу.

— У нас их несколько, — усмехнулся парень. — Небесный, Подземный и Подлунный владыки. Еще есть богини. Кому именно хвала?

— Всем, — с жаром ответила я, и мы вместе засмеялись.

В доме Вестера нас встретила Нора, она жестом дала понять, что готов обед.

— Я поем у себя, — сказал Вуд, устремляясь к лестнице.

— Если можно, я тоже пообедаю в своей комнате, — улыбнулась я нелюбезной кухарке.

Та пожала плечами и удалилась в свою кухню. Но не прошло и десяти минут, как она заявилась ко мне в спальню с подносом. Я как раз опять пыталась безуспешно отмыть руки от слизи радужной улитки. Мыло, как оказалось, тоже не помогло.

Еда была с пылу с жару и, как и вчера, очень вкусной. Я ела, наслаждаясь ее вкусом, и размышляла обо всем, что сегодня стряслось со мной, пока взгляд не упал на свечку, которая со вчерашнего вечера лежала на туалетном столике. А ну-ка…

Я взяла пустой стакан, высыпала туда немного хлопьев белого воска из набора. Открыла крышечку горячего чайника и поставила на него стакан. Тот сразу запотел от вырвавшегося пара. Вот так, пусть плавится.

На удивление, воск плавился быстро, и к моменту, когда моя тарелка опустела, он стал почти однородным и жидким. Я поспешила вставить в него фитилек, который тоже шел в наборе. Мои пальцы случайно коснулись горячего воска — и произошло невероятное: он смыл с них весь перламутр, впитав в себя. В мгновение ока белый воск стал жемчужно-голубым, а моя рука — чистой. Вот это да!

Но поизумляться этому чуду сполна мне не дали: из ателье четы Гарденов прибыло платье для сегодняшнего званого вечера.