Вайнах

Ольга Горбачева

Эта книга о том, что люди друг другу люди, в первую очередь. Высшие существа, способные любить, понимать друг друга, выражать эмпатию. Любовь и дружбу можно встретить даже в самом или неожиданном месте. Человек не может быть врагом другому человеку, но человек всегда может быть другом.

II

«Чего я только не делала ради него. Противно даже вспоминать. Стефан всегда был слабаком, хоть и старался это скрывать. Но, я то знала правду. И он знал, что я знаю. Может-быть именно поэтому он как умел играль роль лучшего друга? Чтобы я не проболтала его маленький, но такой существенный секрет? Может он просто делал вид, что друг? Боялся, что всем расскажу о том, как он слил директору весь класс, когда подожгли кресло завуча? Хотя он сам был первым зачинщиком этого дела. Тогда всех постороили в зале для физкультуры и заявили, что если в течении суток никто не признается в гадком поступке, то директор будет вынуждена обратиться в полицию. Завуч не пострадал, но сгорели все его документы и знаменитые штаны с заплатками, которые он носил не снимая с момента открытия таблица Менделеева. Так же сгорела сумочка с только что полученной зарплатой. Учителя потом скидывались кто сколько может, чтобы помочь коллеге месяц до следующей получки протянуть. Завуч у нас идейный, взяток не берет, а на учительские гроши долго не протянешь. Стефан тогда испугался, что полиция быстро вычислит зачинщика и решил все рассказать первым. Директору по секрету. Так уж получилась, что в тот день я дежурила по школе. У нас дежурство по школе означает влажную уборку помещений. Это не потому, что школа на уборщицах экономит. а потому что на одном из открытых родительских собраний было решено таким вот образом приучать детей к труду. Вот мы все по очереди и несли эту никому не нужную вахту. Во славу трудовой дисциплине, знаете ли! Нудно конечно, но в общем ничего. Даже выгодно если на четверг попадешь. В четверг после педсовета в кабинете директора все классные журналы собираются и дневники на проверку. Если кому что исправить надо, то дежурный «всегда пожалуйста». Это конечно смотря какой дежурный, но я никогда никому не отказывала. Не бесплатно конечно. Расчет за оказанные неоценимые услуги всегда производился сигаретами, деньгами на телефон, ну и мало ли кому что надобно было. Я не со всех плату брала. Были и такие, кто не что на сигареты, себе на завтрак наскрести не может, а проблемы решать надо. Зачем же родителей расстраивать? Они и так бедные пашут с утра до ночи, на булку хлеба вот такому вот неучу заработать пытаются. Но, дело конечно тут не в одних родителях, кому охота подставляться под домашние санкции, если можно этого избежать по достаточно бюджетному курсу.

Я в тот день как раз дежурила. Директорский кабинет надраивала, а сама дневики перекладывала — из не проверенных в проверенные. Кого должны были в школу вызвать — запись ставили с подписью. А еще, если на уроке ты свой дневник от пары отстоял, не отдал преподу на растерзание, то директор по журналу проверит и все сама проставит. Правила у нас в школе были строгие. Если в четверг директору дневник не сдал, то в субботу твои родители автоматом вызываются. На ковер, как говорится. И из высших уст все про тебя узнают. А там обычно..Ну, вы сами понимаете. В общем никто этого не хотел. Скорее даже все боялись. Директор в таких случах вызывала родителей лично. По телефону. Тут уже вообще никуда не денешься. Но, школа у нас большая. Каждый класс по тридцать человек, и классов как минимум по четыре. В отдельных случаях до буквы «Е» доходило. В общем, за всеми не упомнишь. Этим то мы и пользовались. И вот сижу я тихо, как мышка. Штрафные дневники в проверенные перекладываю. Не нервничаю особо, знаю что директорша в гороно свое недавно уехала, и тут на тебе! Слышу, дверь открывается и Евгения Леонидовна заходит. Да не одна. Строгим голосом с кем-то беседует. Ну, думаю — все. Крышка мне. Спалилась. В самый ответственный момент спалилась. Теперь все наши махинации на несколько месяцев вскроются и виновата во всем этом буду я. От страха я сама не помню, как под шкаф поместилась. Туда и не поместишься вроде, но у страха глаза велики. Припечет и не такое сумеешь. И вот лежу я, пылью дышу. Сердце бьется быстро-быстро. Чихнуть хочу, но сдерживаюсь, потому что понимаю-каждый мой чих смерти подобен. Через несколько минут немного успокоилась, даже разговор различать начала. Евгения Леонидовна молчит и только языком цокает. Осуждающе так цокает. А кто с ней второй разговаривает не пойму. Тихо так и невыразительно. От волнения губы ссохлись. Тоже причмокивает. Но, понимаю, что это кто-то из наших. Из ученников. В какой-то момент директрисса не выдержала и чуть не закричала на собеседника. Он получается тоже голос повысил. И тут я все поняла. Стефан — козел всех своих дружков слил. Да что там своих! Это и меня получается тоже! Нам теперь все! А он по любому хорошенький остался! Ну, скотина! Сам же первый кричал: «А давайте подожгем Петровичу трон перед уроком. Пусть штаны себе новые купит сначала, а потом умничает.» Штаны Петровича с латкой на заднице уже лавно стали легендой. Непонятно, почем он их до сих пор носил. По ним не просто помойка рыдала, а целый мусоросжигательный комбинат. Над этими штанами все смеялись, и даже учителя втихоря похихикивали, но директрисса, такая требовательная к внешенму виду и учителей и школьников по какой-то причине не требовала от Петровича немедленной смены дресскода. И озабоченный одной лишь своей наукой завуч и по совместительству преподаватель химии Николай Петрович, ни капельки не смущаясь продолжал носить свои «прострелянные» в несколькиъ местах брюки. Тогда он почти всему классу поставил двойки за лабораторную. Правда двойки эти были заслуженные. По-хорошему никто не подготовился, хотя о предстоящей контрольной предупреждали за две недели. Но, на улице заводилась весна…

В общем у Стефана после этого был серьезный разговор с отцом и скорее всего он решил отомстить, но поскольку одному провернуть такую операцию никак не представлялось возможным он решил записать к себе в сообщники весь класс. Может-быть Стефан испугался личной ответственности, но в любом случае понятно, что в одиночку идти на такое как-то стремно. Тогда все были злые на химика и идея наказать Лысопеда зашла «как к себе домой». Лысопед-всеобщая школьная кличка завуча, передавалась» по наследству», как говорится из уст в уста. Скорее всего производное от его плешивой лысины и профессии педагог.

Знаете, за свои почти шестнадцать я много чего повидала. Все друг друга предают, это уже наверное норма. Каждый поступает как ему выгодно. Кто ж сознательно будет ставить свое благополучие ниже чужого? Но, Стефан поразил меня своей беспринципностью в самую душу. Он же сам первый все придумал! Я еще для него в ларек за зажигалками бегала. Это получается, что он теперь хороший, а я соучастница? Или Ванька Крылов? Тот вообще бензин где-то взял! Скорее всего слил с папиного зиппо. Теперь Стефан благородный, а мы отвечать? Я продолжала лежать под шкафом согнувсшись в три погибели, но уже совершенно не замечала сопутствующих неудобств. Возможно ныла спина, трещало колено воткнувшееся в плинтус, но какие это были мелочи по сравнению с тем, что я сейчас узнала. От обиды и негодования я готова была прямо сейчас разоблачить свое убежище. Наверное я впервые ощущала в себе такое количество гнева. Гнев кипел где — то возле легих, словно огненная лава в жерле вулкана и вот-вот готов был пролиться правдой на уединенных обитателей кабинета директора. От отчаянного поступка меня удерживала мысль о том. что излив справедливость я выдам тех, кто доверил мне свою безопасность как минимум на ближайшие пару недель. Пока схема с передергиванием дневников работала безупречно, а значит раскрывать ее из-за собственных эмоций никак нельзя. К тому же, это будет еще один повод для педадогического расследования, а Стефан как всегда…

Хотя, какой он на самом деле Стефан? Ишь ты. потомок графа Дракулы нашелся. Небось сам себе и кличку выдумал. Самое время вспомнить, что на самом деле он Степан Ведровой. Что кстати ему очень подходит. Ведро оно и есть ведро, особенно если помойное.

Надо же, чтобы именно в этот момент с треском сломалась моя заколка. Она уже давно больно впивалась своими зубами прямо в мою макушку, но что-то поправить было невозможно. Стефан и директрисса вздрогнули от неожиданности, но убедившись, что в кабинете никого нет успокоились. Евгения Леонидовна решила, что это мыши. Школа то старая. Здание, сами понимаете, какое. А вот Стефана оказывается такая версия не устроила. То ли из чувства собственной безопасности, то ли из желания выслужиться, он занялся поисками той самой мыши, и нагнувшись под шкаф обнаружил меня. Я не знала, что делать. Судя по всему, Стефан тоже находился в растерянности. Его глаза были точно напротив моих и он смотрел и не знал, что делать. С трудом освободив ладонь я приложила указательный палец к губам. Всем своим видом я умоляла, чтобы он меня не сдавал. Большего в такой ситуации я сделать не могла. Было видно, что Стефан колеблется и именно сейчас решаетмя моя судьба, а заодно и судьбы тех, кто благополучно избегал конфликтов с родителями благодаря четко отдаженной системе таких вот дежурств. Еще секунда, и этот грязный Иуда меня вломит! Надо было срочно что-то делать, но делать то абсолютно нечего! И тогда, я нашла единственную часть своего тела, которая была еще хоть на что-то способна. В общем, я как могла состроила глазки и бесшумно поцеловала воздух губами. Губы у меня от рождения были пухлые, даже чувственные, как частенько говорила моя мама. Из-за них меня в детстве называли макакой, а потом я как-то плавно перетекла в Анджелину. Конечно же имелась ввиду голливудская Джоли. Вообще, губы частенько были моим единственным оружием в неравной схватке со взрослыми, готовыми к постоянному обвинению людьми. Когда меня ругали, я начинала незаметно покусывать губу, и по непонятным причинам это работало. Даже злой папа становился мягче и достаточно быстро заканчивал неприятный для меня разговор. Но, сейчас я совсем не была уверенна, что это сработает! К моему счастью, Стефан не стал исключением и уже через несколько секунд выполз из под шкафа и «порадовал» директриссу объявив, что следов мыши он так и не нашел. А «бедная мышь» испустила такой вздох облегчения, что Евгения Леонидовна переспросила:"А ты в этом точно уверен? Нет, надо завтра же вызывать дизенфекцию! Это уже ни в какие рамки не вмещается! Ходят тут, как у себя дома! Надо было завести кота! Да кто же мне разрешит? Школа все-таки.»